Суд со сбербанком по кредиту судебная практика: ГАС РФ «Правосудие» — ошибка 404

Сколько времени можно не платить по кредиту, прежде чем это станет проблемой?

Кредит — это всегда серьёзная финансовая и юридическая проблема для заёмщика.

Если не внести предусмотренный платёж в срок, то кредитная организация может:

• начислить проценты за просрочку;
• обратиться в суд за взысканием.

Сроки, когда проблемы становятся действительно гигантскими, определяются в заключённом контракте: некоторые банки применяют штрафные санкции прямо на следующий день просрочки, другие ждут чуть больше времени.

В любом случае отсутствие платежей приведёт к увеличению объёмов долга и обращению в суд. Последний, к слову, церемониться с должником не будет.

​

Каковы сроки обращения в судебные инстанции?

Срок между началом просрочки и обращением в суд в каждом банке свой.

Крупные финансовые организации, имеющие сильные юридические отделы и службы взысканий, подают в суд в течение 3−7 месяцев с момента образования задолженности.

«Мелкие» банки изначально пытаются договориться с должником мирно, однако если человек не идёт на контакт — дело отправляют в суд. Или продают.

Сроки самого суда тоже различны — обычно от 2 до 10 месяцев, но всё зависит от загруженности органа власти и обстоятельств дела.

​

Дело дошло до суда. Как снизить процент за просрочку?

Суды иногда помогают гражданам, существенно снижая проценты, начисленные банком за просрочку кредита. Для этого нужно предъявить документы, которые подтверждают:

• ухудшение материального положения гражданина в связи с болезнью или серьёзной травмой;
• попытки самого заёмщика выйти на связь с банком — желательно предоставить записи телефонных разговоров, письменные обращения, содержащие просьбы реструктуризации задолженности;
• наличие иждивенцев;
• отсутствие негативных откликов о работе гражданина со стороны других граждан.

​

Согласится ли суд снизить сумму компенсации банку?

Всё зависит от жизненных обстоятельств, их документального оформления, а также собственных представлений о справедливости и законности.

Пример из практики. Гражданин перед тюрьмой получил кредит, который не погашал в установленные сроки. Банк потребовал вернуть всю сумму и проценты сверху. Суд постановил снизить размер процентов (с 72% до 17%), а также удовлетворить требования истца в полном объёме.

​

Каковы последствия судебного решения по делу о взыскании задолженности?

Все они предусмотрены законодательством об исполнительном производстве: судебный пристав начинает розыск денег и имущества должника, направляет запросы в разные коммерческие организации и органы власти. Обнаруженные финансовые средства на счетах блокируются.

Если денег не хватает — взыскание обращают на вещи. Их описывают, а потом продают с торгов, чаще всего по минимальной стоимости.

​

Как выиграть суд у Грефа и других зарвавшихся банкиров

Российский потребитель понемногу осваивается на поприще защиты своих прав и даже достиг определенных успехов, как свидетельствуют исследования.

Самые высокие шансы добиться справедливости в суде имеют потребители с претензиями, касающимися сектора розничной торговли. А вот клиентам банковских организаций пока не слишком везет — в 70% случаев суд полностью отклоняет требования заявителей.

К такому выводу пришли эксперты Pravoved.ru, проанализировав 200 тыс. судебных решений о спорах по защите прав потребителей за последние пять лет. Борцы за наши права вынуждены согласиться с выводами коллег.

Юрист общества защиты прав потребителей Игорь Зверев в беседе с Царьградом данную статистику подтвердил, указав, что, к сожалению, практика такова, что суды в таких ситуациях принимают сторону исполнителя. Если дело касается претензий к банкам, определяющее значение имеет подписанный клиентом кредитный договор, и наличие материальных проблем у заемщика не освобождает его от необходимости выплат по кредиту. Кредитный договор незыблем, подчеркнул юрист.

По его словам, большая часть дел, связанных с банками, касается выплат процентов по займу и чаще всего основывается на финансовых просчетах самого заемщика.

«В настоящий момент заемщики, столкнувшиеся с трудностями при погашении долга, начали подавать заявления о признании собственного банкротства, — рассказал Зверев. — Такие прецеденты есть, но судебная практика пока не очень хорошая».

Фото: www.globallookpress.com

Что касается исков о пропаже средств с банковской карты и других мошеннических действий, то здесь, с точки зрения закона, ответственность обоюдная: и банка, и заемщика. При этом, по словам юриста, в таких случаях заявитель (а именно ему приходится доказывать факт мошеннических действий) сталкивается с недостатком информации, связанной с транзакциями по счету, и других данных, которые, с точки зрения банка, являются секретными.

По закону банк должен идти навстречу клиенту, всячески способствуя сбору доказательной информации, но на деле кредитные организации стараются избегать подобных историй, отметил Зверев.

Аферы Грефа: новый эпизод в «деле Сбербанка»

По данным Pravoved.ru, лидером по количеству споров с клиентами является Сбербанк – 16% от всех исков, поданных к банковским организациям, приходится именно на него. Неудивительно, учитывая объемы рынка, которые приходятся на эту компанию: доля Сбербанка на рынке потребительского кредитования и вкладов составляет около 40%.

При этом Сбербанк выигрывает 70% исков, и здесь ему есть куда стремиться. По статистике правового портала, Тинькофф Банк и «Русский Стандарт» выигрывают 90% споров  с потребителями. ОТП Банк и Альфа-Банк — 63% и 58% исков соответственно.

Эксперты Pravoved.ru отмечают, что высокий процент проигрышей потребителей, в частности, связан с тем, что граждане не всегда могут четко сформулировать свои требования, а также допускают фактические ошибки при написании соответствующих документов.

Фото: www.globallookpress.com

При этом не секрет, что банковский сектор старается урегулировать все спорные ситуации с клиентом в досудебном порядке. Несмотря на статистику, в том же «Русском стандарте» заявили, что считают своей основной задачей поиск компромиссных решений. «Для банка главным приоритетом является сохранение клиента, поэтому в суд попадает незначительное количество дел», — цитируем представителей банка по РИА Новости.

Судебный топ-5

В целом банковский сектор занимает пятую строчку рейтинга потребительских исков, на его долю приходится 12% от всех поданных заявлений. И, учитывая растущие объемы кредитования граждан, которые даже Банк России считает рискованными, можно предположить, что судебная практика скорректируется, а суды увеличат процент вердиктов в пользу клиентов.

Эксперты отмечают, суды в регионах стали нередко руководствоваться законом о защите прав потребителей, а не нормами финансового законодательства. Среди последних, кстати, не только соответствующие статьи Гражданского кодекса, но и Федеральный закон «О потребительском кредите» и другие акты, регламентирующие взаимодействие на финансовом рынке.

При этом наибольшее количество исков граждане подают к телекоммуникационным компаниям (23%), и чаще всего речь идет об избыточном, по мнению клиента, списании средств. На втором месте по «популярности» – автомобили и их обслуживание (15%), на третьем – продажа строительных материалов и ремонтные работы (13%).

Топ-5 замыкают иски к транспортным компаниям, оказывающим услуги в области пассажироперевозок.

При этом, согласно статистике, самыми защищенными в судебном смысле являются потребители сектора розничной торговли: частично, а порой и полностью суд удовлетворяет 89% исков.

Фото: www.globallookpress.com

«В случаях с услугами связи, строительными и страховыми услугами полностью или частично удовлетворяется более 77% исков, в индустрии туризма – 74%, в сфере медицины и косметологии – 63%», — сообщает сервис.

Как видим, большое число претензий потребителя суд удовлетворяет. Испуганные бизнесмены уже заявляют о распространении такого «вредноносного явления» как «потребительский терроризм» с западных широт на отечественные. Речь идет не об отстаивании своих интересов, а о попытке нажиться на компании, используя при этом формально законные методы.

Самым ярким примером является выигрышное дело одной из западных посетительниц популярной сети фастфуда о пролитом горячем кофе. И дело не только в испорченной блузке: одна только компенсация морального вреда по решению суда может оказаться шестизначной. Но до этого нашим гражданам далеко – попытки добиться от компании миллионных выплат могут быть расценены в российском суде как злоупотребление правом.

Кроме того, не стоит забывать, что в России отсутствует практика подачи коллективного иска – механизма, который успешно применяется, например, в США.

Самая главная проблема запуска в нашей стране системы коллективных исков против монополий и «чиновников, которые их прикрывают», которую предложила внедрить Федеральная антимонопольная служба (ФАС), состоит в отсутствии методов оценки величины понесенных убытков. Если в других странах существуют специальные механизмы расчета понесенного прямого и косвенного вреда, то в России таковых не предусмотрено, а сами выплаты заявителям значительно скромнее западных.

Тем не менее, по оценкам юристов, начало положено: граждане уже осведомлены, что возможность, а также инструменты защиты своих прав и интересов в суде у них имеются. А дальше – дело за устойчивой судебной практикой, считают специалисты.

Судебная практика неоднозначна: суд может обязать директора компании выплачивать кредит при отсутствии доказательств о его оформлении

Главная → Новости → Судебная практика неоднозначна: суд может обязать директора компании выплачивать кредит при отсутствии доказательств о его оформлении

 

Судебная практика может сильно разниться от случая к случаю. Если в одних случаях суду для вынесения решения было достаточно факта наличия выписки и косвенных доказательств в виде договора найма сейфа, то в других делах судьи прямо указывали на необходимость представления прямых доказательств.

В декабре 2015 года следственный департамент МВД России возбудил уголовное дело по ч. 4 ст. 159 Уголовного кодекса за мошенничество в особо крупном размере, совершенное организованной группой (определение Московского городского суда от 21 января 2019 года по делу № 4г/1-462). В ходе расследования уголовного дела определили, что граждане, в том числе из числа руководителей одного банка, создали организованную группу с целью хищения денежных средств банка путем получения кредитов без намерения их возврата. В качестве заемщиков были руководители фиктивных юридических лиц, которые фактически не получали денежных средств. В судебном порядке они были вынуждены доказывать, что являлись номинальными руководителями организаций и не заключали кредитные договоры и договоры поручительства, а подписи на всех документах поставлены не ими. Однако анализ судебной практики показал, что в одних делах судьи встали на сторону банка – обязали граждан выплатить суммы денежных средств по кредитным документам, в других судьи отказали в иске по взысканию денежных средств.

 

Судебная практика может сильно разниться от случая к случаю. Если в одних случаях суду для вынесения решения было достаточно факта наличия выписки и косвенных доказательств в виде договора найма сейфа, то в других делах судьи прямо указывали на необходимость представления прямых доказательств – решение банка о выдаче кредита, счет, который открыт на имя ответчика, кредитное досье, кассовые чеки, данные кассира, выдавшего документы, и иные сведения, подтверждающие факт получения ответчиком денежных средств. Следует сделать вывод, что если ответчик не оспаривает подлинность подставленной подписи на кредитных документах или не признает их недействительными, то суду для удовлетворения требований банка по взысканию денег может быть достаточно предъявления выписки по счету.

