Судебная практика арбитражная: Арбитражная практика | Восемнадцатый арбитражный апелляционный суд

Судебно-арбитражная практика — ПРАКТИКИ — Егоров, Пугинский, Афанасьев и партнеры

Судебно-арбитражная практика АБ «Егоров, Пугинский, Афанасьев и партнеры» по праву занимает ведущие позиции во всех наиболее авторитетных рейтингах. Юристы практики сопровождают самые сложные и масштабные споры в России, Украине и Беларуси, а также участвуют в трансграничных разбирательствах, затрагивающих множество юрисдикций.

Команда юристов судебно-арбитражной практики Бюро успешно защищает права и законные интересы клиентов в России, Украине, Беларуси и других юрисдикциях СНГ. Мы оказываем правовую поддержку с точки зрения сопровождения и оценки перспектив судебных и арбитражных дел, консультируя как иностранных клиентов по вопросам применения законодательства стран СНГ, так и локальный бизнес в части взаимодействия с зарубежными партнерами.

Наша команда имеет опыт успешного ведения дел по защите интересов крупнейших компаний в сложных трансграничных спорах и часто выступает их глобальным координатором.

Многие судебные дела стали прецедентными, качественно изменив режим ведения бизнеса в определенной области в благоприятную для наших клиентов сторону.

Ключевыми направлениями нашей деятельности являются:

  • коммерческие споры;
  • споры с участием монополий, госорганов и госкорпораций; 
  • корпоративные споры;
  • споры о защите деловой репутации;
  • споры о защите прав на интеллектуальную собственность; 
  • споры в области ТЭК, недвижимости, строительства и страхования;
  • инвестиционные, налоговые и антимонопольные споры; 
  • споры, связанные с взысканием задолженности и дефолтами по облигациям; 
  • и другие виды споров.

В России мы имеем значительный опыт представления интересов наших клиентов в Конституционном Суде, Высшем Арбитражном Суде, Верховном Суде, нижестоящих судах, в квази-судебных, патентных, таможенных и антимонопольных ведомствах.

Наша команда также имеет успешный опыт защиты интересов клиентов в судах Украины, Беларуси и других юрисдикциях региона СНГ.

Мы стремимся не только выиграть дело в суде, но и обеспечить реальное исполнение решения суда. Наши специалисты информируют клиентов не только о юридических перспективах судебного дела, но и о вероятности фактического получения присужденных денег или имущества. Благодаря этому наш показатель по реально исполненным судебным решениям — один из самых высоких.

Высокая компетенция Бюро в области разрешения судебно-арбитражных споров признана как на локальном, так и на международном уровне. Бюро занимает ведущие позиции в рейтингах таких юридических справочников, как Chambers Global, Chambers Europe, The Legal 500, Who’s Who Legal, Legal Experts: EMEA, Best Lawyers, «Право.Ru-300» и многих других.

Мы оказываем правовую помощь в таких вопросах, как:

  • анализ рисков возникновения судебных споров;
  • разработка стратегии ведения дела; 
  • разработка правовой позиции в судебном споре, подготовка заключения по правовой позиции;
  • сбор необходимых доказательств, подготовка исковых заявлений, жалоб, ходатайств и других процессуальных документов; 
  • представление интересов клиентов на стадии исполнительного производства;
  • принудительное исполнение судебных решений в рамках исполнительного производства;
  • приведение в исполнение решений иностранных государственных судов и международных арбитражей;
  • подготовка и заключение мировых соглашений; 
  • содействие в административных расследованиях и процедурах;
  • координация и согласование действий клиента в параллельных судебных процессах, ведущихся в нескольких юрисдикциях.

«C самого начала они знали, что делать и могли предвидеть действия другой стороны. У них действительно развита интуиция и есть тот опыт, который позволяет понимать, когда действовать, а когда лучше воздержаться».

(Chambers Europe 2020)

«Они быстро реагируют и могут разъяснить все риски. Они дают практические юридические советы». (Chambers Europe 2020)

«…лучшая юридическая фирма в России для разрешения любых коммерческих споров. Партнеры лично принимают участие в проектах, а не просто делегируют вопросы юристам». (The Legal 500, 2020)

«Одна из немногих фирм на рыке, которая имеет такие широкие возможности и опыт в разрешении всех типов споров». (The Legal 500 2020)

«Уникальный судебный опыт юристов усиливается благодаря их отраслевым знаниям в сфере интеллектуальной собственности, судоходства, транспорта, таможни, недвижимости и многом другом». (The Legal 500 2020)

«Сильная команда в области разрешения споров» (The Legal 500 2019)

«Поистине звездная команда. Юристы ориентированы на достижение результата для клиента, они не дают ложных обещаний» (Сhambers Europe 2018)

«Одна из самых опытных и сильных судебно-арбитражных команд в СНГ» (The Legal 500 2018)

Фирма года в сфере разрешения споров в России (Best Lawyers 2017)

«Надежные позиции на рынке, безупречная репутация и глубокие знания в области разрешения судебных споров» (Chambers Europe 2017)

«Непревзойденные юристы в области разрешения споров» (The Legal 500 2017)

«Клиентоориентированный подход и преодоление всех препятствий» (Chambers Europe 2017)

«Юристы умны, креативны и компетентны, сопровождают поистине уникальные споры, которые способны изменить сложившуюся практику» (Chambers Europe 2016)

Практика предоставляет предоставляет «своевременные рекомендации  для решения самых сложных задач»

(The Legal 500 2016)

«Фирма известна благодаря отличной команде юристов, обладающих глубокими знаниями по всему спектру судебных вопросов» (Chambers Europe 2015)

Другие отзывы о практике доступны в архиве по ссылке.

Арбитражная практика и судебная система: итоги 2013 года

Доминирующая роль судебного прецедента в российской арбитражной практике уже никого не удивляет и в тоже время заставляет как юристов, так и предпринимателей следить за творчеством судебного корпуса не менее пристально, чем за изменениями законодательства.

Прошедший 2013 г. подтвердил тенденцию к усилению роли прецедента при вынесении судами решений и подарил нам много интересных толкований спорных вопросов в различных областях права.

О некоторых из них мы хотим рассказать Вам подробнее в нашем обзоре.

Налоговое право

27 августа был опубликован текст Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.07.2013 N 57 «О некоторых вопросах, возникающих при применении арбитражными судами части первой Налогового кодекса Российской Федерации».

Первая часть Налогового кодекса РФ довольно долго была обделена вниманием судейского корпуса. Между тем, с момента принятия первой части НК РФ прошло более 10 лет и многие проблемные места выявившиеся за это время требовали своего разрешения.

Вот какие разъяснения судей нам показались наиболее значимыми в данном документе.

Взыскание с налогового агента суммы налога

Ранее судебная практика в подавляющем большинстве исходила из того, что при каждой выплате иностранному юридическому лицу доходов, указанных в п. 1 ст. 309 НК РФ, организация — налоговый агент обязана удержать из дохода налог на прибыль и перечислить его в бюджет. В силу того что на основании пп. 1 п. 3 ст. 24 и п. 1 ст. 310 НК РФ указанный налог подлежит перечислению в бюджет за счет средств, выплачиваемых иностранной организации, а не налогового агента, предъявлять последнему требования уплатить в бюджет налог с дохода, выплаченного иностранной организации, который не был удержан неправомерно.

