Ст 26 11 коап рф: КоАП РФ Статья 26.11. Оценка доказательств КонсультантПлюс

Содержание

последние изменения и поправки, судебная практика

СТ 26.11 КоАП РФ

Судья, члены коллегиального органа, должностное лицо, осуществляющие производство по делу об административном правонарушении, оценивают доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном и объективном исследовании всех обстоятельств дела в их совокупности. Никакие доказательства не могут иметь заранее установленную силу.

1. Оценка доказательств является логическим процессом установления относимости и допустимости доказательств (о понятиях относимости и допустимости доказательств см. комментарий к ст. 26.2 КоАП РФ), наличия и характера связей между ними, определения значения и путей использования доказательств для установления истины по делу. Оценить доказательства — значит, прийти к обоснованному выводу об относимости и допустимости и на этой основе — достоверности или недостоверности фактических данных, о существовании обстоятельств, устанавливаемых этими данными, и об их значении для дела. Оценке подлежат и каждое, и все собранные доказательства в целом. Доказательства оцениваются на всем протяжении производства по делу.

2. При оценке доказательств судья, член коллегиального органа, должностное лицо, осуществляющие производство по делу об административном правонарушении, руководствуются внутренним убеждением, основанным на всестороннем, полном и объективном исследовании всех обстоятельств дела в их совокупности. Оценка доказательств по внутреннему убеждению означает, что эти лица, непредвзято изучая все представленные доказательства, самостоятельно решают вопрос об их достоверности или недостоверности (истинности или ложности сведений). В связи с этим исключается любое воздействие на судью, орган, должностное лицо.

3. При оценке доказательств необходимо исходить из их равенства. Ни одно из них не может иметь большей или меньшей доказательственной силы. Например, при оценке показаний свидетеля по делу и заключения эксперта нельзя предполагать, что последнее будет иметь большее доказательственное значение. При этом никакие доказательства, в том числе заключение эксперта, не могут быть положены в основу выводов, если они противоречат остальным материалам дела.

4. Результаты оценки судьей, органом, должностным лицом всей совокупности доказательств следует отразить в постановлении по делу. В необходимых случаях в постановлении должно быть указано, на основании каких доказательств принято соответствующее решение и какие доказательства были сочтены не относящимися к делу. Такая информация может потребоваться органу или должностному лицу, рассматривающему жалобу на данное постановление.

5. Если судья, орган, должностное лицо в ходе подготовки дела об административном правонарушении к рассмотрению придут к выводу, что для обеспечения его полного и всестороннего рассмотрения необходимо получить дополнительные документы и иные доказательства, они должны истребовать соответствующие сведения в порядке ст. 26.10 КоАП РФ.

Ст. 26.11 КОАП РФ. Оценка доказательств

См. все связанные документы >>>

< Статья 26.10. Истребование сведений

Статья 27.1. Меры обеспечения производства по делу об административном правонарушении >

Комментируемой ст. 26.11 КоАП РФ урегулирован порядок оценки доказательств.

1. Процесс доказывания завершается оценкой доказательств, на основании которой происходит разрешение дела об административном правонарушении. Оценка доказательств — это мыслительная деятельность судьи, членов коллегиального органа, уполномоченного должностного лица, осуществляющих производство по делу об административном правонарушении, которая состоит в том, что уполномоченные субъекты, руководствуясь законом и правосознанием, рассматривают каждое доказательство в отдельности и всю совокупность доказательств, определяя их относимость, допустимость, достаточность и достоверность для выводов по делу.

2. Оценка доказательств имеет логическую и правовую природу:

с точки зрения логики оценка доказательств состоит в совершении мыслительных операций по анализу качественных характеристик доказательств, их взаимосвязи;

правовая природа оценки доказательств проявляется в том, что процесс оценки доказательств осуществляется в известных границах правового регулирования — в установлении условий, целей, принципов оценки и внешнего выражения в процессуальных документах.