 

Если документы были подписаны вручную лично заемщиком, то всегда можно обратиться к почерковедческой экспертизе, которая установит факт подлинности подписи (ЭП), то тем, кто пользуется электронной подписью, следует быть намного осторожнее. Известны случаи, когда нечистые на руку представители удостоверяющих центров (УЦ) выпускали дубликаты ЭП и с их помощью брали кредиты. Доказать свою непричастность впоследствии бывает очень сложно.

 

Как не стать жертвой мошенников: рекомендации экспертов

Заместитель генерального директора юридической компании URVISTA Светлана Петропольская отметила, что благодаря повышенному спросу на заемные деньги, упрощению процедур выдачи кредитов, доверчивости граждан и их неосторожному обращению со своими документами и их копиями, мошенничество в сфере кредитования с каждым годом набирает обороты.

Для тех, кто использует электронную подпись (ЭП)

Специалисты «Электронного экспресса» рекомендуют следующие действия:

•         Чтобы сторонний человек не мог получить ЭП по вашим документам, старайтесь избегать отправки отсканированных копий документов по электронной почте. Почту легко взломать и получить доступ к вашим данным
•         Ответственно подходите к выбору удостоверяющего центра (УЦ):
  • Не соглашайтесь на дистанционный выпуск или продление вашей подписи. Такая процедура не предусмотрена законом и ваши данные становятся уязвимы
  • Убедитесь, что вы заключаете договор с УЦ, который имеет аккредитацию Минокмсвязи. Список можно проверить на их сайте.
•         Приобретайте только те носители, которые имеют сертификаты ФСТЭК России
•         Храните носитель в надежно месте (например, в сейфе, к которому имеете доступ только вы)
•         Если у вас есть подозрения, что запись была украдена или скомпрометирована – немедленно сообщите об этом в УЦ, где она была выпущена.

Подробнее о том, как защитить себя от рисков, связанных с ЭП читайте в нашем материале

Для тех, кто узнал, что на него оформлен кредит, до рассмотрения дела в суде

Так, арбитражный управляющий Илья Сазонов рекомендует:

Старший консультант юридического департамента Alliance Legal CG Юнона Сизых добавила, что если гражданин все же заключил кредитный договор, но денежные средства не потребовались, то для избежания судебных споров и необоснованных требований кредитора в будущем, рекомендуется в письменной форме расторгнуть заключенный кредитный договор и хранить экземпляр соглашения о расторжении.

Для тех, кто узнал, что на него оформлен кредит, получив повестку в суд

На основании рассмотренной судебной практики можно дать следующие рекомендации для лиц, с которых взыскивают денежные средства по незаключенному и неподписанному кредитному договору:

1. Необходимо ходатайствовать о предоставлении банком или его представителем доказательств, подтверждающих исполнение банком обязательств перед заемщиком по кредитному договору: подлинные экземпляры кредитных договоров и поручительства, расходные кассовые ордера, платежные поручения в подтверждение перевода денежных средств или иные документы, содержащие подпись заемщика о получении им денежных средств наличными со счетов.
2. Следует запросить у банка или его представителя документы, подтверждающие принадлежность данного банковского счета заемщику и наличие у него права распоряжаться поступившими на счет кредитными средствами, так как списание денежных средств со счета осуществляется банком на основании распоряжения клиента (ст. 854, ст. 847 ГК РФ).
3. Требовать назначения проведения почерковедческой экспертизы с целью установления кем была выполнена подпись: ответчиком или иным лицом.

Адвокат, управляющий партнер Московской коллегии адвокатов “Горелик и партнеры” Лада Горелик рекомендует также ходатайствовать о вызове и допросе судом свидетелей, которые смогут подтвердить, например, что ответчик в дату заключения кредитного договора или договора поручительства отсутствовал в месте заключения сделки (например, находился в командировке или в отпуске в другом городе). “Многие банки ведут видеонаблюдение своих офисов, поэтому просите суд истребовать видеозапись за тот день и час, когда по представленным документам была заключена сделка”, – добавил управляющий партнер.

Нужна электронная подпись для портала Госуслуг? Достаточно оставить заявку. Мы предоставим нужный тип сертификата электронной подписи, расскажем, как его применить и предоставим другие дополнительные услуги. Оставить заявку >>

Письмо Минфина России от 27.01.2020 № 24-03-07/4567 «О замене товаров при исполнении контракта»

Департамент бюджетной политики в сфере контрактной системы Минфина России (далее — Департамент), рассмотрев обращение ФКУ по вопросу о разъяснении положений Федерального закона от 5 апреля 2013 г. № 44-ФЗ «О контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд» (далее — Закон № 44-ФЗ) в части замены товара, сообщает следующее.

В соответствии с пунктом 11.8 Регламента Министерства финансов Российской Федерации, утвержденного приказом Министерства финансов Российской Федерации от 14 сентября 2018 г. № 194н, Минфином России не осуществляется разъяснение законодательства Российской Федерации, практики его применения, практики применения нормативных правовых актов Минфина России, а также толкование норм, терминов и понятий, за исключением случаев, если на него возложена соответствующая обязанность или если это необходимо для обоснования решения, принятого по обращению.

Также Минфин России не обладает ни надзорными, ни контрольными функциями и (или) полномочиями в отношении осуществляемых закупок, в связи с чем не вправе рассматривать вопрос о правомерности совершенных и (или) совершаемых действий участниками контрактной системы в сфере закупок.

Вместе с тем в рамках компетенции Департамента полагаем необходимым отметить, что в соответствии с частью 7 статьи 95 Закона № 44-ФЗ при исполнении контракта (за исключением случаев, которые предусмотрены нормативными правовыми актами, принятыми в соответствии с частью 6 статьи 14 Закона № 44-ФЗ) по согласованию заказчика с поставщиком (подрядчиком, исполнителем) допускается поставка товара, выполнение работы или оказание услуги, качество, технические и функциональные характеристики (потребительские свойства) которых являются улучшенными по сравнению с качеством и соответствующими техническими и функциональными характеристиками, указанными в контракте.

В этом случае соответствующие изменения должны быть внесены заказчиком в реестр контрактов, заключенных заказчиком.

При этом страна происхождения товара не является показателем его качества, технических и функциональных характеристик.

Таким образом, в ходе исполнения контракта допускается поставка товара, выполнение работы или оказание услуги, качество, технические и функциональные характеристики (потребительские свойства) которых являются улучшенными при условии, что поставщик (подрядчик, исполнитель) поставляет товар, выполняет работу или оказывает услугу с улучшенной характеристикой и свойством, не изменяя при этом цену и не ухудшая иные характеристики и свойства.

При этом частью 6 статьи 14 Закона № 44-ФЗ установлено, что нормативными правовыми актами, предусмотренными частями 3 и 4 указанной статьи и устанавливающими ограничения, условия допуска товаров, происходящих из иностранных государств, работ, услуг, соответственно выполняемых, оказываемых иностранными лицами, для целей осуществления закупок могут быть определены случаи, при которых заказчик при исполнении контракта не вправе допускать замену товара или страны (стран) происхождения товара в соответствии с частью 7 статьи 95 Закона № 44-ФЗ.

Таким образом, в случае установления соответствующих ограничений, предусмотренных статьей 14 Закона № 44-ФЗ, заказчики руководствуются указанными нормативными правовыми актами.

Учитывая изложенное, при исполнении контракта заказчик самостоятельно принимает решение о замене поставляемого товара с учетом соблюдения норм законодательства Российской Федерации о контрактной системе в сфере закупок.

Официальный сайт НАО «ПКБ»

Грамотно помог выйти из трудной ситуации

Выражаю благодарность за высокий профессионализм специалиста ** Д.А. Грамотно, вежливо помог выйти из трудной жизненной ситуации.

Казимирский С.В.

Уфа

На самом деле коллекторы не такие уж и страшные люди

Друзья, мне пришлось столкнуться с коллекторами, а именно «Первым коллекторским бюро». Так произошло, что кризис и меня застал тоже, в связи с которым у меня образовался денежный долг. «Первое коллекторское бюро», являясь кредитором, совершенно неожиданно очень сильно мне помогло в решении моей проблемы. За что я очень им признателен! На самом деле коллекторы не такие уж и страшные люди! Со всеми надо договариваться. Спасибо «ПКБ» за понимание и бешеную скидку! Надеюсь, по работе больше не увидимся, только по дружбе.

Чуев А.

Москва

Главное — правильно оценивать свои силы

На самом деле, все зависит от людей. От их внутреннего состояния и наполнения. В полиции тоже должны все служить на благо народа, но, к сожалению, практика показывает иное. У меня была не очень хорошая история в жизни, связанная с коллекторами, банками и долгами. Я человек, который умеет считать деньги… и свои и чужие) Так уж случилось) И кредиты я всегда брала разумно и рассчитывала на свои силы, как мне казалось. Однако же случилось так, что мой родственник попросил меня выступить у него поручителем. И хотя сама я очень хорошо знаю, что это и как это бывает, я после долгих уговоров согласилась. Первый кредит платился исправно. И когда он мне предложил выступить по второму с погашением первого, я уже не очень переживала по этому поводу. Но….здесь и начались мои хождения по мукам длиною в 8 лет. Он перестал платить….. С ним и с банком я не могла договориться ни о чем вообще, что я только не делала…писала, просила…… Никакие рассрочки их не устраивали. А платить этот кредит сама я не могла, т.к. я и не рассчитывала на него… Начались бесконечные звонки, угрозы, моральное давление, арест счетов и чего там только не было…..нервов я за эти годы потеряла прилично…Вопрос начал двигаться с мертвой точки именно в тот момент, когда этим вопросам занялись коллекторы… Да, да…в моей ситуации именно так и было…и эти «страшные» люди пошли мне навстречу и предложили решение, которое устроило и меня и их. Сейчас я спокойно отвечаю на звонки с любых телефонов….Меня не пугают московские номера и незнакомые голоса, которые обращаются ко мне по имени. Может, конечно, такие не все и ситуации бывают разные. Но решений, которые они мне предложили в начале нашего общения, было великое множество….и рассрочки, и прощение большей части задолженности. Главное, я считаю, просто по- человечески общаться с ними….у каждого из них есть начальник, который в любое время по вашему прошению может заменить коллектора, который будет работать именно с вами. Они ведь тоже люди. Ну а вообще, главное — правильно оценивать свои силы в момент кредитования…..

Костюкова Н.

Кемерово

Предложили выгодные условия

У меня, Городиловой С.П., была последняя задолженность в банке «Русский стандарт» в связи с плохим финансовым положением. После передачи этого долга Первому коллекторскому бюро, я благополучно погасила задолженность, потому что мне предложили выгодные условия и состоялось культурное и грамотное соглашение. В этом мне помогли сотрудники бюро.

Городилова С.

Ставрополь

Суд для галочки

Марьяна Торочешникова: «Фальсификация уголовных дел, документов и подтасовка фактов достигла чудовищных масштабов – это рутинная работа следственных органов», – заявляют участники стихийно возникшего в России общественного движения «Свободу невинно осужденным». Как и для чего фальсифицируют уголовные дела в России? Можно ли добиться привлечения к ответственности недобросовестных полицейских, следователей и судей, участвовавших в фабрикации уголовных дел и вынесении неправосудных приговоров?

В студии Радио Свобода – участница движения «Свободу невинно осужденным» Светлана Шестаева, адвокат Андрей Гривцов и режиссер Максим Кобзев.