Получить
консультацию

Однако в Постановление Пленума ВАС РФ выражена иная точка зрения на данный вопрос. По мнению Пленума ВАС РФ, в случае неудержания налога при выплате денежных средств иностранному лицу с налогового агента могут быть взысканы как налог, так и пени, начисляемые до момента исполнения обязанности по уплате налога, поскольку рекомендации о невозможности взыскания с налогового агента не удержанной им суммы налога и об ограничении периода взыскания пеней, основанные на том, что обязанным лицом продолжает оставаться налогоплательщик (пп.

5 п. 3 ст. 45 НК РФ), к которому и должно быть предъявлено налоговым органом требование об уплате налога, не применимы при выплате денежных средств иностранному лицу в связи с неучетом последнего в российских налоговых органах и невозможностью его налогового администрирования.

Данная рекомендация может привести к существенному увеличению рисков при осуществлении выплат иностранным организациям, а также к увеличению внимания к таким операциям со стороны налоговых органов, т.к. с налогового агента могут быть взысканы налог, штраф и пени.

Налоговым органам дозволено ошибаться

До недавнего времени в ситуации, когда требование об уплате налога было составлено контролирующим органом с нарушением установленных правил, налогоплательщики могли в судебном порядке оспорить данный документ. Арбитражная практика по данному вопросу была представлена довольно широко.

Между тем выводы Пленума ВАС РФ, сделанные в Постановлении от 30.07.2013 N 57, по всей видимости, не оставят теперь налогоплательщикам в большинстве случаев шансов на успех, поскольку п.

52 названного Постановления содержит положения, которые по сути позволяют контролерам допускать ошибки при оформлении требования.

По мнению судей, требование об уплате налога не может быть признано недействительным в связи с отсутствием в нем сведений, указанных в п. 4 ст. 69 НК РФ, если такие сведения содержатся соответственно в решении, налоговой декларации, налоговом уведомлении и на эти документы имеется ссылка в данном требовании.

Поле такого разъяснения возможности обжалования требований налогового органа по формальным признакам, что часто практиковалось налогоплательщиками, существенно снизились. Теперь, прежде чем предпринимать попытки обжаловать требование об уплате налогов, выставленное контролерами, налогоплательщику будет нелишним убедиться, что в нем отсутствуют ссылки на документ (решение, налоговую декларацию, налоговое уведомление), восполняющий выявленный недочет. А если подобная ссылка имеется, то, соответственно, проанализировать такой документ на предмет содержания в нем необходимых сведений.

Урегулирования споров с налоговыми органами

Как считать пени

Пленум еще раз подтвердил свою же давнишнюю позицию о правилах подсчета пени.

Пеня считается по день погашения недоимки включительно. Поэтому:

  • если недоимка не погашена на момент обращения в суд, ИФНС вправе увеличить сумму пени;
  • если недоимка не погашена на момент принятия судом решения, в решении суда должны быть отражены:

— сумма недоимки, на которую начислены пени;
— дата, начиная с которой производится начисление пеней;
— процентная ставка пеней;
— указание на то, что пени подлежат начислению по день уплаты недоимки.

Если же на момент принятия решения недоимка погашена, суд укажет в решении взыскиваемые пени в твердой сумме.

Обжаловать в суде можно только то что обжаловал в УФНС

Крайне неоднородна была судебная практика по поводу возможности обжалования в суде той части решения налогового органа, которая не обжаловалась в УФНС. Многие суды считали досудебный порядок соблюденным, даже если жалоба в УФНС подавалась на часть решения. Теперь Пленум ВАС РФ уточнил — Решение ИФНС по проверке можно оспорить в суде только в той части, в которой оно было обжаловано в УФНС. При этом Решение считается обжалованным в полном объеме, если в жалобе прямо не сказано, что решение обжалуется в части.

УФНС должно соблюдать сроки рассмотрения апелляционных жалоб

Ранее судебная практика считала, что если УФНС проявляет бездействие при рассмторении апелляционной жалобы, то это не нарушает права налогоплательщик, несмотря на то, что пени продолжают начисляться. Теперь Пленум позволил не только оспорить в суде бездействие УФНС, но и само решение налогового органа которое зависло в УФНС можно обжаловать напрямую в суд, не дожидаясь когда УФНС соизволит вынести свое постановление.

С 2014 г. аналогичный порядок обжалования будет применяться уже на основании НК в отношении любых ненормативных актов налоговых органов, действий (бездействия) должностных лиц (до 2014 г. согласно НК он действует только в отношении решений по проверкам).

За непредставление в установленный срок декларации за отчетный период привлекать налогоплательщика к ответственности по ст. 119 НК РФ неправомерно

Следует отметить, что до Постановления Пленума ВАС РФ в судебной практике не было единого подхода к решению вопроса о привлечении налогоплательщика к ответственности по ст. 119 НК РФ за несвоевременное представление декларации за отчетный период. Пленум ВАС РФ указал на различие декларации, представляемой по итогам налогового периода, и расчета авансового платежа, представляемого по итогам отчетного периода. Соответственно, в случае непредставления либо несвоевременной подачи расчета авансовых платежей привлечь налогоплательщика к ответственности по ст. 119 НК РФ, которая устанавливает штраф за несвоевременное представление налоговой декларации, нельзя.

Применение расчетного метода при оспаривании операций с недобросовестными контрагентами

Предусмотрена обязанность использования налоговыми органами расчетного метода как при отсутствии у компании документов, так и в случае признания документов ненадлежащими. В случае отсутствия или признания ненадлежащими документов по отдельным операциям доходы и расходы по таким операциям должны определяться налоговым органом с учетом данных об аналогичных операциях самого налогоплательщика.

Бремя доказывания того, что определенный налоговым органом размер доходов и (или) расходов не соответствует фактическим условиям экономической деятельности, возлагается на налогоплательщика.

Необходимо отметить, что применение расчетного метода не распространяется на вычеты по НДС.

Постановлением Пленума установлен целый ряд положений, многие из которых могут изменить текущую правоприменительную практику, в связи с чем мы рекомендуем ознакомиться с его полным текстом.

Необходимо отметить, что отраженные в Постановлении Пленума выводы могут быть использованы при рассмотрении дел, связанных с предыдущими налоговыми периодами.

О порядке применения статьи 122 НК РФ, предусматривающей ответственность за неуплату или неполную уплату сумм налога (сбора)

Статьей 122 НК РФ предусмотрена ответственность за неуплату или неполную уплату сумм налога в результате занижения налоговой базы, иного неправильного исчисления налога или других неправомерных действий (бездействия).

При применении этих положений, отмечается в п. 19 Постановления Пленума ВАС РФ N 57, судам следует исходить из того, что бездействие налогоплательщика, выразившееся исключительно в неперечислении в бюджет указанной в налоговой декларации или налоговом уведомлении суммы налога, не образует состава правонарушения, установленного названной статьей. В этом случае с него подлежат взысканию пени.

В п. 20 Постановления Пленума ВАС РФ N 57 подчеркивается, что в силу ст. 122 НК РФ неправомерные действия (бездействие) налогоплательщика образуют состав предусмотренного данной нормой правонарушения лишь в том случае, если это привело к неуплате или неполной уплате сумм налога, то есть к возникновению задолженности по налогу.

При применении приведенной нормы необходимо принимать во внимание соответствующие положения ст. ст. 78 и 79 НК РФ, согласно которым задолженность налогоплательщика по уплате налога подлежит погашению посредством ее зачета в счет подлежащих возврату налогоплательщику излишне уплаченных или взысканных сумм налога, пеней, штрафа.