Оценка доказательств происходит на всех этапах производства по делам об административных правонарушениях. При этом в комментируемой статье установлены общие требования к оценке доказательств, единые для всех стадий производства по делам об административных правонарушениях.

Следует иметь в виду, что никакие доказательства для судьи, органа, должностного лица не имеют заранее установленной силы и должны быть исследованы и подвергнуты критическому анализу. В постановлении необходимо указать мотивированное заключение, почему то или иное доказательство отвергнуто или принято.

Процесс оценки доказательств предполагает, что субъект административной юрисдикции должен исследовать их относимость, допустимость, достоверность, достаточность, взаимную связь.

Относимость доказательств — это качество, определяющее, насколько данное доказательство может служить выяснению обстоятельств, указанных в ст. 26.1 КоАП РФ. Допустимость доказательств означает, что обстоятельства дела, которые по закону должны быть подтверждены определенными средствами доказывания, не могут подтверждаться никакими другими средствами доказывания.

Достоверность — это качество доказательства, характеризующее точность, правильность отражения обстоятельств, входящих в предмет доказывания. Достаточность доказательств — это качество совокупности имеющихся доказательств, необходимых для разрешения дела.

Принцип оценки доказательств уполномоченным должностным лицом по своему внутреннему убеждению является общепринятым в российской юрисдикционной деятельности. В то же время это убеждение должно основываться на всестороннем, полном и объективном исследовании всех обстоятельств дела.

Внутреннее убеждение при оценке доказательства означает самостоятельное решение лицом, рассматривающим дело, вопросов о достоверности доказательств, истинности или ложности соответствующих сведений как конкретной информации. При этом судебные постановления, иные официальные документы, представленные компетентными органами, не требуют доказывания и должны объективно учитываться.

Результаты оценки всей совокупности доказательств субъектом административной юрисдикции должны найти адекватное отражение в постановлении по делу об административном правонарушении (ст. 29.10 КоАП РФ).

Задайте вопрос юристу:

+7 (499) 703-46-71 — для жителей Москвы и Московской области
+7 (812) 309-95-68 — для жителей Санкт-Петербурга и Ленинградской области

Глобальная свобода выражения мнений | Новикова против России

Политика атрибуции контента

Global Freedom of Expression — это академическая инициатива, и поэтому мы призываем вас делиться и переиздавать выдержки из нашего контента, если они не используются в коммерческих целях, и вы соблюдаете следующую политику:

Атрибут Columbia Global Freedom of Expression в качестве источника.
Ссылка на исходный URL анализа конкретного случая, публикации, обновления, блога или целевой страницы загружаемого контента, на который вы ссылаетесь.

Информация об атрибуции, авторских правах и лицензии для средств массовой информации, используемых Global Freedom of Express, доступна на нашей странице «Кредиты».

Анализ случая

Краткое изложение дела и итоги

Европейский суд по правам человека установил, что Россия нарушила право на свободу выражения мнений пяти отдельных демонстрантов, прекратив их демонстрации, доставив их в полицейские участки и, в некоторых случаях, привлекая к ответственности демонстрантов за несоблюдение уведомлять власти о своих протестах. Европейский суд по правам человека объединил пять дел в связи с их фактическим и юридическим сходством. Все пять случаев касались мирных и предположительно одиночных демонстраций, которые обычно не требуют предварительного уведомления местных властей в соответствии с российским законодательством о публичных собраниях. В 2012 году в закон о публичных собраниях были внесены поправки, согласно которым некоторые одиночные демонстрации по-прежнему могут классифицироваться как «публичные мероприятия», требующие предварительного уведомления. Европейский суд по правам человека рассматривал дела по праву на свободу выражения мнений, а не по праву на свободу мирных собраний, поскольку дела касались одиночных демонстраций, а не публичных собраний. Европейский суд определил, что быстрое прекращение демонстраций и доставление людей в полицейские участки были несоразмерными мерами и не выявили какой-либо насущной социальной необходимости. Суд постановил, что власти должны были проявлять большую терпимость к мирным протестам, и в тех случаях, когда имело место судебное преследование, он установил, что наложенные наказания, вероятно, оказали «сдерживающее воздействие» на протесты и одиночные демонстрации.