Фальсификация уголовных дел и подтасовка фактов достигла чудовищных масштабов – это рутинная работа следственных органов

«Пытки – не просто частный вопиющий случай, а повсеместная практика. Полиция при поддержке судей разрушает российское общество, подрывает авторитет государства и доверие к власти», – это фрагменты петиции, которую родственники и друзья осужденных разместили на сайте change.org. Они просят президента вмешаться и остановить полицейский и судебный произвол.

Корреспондент Радио Свобода Иван Воронин встретился с участницами движения «Свободу невинно осужденным», и вот что они ему рассказали.

Ирина Туаева: Наша группа образовалась после того, как моего сына рано утром забрали из дома, чтобы обвинить в разбойном нападении, которое было совершенно в декабре 2012 года. Он о нем ничего не знал. Я думала, что если заключу договор с назначенным адвокатом, если он с ними уже знаком и сотрудничает, может, он будет более эффективным. Я оплатила его услуги, заключила с ним договор, но, как оказалось, это была большая ошибка: он работал на следствие. И я стала искать материалы в интернете, стала интересоваться опытом других людей по поводу того, как выходить из этого положения. И я нашла очень много материалов в интернете, где люди с такими же проблемами жалуются на произвол полиции, на неправосудные приговоры.

Зульфия Кадусова: Моего супруга, Гарника Саркисяна, обвиняют в замысловатом покушении на убийство, даже в приготовлении к убийству на Рублево-Успенском шоссе (фэсэошная трасса) – выстрелом из РПГ. Сами мы не участвовали, ничего не привозили, якобы мы создали свою банду, чтобы войти в банду ореховской ОПГ, которая в 90-е годы держала в страхе всю Москву.

Анна Федоровская: Мой сын в момент совершения преступления находился за 90 километров, и это подтверждается вещественными доказательствами. А потерпевшая именно в это время находилась в школе, то есть преступления как такового именно в тот день не было. Но мой сын осужден.

Марина Тихонова: В деле моего сына лица, непосредственно принимавшие участие в совершении преступления, определены следствием как свидетели. Оперативные сотрудники отсекли все им ненужное и оставили все нужное.

Мой муж осужден на 11 лет колонии строгого режима за преступление, которого он не совершал

Екатерина Артюх: Мой муж, Александр Игоревич Артюх, осужден на 11 лет колонии строгого режима за преступление, которого он не совершал. В материалах дела имеется видеозапись преступления, где четко видно, что Александр не совершал преступления. Следствие отказывается исследовать это по выдуманным причинам. Кроме того, имеется ряд заключений, где эксперты берут на предмет исследования один предмет, например, футболку, а в конце выносят заключение по очкам.

Ася Исаева: Всех нас объединяет одно горе – это фабрикация уголовных дел. Мы получили и рассмотрели более 230 уголовных дел, провели анализ: из них 173 дела сфабрикованы, у нас имеются конкретные цифры, доказательства, бумаги. Мы пишем от нашей группы в прокуратуру, в Следственный комитет, в Администрацию президента, ходим на приемы, а нам приходят отписки. Но мы не устаем, продолжаем ходить и будем ходить, пока на нас не обратят внимание.

Получается, что мы занимаемся тем, чем должна заниматься правоохранительная система. Им нужно определенное количество уголовных дел, за это они получают кто звездочки, кто премии, кто поощрения. Наш следователь, допустим, сфабриковав уголовное дело моего сына, получила очередную звездочку и стала подполковником. У нас есть один самый хороший пример – у Шестаевой: отмена приговора.

Пытки – не просто частный вопиющий случай, а повсеместная практика

Марьяна Торочешникова: Светлана, это в вашем деле состоялась промежуточная победа. Как долго вы к этому шли?

Светлана Шестаева: Задержание у нас было в июле 2015 года, первую жалобу на неправомерные действия сотрудников правоохранительных органов мы написали через три месяца; нам отказали, сказали, что там все хорошо, а наша жалоба совершенно не обоснована. Дальше мы обратили внимание на адвоката, который был назначен следствием. В феврале 2016 года была написана жалоба в Адвокатскую палату, через три месяца ее рассмотрели, и, в общем, был результат – этого адвоката лишили адвокатского статуса.

Начало было положено – признано нарушенное право на защиту. Когда мы стали разбирать дело более детально, получилось, что у нас нарушено все. При этом до сих пор непонятны основания для задержания: у нас есть и административное задержание, и в порядке 91-ой статьи УПК «Задержание подозреваемого», и даже есть один-единственный документ, который говорит, что вроде бы еще и оперативно-розыскные мероприятия проводили. Но это не сыграло роли в первой инстанции, потому что лишение адвоката статуса было после вынесения приговора – 13 лет.

Так как у нас, кроме этих процессуальных нарушений, есть нарушения тайны совещательной комнаты, то была служебная проверка, проведенная Мосгорсудом в апелляционной инстанции. Это заняло еще полгода. И вот в апелляционной инстанции с 13 лет нам приговор снизили, дали 5 лет, убрали 8, а дальше была кассация.

И вот как раз в это время создается наша группа – «Свободу невинно осужденным». Мне просто стало интересно. Мы сначала думали, что наше дело – единственное такое, а оказалось, что оно даже еще не самое выдающееся.

Марьяна Торочешникова: Андрей, на эту ситуацию, связанную с фальсификацией доказательств, вам удалось посмотреть с двух сторон: вы много лет работали следователем и ушли из следственных органов после скандала, когда вас самого незаконно привлекали к уголовной ответственности. Вот когда работаешь следователем, а потом становишься адвокатом, насколько очевидна эта разница при подходе к сбору доказательств? Всегда ли вам было заметно, например, по работе своих коллег или по тем материалам, которые вам приносили оперативники, что что-то нельзя приобщать к делу, это недоработано, или это просто наглая ложь?

Андрей Гривцов: Подход нормального, порядочного следователя и подход нормального, порядочного адвоката, по сути, не отличается. Другой вопрос, что сейчас, к сожалению, с созданием Следственного комитета, с развитием нашей правоохранительной системы (которая, на мой взгляд, развивается совершенно не туда) подход к правилам оценки доказательств существенно нивелировался. И сейчас действительно складываются такие ситуации, когда, допустим, есть видеозапись, на которой видно, что преступление совершил не тот человек, однако человека все равно обвиняют, а потом осуждают.

Полиция при поддержке судей разрушает российское общество, подрывает авторитет государства и доверие к власти

Марьяна Торочешникова: А почему следователи, которые видят эту видеозапись, не ловят настоящего преступника?

Андрей Гривцов: К сожалению, у нас превалирует чиновничий подход. Следователи смотрят на своего начальника, а начальник дела не читает, он существует за счет определенных статистических показателей, так называемых «палок». У следователей «палок» нет, а есть количество направленных в суд уголовных дел, поэтому зачастую стоит задача: если дело возбуждено, то его надо любым способом направить в суд. Поэтому разбираться никто не хочет и не будет.

Марьяна Торочешникова: Но есть же еще прокурор, который утверждает обвинительное заключение, и это первый фильтр, который проходит уголовное дело.

Светлана Шестаева: В наших делах очень опытные следователи, которые работают по 19-20 лет. Они не просто знают эту систему, они ее создали, и то, что они делают, у них отработано. Идет поток фальсификаций: какое дело мы ни возьмем, везде одно и то же. Подделывают или оперативно-розыскные мероприятия, или подписи, или при передаче в суд на ходу меняют документы. И самое главное – везде, в каждом деле идет нарушение права на защиту! Нет у нас ни Конституции, ни УПК, ничего нет!

Марьяна Торочешникова: Но все-таки есть суд, и если уже следователь сработал недобросовестно, а прокурор пропустил, то, наверное, тогда судья должен посмотреть на все это и сказать: «Вы что мне вообще принесли?»

Андрей Гривцов: Ключевой вопрос российского чиновника: «Мне это зачем? Если я буду смотреть, внимательно изучать, вникать, значит, я буду больше работать. А зачем мне больше работать? Мне гораздо проще переписать обвинительное заключение и согласиться со всем, что там написано, чем писать оправдательный приговор». А оправдательные приговоры, как и постановления о прекращении уголовного дела, пишутся сложно, потому что надо опровергать все те доводы, которые положены в основу доказательств.

Марьяна Торочешникова: И оправдательный приговор – это в России всегда ЧП.

Ключевой вопрос российского чиновника: «А мне это зачем»?

Андрей Гривцов: Поэтому проще всегда занять такую позицию: окей, я дам чуть поменьше, и, если что, меня поправит вышестоящая судебная инстанция. А вышестоящая судебная инстанция подходит к этому точно так же: есть еще вышестоящая инстанция… А до Верховного суда доходят уже единицы.

Марьяна Торочешникова: Максим, вы режиссер, вы вообще до недавнего времени не имели абсолютно никакого отношения к этой системе. Но теперь вы снимаете документальный фильм о судебном и полицейском произволе, неправосудных приговорах. Почему вас заинтересовала эта тема, на которую обычные люди не особенно обращают внимание, пока их самих это не коснется?

Максим Кобзев: Лично меня эта тема коснулась в 2006 году, когда моего друга на восемь лет осудили за убийство, которого он не совершал. Мы все в тот день были вместе, но его обвинили в убийстве, и мы знали, что это не он, и до конца думали, что суд разберется. Но прошло два года следствия, и в итоге ему дали максимальный срок – восемь лет (он был несовершеннолетним). Он отсидел семь, а когда он вышел, я хотел снимать про него фильм. Но оказалось, что следователь, который фабриковал против него дело и пытал его, стал начальником отделения, то есть это могло грозить очередным сфабрикованным уголовным делом, и он просто отказался – я могу его понять.

Максим Кобзев

В 2006 году моего друга на восемь лет осудили за убийство, которого он не совершал

Героя не было, но тема была, и я понимал, что мне нужно найти еще кого-то. Но, начав обращаться в правозащитные организации, я понял, что это не единичный случай, а массовый поток. И мы снимали достаточное количество интервью, когда искали героев для фильма.

Марьяна Торочешникова: А вы представляли себе, каков масштаб этой проблемы?

Максим Кобзев: Да, с первых интервью, когда люди начали говорить: «Да со мной сидела половина таких!» А кто-то говорит, что вообще две трети сидит – либо квалифицированы неправильно, либо осуждены невиновные.

Марьяна Торочешникова: Светлана, вы уже, наверное, как на работу ходите с жалобами?

Максим Кобзев: На работе платят деньги, а тут их только забирают.

Светлана Шестаева: Это каждый день. У нас сейчас два раза в неделю проводятся собрания, мы проверяем все наши дела. Каждый день я открываю почту – и у меня там очень много новых писем. Пишут и родители тех, кто сидит в колонии, и родители тех, кто уже вышел, но все равно они хотят реабилитировать своих детей или мужей, и те, у кого только еще идут суды.