Пленум ВАС отметил: судам надлежит исходить из того, что по смыслу взаимосвязанных положений упомянутых норм занижение суммы конкретного налога по итогам определенного налогового периода не приводит к возникновению у налогоплательщика задолженности по этому налогу (а значит, не влечет применения ответственности, предусмотренной ст. 122 НК РФ) в случае одновременного соблюдения следующих условий:

  • на дату окончания установленного законодательством срока уплаты налога за налоговый период, за который налоговым органом начисляется недоимка, у налогоплательщика имелась переплата сумм того же налога, что и заниженный налог, в размере, превышающем или равном размеру заниженной суммы налога;
  • на момент вынесения налоговым органом решения по результатам налоговой проверки эти суммы не были зачтены в счет иных задолженностей налогоплательщика.

Если при указанных условиях размер переплаты был менее суммы заниженного налога, налогоплательщик подлежит освобождению от ответственности в соответствующей части.

Ранее Пленум ВАС занимал иную позицию: состав правонарушения, предусмотренный ст. 122 НК РФ, отсутствует, если в предыдущем периоде у налогоплательщика имеется переплата определенного налога, которая перекрывает сумму того же налога, заниженную в последующем периоде и подлежащую уплате в тот же бюджет, или равна этой сумме, и указанная переплата не была ранее зачтена в счет иных задолженностей по данному налогу. Об этом говорилось в п. 42 Постановления от 28.02.2001 N 5, утратившего силу в связи с выходом Постановления Пленума ВАС РФ N 57. На него нередко ссылались арбитры при рассмотрении вопросов, связанных с применением ст. 122 НК РФ (см. Постановления ФАС ПО от 01.12.2011 N А12-2316/2011, ФАС МО от 10.11.2010 N КА-А41/13624-10, ФАС СЗО от 15.10.2008 N А05-1446/2008).

О невозможности использования доказательств, полученных с нарушением НК РФ

В п. 27 Постановления Пленума ВАС РФ N 57 указано: из взаимосвязанного толкования положений ст. ст. 88, 89, 93, п. п. 1, 1. 1 ст. 93.1 и ст. 101 НК РФ следует, что истребование у налогоплательщика, его контрагентов или иных лиц (в том числе государственных органов) документов, касающихся деятельности налогоплательщика, допускается лишь в период проведения в отношении этого налогоплательщика налоговой проверки либо дополнительных мероприятий налогового контроля.

В связи с этим судам нужно исходить из того, что требование о представлении необходимых документов может быть направлено налоговым органом указанным лицам только в пределах сроков, предусмотренных соответственно п. 2 ст. 88, п. 6 ст. 89 и п. 6 ст. 101 НК РФ.
Пленум ВАС обратил внимание на такой момент: одновременно необходимо учитывать, что налоговый орган, руководствуясь нормой абз. 2 п. 4 ст. 101 НК РФ, при рассмотрении материалов налоговой проверки вправе исследовать также документы, полученные в установленном Налоговым кодексом порядке до момента начала соответствующей налоговой проверки.

Арбитражный процесс

В 2013 г. было принято Постановление Пленума ВАС РФ от 08.11.2013 N 80, в котором определены правила подачи документов в арбитражные суды в электронном виде посредством заполнения форм, размещенных на официальном сайте в сети Интернет.

Лица, участвующие в деле, вправе представлять в арбитражный суд документы в электронном виде, заполнять формы документов, размещенных на официальном сайте арбитражного суда в сети Интернет, в порядке, установленном ВАС РФ. Для этого указанные лица регистрируются в системе «Мой Арбитр», размещенной на официальном сайте ВАС РФ. Лицо, зарегистрированное в указанной системе посредством создания своей учетной записи, образующей «личный кабинет», является пользователем данной системы.

Для представления в электронном виде документы должны быть переведены в электронный вид с помощью средств сканирования в формате Adobe PDF в черно-белом либо сером цвете, обеспечивающем сохранение всех аутентичных признаков подлинности (графической подписи, печати, углового штампа бланка), а также исходящего номера и даты заявления. Размер файла не должен превышать 10 Мб.

Определены порядок подачи документов в арбитражный суд первой инстанции (исковое заявление, отзыв на исковое заявление, встречный иск), на стадии пересмотра судебных актов, порядок подачи заявления о присуждении компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок и порядок завершения подачи документов в электронном виде.

Появился новый суд

Пленум ВАС РФ 02.07.2013 года принял Постановление N 51 «О начале деятельности Суда по интеллектуальным правам». В данном документе самым подробнейшим образом расписаны функции первого специализированного суда в системе арбитражных судов и особенности рассмотрения дел по защите интеллектуальных прав.

Возможность создания специализированных судов предусмотрена ст. 26 Федерального конституционного закона от 31.12.1996 N 1-ФКЗ «О судебной системе Российской Федерации». Наличие специализированного судебного органа, который бы профессионально и качественно рассматривал споры, связанные с установлением, осуществлением и защитой интеллектуальных прав, необходимо не только для повышения эффективности защиты прав и законных интересов граждан и юридических лиц в этой области, но и для укрепления привлекательности российской экономики. Подобные специализированные суды существуют в ряде стран. В Германии это, например, Федеральный патентный суд, в Японии — Суд по защите интеллектуальной собственности.

Суд по интеллектуальным правам наделен следу полномочиями.

В качестве суда первой инстанции суд по интеллектуальным правам рассматривает:

1) дела об оспаривании нормативных правовых актов федеральных органов исполнительной власти, затрагивающих права и законные интересы заявителя в области правовой охраны результатов интеллектуальной деятельности и средств индивидуализации, в том числе в сфере патентных прав и прав на селекционные достижения, права на топологии интегральных микросхем, права на секреты производства (ноу-хау), права на средства индивидуализации юридических лиц, товаров, работ, услуг и предприятий, права использования результатов интеллектуальной деятельности в составе единой технологии;
2) дела по спорам о предоставлении или прекращении правовой охраны результатов интеллектуальной деятельности и приравненных к ним средств индивидуализации юридических лиц, товаров, работ, услуг и предприятий (за исключением объектов авторских и смежных прав, топологий интегральных микросхем), в том числе:

  • об оспаривании ненормативных правовых актов, решений и действий (бездействия) федерального органа исполнительной власти по интеллектуальной собственности, федерального органа исполнительной власти по селекционным достижениям и их должностных лиц, а также органов, уполномоченных Правительством РФ рассматривать заявки на выдачу патента на секретные изобретения;
  • об оспаривании решения федерального антимонопольного органа о признании недобросовестной конкуренцией действий, связанных с приобретением исключительного права на средства индивидуализации юридического лица, товаров, работ, услуг и предприятий;
  • об установлении патентообладателя;
  • о признании недействительными патента на изобретение, полезную модель, промышленный образец или селекционное достижение, решения о предоставлении правовой охраны товарному знаку, наименованию места происхождения товара и о предоставлении исключительного права на такое наименование, если федеральным законом не предусмотрен иной порядок их признания недействительными;
  • о досрочном прекращении правовой охраны товарного знака вследствие его неиспользования.

Указанные дела рассматриваются Судом по интеллектуальным правам независимо от того, являются ли участниками правоотношений, из которых возник спор, организации, индивидуальные предприниматели или граждане. При этом рассмотрение дел осуществляется коллегиальным составом судей.

Суд по интеллектуальным правам в качестве суда кассационной инстанции рассматривает дела, рассмотренные им по первой инстанции, а также дела о защите интеллектуальных прав, рассмотренные арбитражными судами субъектов РФ по первой инстанции, арбитражными апелляционными судами.