Факты

19 июня 2004 г. Правительство Российской Федерации приняло Федеральный закон № ФЗ-54 «О публичных собраниях» (Закон). В Законе определены публичные мероприятия, определены места, где могут проводиться публичные мероприятия, и установлено требование об уведомлении местных органов власти о таких мероприятиях. Не требовалось уведомлять местные власти в случаях, связанных с одиночными демонстрациями. В 2012 году в Закон были внесены поправки, согласно которым региональные законы будут определять дистанцию, которую необходимо соблюдать между одиночными демонстрантами. Это расстояние не могло превышать 50 метров. Он также уполномочил суды определять, что несколько одиночных демонстраций могут считаться одним публичным мероприятием, если они преследуют одну и ту же цель и организацию (правило переквалификации). В таких случаях должна быть соблюдена процедура уведомления. Неуведомление соответствующих органов будет являться нарушением пункта 2 статьи 20.2 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях (КоАП). Российское правительство заявило, что требование об уведомлении позволяет сбалансировать индивидуальные права и общественную безопасность.

Это дело касалось применения этих законов в пяти отдельных случаях в период с 2006 по 2012 год. Все они были арестованы, доставлены в полицейский участок и через несколько часов отпущены. Многим демонстрантам было предъявлено обвинение в нарушении пункта 2 статьи 20.2 КоАП, те, кому не было предъявлено обвинение, были арестованы или задержаны на основании убеждения, что они нарушили пункт 2 статьи 20. 2 КоАП.

Первое дело касалось Новиковой Марины В., которая провела акцию протеста у Государственной Думы в ноябре 2006 года. Во время акции она держала плакат с надписью «Психиатрия убивает наших детей на наши налоги». Г-жа Новикова утверждала, что это была «статичная одиночная демонстрация» и что она дистанцировалась от других, которые также находились перед Государственной Думой. Она утверждала, что в свете этого ее протест выходит за рамки требования об уведомлении в соответствии с Законом. Ее арестовали через десять минут после протеста и отпустили примерно через три часа в полицейском участке. Позже она была признана виновной в участии в публичном мероприятии, требующем предварительного уведомления (статья 20.2 КоАП), и оштрафована примерно на 29евро. Придя к выводу о том, что ее протест представлял собой групповое публичное мероприятие, национальные суды приняли во внимание ее нахождение на пикетируемом объекте и присутствие других людей.

Второе дело касалось Мацнева Юрия Ивановича, который провел одиночную демонстрацию перед административным зданием в Калининграде. Его задержали, доставили в полицейский участок и через два часа отпустили. Российская полиция утверждала, что они доставили его в участок, потому что у него не было с собой надлежащего удостоверения личности, и им нужно было установить его личность. Никаких обвинений предъявлено не было, но г-н Мацнев подал гражданский иск. Районный суд Калининграда присудил ему около 149Евро в качестве компенсации морального вреда за незаконный арест.

Третье дело касалось Виктора М. Савченко, устроившего демонстрацию во время визита Владимира Путина в деревню Пешково. Во время демонстрации полиция приказала ему пройти туда, где снимали журналисты. После того, как он переехал, группа мужчин в штатском приказала полиции арестовать его. Полиция арестовала его и отпустила через три часа. Впоследствии ему было предъявлено обвинение в хулиганстве за использование «нецензурной брани» в общественном месте. Он был осужден сотрудником полиции и оштрафован примерно на 15 евро. Впоследствии обвинительный приговор был отменен судами по процессуальным основаниям. Г-н Савченко пытался возбудить гражданский иск об оспаривании действий милиции, но суды не нашли доказательств неправомерности действий милиции.