Все прекрасно понимают, что адвокатура у нас не работает

И все прекрасно понимают, что адвокатура у нас не работает. Буквально во всех письмах родственники пишут, что адвокаты, которые приходят по назначению, принимают сторону обвинения. Мы пока проверили 173 дела, мы начинаем их рассматривать прямо с момента задержания, и практически у всех все одинаково. Задержание, и дальше начинают собирать документы для передачи следователям. И вот в этот момент нарушаются права, которые защищает Конституция, но об этом все забыли. Явные фальсификации, явные нарушения, явный недоступ к адвокату… Вот в этот момент идут самые страшные фальсификации уголовных дел.

Марьяна Торочешникова: Мне казалось, что все эти страшные истории про «карманных» адвокатов, ушли, остались в начале 2000-х годов, а после принятия закона об адвокатуре большинство адвокатов вроде бы должны были подтянуться.

Андрей Гривцов: К сожалению, это не так. Сейчас, насколько я знаю, отдельные адвокатские палаты субъектов федерации пытаются с этим бороться, и достаточно успешно, но проблема существует, и я с ней тоже сталкивался. Бывало, что ты вступаешь в дело, а там уже «поработал» твой так называемый «коллега», который либо уже склонил кого-то к признанию, либо не выявил вопиющие нарушения, либо не возражал против избрания меры пресечения. Каждому адвокату просто надо менять свое отношение к профессии, относиться к ней надлежащим образом.

Марьяна Торочешникова: А кто должен с этим бороться – адвокатское сообщество, родители или родственники этих людей?

Андрей Гривцов: С этим должно бороться как адвокатское сообщество, так и общество в целом – оно должно менять отношение к правоохранительной системе. Мы говорим, что имеют место массовые нарушения, в том числе – права на защиту, но менять-то всю правоохранительную систему надо с судов. Однако кроме слов у нас ничего не происходит. Как только мы получим справедливый суд… Обратите внимание, мало кто высказывает недовольство судами присяжных.

Марьяна Торочешникова: Но присяжные и рассматривают всего ничего.

Максим Кобзев: Да еще потом половину отменяют.

Андрей Гривцов: А почему они рассматривают так мало дел, почему их подсудность так сужена? Наверное, это невыгодно какому-то лобби.

Светлана Шестаева: У нас многие статьи просто не предусматривают этого.

Светлана Шестаева

Надо каким-то образом менять судебную систему, вводить в суды справедливость

Андрей Гривцов: Пока, по сути, речь только о квалифицированных убийствах, но сейчас будут рассматриваться все убийства и причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшее по неосторожности смерть человека. Надо каким-то образом менять нашу судебную систему, вводить в наши суды справедливость. А если говорить только об адвокатуре – ну, да, лишают статуса адвокатов-негодяев, но этого недостаточно.

Марьяна Торочешникова: А что делать человеку, который считает себя абсолютно невиновным? Вот его задерживают, говорят, что он подозревается в совершении такого-то преступления, предоставляют какого-то адвоката, и он, естественно, верит этому адвокату, слушает, что тот ему скажет. Можно на этой стадии как-то распознать недобросовестного адвоката?

Андрей Гривцов: Нужно всегда думать исключительно своей головой. Кто такой адвокат? Это советник по правовым вопросам. Но в любом случае решение о признании или непризнании вины, о подписании каких-то документов принимает сам человек. А адвокат, если он порядочный, ему посоветует, как не надо делать, потому что это может привести к плохим последствиям. А если адвокат непорядочный, то он, конечно, будет говорить, что надо все делать так, как говорит следователь.

Марьяна Торочешникова: Максим, а когда вы брали интервью у людей, считающих, что их близких незаконно осудили, хоть кто-нибудь из них рассказывал вам о том, что следователя, который так поступал, привлекли к уголовной ответственности или лишили какой-то должности?

Максим Кобзев: Те, кого я записывал, об этом не говорили. Но я слышал, что кого-то лишали работы или давали максимум условный срок. Но это слишком мало за содеянное. И никто же не смотрит, как они раньше вели другие дела.

Я снимал Василия Андреевского – его посадили в 15 лет, и он отсидел 13. И кто вернет ему эти годы? Он поехал на опознание предполагаемого убийцы, а потом каким-то образом сам стал обвиняемым, но в деле, кроме его подписи о том, что он совершил это преступление, больше нет никаких доказательств, а он от этой подписи потом отказывался. По его словам, его три дня пытали, причем Европейский суд вынес решение о том, что он и содержался в пыточных условиях.

Неправомерно осудил на 10 лет – и тебе дадут 20

Светлана Шестаева: Вот мы написали заявление, приложили документы, расписали все детально: где фальсификации, где не сходятся даты, время, подписи. Мы отдаем все это в суд в надежде на проверку, но они не проверяют! Может быть, надо повышать ответственность сотрудников правоохранительных органов? Вот неправомерно осудил на 10 лет – и тебе дадут 20.

Марьяна Торочешникова: Я задавала этот вопрос Льву Пономареву, известному правозащитнику, руководителю Движения «За права человека», и вот что он ответил.

Лев Пономарев: Если на самом верху, может быть, есть какие-то противоречия между Генеральной прокуратурой и МВД, то чем ниже спускается процесс, тем меньше противоречий. А уж внизу, на районном, поселковом или городском уровне вся машина работает вместе, и поэтому доказать, что это фальсифицированное уголовное дело, практически невозможно – даже в районах Москвы.

Прежде всего, это привычка – так проще сохранить за собой место. Это же все чиновники от силовиков, и они понимают, что если, например, поставить под сомнение возбуждение уголовного дела, то руководство МВД может пожаловаться прокуратуре, что они делают что-то не то. Любая борьба, любая конкуренция может привести к тому, что людей будут снимать, а все же заботятся о своем месте.

Лев Пономарев

Присутствует полное пренебрежение к судьбам людей, к их жизни и здоровью

С другой стороны, конечно, присутствует полное, совершенно поразительное пренебрежение к судьбам людей, к их жизни и здоровью. Я бы сказал, что это антигуманное отношение к людям.

Марьяна Торочешникова: Андрей, насколько профессионально деформированы российские следователи и полиция? Там же должна быть какая-то психологическая помощь…

Андрей Гривцов: Никто это не отслеживает. Я только недавно обсуждал это со следователями ФСБ, и они говорят: «Почему в системе Следственного комитета нет никакого медицинского отбора?».

Но не это самое страшное. Может быть, человек в самом начале своей следственной карьеры приходит с нормальными помыслами и идеалами, но он смотрит на вышестоящих сотрудников, которые уже прониклись гнилыми и непорядочными идеалами, и, к сожалению, сам становится таким же. Вот эти единицы хороших ребят просто теряются в том море равнодушных людей, и эти равнодушные просто поглощают нормальных.

Светлана Шестаева: Или они просто уходят, не выдерживают.

Марьяна Торочешникова: Тех, кто намеренно фальсифицирует уголовные дела, все-таки привлекают к ответственности. Буквально в сегодняшней сводке: суд в Воронежской области приговорил к условным срокам двух полицейских, которые подделывали документы, причем в обвинительном заключении и в приговоре написано: «в целях улучшения показателей». То есть человека могут посадить на много лет, он лишится работы и семьи, его жизнь будет испорчена, зато показатели вырастут.

Тех, кто намеренно фальсифицирует уголовные дела, все-таки привлекают к ответственности

Или вот следователь из Челябинска арестован по обвинению в фальсификации доказательств. Выяснилось, что он за полгода сумел «раскрыть» 21 уголовное дело, в том числе убийства и изнасилования, и к нему возникло очень много вопросов.

Или вот совсем скандальная история с шестилетним мальчиком, которого в Балашихе сбил автомобиль, а эксперты пишут, что у него 2,7 промилле алкоголя в крови, то есть шестилетний мальчик был пьян, и он виноват в этой аварии. Все это вскрывается, и в последнем случае уже Следственный комитет начал проверку, открыли дело по халатности в отношении экспертов. И кого же дальше будут привлекать к ответственности – только экспертов или также людей, которые вели это дело, полицейских?

Андрей Гривцов: Но за фальсификацию доказательств по уголовному делу у нас привлекают в единичных случаях.

Марьяна Торочешникова: У меня есть статистика. Первая часть 302-й статьи УК касается фальсификации доказательств в гражданских делах, а что касается уголовных дел, то по второй, третьей и четвертой части в 2016 году были осуждены 27, 18 и 7 человек соответственно.

Андрей Гривцов: Эта норма работает только в нескольких ситуациях: когда дело направляется в суд, и вдруг в суде по каким-то причинам вскрывается факт фальсификации – как правило, это подделка подписей в протоколах допросов, и тогда суд возвращает дело прокурору, и пишут о фальсификации. Но такое бывает очень редко. Или начальство недовольно каким-то своим следователем и начинает пристально проверять его деятельность. А если приговор уже состоялся, то это должны настолько сойтись звезды, чтобы он был отменен и потом выявлен факт фальсификации…

Марьяна Торочешникова: А что будет с теми людьми, которых следователи довели до суда, которых осудили? Вот в известном деле Сугробова много говорили о том, что они фальсифицировали уголовные дела, заказывали людей, отбирали у них бизнес, сводили счеты, и их приговорили. А что с осужденными людьми?

За фальсификацию доказательств по уголовному делу привлекают в единичных случаях

Андрей Гривцов: Пересмотру подлежат только те приговоры, где уже установлены и доказаны факты фальсификации доказательств другими приговорами, вступившими в законную силу.

Светлана Шестаева: А нельзя на этом основании перепроверить те дела?

Андрей Гривцов: Перепроверить можно, но, насколько я знаю, по тому же делу Сугробова сотни людей писали о том, что были сфабрикованы результаты оперативно-розыскных мероприятий, но в итоге вменили не сто эпизодов, а значительно меньше. Человека можно судить только за то, что он совершил и что доказано. Если в данном случае доказано, что человек сфальсифицировал доказательства по уголовному делу, то за это его должны судить, а за все остальное, пока это не доказано, судить нельзя. Если говорить, что его надо карать за все дела, которые он направил в суд, то мы придем к такому же отношению, но уже к этому человеку.

Марьяна Торочешникова: Да, если понятие презумпции невиновности сейчас чаще всего не работает в отношении людей, которые находятся под следствием, то здесь получается, что мы отбираем это право и у тех, кто, возможно, что-то фальсифицировал.

Жертвами фальсификаций в некоторых случаях становятся и сотрудники правоохранительных органов

Андрей Гривцов: Жертвами фальсификаций, кстати, в некоторых случаях становятся и сотрудники правоохранительных органов, и с ними так же расправляются. Случаи бывают разные – и заказ сверху, и какая-то ошибка, и устранение неугодного. Правоохранительная система очень медлительна, и если каток уже повернулся в одну сторону, то его практически невозможно развернуть назад.

Андрей Гривцов

Максим Кобзев: Вот это дело – просто луч в темном царстве, оно освещает 230 уголовных дел.

Марьяна Торочешникова: Конечно, у других людей появилась надежда, что их услышат.

Светлана Шестаева: У нас всех техника защиты сейчас основывается на моей отмене приговора. Вот у Аси Исаевой было 13 адвокатов, но то, что мы с ней нашли, пролистав дело в течение семи часов, не видел ни один адвокат. У Кати Артюх было семь адвокатов, но мы с ней нашли справку о задержании в два часа ночи, а труп, за который человека посадили, нашли только в пять утра, то есть сначала задерживают, а потом находят труп – как это может быть?