Для изучения специальных вопросов, возникающих при рассмотрении конкретных дел, относящихся к компетенции специализированного суда, в его аппарате в соответствии со ст. 87.1 АПК РФ предусмотрено формирование группы советников, обладающих квалификацией, соответствующей специализации суда. Кроме этого, в арбитражном процессе предусмотрено участие специалистов, которые будут привлекаться к рассмотрению дел в случае необходимости выяснения мнения лица, обладающего специальными познаниями в специфических сферах, для оказания независимой помощи суду в уяснении тех или иных обстоятельств дела. Форма участия таких специалистов исключительно устная. Возможно привлечение в качестве специалистов советников аппарата Суда по интеллектуальным правам.

Таким образом, Суд по интеллектуальным правам на сегодня обладает весьма ограниченными полномочиями и дальнейшие перспективы его развития весьма туманны, с учетом начавшегося в прошедшем году очередного витка судебной реформы.

Однако самые важные изменения в жизни судебного сообщества в 2013 г. были связаны не правотворчеством арбитражных судов, а с их существованием как таковых в дальнейшем.

ИЗМЕНЕНИЯ СУДЕБНОЙ СИСТЕМЫ: ЗАЧЕМ ХОТЯТ ОБЪЕДИНИТЬ ВЕРХОВНЫЙ СУД РФ И ВЫСШИЙ АРБИТРАЖНЫЙ СУД РФ

В декабре 2013 г. Государственная Дума приняла в первом чтении следующие проекты законов (далее — Проекты), предусматривающие упразднение Высшего Арбитражного Суда РФ:

  • проект Федерального конституционного закона N 390470-6 «О Верховном Суде Российской Федерации»;
  • проект Федерального конституционного закона N 390478-6 «О внесении изменений в Федеральный конституционный закон «О судебной системе Российской Федерации»;
  • проект Федерального закона N 390479-6 «О порядке отбора кандидатов в первоначальный состав Верховного Суда Российской Федерации, образованного в соответствии с Законом Российской Федерации о поправке к Конституции Российской Федерации «О Верховном Суде Российской Федерации и прокуратуре Российской Федерации».

Верховный Суд РФ предлагается сделать единственным высшим судебным органом по гражданским, уголовным, административным и иным делам, а также по разрешению экономических споров. Он будет сформирован из 170 судей, отобранных по содержащимся в Проектах правилам. Так, предусматривается формирование Специальной квалификационной коллегии по отбору кандидатов на должности судей Верховного Суда РФ и порядок этого отбора. Судьи будут выбираться на конкурсной основе: им необходимо будет сдать специальный квалификационный экзамен, результаты которого будет оценивать Специальная экзаменационная комиссия по приему на должность судьи Верховного Суда РФ. В Проектах определена новая компетенция Пленума Верховного Суда РФ и Президиума Верховного Суда РФ, а также полномочия Председателя Верховного Суда РФ и его заместителей. Особо следует отметить, что согласно Проектам Верховный Суд РФ будет находиться в г. Санкт-Петербурге, тогда как в г. Москве будет создано лишь постоянное представительство. Момент переезда Верховного Суда РФ будет установлен отдельно Президентом РФ по согласованию с Верховным Судом РФ.

Проведем небольшой анализ происходящего.

В настоящее время судебная система устроена таким образом, что Верховный Суд РФ и Высший Арбитражный Суд РФ имеют различную подведомственность и не взаимодействуют между собой, в результате чего возникает ряд проблем. Зачастую возникают споры о подведомственности дел, правоприменительная практика арбитражных судов и судов общей юрисдикции разительно отличается между собой. Примером таких различий может служить отношение судов к оценке доказательств. Возьмем свидетельские показания: в отличие от судов общей юрисдикции в арбитражном процессе свидетельским показаниям не придается особого значения, хотя это далеко не всегда корректно с точки зрения доказывания. Различия существуют и в организации деятельности судов. Не секрет, что организация деятельности арбитражной судебной системы в целом сильно опередила в развитии суды общей юрисдикции. Это сказывается как на работе самих судов, так и на участниках процесса негативно. Следует отметить, что в настоящее время физическим лицам весьма проблематично отслеживать свои решения, в то время как юридические лица и предприниматели имеют возможность получать информацию, не обращаясь в суд дополнительно, изучив ее на соответствующем сайте. Подобная проблема также возникает в части формирования базы судебных решений.

Получить
консультацию

Схематично модель судебной системы, действующая на данный момент, выглядит следующим образом:

Модель судебной системы, предполагаемой по результатам введения в действие проекта Федерального конституционного закона N 390470-6 «О Верховном Суде Российской Федерации», проекта Федерального конституционного закона N 390478-6 «О внесении изменений в Федеральный конституционный закон «О судебной системе Российской Федерации»:

С большой вероятностью можно предположить, что последние изменения в Гражданско-процессуальный Кодекс РФ и Уголовно-процессуальный кодекс РФ в части обжалования судебных решений служат предпосылками к реформе судебной системы. Просматривается стремление к европейской модели судебной системы, принимаются меры к созданию структуры единого применения процессуальных норм.

Основной задачей реформы является создание единой практики правоприменения. Реформа представляется рациональным решением для улучшения работы судебной системы в целом в случае слаженной работы судебных органов и эффективного обмена опытом правоприменения. Однако судить о том, как нововведения в судебное законодательство будут реализовываться на практике, какие проблемные вопросы при этом будут возникать, можно будет лишь после принятия законов в окончательной редакции.

Указанные нововведения вызвали большой резонанс в судейском и юридическом мире, если не сказать шок. Не для кого не секрет, что арбитражные суды отличаются большим порядком, лучшей технической оснащенностью, работоспособностью и профессионализмом судей. Суды общей юрисдикции по всем показателям отставали от арбитражных. Понятно желание руководства страны подтянуть суды общей юрисдикции до надлежащего уровня. Однако делать это за счет хорошо действующей и твердо стоящей на ногах структуры вряд ли целесообразно.

Остается надеется, что реформа в этой области ограничится объединением судебной верхушки и реформаторский зуд не приведет к полному развалу системы арбитражного правосудия.

Арбитражная юриспруденция в международном коммерческом арбитраже: доводы в пользу систематической публикации арбитражных решений в 10 вопросах…

1. Арбитражная юриспруденция – нечто большее, чем миф?
2. Как действует убедительность прошлых наград?
3. Является ли прецедент продуктом внутренних качеств одного или нескольких особенно хорошо аргументированных решений?
4. Почему арбитражные решения должны быть доступны?
5. Почему не часто полагаются на арбитражные прецеденты?
6. Следует ли публиковать все награды?
7. Следует ли публиковать решения с указанием имен арбитров?
8. Как можно добиться массовой публикации полных, полных решений?
9. Является ли конфиденциальность обоснованным возражением против публикации арбитражных решений?
10. Действительно ли существует преобладающий принцип конфиденциальности?

1. Является ли арбитражная практика чем-то большим, чем миф?