Четвертое дело связано с задержанием Александра Михайловича Кирпичева после его одиночной акции на автобусной остановке. Пятеро прохожих ненадолго остановились, чтобы посмотреть на него. Он был арестован, осужден по статье 20.2 § 2 КоАП за проведение публичного мероприятия без предварительного уведомления и оштрафован на сумму около 505 евро. Заявителю также сообщили, что его неуплата штрафа приведет к удвоению суммы штрафа или тюремному заключению на срок до 15 суток. Его убеждение было оставлено в силе в апелляционной инстанции.

Пятое дело касалось Валерия Львовича Ромахина, арестованного за одиночную демонстрацию против решения о закрытии Морского университета в Астрахани. Другой мужчина протестовал через дорогу, в пятидесяти метрах от демонстрации г-на Ромахина. Региональный закон установил минимальное расстояние между одиночными демонстрантами в двадцать метров. Г-н Ромахин был осужден по ч. 2 ст. 20.2 КоАП и оштрафован на сумму около 505 евро. Суды сочли, что г-н Ромахин и другой мужчина провели публичную статическую демонстрацию (общая логистическая организация, сроки и требования, раскрывающие общую цель), что по закону требовало от них предварительного уведомления местных властей. По апелляции штраф был уменьшен примерно до 25 евро.

В Европейский суд по правам человека было подано пять индивидуальных жалоб, но жалобы были объединены в связи с их фактическим и юридическим сходством. Заявители утверждали, что их права по статье 10 (свобода выражения мнений) и статье 11 (свобода собраний) Европейской конвенции о правах человека были нарушены.

Обзор решения

Европейский суд по правам человека (Суд) начал с заявления о том, что статья 10 Европейской конвенции о правах человека (Конвенция) является надлежащим положением, поскольку все дела, связанные с одиночными демонстрациями, а не с мирными собраниями с другие. Тем не менее Суд будет применять общие принципы, установленные им в контексте статьи 11 Конвенции.

Сначала суд рассмотрел жалобы г-жи Новиковой, г-на Кирпичева и г-на Ромахина. У Суда не возникло затруднений при обнаружении вмешательства в право на свободу выражения мнений в этих делах, и он отметил, что вмешательство может состоять из мер, принятых до или во время собрания, а также мер, налагаемых после него (например, наказания). Суд разделил различные этапы вмешательства в этом деле на (i) действия властей по прекращению демонстраций, (ii) доставление отдельных демонстрантов в полицейские участки и (iii) их преследование за административное правонарушение, повлекшее штраф. Суд рассмотрел вопрос о том, был ли каждый аспект вмешательства предусмотрен законом, преследовал ли законную цель в соответствии со статьей 10 Конвенции и был ли он необходим в демократическом обществе.

Предусмотрено законом

Суд сначала рассмотрел прекращение демонстраций и, поскольку не было конкретных аргументов или представлений о том, было ли прекращение законным, он решил оставить открытым вопрос о том, были ли они «предусмотрено законом».

Вместо этого он исходил из того, что у властей было правовое основание для прекращения того, что они считали неуведомленным публичным мероприятием, незаконным действием или незаконным нарушением правил проведения публичных мероприятий. Точно так же Суд не сделал каких-либо общих выводов о том, было ли доставление лиц в полицейские участки «предусмотрено законом». Тем не менее, Суд установил, что правовые нормы, служащие основанием для уголовного преследования г-жи Новиковой, нельзя было предвидеть в достаточной степени. Суд принял во внимание изменения в законодательстве и судебной практике, которые произошли для решения вопроса о публичных мероприятиях, замаскированных под одиночные демонстрации. Эти изменения произошли в 2012 году, после судебного преследования г-жи Новиковой. Суд счел, что этот ответ указывает на возможные пробелы или недостаточное регулирование, возникающее из-за трудностей в разграничении одиночных демонстраций и публичных мероприятий. Суд пришел к выводу, что «действующее законодательство не позволяло в достаточной мере предвидеть, какое поведение или бездействие можно было бы квалифицировать как правонарушение в связи с нарушением требования об уведомлении в соответствии с Законом о публичных собраниях, когда существовало сомнение в речь шла о групповом мероприятии (в форме собрания или статической демонстрации), одновременной одиночной демонстрации или просто об одной одиночной демонстрации».