Максим Кобзев: А по поводу следователей, которых задерживают: ведь Службе собственной безопасности тоже надо делать план.

Марьяна Торочешникова: Тем не менее, есть оправдательные приговоры. Если осудили 740 с лишним тысяч человек, то оправдали около 3 тысяч. При этом суды прекращают дела по реабилитирующим основаниям, и это, наверное, еще один шанс для тех людей, которых привлекли к ответственности.

Гораздо проще прекратить дело на предварительном следствии, а если оно уже поступило в суд, то это практически безнадежно

Андрей Гривцов: Гораздо проще прекратить дело на предварительном следствии, а если оно уже поступило в суд, то это практически безнадежно. А в статистике оправдательных приговоров необходимо учитывать, что там очень много приговоров, связанных с частным обвинением, то есть это дела, которые рассматриваются в мировом суде, когда люди подают друг на друга заявления в порядке частного обвинения, когда не государство, а другое лицо выступает в качестве обвинителя. И там, конечно, оправдательные приговоры суды выносят гораздо охотнее.

Марьяна Торочешникова: И круг замыкается: недобросовестный следователь что-то сделал ради отчетности, прокурор это утвердил, а суд не стал вникать и засилил. И человек сидит.

Андрей Гривцов: И выходит, что судьбы людей вершат недобросовестные или неопытные следователи.

Светлана Шестаева: Или люди, которым нужно уйти на пенсию в более высоком звании.

Андрей Гривцов: Происходит подмена судебной системы, которая должна оценивать и принимать решения, системой оперативников и следователей, которые заинтересованы в обвинительном результате.

Марьяна Торочешникова: А они правда получают за это премии?

Андрей Гривцов: По каким-то особо громким делам, наверное, получают, а в основном они просто могут нормально существовать, то есть их не наказывают, они закрывают месяц по статистике и продолжают свою работу.

Светлана Шестаева: Если раскрыто особо тяжкое преступление, то это большой плюс, в том числе и отделу в целом. А как они делают особо тяжкие? Через 30-ю статью, которую мы не можем никуда подвинуть: покушение или на убийство, или на сбыт наркотиков, или еще на что-то.

Андрей Гривцов: Например, один человек ударил другого человека ножом, и тот не умер – классическое причинение тяжкого вреда здоровью, но в целях повышения статистических показателей раскрываемости убийств преступление квалифицируется как покушение на убийство, а это уже особо тяжкое преступление.

Недобросовестный следователь что-то сделал ради отчетности, прокурор это утвердил, а суд не стал вникать и засилил. И человек сидит

Марьяна Торочешникова: Там и сроки больше. А «необходимая оборона» вообще не работает! По словам Евы Меркачевой, члена ОНК в Москве, большинство женщин, которых она встречает в следственных изоляторах, сидят там за что-то, связанное либо с наркотиками, либо вот с этими покушениями на убийства, при том, что женщина могла отбиваться от своего пьяного мужа тем, что попалось под руку.

Андрей Гривцов: Тот же председатель Верховного суда может истребовать любое дело для пересмотра приговора, просто эти полномочия не используются. И у нас еще существует практика, когда приносят обвинительные заключения на флешках, и их с теми же ошибками копируют в обвинительные приговоры. А председатель Верховного суда всегда говорит: «Но я-то не видел это конкретное дело». И они выносят очень хорошие постановления Пленума Верховного суда, они просто не работают.

Максим Кобзев: Там выстроен такой лабиринт, чтобы добраться до какого-то чиновника, что просто невозможно ничего сделать! Нет алгоритма, когда ты просто пришел, принес документ, его проверили, нашли нарушения и отработали.

Андрей Гривцов: Я не знаю, как работать с тем же Верховным судом. Ты можешь написать семь кассационных жалоб по одним и тем же доводам, и у тебя будет шесть отказов, а седьмая сработает. Я предполагаю, что просто в какой-то момент жалоба попадает к правильному человеку, у которого вдруг появляется время, чтобы нормально ее прочесть. Но если ты не будешь все это писать, то у тебя точно ничего не сработает.

Марьяна Торочешникова: А такой подход – это специфика именно российской судебной практики и правоприменительной системы, или это достаточно распространено и в других государствах?

Андрей Гривцов: Это все-таки наше. И на всем постсоветском пространстве происходит точно так же. Недавно я встречался с юристами на Украине: они пытаются с этим бороться, но тоже все идет со скрипом.

Марьяна Торочешникова: То есть это все еще наследство СССР, связанное и с Вышинским…

Признание – царица доказательств – это до сих пор так

Андрей Гривцов: Конечно! Признание – царица доказательств – это до сих пор так. Если ты раз признался на предварительном следствии, то твои показания всегда будут использоваться в качества доказательства против тебя, сколько бы ты потом от них ни отказывался. У меня в одном деле человек не признавался, и его показания согласовывались с показаниями других лиц, потом вдруг в какой-то момент признался (не знаю, пытали его или он сам решил себя оговорить), а через два дня опять отказался от этих показаний и в суде последовательно отказывался, но были оглашены его признательные показания, а все остальные отвергнуты.

Марьяна Торочешникова: Недавние опросы «Левада-центра» показывают, что доверие к судам несколько сократилось. Как вообще влияет такая позиция судей на отношение общества и к суду, и к государству, и к законности?

Максим Кобзев: Если судья видит, что дело сфальсифицировано, и по каким-то причинам не отправляет его обратно на доследование, а выносит обвинительный приговор, естественно, отношение общества к этому отрицательное. Просто до многих людей это не доходит. Мы ведь никак не думаем, что сами просто по чьей-то халатности можем попасть в места не столь отдаленные. Тебя просто взяли на улице, в метро, сказали «пройдемте», ты выполнил какие-то ничего для тебя не значащие действия, а после этого ты оказываешься обвиненным.

Российский суд признал банкротом иностранных должников

Марина Романова

Судебная система России делает первые попытки развивать юридическую практику по банкротству отдельных иностранцев, проживающих в стране, сообщает газета «Ведомости».
Ранее в июне Арбитражный суд Ямало-Ненецкого автономного округа России признал гражданку Украины Наталью Кузнецову банкротом по ее ходатайству из-за долга в 1,5 миллиона рублей местному Старбанку. Г-жа Кузнецова имеет постоянное место жительства в России и владеет некоторыми активами.

Еще одно дело о банкротстве было подано в суд компанией Glamin Business Ltd против Акради Брискина, ныне гражданина Германии, который не выплатил свой долг в размере 17 миллионов долларов США. В феврале 2016 года Арбитражный суд Москвы оправдал обвиняемых в связи с невозможностью признать иностранного гражданина банкротом. Glamin Business направил апелляцию в верхнюю палату арбитражного суда, которая сначала оставила решение в силе, но позже, в начале этого месяца, возобновила дело для дальнейшего расследования в связи с тем, что «ответчик владеет недвижимостью в Россия и была зарегистрирована как индивидуальный предприниматель.”

«Иностранцы могут быть признаны банкротами, если они проживают в России, ведут здесь бизнес и платят налоги», — сообщил «Ведомостям» представитель Сбербанка. Однако представитель арбитражного суда Евгений Семченко считает, что «слишком рано строить предположения о развитии практики банкротства для иностранцев». Он предложил дождаться, пока Палата по хозяйственным спорам Верховного Суда РФ выскажет свою позицию по данному вопросу.

Первый в России закон о личной несостоятельности был подписан президентом Путиным в конце 2014 года, но завершился в октябре 2015 года, чтобы помочь «тем, кто изо всех сил пытается вернуть кредиты.«Раньше банкротами могли объявить себя только компании. В начале 1990-х, после распада Советского Союза, Россия учредила суды о банкротстве для предприятий, но не приняла законы о банкротстве для граждан.

В процветающие годы высоких цен на нефть и до того, как в отношении России были введены международные санкции за незаконную аннексию Крыма, местные банки поощряли людей брать ссуды и закладные. Поскольку в 2014 году курс рубля резко упал, многие россияне с трудом возвращают то, что они взяли в долг, особенно тем, кто брал ссуды в иностранной валюте.

Согласно новому закону россияне с долгами более 500 000 рублей (около 7 600 долларов США), просроченными более чем на 90 дней, могут объявить себя банкротами.

Несмотря на то, что предыдущая система была очень строгой в отношении потребителей и использовалась для принуждения людей платить кредиторам на протяжении всей своей жизни, новый закон также вызвал много вопросов и вызвал критику. «Российские законодатели, похоже, проигнорировали остальной мир, когда они разрабатывали новый закон», — размышляет сайт www.creditslops.com, поскольку закон «не отражает ни прямого вклада международных экспертов, ни косвенного анализа проблем и успехов, достигнутых десятками других страны столкнулись за последние 30 лет с системами несостоятельности потребителей ».

Одним из основных недостатков закона является то, что процесс объявления о том, что у вас нет денег, обходится дорого и может стоить вам до сотен тысяч рублей, что для обычных должников может составить больше, чем сама задолженность. В отличие от многих европейских стран, где эти расходы покрываются из государственного бюджета, или в США и Великобритании, где должники платят фиксированную плату за процедуру, российское законодательство обязывает отдельных работников службы социальной защиты покрывать судебные издержки на время их подачи заявления, что может занять месяцев и стоили больших денег.

В дополнение к этому закон, запрещающий лицам, признанным судами банкротами, занимать руководящие должности в компаниях в течение трех лет, требует от них уведомлять банки при подаче заявления на новые займы об их статусе банкротов на пять лет и наказывает тех, кто признан виновным в их банкротстве. The Moscow Times пояснила, что объявить «ложное банкротство» с лишением свободы на срок до шести лет.

Закон оставляет открытой возможность того, что объявленным банкротом будет запрещено выезжать за границу, как и всем остальным должникам.По состоянию на 1 июня 2016 года 2 миллиона человек не имеют права выезжать из страны из-за долгов. Почти половина из них — заемщики банков и микрофинансовых организаций, передает ТАСС.

По сути, у тех, кто объявил себя банкротом в России, нет возможности начать все сначала, как люди во многих западных странах, поскольку российское законодательство защищает кредиторов больше, чем должников, и тем самым продолжает традицию.

Несмотря на тот исторический факт, что первое современное решение суда о банкротстве, доступное для должников, не являющихся коммерческими предприятиями, появилось не в Европе или США, а в Российской империи в 1800 году, закон о банкротстве начал действовать в России с очень жесткой и карающей позиции по отношению к должники и остаются таковыми на потом.

Согласно Хартии о банкротах от декабря 1740 года, должники, попавшие в беду не по своей вине, должны были быть освобождены из тюрьмы должника и не оштрафованы, а те, чья вина способствовала их падению, должны были быть оштрафованы и казнены через повешение. Закон, вступивший в силу при российской императрице Анне Иоанновне, был заменен в 1753 году новым законом (без смертной казни) дочерью Петра Великого Елизаветой.

Несмотря на то, что «банкротство предоставляло значительные полномочия отдельным кредиторам, которые могли лишать свободы людей на срок до 5 лет, могли освобождать их от банкротства и даже привлекать к уголовной ответственности», — писал Сергей Антонов в своем исследовании «Право и культура Долг в Москве накануне великих реформ 1850-1870 гг. ».