В основе вопроса, поднятого в заголовке этого блога, лежит широко обсуждаемый вопрос о существовании прецедента в международном коммерческом арбитраже, ответ на который, в свою очередь, зависит от различных философских концепций этого средства разрешения споров. . Применяют ли международные арбитры право, выбранное сторонами, так же, как это сделал бы национальный суд? Или международный арбитраж — это самостоятельная система международного правосудия, опирающаяся на совокупность собственных правовых норм? Заинтересованы ли международные арбитры только в рассматриваемом ими деле или они вынуждены придерживаться прошлых арбитражных решений ради последовательности? В общем, является ли арбитражная юриспруденция чем-то большим, чем мифом? (см. по этим вопросам основополагающую лекцию Г. Кауфманн-Кохлер, Arbitral Precedent: Dream, Necessity of Excuse? The Freshfields Lecture 2006, Арб. Стажер . 2007, Том. 23, № 3, с. 357). Один пункт, в отношении которого почти все авторы, кажется, согласны, заключается в том, что «убедительный прецедент», а не прецедент в значении доктрины stare decisis , является концепцией, которая может быть применена к арбитражу. Убедительный прецедент можно определить как тенденцию международного арбитра соглашаться с тем, что было последовательно решено в значительном количестве прошлых арбитражных решений. Поэтому было бы ошибочным понимать концепцию прецедента в арбитраже с той же точки зрения, что и в отношении судов. Судебная практика государственных судов обладает характеристиками однородности иерархической системы, которой арбитражное прецедентное право не имеет и не может иметь. Тем не менее, международный коммерческий арбитраж выносит решения, которые не являются продуктом данной муниципальной судебной системы: это автономные решения, вынесенные трибуналами, не имеющими форума и не укорененными в судебной системе местонахождения арбитража (9). 0003 см. недавнее Putrabali решение Верховного суда Франции от 29 июня 2007 г., в котором международное арбитражное решение определяется как «международное судебное решение, Rev. Arb. 2007.507 прим. Э. Гайяр). На эти решения ссылаются другие арбитры, и в некоторых случаях они могут убедить будущий трибунал придерживаться предыдущих решений. Арбитражный прецедент — это не больше и не меньше, чем способность прошлых арбитражных решений убедить будущих трибуналов придерживаться решения, которое они воплощают. Поэтому правильный вопрос должен заключаться не в том, существует ли арбитражный прецедент, а в том, как и когда он действует.

2. Как действует убедительность прошлых наград?

Убедительность прошлых арбитражных решений в определенной степени подразумевает, что международные арбитры считают себя частью группы международных арбитров, роль и смысл существования которых заключается в удовлетворении особых потребностей международного делового сообщества, и воспринимают арбитраж как самостоятельную и автономную систему международного правосудия. Если принять идею такой самостоятельной системы международного правосудия, то вполне понятно, что международные арбитры стараются быть как можно более последовательными с прошлыми решениями других международных трибуналов. Такое стремление к согласованности обусловлено не структурной однородностью арбитража как системы разрешения споров или иерархической ситуацией, в которой могут оказаться арбитры. В международном арбитраже нет такой однородности или иерархии. Движущей силой арбитражного прецедента является, скорее, желание арбитров оправдать законные ожидания сторон, что их спор будет разрешен международными судьями в соответствии с международно признанными процедурами и с международной точки зрения. То есть: решать таким образом, который не является простой имитацией того, что сделали бы муниципальные судьи. Идея о том, что выбор арбитража в качестве международного средства разрешения деловых споров подразумевает приверженность правосудию, которое в определенной степени отличается от правосудия не только в отношении процедуры, но и в отношении точки зрения, принятой для решения вопросов материального права. . Принятие динамики арбитражного прецедента как инструмента последовательности и нормотворческого инструмента не может обойтись без признания специфики арбитража не только в отношении процедуры, но и в отношении того, как решаются вопросы существа. С другой стороны, арбитраж нельзя рассматривать как действительно автономную систему правосудия без признания роли и существования арбитражного прецедента. Прецедент в арбитраже и арбитражная автономия — два тесно взаимосвязанных понятия.

3. Является ли прецедент продуктом внутренних качеств одного или нескольких особенно хорошо аргументированных решений?

Прецедентное действие арбитражных решений представляет собой явление, анализ которого сопряжен с трудностями. Тем не менее, арбитражное прецедентное право является реальностью на практике, хотя и несовершенной. Прошлые решения имеют определенное влияние на мышление арбитров, которым предстоит решать будущие дела, даже если они могут не упоминаться в их решениях. В этом отношении качество обоснования конкретного решения может, конечно, играть роль в мышлении будущих трибуналов. Тем не менее, по мнению авторов, хорошая аргументация не является движущим фактором арбитражного прецедента. Прецедент в международном арбитраже не является — или не только — продуктом внутренних качеств одного или нескольких особенно хорошо аргументированных решений. Это также не является продуктом собственной воли арбитров, хотя некоторые из них проявляют определенную тенденцию включать obiter dicta в своих наградах. Арбитражный прецедент — это чистое явление entraînement. Тем более трудно определить, что в большинстве случаев трудно проанализировать точную роль, которую ссылка на прошлые дела играла в аргументации арбитражного суда. В то время как третейский суд может сослаться на данное решение, принятое в одном или двух особенно хорошо обоснованных решениях, как на простую иллюстрацию своей аргументации, то же самое решение, принятое в аналогичных терминах пятью, шестью или более решениями, вынесенными по сопоставимым делам, будет не только иллюстративное значение, но и убедительный эффект. Это не означает, что решения, вынесенные в последовательном ряду решений, всегда будут восприниматься как обязательные в будущих делах. Их уместность, конечно, будет зависеть от норм права, применимых к данному делу. С этой точки зрения процедурные вопросы следует отличать от вопросов существа.

Что касается процедурных вопросов, то, несомненно, решения, принятые в прошлых арбитражных решениях, могут рассматриваться арбитрами как прецеденты. Решения по процессуальным вопросам или вопросам арбитражной юрисдикции являются естественным основанием для возникновения арбитражной практики, поскольку третейские суды имеют первое слово по этим вопросам и, поскольку третейские суды не имеют суда, как правило, не будут разрешать их со ссылкой на какое-либо конкретное национальное право. Аналогичный вывод можно сделать и в отношении вопросов применимого права, поскольку общепризнано, что в отсутствие выбора права третейские суды могут разрешать спор, ссылаясь на нормы права, которые они считают уместными. Что касается вопросов существа, то ссылка на арбитражные прецеденты будет возможна, когда в отсутствие выбора права арбитражный суд решит применить транснациональные принципы, торговые обычаи. Если ненациональные правовые нормы должны играть какую-либо роль в разрешении международных торговых споров, арбитражные прецеденты не могут не быть важным источником, хотя и не исключительным, того же самого. Даже при наличии выбора права могут ли арбитражные прецеденты играть роль в разрешении спора? Например, арбитражный прецедент вполне может сыграть роль, когда конкретный юридический вопрос еще не урегулирован в конкретном применимом праве. Международные конвенции, предусматривающие материальные нормы права, также станут естественным полем для применения арбитражной практики. Это тем более важно, когда указанные конвенции, такие как КМКПТ, характеризуются тем, что они отделены от национальных законов в том, что касается их толкования. Таким образом, предположение о том, что ссылка на арбитражные прецеденты немыслима в отношении вопросов существа при наличии выбора права, является неверным. Арбитражная практика может быть источником правовых норм в ряде различных областей, в том числе в отношении вопросов материального права и в случаях, когда к спору применимо национальное право.

4. Почему необходимо иметь доступ к арбитражным решениям?