[пара. 131]

Законная цель

Суд согласился с оговоркой признать, что прекращение демонстраций и доставление лиц в полицейские участки преследовали законную цель «предупреждения преступления». Это произошло потому, что, по мнению властей, эти меры были направлены на то, чтобы положить конец наказуемым противоправным действиям в соответствии с российским законодательством. Оговорка Суда заключалась в том, что не было доказано, что заинтересованные лица «организовали собрание или участвовали в нем без предварительного уведомления» (короче говоря, что они совершили преступление). [пара. 140] Кроме того, Суд не смог найти доказательств того, что демонстрации затрагивали вопросы национальной безопасности, и, поскольку демонстрации проводились одним человеком (или несколькими людьми, если верить властям), в делах не поднимался вопрос защита прав других. Кроме того, Суд отметил, что «предотвращение общественных беспорядков» обычно относилось к массовым беспорядкам или другим формам общественных беспорядков, чего здесь не было.

Демонстрации были остановлены только потому, что требование предварительного уведомления не было выполнено. Что касается законной цели, которую преследует обвинение, Суд признал, что «преследование за организацию или участие в демонстрации, о которой не было сделано предварительного уведомления, может быть направлено на предотвращение беспорядков». [пара. 147]

Необходимость в демократическом обществе

Суд принял во внимание тот факт, что все демонстрации представляют собой форму политического выражения, которая получает большую защиту в соответствии со статьей 10 Конвенции. Кроме того, все демонстрации носили мирный характер. Затем он рассмотрел соразмерность трех аспектов вмешательства.

Во-первых, быстрое прекращение демонстраций до того, как люди смогли выразить свое мнение, было сочтено несоразмерным и не основанным на соответствующих или достаточных причинах, оправдывающих такие меры. Суд признал, что система предварительного уведомления о публичных собраниях может иметь важное значение для беспрепятственного проведения таких мероприятий, позволяя властям свести к минимуму вмешательство в обычную жизнь.

Однако Суд отметил важность проявления властями «степени терпимости» к демонстрациям, не связанным с актами насилия. Суд также подчеркнул, что «ситуация незаконности, такая как ситуация, возникающая в соответствии с российским законодательством в связи с организацией демонстрации без предварительного уведомления, не обязательно… оправдывает вмешательство в право лица на свободу собраний». [пара. 163] В этих трех случаях, принимая во внимание количество людей, предположительно участвовавших в демонстрациях, Суд пришел к выводу, что «уведомление не послужило бы цели позволить властям принять необходимые меры, чтобы свести к минимуму любое нарушение дорожного движения или другие Меры безопасности». [пара. 171] Суд пришел к выводу, что власти должны были проявить терпимость и, если бы российское законодательство было нарушено отсутствием предварительного уведомления, после демонстрации мог быть наложен разумный штраф.

Затем суд рассмотрел вопрос о соразмерности доставки лиц в полицейские участки после прекращения их демонстраций. Суд согласился с тем, что могут быть законные причины доставить человека в полицейский участок, чтобы положить конец противоправному поведению, если лицо отказывается подчиниться законному приказу о прекращении такого поведения. Суд не нашел веских причин для доставления лиц в полицейские участки в этих случаях. Далее в нем говорится, что его «выводы относительно прекращения событий и захвата [мисс. Новикова, г-на Кирпичева и г-на Ромахина] в отделения милиции являются убедительным признаком несоразмерного вмешательства в осуществление их права на свободу выражения». [пара. 184]