Этот режим сохранялся в России до большевистской революции 1917 года.

Решение Арбитражного суда Москвы по спору между Транснефтью и Сбербанком увеличивает судебный риск в связи с производными сделками с участием российских контрагентов

Это краткое изложение решения, опубликованное 21 июня 2017 года, будет интересно всем, кто заключает сделки с производными финансовыми инструментами с участием российских контрагентов.

Фон :

Открытое акционерное общество «Транснефть» (« Транснефть ») и Открытое акционерное общество «Сбербанк России» (« Сбербанк ») заключили два валютных опциона 27 декабря 2013 года.По валютному опциону пут (« пут ») Сбербанк предоставил Транснефти опцион на продажу Сбербанку 2 млрд долларов США по цене исполнения 32,5 рубля за 1 доллар США («Цена »). По валютному опциону колл (« Call ») Транснефть предоставила Сбербанку опцион колл на покупку у Транснефти 2 млрд долларов США по цене исполнения. Оба опциона были исполнены в соответствии с одним стандартным генеральным соглашением от 8 ноября 2011 года.

Одним из наиболее спорных положений в обеих сделках было то, что для возможности исполнения пут или колл обменный курс рубля к доллару США до истечения срока опциона 18 сентября 2015 года (« Дата истечения ») в какой-то момент должен был быть равным или выше 45 (« Barrier »).26 сентября 2014 года стороны договорились изменить условия сделок, повысив уровень Барьера с 45 до 50,35.

На 1 декабря 2014 года обменный курс рубля к доллару США составлял 52,62, что выше измененного барьера. В результате, пут и колл стали доступными для исполнения в дату истечения срока. На дату истечения срока действия обменный курс рубля к доллару США («Цена закрытия ») составлял 66,01. Поскольку в соответствии с Call Сбербанк имел право купить 2 млрд долларов США по цене исполнения, которая была намного ниже цены закрытия, Транснефть не имела средств по запросу из-за Сбербанка около 66 рублей.95 млрд в результате довольно значительной разницы между ценой исполнения и ценой закрытия (сумма расчета была рассчитана как разница (рассчитанная в рублях) между 65 млрд рублей и 2 млрд долларов США на дату истечения срока действия).

Стоит отметить, что для того, чтобы Транснефть могла реализовать свои права по Путу, должны быть выполнены оба условия: (i) Барьер должен быть активирован до Даты истечения срока действия, и, после этого, (ii) обмен ставка должна была бы двигаться в противоположном направлении, чтобы цена закрытия стала ниже цены исполнения.Другими словами, обменный курс рубля к доллару США должен был бы достичь более 50,35 в любой день в течение срока действия сделки, а после этого обменный курс должен был бы упасть ниже 32,51 к Дате истечения срока.

В то время как Транснефть произвела необходимый платеж Сбербанку в соответствии с Call в полном объеме в соответствии с запросом Сбербанка для урегулирования опционной сделки, в январе 2017 года она подала иск против Сбербанка, чтобы объявить оба опциона недействительными и потребовать реституции. Главный аргумент, выдвинутый Транснефтью, заключался в том, что Сбербанк действовал недобросовестно (и, как следствие, нарушил императивную норму российского гражданского законодательства) при заключении опционов.Реституция, запрошенная Транснефтью, в частности, требовала возврата премии Сбербанку в соответствии с Call и возврата суммы урегулирования по Call Транснефти. Суд в своем решении, вынесенном 8 июня 2017 года, согласился с доводами Транснефти, признал опционные сделки недействительными ab initio и предписал реституцию любых платежей, произведенных между сторонами.

Аргументы суда :

Для принятия решения суд принял во внимание следующие аргументы:

1. Заявитель не является профессиональным участником рынка деривативов.Хотя ответчик утверждал, что истец заключал аналогичные сделки с производными финансовыми инструментами с другими банками, суд решил, что эта сделка радикально отличалась и была намного более сложной из-за использования барьера подбора для определения возможности исполнения опционной сделки. Суд пришел к выводу, что ответчик не объяснил истцу основные риски заключения опционных сделок. Истцу были представлены четыре презентации, в которых ответчик пытался объяснить профиль риска опционов, но суд постановил, что они содержали вводящую в заблуждение информацию о характере сделок, и ни одна из презентаций не была достаточно подробной, учитывая недостаточную сложность опционов. истец.
   
   
2. Заявитель не указал продукт, который, как он думал, он покупал. В частности, у истца сложилось впечатление, что он заключает какое-то соглашение, в соответствии с которым процентная ставка, подлежащая выплате по облигациям, выпущенным истцом, была снижена (по сути, ответчик уменьшал процент, подлежащий уплате истцом, путем уплаты опционной премии. истцу по Call, которая была существенно выше, чем премия по Put), и риск обесценения доллара США на валютном рынке был ограничен.Истец не осознал в полной мере того, что за счет снижения риска обесценения доллара США в соответствии с условиями пут он одновременно принял на себя условное обязательство по требованию в случае повышения курса доллара США. Суд принял доказательства того, что вероятность того, что истец воспользуется опционом, составляла всего 0,5% из-за существования Барьера. Суд отметил, что условная ответственность истца по Требованию является неограниченной, в то время как ответственность ответчика по Путу — нет.
   
   
3. Истец успешно доказал, что в свете предыдущих давних отношений вовлеченных сторон ответчик должен рассматриваться как его советник, а не как независимый контрагент. Истец доверял ответчику, когда он получал предложения от ответчика о заключении опционных сделок, поскольку истец полагал, что ответчик знал, чего истец хотел добиться от заключения таких опционов. Ответчик злоупотребил доверием истца, поскольку он продал ответчику товар, в котором он не нуждался, поскольку проданный товар был «очень спекулятивным инструментом».
   
   
4. Суд согласился с тем, что ответчик получил «сверхприбыль» от этой сделки, поскольку сумма урегулирования по Требованию была в 138 раз выше, чем премия, уплаченная ответчиком истцу по Вызову. Ответчик утверждал, что он не получил никакой «сверхприбыли», потому что он хеджировал свой риск с помощью третьей стороны, поэтому большая часть суммы, подлежащей выплате истцом (за исключением некоторой обычной разницы в цене), была выплачена контрагенту ответчика по хеджированию.Суд не согласился с этим аргументом, отметив, что сам факт того, что ответчик понес определенные «расходы» в связи со сделками хеджирования, не опровергает аргумент о том, что ответчик получил «сверхприбыли»
   
   
5. Помимо общего нарушения добросовестности, суд подтвердил, что ответчик не действовал в духе указаний саморегулируемых организаций участников финансового рынка, действующих в России, и их стандартов, требующих от профессионального участника раскрытия всей соответствующей информации. при заключении инвестиционных договоров и заботиться об интересах клиента.Суд утверждал, что ответчик не учел реальные интересы истца, предлагая истцу заключить сделки.
   
   
6. Суд отметил, что переговоры по сделке велись почти год, в то время как ответчик предоставил заявителю декларацию о рисках только за восемь календарных дней до заключения сделки, и такое раскрытие рисков не отражало должным образом прогнозы обесценения рубля на тот момент. . Когда сделка была реструктурирована (путем увеличения уровня барьера), ответчик решил, что нет необходимости обновлять информацию о рисках истцу, и суд постановил, что такой подход не оправдан в данном контексте.

Сводка :

Суд постановил, что, несмотря на размер бизнеса Транснефти и ее относительно частое участие на рынках валютных деривативов, Транснефть не являлась изощренным контрагентом и поэтому при заключении любой сложной сделки с валютными деривативами требовалась большая прозрачность и руководство со стороны Сбербанка. Суд также пришел к выводу, что варианты со Сбербанком были особенно сложными, и что Сбербанк, будучи обязан действовать добросовестно, не раскрыл все существенные риски Транснефти до того, как предложить такой продукт Транснефти.Суд сделал значительный акцент на соблюдении бизнес-правил, применимых к Сбербанку, заключив, что существенное нарушение бизнес-правил может сделать всю сделку недействительной.

Финансовые учреждения, предлагающие производные продукты российским контрагентам, могут счесть это решение бесполезным, поскольку с их точки зрения операции с производными финансовыми инструментами, предлагаемые российским клиентам, не могут рассматриваться как слишком сложные, и можно ожидать, что крупные корпоративные клиенты, с которыми они имеют дело, понимают такие структуры.Решение суда может побудить некоторых контрагентов, которые в прошлом сделали «неправильную ставку», когда они заключили сделку с производными финансовыми инструментами и потеряли деньги, попытать счастья в суде, выдвинув аргумент о недобросовестности и нераскрытии всех материальных рисков путем их контрагенты.

Еще неизвестно, как это решение повлияет на рынок производных финансовых инструментов в России, но, безусловно, будет еще больше внимания уделяться любому общению с контрагентами до заключения любых производных контрактов, а также подробному раскрытию рисков и заявлениям об отказе от ответственности в сочетании с надежными заявлениями и благодарности от контрагентов.

Мнение | Верховный суд должен быть сокращен до размера

Даже хваленое дело Браун против Совета по образованию демонстрирует, насколько суд является препятствием в борьбе за равные права. Боуи,

Браун не является примером несогласия Верховного суда с Конгрессом в отношении конституционности федерального закона. Напротив: Брауновский суд обеспечил соблюдение Закона о Ку-клукс-клане 1871 года, одного из федеральных законов, которые Верховный суд ранее распотрошил, но который номинально запрещал южным штатам дискриминировать чернокожих.

Другими словами, в случае с Брауном суд, наконец, ушел с дороги Конгресса после того, как он, как отмечает Боуи, «непосредственно способствовал возвышению Джима Кроу».

В том же ключе Вики К. Джексон, также из Гарвардской школы права, помещает антидемократические элементы суда — в частности, бессрочный срок полномочий судей Верховного суда — в контексте дефицита демократии во всей конституционной системе.

«Это нестабильная ситуация для партии, поддерживаемой меньшинством населения, чтобы иметь возможность контролировать Сенат, часто президентство и Верховный суд, — пишет она, — если граждане не могут смотреть ни на выборы, ни на Суды, равно как и процесс внесения поправок, чтобы добиться федерального правительства, которое в общих чертах реагирует на демократические взгляды, остаются методы, которые должны беспокоить всех, кто верит в верховенство закона.

В своих показаниях Сэмюэл Мойн, профессор права и истории Йельского университета, призывает комиссию меньше сосредотачиваться на «поддержании или восстановлении институциональной легитимности» в Верховном суде, а вместо этого поддерживать реформы, которые «ограничивают и управляют власть учреждения »и усилить« демократическую власть над законом ».

Мойн пишет, что «американская высшая судебная власть обладает слишком большой властью, наделяемой и наделяемой, и этот факт печален для нашего национального политического опыта» и что «вместо того, чтобы продолжать политический режим посредством высшей судебной власти, американцы заслуживают более демократичная политика для себя.

Другими словами, общественность и ее представители могут и должны распространять свою власть на Верховный суд, не «упаковывая» суд или ограничивая срок полномочий, а обозначая границы его автономии. Используя свои широкие полномочия в соответствии с Конституцией для формирования и структурирования судебной системы, федеральные законодатели могут лишить суд юрисдикции, требовать сверхквалифицированного большинства для решений, которые аннулируют акт Конгресса, или, как пишет Мойн, Конгресс

может также переназначить окончательность судебного разбирательства. решение самому себе посредством юрисдикционного статута, который делает недействительность федерального закона Верховным судом на временной основе, если и до тех пор, пока Конгресс не примет результат (или не осуществит свое право сделать это в течение определенного периода времени).

Смысл всего этого в том, чтобы лишить суд полномочий и сделать его менее важным для нашей политики и нашего конституционного строя. Идея о том, что суд должен работать в соответствии с нашими демократическими устремлениями, а не против них — и что мы должны без колебаний менять суд и экспериментировать с ним, если мы окажемся в борьбе с ним — практически запрещена среди основных политиков. Но это важная часть нашего политического наследия, восходящего к битвам президента Томаса Джефферсона с судебной системой, в которой доминировали федералисты, в начале XIX века.

Реформа Верховного суда не за горами. Не существует народного движения, которое могло бы изменить этот институт, и слишком многие представители элиты — по обе стороны политического раскола — слишком заинтересованы в сохранении статус-кво. Но эта комиссия, какой бы ни была ее ценность, открыла пространство в политическом мейнстриме для серьезного рассмотрения вопроса о серьезной реформе федеральной судебной системы. Сейчас это может не иметь большого значения, но где-то должны начаться перемены.

Европейский суд признал Россию виновной в убийстве Натальи Эстемировой

МОСКВА — Европейский суд по правам человека во вторник обвинил правительство России в том, что оно не провело расследование похищения и убийства десять лет назад одного из самых известных правозащитников страны Натальи Эстемировой .

Суд постановил, что российские власти не провели тщательного расследования убийства, и указал на противоречия в материалах доказательств, которые «привели к сомнению в эффективности расследования». Он присудил родственникам Эстемировой 20 000 евро, или около 23 600 долларов США, в качестве компенсации за причиненный ущерб.

Но суд также постановил, что власти не могут нести прямую ответственность за убийство.

Это дело стало символом жестоких методов и отсутствия ответственности российских спецслужб при подавлении исламистского повстанческого движения в Чечне, которое совпало с ранними годами существования U.С. войны в Афганистане и Ираке.

Правозащитные группы говорят, что тактика России, никогда официально не признаваемая правительством, была сосредоточена на незаконной политике принуждения к «коллективной ответственности», когда члены семей повстанцев становились жертвами или их дома сжигались, чтобы заставить боевиков сдаться.

Г-жа Эстемирова, ведущий исследователь правозащитной группы «Мемориал», в течение многих лет документировала жертвы похищений, внесудебных казней и поджогов домов в Чечне. Ее похитили на тротуаре в Грозном, столице Чечни, в июле 2009 года, а ее изрешеченное пулями тело позже нашли в поле.

«Она умерла точно так же, как люди, которым пыталась помочь, — сказала Таня Локшина, заместитель директора Хьюман Райтс Вотч по Европе и Центральной Азии.

«Я думала об этом много лет, и сейчас думаю об этом, о том, что она чувствовала, когда ее затащили в эту машину и ей на голову надели сумку», — сказала г-жа Локшина. «Она стала персонажем одной из своих историй, историй, которые рассказывала годами, и умерла, как и многие из них».

Последовали годы безрезультатных расследований, как это часто бывает с политически окрашенными убийствами в России.Правозащитные группы указали пальцем на российские силы безопасности, которых г-жа Эстемирова замешала в злоупотреблениях.

Правительственные следователи обвинили повстанцев, заявив, что они намеревались поставить в неловкое положение чеченское региональное правительство во главе с Рамзаном Кадыровым, самим бывшим повстанцем, семья которого перешла на сторону правительства. Следственный комитет, российский правоохранительный орган, во вторник не ответил на запрос о комментариях по делу.

Европейский суд по правам человека, расположенный в Страсбурге, Франция, является последней инстанцией для рассмотрения дел о нарушении прав человека в России.Российское правительство обязано соблюдать свои постановления в рамках договора, что является частью первых постсоветских усилий по интеграции России в более широкую европейскую архитектуру прав человека.

Эстемирова против России было одним из самых громких дел, которые рассматривались в суде за последние годы, и решение во вторник представляло собой частичное оправдание сестры г-жи Эстемировой, Светланы Эстемировой, которая подала апелляцию в 2011 году.

Светлана Эстемирова обратилась в суд с просьбой признать, что российские службы безопасности нарушили право ее сестры на жизнь в соответствии со статьей Европейской конвенции о правах человека.

Суд неоднократно выносил решения против правительства России, в том числе по нескольким делам о насильственных исчезновениях в Чечне.

В в конечном итоге успешной российской кампании по умиротворению исламистского восстания в Чечне во время второй из двух постсоветских войн в регионе, начавшейся в 1999 году, нападение на членов семей боевиков стало фирменной тактикой российских противоповстанческих действий. Американские командиры в Ираке и Афганистане, напротив, заявили, что они не преднамеренно нападали на членов семьи.

Правозащитные группы подсчитали, что около 5000 человек пропали без вести во время российских операций, и задокументировали практику карательного поджога домов и похищения членов семей с целью заставить их сдаться родственников повстанцев.

Г-жа Эстемирова была ключевой свидетельницей в разгар этой кампании в 2000-х годах, путешествуя по чеченским селам для сбора и публикации историй о насильственных исчезновениях и других злоупотреблениях.

«К сожалению, решение является частичным», — сказала г-жаЛокшиной с Хьюман Райтс Вотч о решении суда не привлекать к убийству напрямую силовиков. Но, добавила она, «это по-прежнему дает некоторую справедливость и некоторую закрытость для родственников и коллег Натальи».

Подать на банк в суд — Новости — ИНТЕЛЛЕКТ-С

08 апреля 2014

Суд присудил ИНТЕЛЛЕКТ-С конкретное дело против Сбербанка.

Юристы считают торги по контрактам на оказание юридических услуг государственным корпорациям тяжелой битвой и бессмысленной тратой усилий и денег только на кредиты.

Юристы считают торги по контрактам на оказание юридических услуг государственным корпорациям тяжелой битвой и бессмысленной тратой усилий и денег только ради кредитов.

Арбитражный суд г. Москвы обязал Сбербанк заключить договор с ИНТЕЛЛЕКТ-С о взыскании долгов на условиях подрядчика для оказания юридической поддержки в производстве по взысканию долгов с заемщиков Сбербанка.

ИНТЕЛЛЕКТ-С формально выиграл тендер «с ограниченным числом участников», который Сбербанк призвал помочь взыскать долги одиннадцати ассоциированных компаний-банкротов в рамках одиннадцати отдельных процедур банкротства еще 26 апреля 2013 года.Сбербанк выбрал ИНТЕЛЛЕКТ-С из девяти «участников» торгов на контракт на сумму 10 млн рублей и, согласно закону, должен был закрыть сделку в течение 20 дней после официального окончания торгов.

Андрей Тишковский
Бывший юрист

Отзыв Руководитель коллекторской практики ИНТЕЛЛЕКТ-С Андрей Тишковский : «Заказчик был активен весь май 2013 года: прислали нам электронных писем, всего более двадцати; назначены встречи с участием юристов ИНТЕЛЛЕКТ-С из Екатеринбурга, Нижнего Новгорода. и Москва; запрошены документы и реквизиты для доверенностей; отправлены список дел и проект соглашения о сопровождении одиннадцати процедур банкротства.Они даже заказали юридическое заключение и проект апелляции по одному из дел «в кредит», но то и дело откладывали исполнение контракта.

Через некоторое время выяснилось, что Сбербанк недобросовестно уклонялся от заключения контракта с победителем торгов, увеличивая убытки участника торгов. ИНТЕЛЛЕКТ-С направил первое претензионное письмо, затем проект договора и, наконец, исчерпав все средства для неформального разрешения вопроса, в декабре 2013 года подал иск в Арбитражный суд г. Москвы с требованием о заключении договора.

Как юридическая фирма, ИНТЕЛЛЕКТ-С много раз судилась от имени своих клиентов, но это был первый раз, когда юристы фирмы подали в суд на своего клиента от своего имени.

Комментарии Управляющий партнер ИНТЕЛЛЕКТ-С Евгений Шестаков:

Лично я считаю, что попадание в суд со Сбербанком в качестве ответчика, с одной стороны, является логическим результатом всего нашего разочарования и разочарования в системе закупок для государственных корпораций и естественных монополий.Несмотря на провозглашенные цели и все разговоры о равном доступе для всех участников торгов, прозрачности и конкуренции, публичные торги, как правило, являются лишь прикрытием для «управляемого» процесса присуждения государственных контрактов. Чаще всего побеждает тот, кто, по мнению покупателя, должен выиграть, и, если побеждает другой участник торгов, он также не получает того, на что он может законно претендовать.

С другой стороны, в профессиональном плане я рад, что судебные разбирательства по коммерческим спорам никогда не будут такими же, как раньше, то есть письменными, формалистичными и безразличными.Арбитражные суды становятся все более справедливыми, потому что такие вещи, как недобросовестность сторон в осуществлении своих прав или свобода заключения договоров, для них больше не являются экзотикой.

Постановление Арбитражного суда г. Москвы (дело № А40-176170 / 2013) выявило пробелы в процедурах государственных закупок Сбербанка, и не только в отношении юридических услуг. Для публичных SIFI, торгующих акциями на международных биржах, потеря контроля над закупками или раскрытие недобросовестности при закупках представляет собой значительный риск, который аудиторы, международные рейтинговые агентства и рынок могут принять во внимание.

Сбербанк действует в соответствии со своей Политикой закупок и отбирает кандидатов в два этапа; он требует, чтобы участники торгов сначала прошли квалификационные испытания, а затем рассылают извещения кандидатам, включенным в окончательный список.

Разъясняет Андрей Тронин, руководитель практики заключения контрактов и закупок:

«Первой уловкой для избавления от потенциальных« неприемлемых »победителей была замена формулировок: Сбербанк опубликовал« запрос на отправку предложений с ограниченным числом участников »вместо объявления обычных закрытых или выборочных торгов — возможно с единственным намерением избежать возможной ответственности за уклонение от обязательного в противном случае заключения контракта.

Другой уловкой было отсутствие определенного объекта «запроса» на торги (и не определенного предмета возможного контракта), опущенного с той же целью. Выбранная Сбербанком форма общения — только по электронной почте — также, вероятно, была предназначена для того, чтобы не оставлять бумажных следов, которые можно было бы использовать в качестве доказательства и доказательства переговоров и согласия в недобросовестной попытке уклониться от обязательства заключить договор. контракт с победителем ».

Добавляет Д-р Александр Латиев, руководитель практики юридического сопровождения и коммерческой недвижимости и инвестиций Impex:

«ИНТЕЛЛЕКТ-С продемонстрировал в суде, что он законно выиграл тендер, и опроверг юридические возражения Сбербанка, сославшись на последние решения Высшего хозяйственного суда против недобросовестности в деловой практике.В частности, мы продемонстрировали, предоставив письменные доказательства и электронные письма, что Сбербанк провел настоящие тендерные предложения, а не «запрашиваемые оферты», что контракт, который должен быть заключен, является рамочным соглашением, предмет которого должен быть согласован в ходе его производительность ».

Интернет-портал «Право.Ру» сразу же опубликовал новость с заголовком «Арбитражный суд Москвы обязал Сбербанк сотрудничать с взыскателями, выигравшими тендер».

Банковское право, банкротство, деловые операции, коллекторские услуги, коммерческие споры, договорное право, государственный контракт, правовая поддержка, специальные предложения отделений

Последние события, связанные с кредитами в швейцарских франках в Сербии

2 апреля 2019 года Верховный кассационный суд Сербии (« Верховный суд ») занял позицию, которая, несомненно, откроет ряд вопросов в предстоящий период по теме, которая уже давно вызывает споры среди профессионалов и широкой общественности — кредитные соглашения с валютной оговоркой выражаются в швейцарских франках.Такая позиция возникла после многих лет судебных споров, когда клиенты банка пытались добиться от судов уменьшения их задолженности по кредитам, в то время как государство отказалось вмешаться.

Судебная практика значительно изменилась за эти годы. Теперь Верховный суд попытался представить единый фронт, который, похоже, больше благоприятствует клиентам банка. Практически сразу после этого государство приняло Закон о конверсии жилищных кредитов, индексированных в швейцарских франках ( lex specialis), .

В своей позиции Верховный суд постановил следующее:

1. Валютная оговорка может быть согласована с целью сохранения равенства взаимных обязательств, т.е.е. сохранить рыночную стоимость выплаченных и возвращенных средств в размере RSD путем индексации обменного курса в евро;
2. Предоставление кредитных договоров об индексации долга RSD с использованием обменного курса CHF является недействительным, если оно не подтверждено надежными письменными доказательствами того, что банк получил выплаченные средства RSD через свой собственный долг в валюте CHF и что он проинформировал своим клиентам в письменной форме обо всех рисках и финансовых последствиях, которые могут возникнуть в результате применения такой статьи, до подписания договора;
3. Кредитные соглашения остаются в силе даже после того, как валютная оговорка в швейцарских франках признана недействительной.В связи с недействительностью валютной оговорки договор заключается путем конвертации суммы ссуды в швейцарских франках в курс евро на день заключения кредитного договора;
4. В гражданском процессе относительно действительности оговоренной в кредитном договоре валютной оговорки суд по ходатайству истца принимает обеспечительную меру, запрещающую банку взыскать залог, а должнику — выполнять свои договорные обязательства;
5. В случае начала принудительного исполнения для взыскания обеспечения по кредитным соглашениям, суд или государственный судебный исполнитель должны отложить исполнение по запросу должника, исполняющего принудительное исполнение, без необходимости предоставления должником какой-либо гарантии.

Заняв эту позицию, Верховный суд de facto ввел новую логику для объявления положения контракта недействительным. Концепция недействительности контрактов в сербском праве основывается на толковании закона, а не факта, и удивительно, что Верховный суд теперь считает, что любое письменное доказательство может сделать контракт действительным, в то время как при отсутствии определенных доказательств договор становится недействительным. Верховный суд вводит двойные стандарты при работе с кредитными соглашениями — если банк не докажет, что он получил средства, заимствуя их в швейцарских франках, и если банк не проинформировал клиента в письменной форме обо всех рисках, связанных с займами в швейцарских франках (или не иметь письменных доказательств об этом) договор займа ничтожен.В противном случае договор займа будет действительным.

Это очень спорно, учитывая, что действительность контракта должна в первую очередь зависеть от толкования договорных положений судом и оценки того, соответствует ли такое положение императивным нормам сербского законодательства. Наличие определенных доказательств и различных фактических данных не может сделать один договор действительным, а другой недействительным (за исключением редких ситуаций, но, тем не менее, ситуации, в которых это применимо, нельзя обобщать, а оценивать в индивидуальном порядке).

Вследствие недействительности валютной оговорки, согласно позиции Верховного суда, договор займа должен быть заключен путем конвертации суммы займа в швейцарских франках в обменный курс евро, действующий на день заключение договора. Нам еще предстоит увидеть финансовые последствия этой позиции для банков, но мы можем сразу заметить одну вещь: позиция Верховного суда дает судам полномочия напрямую вмешиваться в правовые отношения между сторонами и адаптировать кредитные соглашения. .

Тем не менее, Верховный суд не указал, какова законодательная основа для таких полномочий суда, и мы можем только предположить, что Верховный суд мог иметь в виду полномочия суда изменить договор согласно rebus sic stantibus. институт. Эта расплывчатость может создать дополнительную путаницу и правовую неопределенность в судах низшей инстанции. Им предстоит нелегкая задача оправдать позицию Верховного суда, найдя правильные и подходящие правовые институты, которые могут даже не существовать для некоторых из этих позиций.

Больше всего споров вызывают пункты 4 и 5 правовой позиции Верховного суда. Эти параграфы представляют собой беспрецедентное указание Верховного суда судам низшей инстанции автоматически вводить временные меры по запрету банкам принудительного взыскания залогового обеспечения в случае продолжающегося судебного разбирательства по определению действительности оговорки о валюте в швейцарском франке (и, что еще более удивительно, о запрете должников от выполнения своих обязательств?).

Вместо того, чтобы суды оценивали в каждом конкретном случае, были ли соблюдены условия для применения обеспечительных мер, предусмотренные Законом об исполнении и обеспечении, суд теперь должен применять презумпцию, что должник подает определенный иск против банка действительно продемонстрировал вероятность своего требования и риск того, что без такой временной меры удовлетворение этого требования будет предотвращено или затруднено (или что такая мера необходима для предотвращения непоправимого ущерба), независимо от обоснованности требования и представленных доказательств .Другими словами, без оценки того, были ли выполнены условия для обеспечительной меры в каждом конкретном случае, должнику по ссуде достаточно подать определенный тип требования и потребовать обеспечительную меру ‚и суд автоматически удовлетворит ее, независимо от особенностей данного случая.

Наконец, указание Верховного суда суду или государственным судебным приставам отложить исполнение значительно отличается от Закона об исполнении и обеспечении, при условии, что должник может запросить отсрочку только один раз, требуя от должника доказать обоснованную причину отсрочки с помощью публичный документ или другой юридически заверенный документ, обуславливающий отсрочку внесением гарантии должником (если этого требует кредитор).Новая позиция Верховного суда не требует доказательства уважительной причины отсрочки платежа — должник должен просто подать запрос на отсрочку платежа, который должен быть удовлетворен без необходимости внесения должником какого-либо обеспечения или гарантии потенциального ущерба, который может понести кредитор. . В связи с этим возникают два вопроса: подорвал ли Верховный суд срочность в качестве основного принципа принудительного исполнения, и благоприятствует ли это решение должникам в исполнительном производстве, оставляя кредиторов без возможности быть в равной степени защищенными?

Еще предстоит увидеть, как во все это вписывается недавно принятый lex specialis .

Новый закон налагает на банки обязанность предлагать своим клиентам конвертацию непогашенных сумм по кредитным соглашениям в швейцарских франках в евро в соответствии с текущим обменным курсом и уменьшать эти конвертированные суммы на 38%, а также применять к конвертированным суммам процентная ставка, предложенная банком по кредитам в евро 31 марта 2019 года. По запросу банков государство должно возместить им 15% конвертированной суммы.

Согласно закону, все судебные дела по валютным оговоркам будут приостановлены в день вступления этого закона в силу.Клиенты могут выбирать, примут ли они такую ​​конвертацию — те, кто примет предложение банков, заключат с банками соглашения о конвертации; для тех, кто решит не принимать предложение, судебное разбирательство будет продолжено.

Связь между этим законом и позицией Верховного суда, однако, до сих пор не совсем ясна. Понятно, что закон касается только части невыплаченных кредитов. Неясно, что происходит с уже погашенными ссудами (или с погашенными частями ссуд в швейцарских франках) и с судебным разбирательством по предмету, относящемуся к недействительности валютной оговорки и возмещению возвращенных сумм, если клиенты решат принять преобразование.Остаются ли они в споре (и поэтому применяется позиция Верховного суда) или клиенты полностью отказываются от своих требований, принимая соглашение?

Как правило, в законе ничего не говорится о том, что происходит с приостановленными претензиями после того, как клиент принимает конвертацию и подписывает договор с банком. В любом случае практика покажет в предстоящий период, примут ли суды низшей инстанции позицию Верховного суда, и, в конечном итоге, каковы будут объемы финансовых последствий для банков.

Информация в этом документе не является юридической консультацией по какому-либо конкретному вопросу и предназначена только для общих информационных целей.

Арбитражный суд города Москвы встал на сторону …

10 ноября 2015 года решением Арбитражного суда города Москвы по делу № А40-128776 / 2015 Признано утратившим силу решение ИФНС России № 21 по г. Москве в отношении компании «Алкомир», осуществлявшей оптовую торговлю алкогольной продукцией.

По мнению инспекции, компания при расчете своей налоговой базы по налогу на прибыль за 2011 год незаконно включила убытки в состав неоперационных расходов в виде безнадежных долгов, относящихся к предыдущим налоговым периодам и обнаруженных компанией только тогда, когда инвентаризация была проведена в 2011 году.

Поскольку у компании были убытки в предыдущие налоговые периоды, ошибки в расчете налоговой базы предыдущих периодов, обнаруженные в 2011 году, не привели к превышению уплаты налогов, из-за чего, по мнению инспекции, Компания не смогла произвести перерасчет налоговой базы в период, когда были обнаружены ошибки.

В другом эпизоде ​​инспекция посчитала, что подписание акта сверки взаиморасчетов по кредитному договору между компанией Алкомир (кредитор) и третьим лицом (заемщиком), в котором не зафиксирована сумма начисленных процентов за использование заемных средств не означает, что заем стал беспроцентным.

Позиция Jus Aureum в отношении учета безнадежных долгов заключалась в том, что обнаружение ошибки, приводящей к увеличению суммы убытков в прошлом, приведет к чрезмерной уплате налогов в течение того периода, когда налогоплательщик рассчитывает свою налоговую базу без уменьшения ее на убыток от предыдущего налогового периода в увеличенной сумме, установленной в результате обнаружения ошибки.

Во втором эпизоде ​​юристы доказали, что составление акта сверки, из которого следует, что у заемщика отсутствует какая-либо задолженность перед кредитором по уплате процентов за использование заемных средств, начиная с определенной календарной даты, означает, что договор займа В заключенный сторонами внесены соответствующие изменения, ставшие беспроцентными, и основания для включения процентов, не полученных по займу, в состав внереализационных доходов отсутствуют.

По результатам судебного заседания постановлением ИФНС России от 25 декабря 2006 г.21 г. Москва признана утратившей силу в полном объеме.

Несмотря на то, что практика налоговых споров стала значительно строже и резко возросло количество решений судов в пользу бюджета, принятый судебный акт свидетельствует о сохранении возможностей для налогоплательщиков одерживать победы в суды.

Команду офиса возглавила партнер Татьяна Владимирова при поддержке старшего юриста Никиты Щербакова и адвоката Александры Амбрасовской.