Концепция арбитражного прецедента естественным образом поднимает вопрос о наличии арбитражных решений. Фундаментальное значение публикации арбитражных решений вытекает из того факта, что в отсутствие доктрины stare decisis в арбитраже арбитражный прецедент будет действовать только при наличии повторения идентичных решений в ряде различных дел. С этой точки зрения прецедент в арбитраже представляет собой нормотворческий механизм, сравнимый с механизмом торговых обычаев. Для того чтобы этот нормотворческий механизм работал, необходимо, чтобы арбитражные решения были доступны в достаточном количестве, чтобы позволить появление тенденций и различение линий идентичных или похожих решений. Другими словами, для того, чтобы прошлые решения воспринимались как обязывающие, должно быть что-то близкое к тому, что было определено как 9.0003 путевая зависимость для государственных судов, т. е. совокупность идентичных или сходных решений, способных породить явление подражания. Убедительность, предполагающая примерную ценность и, как следствие, суждение о ценности того или иного решения, часто необходимо сочетать с количеством. Прецедентное значение можно было придать только последовательной линии решений. То же самое относится и к арбитражным решениям. Поэтому для того, чтобы арбитражные решения имели прецедентную силу, необходимо, чтобы они были известны и были доступны. Таким образом, основным условием для того, чтобы арбитражные решения имели прецедентную силу, является то, что такие решения должны быть известны и доступны в достаточном количестве, другими словами, чтобы они были систематически опубликовано. Если арбитраж должен оставаться обычным средством разрешения деловых споров, он должен предоставить деловому сообществу большую предсказуемость возможного исхода торговых споров. В свою очередь, лучшее знание арбитражной юриспруденции позволило бы деловому сообществу иметь более четкое представление о реалиях и преимуществах арбитража. Это, конечно, не означает, что арбитры должны быть лишены свободы усмотрения при разрешении каждого конкретного дела. Но такое усмотрение в оценке фактов и определении соответствующих норм права никоим образом не противоречит наличию свода арбитражных прецедентов, на которые суды могли бы опираться в случае необходимости.

Тем не менее, несмотря на то, что еще предстоит провести точное исследование этого вопроса, из поверхностного обзора опубликованных арбитражных решений может показаться, что арбитры редко полагаются на арбитражные прецеденты.

5. Почему не часто полагаются на арбитражные прецеденты?

Причина, на наш взгляд, заключается в недостаточной прозрачности коммерческого арбитража как системы разрешения споров. Как может арбитражный суд прийти к выводу, что непротиворечивые прошлые арбитражные решения выражают норму права или торговый обычай, когда подавляющее большинство арбитражных решений неизвестны? Доля судебных решений, которые становятся доступными для общественности посредством публикаций в официальных бюллетенях, юридических изданиях и в Интернете, вполне репрезентативна для общей судебной продукции данной судебной системы. Чего нельзя сказать об арбитраже. За исключением очень ограниченного числа исключений, почти не публикуются специальные коммерческие решения, в то время как такие решения, вероятно, составляют очень постоянную часть общего объема арбитражных решений, выносимых каждый год в мире. Таким образом, арбитражные учреждения являются исключительным источником опубликованных арбитражных решений. Тем не менее, лишь незначительное меньшинство арбитражных учреждений публикует решения. Тем не менее, эта политика публикации некоторых учреждений охватывает лишь небольшую часть от общего объема наград, присуждаемых каждый год.

6. Следует ли публиковать все награды?

Безусловно, значительная часть вынесенных решений может не представлять интереса, так как они лишь решают вопросы по факту. Аналогичным образом, решения, вынесенные в товарных арбитражах или в деле ex aequo et bono ( любезное соглашение ), не представляют интереса для создания прецедента. Тем не менее, несомненно, что объем опубликованных дел не отражает глобальную реальность международного арбитража. Награды публикуются случайным образом, в зависимости от того, были ли они предоставлены под эгидой одного из учреждений, имеющих политику публикации. Кроме того, доступность информации зависит от редакционной политики этих арбитражных учреждений. Однако проблема не в , как арбитражных решений отбираются для публикации, но должен ли на все быть какой-либо такой отбор, кроме решений, явно лишенных всякого интереса. Публикации, движимые желанием затронуть некоторые конкретные вопросы, представляющие общий интерес, которые редактор стремился осветить, не позволят из-за субъективности политики редактора и ограниченного круга освещаемых вопросов создать базу данных, достаточную для относиться к более широкому кругу вопросов. Также не следует упускать из виду, что решения часто публикуются в виде резюме или выдержек, которых часто бывает недостаточно для того, чтобы сделать вывод возможным.

7. Следует ли публиковать решения с указанием имен арбитров?

В большинстве случаев это не так. Тем не менее, при различии судебных решений знание личности арбитров может иметь значение для правильного понимания мотивировки решения. Судьи являются частью иерархического и единого судебного органа, так что их решения являются скорее следствием судебной системы, к которой они принадлежат, чем их индивидуальным творением: важнее округ, суд или конкретная секция суда, вынесшая постановление. решение. И наоборот, награды присуждаются лицами, выбранными за их личные полномочия и репутацию, которые не имеют форума и чьи решения не подлежат контролю со стороны какого-либо вышестоящего суда. Такие лица часто будут широко публиковаться и выражать мнения по вопросам, затронутым в их наградах. Таким образом, знание того, кто они такие, может быть важной информацией для правильного понимания их выводов. Высокая репутация некоторых арбитров может повысить ценность решения в глазах их коллег. Конечно, можно предположить, что публикация решений с именами членов арбитражного суда могла, в свою очередь, повлечь за собой умножение на 9.0003 obiter dicta арбитрами, желающими продвигать свою собственную «юриспруденцию». Также можно опасаться, что публикация имен арбитров может побудить арбитров занять смелую позицию. Тем не менее, пример инвестиционного арбитража, где решения обнародуются с именами членов трибунала, показывает, что эти неудобства, какими бы реальными они ни были, не перевешивают преимуществ предоставления полной, полной информации в распоряжение. сторон и арбитров.

8. Как можно добиться массовой публикации полных, полных решений?

Модель, безусловно, может быть базой данных ППТЮ. ППТЮ — это информационная система, основанная на решении Uncitral 1988 года, созданная для сбора и распространения информации о судебных решениях и арбитражных решениях, касающихся конвенций и типовых законов, вытекающих из работы Комиссии. Объем и цель такой системы, как поясняется в руководстве пользователя Uncitral, таковы: «t o способствовать международной осведомленности о таких правовых текстах, разработанных или принятых Комиссией, чтобы позволить судьям, арбитрам, юристам, сторонам коммерческих сделок и другим заинтересованным лицам принимать решения и решения, касающиеся этих текстов, во внимание при рассмотрении вопросов, входящих в их обязанности. и содействовать единообразному толкованию и применению этих текстов » (Doc.A/CN.9/SER.GUIDE/1/Rev.14, февраль 2000 г.). Почему нельзя было создать аналогичную систему для повышения осведомленности международного сообщества об арбитражном прецеденте в коммерческом арбитраже? Новую базу данных такого точного масштаба можно было бы легко организовать под эгидой Uncitral, используя такую ​​же успешную систему, как та, которая использовалась для ППТЮ. Решения могут быть представлены в секретариат, который затем обеспечит удаление названий сторон и любой не относящейся к делу или секретной информации точно так же, как это делается для опубликованных решений Европейской комиссии в области слияний. Секретариат также обеспечит, чтобы стороны не возражали против публикации их решения в Интернете через определенный период времени после его вынесения. Такая система позволила бы постепенно создать широкую базу данных, которая, при наличии эффективного индекса и поисковой системы, составила бы необходимую основу для разработки настоящей системы арбитражного прецедента.

9. Является ли конфиденциальность обоснованным возражением против публикации арбитражных решений?