Наконец, Суд рассмотрел соразмерность судебного преследования г-жи Новиковой, г-на Кирпичева и г-на Ромахина. Суд подверг критике решения национальных судов по всем этим делам и заявил, что он не удовлетворен тем, что право на свободу выражения мнений было должным образом учтено при рассмотрении обвинений против трех лиц. Суд также сделал несколько общих замечаний относительно «правила переквалификации», которое уполномочивало суды определять, что одиночные демонстрации являются публичными мероприятиями. Суд отметил, что обоснование требования об уведомлении заключалось в том, чтобы «предоставить властям возможность соблюдать их конституционное требование уважать и защищать права и свободы личности, а также принимать необходимые меры, направленные на обеспечение того, чтобы участники мероприятия и другие люди в безопасности». [пара. 197] Суд пришел к выводу, что судебное преследование за неуведомление о публичном мероприятии, на которое распространяется «правило переквалификации», должно было соответствовать этим целям. Суд постановил, что эти цели, как правило, полностью достижимы за счет разумного применения требования о расстоянии без какой-либо «насущной общественной потребности» в «правиле реклассификации». [пара. 198]. Он пришел к выводу, что не смог обнаружить «достаточных оснований, представляющих собой «насущную общественную потребность» для осуждения за несоблюдение требования об уведомлении, когда они просто мирно и не нарушая порядка стояли на расстоянии около пятидесяти метров от друг от друга. Действительно, на карту не ставились никакие убедительные соображения, касающиеся общественной безопасности, предотвращения беспорядков или защиты прав других лиц. Единственным уместным соображением является необходимость наказания за противоправное поведение. Это недостаточное соображение в данном контексте». [пара. 199] Кроме того, Суд пришел к выводу, что присутствия двух или более человек в одном и том же месте и в то же время в качестве одиночной демонстрации недостаточно для того, чтобы квалифицировать ее как «собрание». Суд также постановил, что предусмотренные законом штрафы были непропорциональны и могли оказать «сдерживающее воздействие» на законные протесты и одиночные демонстрации.

Далее суд рассмотрел дело г-на Мацнева. Суд повторил, что положительное решение национального суда не помешало ему подать жалобу в Суд. Суд отметил, что, хотя национальные суды признали отсутствие необходимости в сопровождении г-на Мацнева в отделение милиции, они не признали, что имело место нарушение его права на свободу выражения мнений. Суд также не был удовлетворен тем, что присуждение 149 европредставляет собой адекватное и достаточное возмещение за вмешательство, которое было незаконным и непропорциональным.

Наконец, суд обратился к делу г-на Савченко. В его случае российские власти утверждали, что г-н Савченко был доставлен в отделение милиции за нецензурную брань в общественном месте. Опираясь на презумпцию невиновности, суд пришел к выводу, что он не использовал нецензурную брань в той степени и таким образом, который представлял бы собой административное правонарушение, которое могло бы оправдать прекращение его демонстрации и его доставление в отделение милиции. Кроме того, Суд отметил, что суды не учитывали неблагоприятное воздействие принятых мер на свободу выражения мнений г-на Савченко. Суд не мог не сделать вывод о том, что меры, принятые властями в отношении г-на Савченко, были необоснованными.

Суд установил нарушение права на свободу выражения мнений в соответствии со статьей 10 Конвенции во всех пяти случаях. Г-же Новиковой, г-ну Кирпичеву и г-ну Ромахину было присуждено по 7 500 евро в качестве компенсации морального вреда. Г-ну Кирпичеву также было присуждено 120 евро в качестве компенсации материального ущерба. Г-н Мацнев не требовал возмещения убытков. Г-ну Савченко было присуждено 6 000 евро в качестве компенсации морального вреда.

Направление принятия решения

Expands Expression

Это дело расширяет выражение, признавая, что одиночные демонстрации защищены правом на свободу выражения мнений, и находя нарушение этого права, когда имело место (i) быстрое прекращение мирных одиночных демонстраций, (ii) арест мирных демонстрантов-одиночек и (iii) судебное преследование мирных демонстрантов-одиночек. Дело также освещает многие вопросы прав человека, вытекающие из российского закона о публичных собраниях и его применения в контексте одиночных демонстраций. Например, Европейский суд по правам человека отметил, что закон использовался в контексте, не связанном с общественной безопасностью, предотвращением беспорядков или защитой прав других лиц. Он также отметил, что российские власти должны проявлять большую терпимость к мирным протестам (даже если бы их было 9).0047 prima facie уважительные причины для признания их незаконными в связи с отсутствием предварительного уведомления в соответствии с законодательством Российской Федерации).

Глобальная перспектива

Справочная таблица

Смежные нормы международного и/или регионального права

ЕСПЧ, Примов против России, № 17391/06 (2014)
ЕСПЧ., Ойя Атаман против Турции, Приложение. № 74552/01 (2006)
ЕСПЧ, Баррако против Франции, приложение. № 31684/05 (2009)
ЕСПЧ, Pentikäinen v. Finland, App. № 11882/10 (2014)
ЕСПЧ, Даджен против Соединенного Королевства, приложение. № 7525/76 (1981)
ЕСПЧ, Каспаров и другие против России, Приложение. № 21613/07 (2013)
ЕСПЧ, Кантони против Франции, 17862/91 (1996)
ЕСПЧ, Веренцов против Украины, заявл. № 20372/11 (2013)
ЕСПЧ, Рай против Соединенного Королевства, №№ 26258/07 и 26255/07 (2009 г.)
ЕСПЧ, Перинчек против Швейцарии, приложение. № 27510/08 (2013)
ЕСПЧ, Букта и другие против Венгрии, приложение. № 25691/04 (2007)
ЕСПЧ, Сиссе против Франции, приложение. № 51346/99 (2002)
ЕСПЧ, Зилиберберг против Молдовы (реш.), заявл. № 61821/00 (2004)
ЕСПЧ, Animal Defenders Int’l v. United Kingdom, App. № 48876/08 (2013)
ЕСПЧ, Хашман и Харруп против Соединенного Королевства, Приложение. № 25594/94 (1999)
ЕСПЧ, Гоф против Соединенного Королевства, приложение. № 49327/11 (2014)
ЕСПЧ, Объединенная коммунистическая партия Турции и другие против Турции, App. № 19392/92 (1998)
ЕСПЧ, Берладир и другие против России, приложение. № 34202/06 (2012)
ЕСПЧ, Малофеева против России, заяв. № 36673/04, § 115 (2013)
ЕСПЧ, Кудревичюс и другие против Литвы [БП], Приложение. № 37553/05 (2015)
ЕСПЧ, Эмин Гусейнов против Азербайджана, Приложение. № 59135/09 (2015)
ЕСПЧ, Лютфие Зенгин и другие против Турции, приложение. № 36443/06 (2015)
ЕСПЧ, Навальный и Яшин против России, Приложение. № 76204/11 (2014)
ЕСПЧ, Cumpǎnǎ and Mazère против Румынии, App. № 33348/96 (2004)
ЕСПЧ, Тешич против Сербии, заявл. № 4678/07 и 50591/12 (2014)
ЕСПЧ, Гужа против Молдовы, заявл. № 14277/04 (2008 г.)
ЕСПЧ, Goodwin v. United Kingdom, App. № 17488/90 (1996)
ЕСПЧ, Рахимбердиев против России, заяв. № 47837/06 (2014)

Национальные стандарты, право или судебная практика

Рус. , Конституция России (1993), ст. 29.
Russ., Конституция России (1993 г.), ст. 31.
Russ., Конституция России (1993 г.), ст. 55.
Рос., КоАП, ст. 20,2
Russ., «Закон о публичных собраниях», Федеральный закон №. ФЗ-54 (2004)

Значение регистра

Официальные документы дела

Официальные документы дела:

Решение ЕСПЧ
http://hudoc.echr.coe.int/eng#{«fulltext»:[«Новикова и другие против России»],»documentcollectionid2″:[«GRANDCHAMBER» ,»КАМЕРА»],»itemid»:[«001-162200»]}

Отчеты, аналитические и новостные статьи:

Один человек забанен: обращение России с одиночными протестами тщательно изучено в деле Новикова против России
https://strasbourgobservers.com/2016/05/09/one-man-banned-russias-treatment-of-solo-protests- проверено-в-новикова-в-россии/

Объяснитель: Как Россия применяет новые законы для подавления инакомыслия в Украине

26 августа (Рейтер) — Все большее число россиян преследуются по законам, направленным на подавление критики военных действий Москвы в Украине.

Взгляните на законы и то, как они применяются.

КАКИЕ НОВЫЕ ЗАКОНЫ ПРИНЯЛИ В РОССИИ ПОСЛЕ ФЕВРАЛЯ 24?

Россия внесла важные дополнения в две статьи УК РФ в соответствии с законом, принятым 4 марта. срок до трех лет в менее серьезных случаях или пять лет, если в результате этого причинен ущерб жизни, имуществу, общественному порядку и безопасности.

Статья 207.3 гласит, что «публичное распространение заведомо ложных сведений о применении Вооруженных Сил Российской Федерации» наказывается штрафом и лишением свободы на срок до трех, пяти, 10 или 15 лет в зависимости от обстоятельств и степени имело ли правонарушение «серьезные последствия».

В ЧЕМ РАЗНИЦА МЕЖДУ ДВУМЯ ПРАВОНАРУШЕНИЯМИ?

В этом месяце Министерство юстиции выпустило руководство для следователей и судей, в котором разъясняется, как отличить дискредитацию армии от более тяжкого преступления — распространения ложной информации, сообщают российские СМИ.

Газета «Коммерсантъ» со ссылкой на руководство сообщила, что «заявление о ложном факте», а не высказывание мнения, равносильно распространению ложной информации.

СКОЛЬКО ДЕЛ И СУДЕБНЫХ ПРЕСЛЕДОВАНИЙ?

Павел Чиков, адвокат-правозащитник, сообщил, что за дискредитацию армии возбуждено около 3500 дел, почти все фигуранты которых признаны виновными. По его словам, это первоначально рассматривается как «административные правонарушения», за которые следуют только штрафы, но любой, кто затем выступит против войны, рискует быть привлеченным к уголовной ответственности.

По данным правозащитной ассоциации Agora Legal Group, к началу августа было возбуждено более 85 уголовных дел по фактам «заведомо ложной информации».

Первое такое дело, по словам правозащитников, было открыто буквально через полторы недели после начала вторжения.

Ниже приведены некоторые из наиболее известных дел, расследуемых на данный момент.

ЕВГЕНИЙ РОЙЗМАН — бывший мэр Екатеринбурга, четвертого по величине города России, который неоднократно называл действия Москвы в Украине войной и вторжением и обвинялся в дискредитации вооруженных сил. Суд на этой неделе запретил ему посещать публичные мероприятия, пользоваться Интернетом или общаться без разрешения с кем-либо, кроме его адвоката и родственников, до 29 сентября..

МАРИНА ОВСЯННИКОВА — бывшая журналистка государственного телевидения, протестовавшая в прямом эфире и на одной из московских улиц напротив Кремля. Ее дважды штрафовали, а ранее в этом месяце обвинили в распространении ложной информации о вооруженных силах, за что ей грозит до 10 лет, сообщил ее адвокат. В настоящее время она находится под домашним арестом.

ИЛЬЯ ЯШИН — оппозиционный политик, обвиняемый, по версии следствия, во лжи об армии в посте на YouTube о действиях России в Буче под Киевом, где Москва опровергла обвинения в зверствах своих сил.

Ст 26 11 коап рф: КоАП РФ Статья 26.11. Оценка доказательств \ КонсультантПлюс