Однако можно утверждать, что систематическая публикация полных решений будет противоречить неприкосновенности частной жизни и конфиденциальности арбитража. Аргумент, на наш взгляд, не решающий.

Многие правила арбитража предусматривают, что решения арбитража не должны публиковаться без согласия сторон. (см. Правила Uncitral в статье 32 § 5, статье 43 § 3) Швейцарских правил, статье 27 § 4 Правил ААА, статье 34 правил ICDR, статье 30 § 3 Правил LCIA). Аналогичное положение может быть включено и в само арбитражное соглашение, либо в техническое задание. При наличии такого положения не вызывает сомнений, что требование о согласии должно быть выполнено до публикации. Это не означает, конечно, что публикация практически невозможна. На самом деле такие правила в целом не предусматривают, что согласие должно быть дано в письменной форме. Таким образом, подразумеваемое согласие после надлежащего уведомления сторон может быть достаточным для разрешения публикации решения. В любом случае перед публикацией арбитражного решения следует принять определенные меры предосторожности. Публикации явно не должно быть, если стороны все еще спорят. После вынесения решения также должен был пройти определенный период времени (практика ICC ждать не менее трех лет перед публикацией решения кажется в этом отношении особенно здоровой). Кроме того, решение, хотя и опубликовано полностью, должно быть очищено от любой содержащейся в нем потенциально конфиденциальной или секретной информации, включение которой не является необходимым для понимания решения. Это, безусловно, включает в себя имена сторон, участвующих в арбитраже, имена третьих лиц, а также — если это необходимо для понимания решения, например, данные, касающиеся доли рынка и оборота в антимонопольных делах — большинство экономических и финансовая информация, содержащаяся в награде.

10. Существует ли в действительности главный принцип конфиденциальности?

В отсутствие положения, прямо требующего согласия сторон на публикацию решения, вопрос заключается в том, можно ли вычесть соответствующее правило из прямо выраженного или подразумеваемого правила конфиденциальности, применимого к арбитражу. Большинство арбитражных уставов прямо не предусматривают общий принцип конфиденциальности. Арбитражные уставы могут предусматривать правила, применимые к защите коммерческой тайны или тайны совещаний (как статья 1469французского нового кодекса гражданского судопроизводства), но они не содержат общего правила, запрещающего публикацию арбитражных решений. Что касается арбитражных правил, то те из них, которые не предусматривают конкретных правил, применимых к публикации решений, в целом также не предусматривают общий принцип конфиденциальности. Правила ICC ссылаются в статье 20.7 на защиту коммерческой тайны и в статье 21.3 на конфиденциальность слушаний. Правила арбитража Венской палаты также ограничиваются защитой коммерческой тайны. Эти положения сами по себе не будут препятствовать опубликованию наград. Однако некоторые авторы утверждали, что арбитраж будет подлежать подразумевает общий принцип конфиденциальности. Такой подразумеваемый принцип конфиденциальности был бы необходимым следствием согласия сторон на арбитраж, частью lex mercatoria или составлял бы транснациональную норму международного арбитража.

Однако тот факт, что в большинстве арбитражных уставов не содержится такого общего принципа конфиденциальности, можно рассматривать как указание на отсутствие такого общего принципа. Наоборот, решения, принятые в отношении конфиденциальности, сильно различаются в разных юрисдикциях. Фактически, прецедентное право, далекое от общего признания подразумеваемой конфиденциальности арбитража, во многих юрисдикциях, похоже, ориентировано в противоположном направлении.

Принцип проведения слушаний в камере оправдан, например, желанием сторон сохранить спокойствие прений. Конфиденциальность документов, представленных в арбитраже, оправдана необходимостью сохранения коммерческой тайны и т. д. С этой точки зрения можно задаться вопросом, какова причина предотвращения публикации решения спустя годы после его вынесения, если имена сторон, а любая потенциально секретная или конфиденциальная информация была удалена. Единой концепции конфиденциальности в арбитраже не существует. Понятие варьируется в зависимости от ситуаций и функций, которые оно должно охватывать, и даже не применяется в равной степени ко всем участникам арбитражного разбирательства. Утверждая, что арбитраж la selected des partys и того, что решение принадлежит сторонам, явно недостаточно для предотвращения его публикации. Решение является не только конечным продуктом арбитражного соглашения сторон. Это не только частный документ. Это также юрисдикционное решение, которое может в определенной степени повлиять на общественность и в котором заинтересовано деловое сообщество в целом. Во многих случаях требуется и разрешается раскрытие информации, касающейся арбитража. Уставы, применимые к зарегистрированным на бирже компаниям, могут требовать от сторон публикации финансовой информации или когда стороны вынуждены раскрывать решение в целях принудительного исполнения или процедуры аннулирования. Сторона может оказаться в обязательстве предъявить арбитражное решение для защиты претензии или для защиты своих интересов или имиджа. Это случаи, когда уравновешивающий интерес требует раскрытия, а не секретности.

Аналогичным образом, общественный интерес к развитию арбитражного прецедентного права, повышению качества арбитража и обеспечению прозрачности и предсказуемости для бизнес-сообщества должен преобладать над принципом конфиденциальности в отношении публикации арбитражных решений. .

Alexis Mourre/Alexandre Vagenheim

Арбитражная практика судьи Горсача — SCOTUSblog

Арбитраж, который включает в себя соглашения между сторонами об урегулировании споров в частном порядке, а не в суде, может показаться довольно сухой областью права. Но недавние постановления Верховного суда, толкующие сферу применения Федерального закона об арбитраже, имели серьезные последствия в контексте защиты прав потребителей, трудовых отношений и коллективных исков. Судья Антонин Скалиа был инициатором многих из этих дел, написав мнения большинства в нескольких постановлениях из 5-4, которые разделились по идеологическим признакам. Эти постановления, в целом, рассматривают FAA как превосходящее закон штата о защите прав потребителей и пренебрегающее возможностью групповых истцов подавать коллективные иски в суды. Хотя Апелляционный суд США 10-го округа, в котором судья Нил Горсач работает с 2006 года, не рассматривает много арбитражных дел, взгляд на арбитражные решения, которые вынес там Горсуч, позволяет предположить, что он, вероятно, продолжит тенденцию в суде. в пользу упреждения FAA.

Федеральный закон об арбитраже был принят в 1925 году в основном для решения проблемы широко распространенного отказа судебных органов в принудительном исполнении арбитражных соглашений в суде. Сторонники арбитража утверждают, что это дешевле и эффективнее судебного разбирательства; Скептики арбитража утверждают, что он благоприятствует бизнесу и несправедливо ограничивает возможности сторон, которые, возможно, не понимали, что отказываются от своего дня в суде. FAA делает письменные арбитражные соглашения подлежащими исполнению, «за исключением тех оснований, которые существуют по закону или по праву справедливости для аннулирования любого контракта». Начало в начале 19В 80-х годах Верховный суд начал рассматривать то, что, возможно, было процессуальным законом, регулирующим арбитражные оговорки в федеральном суде, как, по мнению большинства в деле Southland Corp. право государств предоставлять судебный форум для споров, охватываемых арбитражными оговорками. Решение суда по делу Southland открыло двери для того, что было названо «обязательным арбитражем», или включения арбитражных оговорок в стандартные потребительские договоры, разработанные в отрасли, такие как договоры о кредитных картах или договоры на сотовую связь. В ряде дел за последние несколько лет суд неоднократно отклонял попытки судов низшей инстанции сократить арбитраж.

Скалиа присоединился к суду в 1986 году, и, как заметил один комментатор, «его пребывание в суде совпало с большинством доктринальных разработок Федерального управления гражданской авиации». Мнения Скалии для суда по трем относительно недавним 5-4 делам иллюстрируют его влияние на арбитражную практику Верховного суда. В деле Rent-a-Center против Джексона в 2010 году Скалиа написал для большинства в 5–4, заявив, что положение о делегировании полномочий в арбитражном договоре, наделяющее арбитра исключительными полномочиями решать вопросы, касающиеся исковой силы соглашения, было действительным. , даже когда соответствующий вопрос заключался в том, было ли само арбитражное соглашение недобросовестным.

Два последующих дела, AT&T Mobility против Concepcion , решение 5-4 в 2011 году, и American Express Co. против ресторана Italian Colors , в 2013 году, по которому было принято решение 5-3 с отводом судьи Сони Сотомайор, сосредоточен на применении FAA к групповым искам, которые позволяют потребителям объединиться в иске, чтобы оправдать претензии, которые, возможно, не стоит предъявлять в каждом конкретном случае. В AT&T Mobility группа потребителей заключила контракты на сотовые телефоны, которые содержали арбитражные оговорки, требующие индивидуального разрешения споров. Скалиа написал для большинства, что доктрина недобросовестности закона штата Калифорния, которая требует, чтобы некоторые совокупные средства правовой защиты оставались открытыми, была упреждена FAA. «Арбитраж — это вопрос контракта, и FAA требует, чтобы суды оправдали ожидания сторон», — написал он. Italian Colors , в котором Скалиа большинством голосов поддержал запрет на подачу коллективных исков в антимонопольном деле, расширяет возможности упреждающего права FAA, чтобы обеспечить принудительное исполнение запретов на подачу коллективных исков, исключающих подачу исков в федеральный суд. Скалиа рассудил, что, поскольку «антимонопольное законодательство не гарантирует доступного процессуального пути к удовлетворению каждого иска», тот факт, что «затраты истца на индивидуальное арбитражное разбирательство федерального установленного законом иска превышают потенциальное возмещение» не изменил результат.

Поскольку Горсуч как судья апелляционного суда был обязан следовать прецеденту Верховного суда, его арбитражные постановления рассматривали FAA как учреждение материального федерального закона, благоприятствующего арбитражу, который упреждает противоречащие доктрины законодательства штата. Центральный вопрос в большинстве этих дел заключался в том, согласились ли стороны в соответствии с общепринятыми принципами толкования договоров передать свои споры в арбитраж. Отвечая на этот вопрос, в заключении Горсача арбитражные оговорки интерпретировались в свете преимущественной презумпции в пользу арбитража. Например, в Рагаб против Ховарда , в 2016 году большинство коллегии из трех судей поддержало отказ окружного суда в ходатайстве о принудительном арбитраже, мотивируя это тем, что противоречивые положения об арбитраже в шести различных соглашениях указывают на то, что между стороны. Горсач не согласился и потребовал бы арбитража, поскольку, по его мнению, «стороны коммерческой сделки вряд ли могли бы с большей ясностью продемонстрировать намерение разрешить свои споры в арбитраже, и я не вижу способа, которым мы могли бы на законных основаниях избавить их от их выбора». Он также сослался на «федеральную политику в пользу арбитража, воплощенную в FAA и вооруженную упреждающей силой», советуя не полагаться на доктрину штата Нью-Джерси, которая исключает арбитраж, когда несколько контрактов противоречат его условиям. А в Семейная аптека Челси против Medco Health Solutions , в 2009 году Горсуч написал совпадающее мнение по делу о том, что ущерб подпадает под действие арбитражной оговорки, в котором возражал против доктрины кругооборота, проводящей различие между «широкими» и «узкими» арбитражными оговорками: «В тексте Закона нет ничего, что указывало бы на то, что некоторые пункты являются более равноправными, чем другие — что-то вроде «четыре ноги хорошо, две ноги плохо…» презумпция арбитрабильности».

Горсуч подчеркнул в своем несогласии в Ragab , что он «не считает, что противоречащие друг другу положения контракта никогда не могут сделать арбитражное соглашение недействительным из-за отсутствия согласия». В деле Genberg v. Porter , в 2014 году, Горсуч написал мнение коллегии, предполагающее именно такой результат, постановив, что ответчики, члены правления компании, из которой был уволен истец, не были связаны арбитражным соглашением, потому что они его не подписали. Одно из двух других арбитражных дел, о которых он писал, посвящено важности определения того, действительно ли арбитражное соглашение. В Howard v. Ferrellgas Partners LLP , в 2014 году Горсач написал для коллегии письмо об отмене решения окружного суда об отклонении ходатайства о принудительном арбитраже. Он написал, что вместо того, чтобы отклонить ходатайство об арбитраже из-за фактического спора о соглашении, районный суд должен был быстро принять меры для разрешения спора. По словам Горсача, «прежде чем тяжелая рука Закона в пользу арбитража начнет действовать, стороны сами должны согласиться на арбитражное рассмотрение своих споров. Хотя Конгресс решил упредить законы штатов, которые направлены на то, чтобы направить споры в судебное разбирательство, а не в арбитраж, даже в соответствии с FAA остается «фундаментальным принципом», согласно которому «арбитраж является вопросом договора», а не чем-то, что вообще можно навязывать сторонам. расходы.»

Поскольку многие из наиболее спорных арбитражных дел, которые рассматриваются судом, связаны с отказом от коллективных исков в контексте договоров присоединения, традиционные принципы толкования договоров не часто вступают в действие, поэтому трудно предсказать, какое решение может принять Gorsuch в такие случаи. Тем не менее, одним из важных факторов может быть широко обсуждаемый отказ Горсача от уважения к Chevron — доктрины, когда-то принятой Скалией, которая требует, чтобы судьи подчинялись разумным толкованиям агентств двусмысленностей в законах, которые они призваны администрировать. Взгляды Горсача в этой области имеют большое значение в арбитражных делах, особенно в контексте трудового права. Например, в январе судьи согласились рассмотреть три объединенных дела, в которых задается вопрос о том, подлежат ли исполнению в соответствии с Федеральным управлением гражданской авиации соглашения об отказе от коллективных исков или коллективных разбирательств и вместо этого о разрешении споров между работодателем и работником в индивидуальном арбитраже или же, как это было принято Национальным советом по трудовым отношениям, такие соглашения нарушают Национальный закон о трудовых отношениях. В недавнем несогласии Горсуч упрекнул NLRB в превышении своих полномочий в соответствии с его уполномочивающим законом. Он вполне может рассматривать эти дела как возможность ограничить свободу действий NLRB, сделав вывод о том, что его решение о признании недействительными отказов от коллективных исков превышает его полномочия в соответствии с федеральным трудовым законодательством. По иронии судьбы, в результате такого подхода был бы достигнут результат, который Скалиа приветствовала бы — мускулистая интерпретация Федерального управления гражданской авиации — с помощью юридических аргументов, которые покойный судья мог бы не одобрить.

8 февраля суд проинформировал адвокатов по этим трем делам, что спор будет отложен до октября 2017 года, когда Горсуч, если его подтвердят, скорее всего, займет свое место в суде. Хотя мы не можем знать наверняка, суд вполне мог решить отложить рассмотрение дел, чтобы избежать равенства 4-4, что оставило бы в силе противоречивые решения судов низшей инстанции.

Оставить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *