Обыск без постановления суда: Обыск в жилище без санкции суда

Содержание

Имеют ли право следователи проводить обыск без постановления суда?

Имеет ли следователь право на обыск без постановления (решения) суда?

 

Под обыском в законодательстве понимается следственное, обеспеченное государственным принуждением действие, заключающееся в обследовании помещений (квартиры, офиса, магазина, гаража и пр.), участков местности и граждан в целях выявления и изъятия вещей, документов, ценностей и (или) трупа, которые могут иметь значение для уголовного дела, свидетельств их принадлежности конкретному лицу, а равно для отыскания разыскиваемого лица, задержания преступника либо освобождения пострадавшего (заложника).

В соответствии с ч.3 ст.182 УПК РФ, обыск в жилище производится на основании судебного решения, принимаемого в порядке, установленном статьей 165 УПК РФ.

В тоже время ч.5 ст.165 УПК РФ определяет, что в исключительных случаях, когда производство осмотра жилища, обыска и выемки в жилище, личного обыска, а также выемки заложенной или сданной на хранение в ломбард вещи, наложение ареста на имущество, указанное в части первой статьи 104.

1 УК РФ, не терпит отлагательства, указанные следственные действия могут быть произведены на основании постановления следователя без получения судебного решения. В этом случае следователь или дознаватель не позднее 3 суток с момента начала производства следственного действия уведомляет судью и прокурора о производстве следственного действия. К уведомлению прилагаются копии постановления о производстве следственного действия и протокола следственного действия для проверки законности решения о его производстве. Получив указанное уведомление, судья в срок, предусмотренный частью второй настоящей статьи, проверяет законность произведенного следственного действия и выносит постановление, о его законности или незаконности. В случае, если судья признает произведенное следственное действие незаконным, все доказательства, полученные в ходе такого следственного действия, признаются недопустимыми в соответствии со ст.75 УПК РФ.

Таким образом, исходя из положений закона, следственные органы в исключительных случаях вправе провести обыск в жилище без соответствующего постановления суда. Более подробно вы можете ознакомиться на странице: Вызвать адвоката на обыск в жилище или офис.

 


Предоставляемые услуги адвокатами нашей компании:

 

Бесплатные консультации юриста по телефону 

Бесплатные консультации адвоката по телефону 

Бесплатная консультация адвоката по WhatsApp

Бесплатная консультация адвоката по Viber

Бесплатная консультация юриста по WhatsApp

Бесплатная консультация юриста по Viber

Консультация юриста СПб

Бесплатная консультация адвоката по уголовным делам

Бесплатная консультация юриста

Задать вопрос по телефону адвокату

Задать вопрос по телефону юристу

Бесплатная помощь адвоката 

Срочный выезд адвоката

Срочный выезд адвоката по уголовным делам

Адвокат 24 часа

Юрист 24 часа

Услуги адвоката по уголовным делам 

Адвокат по уголовным делам

Консультация адвоката по уголовным делам 

Консультация адвоката по УД

Лучший адвокат по уголовным делам

Адвокат по УД

Уголовный адвокат 

Юридическая консультация бесплатно спб 

Бесплатная консультация адвоката по уголовным делам

Бесплатная консультация адвоката онлайн

Адвокат на следствии 

Адвокат на предварительном следствии 

Адвокат при задержании 

Адвокат при обыске

Адвокат на обыск  

Адвокат для потерпевшего

Адвокат при допросе 

Адвокат при даче объяснений 

Консультация адвоката по уголовным делам 

Консультация адвоката по УД

Лучший адвокат по уголовным делам

Адвокат по уголовным делам в Санкт-Петербурге

Срочный выезд адвоката при задержании 

Срочный выезд адвоката при проведении обыска

Срочный выезд адвоката по уголовным делам

Адвокат по гражданскому делу 

Адвокат в СПб

Адвокат Санкт-Петербург

Адвокат Москва

Уголовный адвокат 

Адвокат в г. Москва

Адвокат по УД в г. Санкт-Петербург

Адвокат по УД в г. Москва

 

 

Постановление суда, признавшего законность обыска в жилище адвоката, не устояло в апелляции

В комментарии «АГ» адвокат Мария Казанцева положительно оценила акты Мосгорсуда, добавив при этом, что содержание частного постановления могло быть более развернутым. Адвокат АП г. Москвы Вера Гончарова, представляющая интересы коллеги, выразила надежду, что частное постановление не только окажет положительный эффект в конкретном деле, но и предотвратит незаконные действия следственных органов в отношении адвокатов. По мнению председателя Комиссии Совета АП г. Москвы по защите прав адвокатов Роберта Зиновьева, Мосгорсуд исправил очевидную и грубую ошибку, допущенную первой инстанцией, которая, пойдя на поводу у следственного органа, «закрыла глаза» на явную незаконность проведенного у адвоката обыска и постфактум легитимировала его.

6 августа Московский городской суд вынес апелляционное постановление и частное постановление в отношении следователя (имеются у «АГ») по обыску в жилище адвоката АП г. Москвы Марии Казанцевой.

Обыск без санкции суда

Как следует из обращения Марии Казанцевой в Комиссию Совета АП г. Москвы по защите прав адвокатов (документ имеется в распоряжении «АГ»), 9 июня следователь первого следственного отдела ГСУ СК РФ по МО В. Ц. вынес постановление о производстве обыска в жилом помещении в случаях, не терпящих отлагательств. Необходимость обыска мотивировалась тем, что жилище – дом в Подмосковье, где проживала и вела адвокатскую деятельность Мария Казанцева, – якобы принадлежало К. (подзащитному адвоката, в отношении которого было возбуждено уголовное дело по ст. 210.1 УК РФ), и в ходе данного следственного действия планировалось найти предметы и документы, имеющие отношение к делу.

Перед проведением обыска адвокат предъявила следователю документы, подтверждающие ее право собственности на данный объект недвижимости, а также сообщила, что осуществляет здесь адвокатскую деятельность. Тем не менее правоохранители провели обыск, несмотря на возражения адвоката, которые были приобщены отдельным приложением к протоколу. В возражениях на протокол Мария Казанцева заявила о нарушении ст. 450.1 УПК РФ, об отсутствии санкции суда на проведение обыска, а также о том, что при проведении следственного действия не присутствовал член Совета АП МО.

В обращении в палату адвокат также обратила внимание, что следователь фактически не допустил ее к защите законных интересов подзащитного К. при проведении обыска в ее жилище.

Первая инстанция сочла обыск законным, но Совет палаты не согласился с выводами суда

Бабушкинский районный суд г. Москвы постановлением от 15 июня (есть у «АГ») признал произведенный обыск законным. Так, суд указал, что о производстве данного следственного действия уведомлялся прокурор. Со ссылкой на ч. 5 ст. 165 УПК первая инстанция отметила, что в исключительных случаях, когда производство обыска в жилище не терпит отлагательств, он может быть произведен на основании постановления следователя и без получения судебного решения, а его законность впоследствии проверяется судом.

«Согласно представленным материалам, безотлагательность производства обыска по вышеуказанному адресу была вызвана наличием угрозы уничтожения или сокрытия предметов и документов, имеющих значение для уголовного дела. Как усматривается из представленных в суд материалов, по указанному в постановлении следователя адресу проживает подозреваемый К. При таких обстоятельствах вывод следователя о возможном нахождении по указанному адресу предметов и документов, имеющих значение для уголовного дела, суд находит обоснованным», – отмечалось в постановлении.

Впоследствии Совет АП г. Москвы направил обращение (имеется в распоряжении редакции) прокурору Московской области. В нем он указал, что обыск в жилище адвоката был произведен следователем без судебного решения. При этом уголовное дело в отношении адвоката не возбуждалось, обвинение ей не предъявлялось, признаков совершения преступления в обыскиваемом помещении не обнаружилось. Следователь не уведомлял адвокатские палаты Москвы и Московской области о необходимости направления их представителей к месту производства обыска.

«Не позднее 7 часов 50 минут 13 июня 2020 г. суд был обязан вынести соответствующее постановление о законности или незаконности проведенного обыска. Однако Бабушкинский районный суд г. Москвы рассмотрел уведомление следователя лишь 15 июня 2020 г., чем нарушил требования ст. 165 УПК РФ», – отмечалось в обращении. Таким образом, Совет АП г. Москвы расценил проведенный обыск в жилище адвоката Марии Казанцевой как незаконный и просил принять соответствующие меры реагирования.

Адвокаты обжаловали постановление

В апелляционной жалобе (есть у «АГ») адвокат АП г. Москвы Вера Гончарова, представляющая интересы К., перечислила основания, по которым сочла незаконным, необоснованным и подлежащим отмене постановление первой инстанции. В частности, она указала, что суд не пояснил, почему следователь не допустил Марию Казанцеву к участию в обыске, несмотря на предъявление ею ордера и удостоверения. Кроме того, Мария Казанцева и ее подзащитный не уведомлялись о дате и времени судебного заседания, поэтому уведомление следователя рассматривалось в отсутствие защитника и подозреваемого, копия судебного акта им не направлялась.

В жалобе также обращалось внимание, что в соответствии с ч. 5 ст. 165 УПК следователь не позднее трех суток с начала производства следственного действия обязан уведомить об этом судью и прокурора. «С 11 по 17 июня 2020 г. сотрудники канцелярии Бабушкинского районного суда г. Москвы сообщали адвокатам Марии Казанцевой и Вере Гончаровой о том, что материалы с уведомлением следователя об обыске в жилище в суд не поступали, – указывалось в жалобе. – Только 18 июня 2020 г. в аппарате Бабушкинского районного суда сообщили о том, что указанные материалы поступили в суд».

Кроме того, отмечалось, что помещение, в котором производился обыск, не является собственностью подозреваемого – он там не зарегистрирован и не проживает, поэтому непонятно, почему суд счел, что К. проживает по месту производства обыска. Апеллянт добавила, что в постановлении Бабушкинского районного суда г. Москвы не мотивированы выводы о существовании реальной угрозы уничтожения каких-либо предметов и документов, имеющих значение для уголовного дела, а также отсутствуют основания для проведения обыска

Со ссылкой на ч. 3 ст. 8 Закона об адвокатуре и Постановление Конституционного Суда РФ № 33-П от 17 декабря 2015 г. Вера Гончарова отметила, что проведение всех следственных действий в отношении адвоката (в том числе в жилых и служебных помещениях) допускается только на основе решения суда. Наличие такого документа обязательно и при проведении обыска в жилище в случаях, не терпящих отлагательств.

«Как видно из текста обжалуемого постановления, суд не дал оценки доводам адвоката Марии Казанцевой, изложенным в отдельном заявлении, являющемся приложением к протоколу обыска от 9 июня 2020 г., о нарушении уголовно-процессуального закона и ее профессиональных прав в связи с обыском в жилище адвоката, в отношении которого не возбуждено уголовное дело, который не является обвиняемым и не совершал деяние, содержащее признаки преступления, без постановления суда о разрешении производства обыска и без участия члена совета адвокатской палаты», – подчеркивалось в апелляционной жалобе.

Апеллянт добавила, что указанное следственное действие нарушило ст. 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, защищающую неприкосновенность частной и семейной жизни. Кроме того, подчеркнула она, сотрудники СКР при производстве обыска осуществляли видеосъемку, запись которой была впоследствии опубликована в различных информационных ресурсах СМИ. В связи с этим Вера Гончарова просила отменить постановление Бабушкинского районного суда г. Москвы и вынести частное постановление в отношении следователя В. Ц.

Мария Казанцева также направила в Мосгорсуд апелляционную жалобу от своего имени.

Апелляция отменила решение первой инстанции и указала на нарушения, допущенные следователем

В апелляционном постановлении от 6 августа Мосгорсуд не поддержал выводы первой инстанции. Как пояснила апелляция, данных о разъяснении права Марии Казанцевой на участие в судебном заседании при рассмотрении уведомления следователя о законности произведенного обыска в ее жилище в представленных материалах не имеется. «Таким образом, суд первой инстанции не проверил наличие или отсутствие оснований для уведомления Казанцевой о дате, времени и месте судебного заседания по факту законности произведенного следственного действия», – заключил МГС.

Читайте также

КС: Любое следственное действие в отношении адвоката возможно лишь на основании решения суда

Конституционный Суд вновь отказался рассматривать жалобу адвоката Олега Крупочкина на нормы УПК, регламентирующие порядок допроса защитника в качестве свидетеля

28 Июня 2019

Он добавил, что в силу требований ст. 450.1 УПК обыск в жилище адвоката и его служебных помещениях производится только после возбуждения в отношении него уголовного дела, на основании постановления судьи и в присутствии члена совета адвокатской палаты соответствующего субъекта Федерации. Исходя из ч. 2 указанной статьи Кодекса, подчеркнула апелляция, в постановлении судьи о разрешении обыска указываются основания для производства этого следственного действия, а также конкретные отыскиваемые объекты.

«Вышеуказанные требования закона суд первой инстанции оставил без внимания и не учел, что содержание уведомления, в котором имеются сведения о том, что следственные и процессуальные действия были произведены в отношении лица, обладающего особым правовым статусом, что обыск в жилище, служебном помещении адвоката производится только на основании судебного решения. Таким образом, суд первой инстанции вынес обжалуемое постановление без учета обстоятельств, имеющих существенное значение для правильного разрешения дела», – отмечается в постановлении. В связи с этим Мосгорсуд отменил постановление первой инстанции и передал ей материал на новое рассмотрение.

Кроме того, Мосгорсуд вынес частное постановление в отношении следователя по особо важным делам В. Ц., который не уведомил суд о производстве обыска в жилище в течение 24 часов в нарушение п. 5 ст. 165 УПК. «В Бабушкинский районный суд г. Москвы материал поступил только 15 июня 2020 г., – подчеркивается в документе. – Указанные нарушения, слабая исполнительская дисциплина следственных органов, недостаточный контроль за качеством и своевременностью материалов о производстве обыска в жилище в случаях, не терпящих отлагательств со стороны руководства ГСУ СК РФ по Московской области, существенно нарушают права граждан на доступ к правосудию, дезорганизуют работу суда».

Таким образом, Мосгорсуд просил руководителя указанного ведомства и прокурора Московской области обратить внимание на допущенные следователем нарушения уголовно-процессуального закона.

Адвокаты положительно оценили судебные акты апелляции

В комментарии «АГ» Мария Казанцева положительно оценила выводы Мосгорсуда. «Такие документы, безусловно, помогут в уголовном деле в отношении моего доверителя. Что касается содержания частного постановления, то хотелось бы увидеть более развернутые выводы в отношении допущенных следователем нарушений, так как их при обыске было гораздо больше, чем отражено в этом документе», – отметила она.

Вера Гончарова также положительно оценила апелляционное постановление. «Признав существенными нарушения уголовно-процессуального закона (включая положения ст. 450.1 УПК), апелляционная инстанция посчитала невозможным их устранение и направила дело на новое разбирательство в первую инстанцию. Такая практика складывается по данной категории дел в последние годы. Надеюсь, что при новом рассмотрении будет вынесено законное решение, которое не придется обжаловать. Стоит отметить, что в ходе работы с материалами выявились обстоятельства, позволяющие задуматься об обращении с заявлением о преступлении в отношении следователя. Возможно, еще и поэтому, изучив материалы дела и выслушав наши доводы, Мосгорсуд удовлетворил требование о вынесении частного постановления», – пояснила она.

По словам адвоката, то, что Мосгорсудом предельно корректно сформулировано в частном постановлении как «слабая исполнительская дисциплина» и «недостаточный контроль за качеством со стороны руководства», она бы назвала абсолютным произволом следственных органов, действия которых зачастую остаются безнаказанными. «Все чаще, работая по уголовным делам, адвокатам приходится не только защищать доверителей, но и отстаивать свои права. Сожалею, что суды редко прибегают к мерам реагирования, предусмотренным ч. 4 ст. 29 УПК. По обыску в жилище адвоката в нашем регионе, мне представляется, это случилось впервые. Поэтому полагаю, что реакция суда в виде частного постановления следователю будет не только иметь положительный эффект в конкретном деле, но и станет профилактикой от незаконных действий в отношении адвокатов со стороны следственных органов», – заключила Вера Гончарова.

«Это не первый случай, когда Мосгорсуд исправляет ошибки нижестоящих судов»

Председатель Комиссии Совета АП г. Москвы по защите прав адвокатов Роберт Зиновьев отметил, что в данном случае Мосгорсуд исправил очевидную и грубую ошибку, допущенную судом первой инстанции, который, пойдя на поводу у следственного органа, «закрыл глаза» на явную незаконность проведенного в жилище адвоката обыска и постфактум его легитимировал. «При проведении обыска были грубейшим образом нарушены профессиональные права адвоката, поскольку в отсутствие судебного решения и без участия уполномоченного представителя адвокатской палаты производство обыска в жилище или офисе адвоката недопустимо, в том числе по мотивам неотложности. Порадовала принципиальная реакция Мосгорсуда на допущенные нарушения, который не только отменил незаконное решение нижестоящего суда, но и вынес частное постановление в отношении следователя. По делам подобной категории это первый случай, и, несомненно, такая положительная практика только радует», – подчеркнул он.

Роберт Зиновьев заметил, что это не первый случай, когда Мосгорсуд исправляет ошибки нижестоящих судов. «Так, в 2017 г. у адвоката Максима Загорского были проведены «в неотложном порядке» четыре обыска, и тогда Пресненский суд Москвы тоже «одобрил» их, но Мосгорсуд признал незаконными, вернув дело на новое рассмотрение. Вместе с тем следует отметить, что апелляционной инстанции ничто не препятствовало принять решение по существу самостоятельно, но она традиционно возвратила дело в нижестоящий суд, а это создает дополнительную и необоснованную задержку в восстановлении нарушенных прав наших коллег», – посетовал председатель Комиссии Совета АП г. Москвы по защите прав адвокатов.

УПК РФ Статья 165. Судебный порядок получения разрешения на производство следственного действия / КонсультантПлюс

УПК РФ Статья 165. Судебный порядок получения разрешения на производство следственного действия

1. В случаях, предусмотренных пунктами 4 — 9, 10.1, 11 и 12 части второй статьи 29 настоящего Кодекса, следователь с согласия руководителя следственного органа, а дознаватель с согласия прокурора возбуждает перед судом ходатайство о производстве следственного действия, о чем выносится постановление.

(в ред. Федеральных законов от 23.07.2010 N 172-ФЗ, от 11.07.2011 N 195-ФЗ)

2. Ходатайство о производстве следственного действия подлежит рассмотрению единолично судьей районного суда или военного суда соответствующего уровня по месту производства предварительного следствия или производства следственного действия не позднее 24 часов с момента поступления указанного ходатайства, за исключением случаев, предусмотренных частью третьей.1 настоящей статьи.

(в ред. Федерального закона от 21.07.2014 N 245-ФЗ)

3. В судебном заседании вправе участвовать прокурор, следователь и дознаватель.

(в ред. Федерального закона от 24.07.2007 N 214-ФЗ)

3.1. Ходатайство о производстве следственного действия, касающегося реализации, утилизации или уничтожения вещественных доказательств, указанных в пунктах 1, 2 (за исключением скоропортящихся товаров и продукции), 3 (за исключением предметов, длительное хранение которых опасно для жизни и здоровья людей или для окружающей среды), 6 — 8 части второй статьи 82 настоящего Кодекса, а также передачи безвозмездно либо реализации вещественных доказательств в соответствии с подпунктами «в» и «г» пункта 9 части второй статьи 82 настоящего Кодекса, рассматривается судьей не позднее чем через 5 суток со дня его поступления в суд. Ходатайство о производстве следственного действия, касающегося реализации, утилизации или уничтожения вещественных доказательств в виде скоропортящихся товаров и продукции, а также предметов, длительное хранение которых опасно для жизни и здоровья людей или для окружающей среды, рассматривается судьей с учетом их особенностей, но не позднее 24 часов с момента поступления ходатайства в суд. При рассмотрении указанных ходатайств в судебном заседании вправе участвовать подозреваемый, обвиняемый, их защитники и (или) законные представители, собственник или иной законный владелец предмета, признанного вещественным доказательством по уголовному делу. Неявка лиц, своевременно извещенных о времени рассмотрения указанных ходатайств, либо неустановление собственника или иного законного владельца предмета, признанного вещественным доказательством по уголовному делу, не является препятствием для рассмотрения ходатайств судом.

4. Рассмотрев указанное ходатайство, судья выносит постановление о разрешении производства следственного действия или об отказе в его производстве с указанием мотивов отказа.

5. В исключительных случаях, когда производство осмотра жилища, обыска и выемки в жилище, личного обыска, а также выемки заложенной или сданной на хранение в ломбард вещи, наложение ареста на имущество, указанное в части первой статьи 104.1 Уголовного кодекса Российской Федерации, не терпит отлагательства, указанные следственные действия могут быть произведены на основании постановления следователя или дознавателя без получения судебного решения. В этом случае следователь или дознаватель не позднее 3 суток с момента начала производства следственного действия уведомляет судью и прокурора о производстве следственного действия. К уведомлению прилагаются копии постановления о производстве следственного действия и протокола следственного действия для проверки законности решения о его производстве. Получив указанное уведомление, судья в срок, предусмотренный частью второй настоящей статьи, проверяет законность произведенного следственного действия и выносит постановление о его законности или незаконности. В случае, если судья признает произведенное следственное действие незаконным, все доказательства, полученные в ходе такого следственного действия, признаются недопустимыми в соответствии со статьей 75 настоящего Кодекса.

Открыть полный текст документа

УПК РФ Статья 182. Основания и порядок производства обыска / КонсультантПлюс

УПК РФ Статья 182. Основания и порядок производства обыска

1. Основанием производства обыска является наличие достаточных данных полагать, что в каком-либо месте или у какого-либо лица могут находиться орудия, оборудование или иные средства совершения преступления, предметы, документы и ценности, которые могут иметь значение для уголовного дела.

(в ред. Федерального закона от 31.12.2014 N 530-ФЗ)

2. Обыск производится на основании постановления следователя.

3. Обыск в жилище производится на основании судебного решения, принимаемого в порядке, установленном статьей 165 настоящего Кодекса.

4. До начала обыска следователь предъявляет постановление о его производстве, а в случаях, предусмотренных частью третьей настоящей статьи, — судебное решение, разрешающее его производство.

5. До начала обыска следователь предлагает добровольно выдать подлежащие изъятию предметы, документы и ценности, которые могут иметь значение для уголовного дела. Если они выданы добровольно и нет оснований опасаться их сокрытия, то следователь вправе не производить обыск.

6. При производстве обыска могут вскрываться любые помещения, если владелец отказывается добровольно их открыть. При этом не должно допускаться не вызываемое необходимостью повреждение имущества.

7. Следователь принимает меры к тому, чтобы не были оглашены выявленные в ходе обыска обстоятельства частной жизни лица, в помещении которого был произведен обыск, его личная и (или) семейная тайна, а также обстоятельства частной жизни других лиц.

8. Следователь вправе запретить лицам, присутствующим в месте, где производится обыск, покидать его, а также общаться друг с другом или иными лицами до окончания обыска.

9. При производстве обыска во всяком случае изымаются предметы и документы, изъятые из оборота.

9.1. Утратил силу. — Федеральный закон от 27.12.2018 N 533-ФЗ.

10. Изъятые предметы, документы и ценности предъявляются понятым и другим лицам, присутствующим при обыске, и в случае необходимости упаковываются и опечатываются на месте обыска, что удостоверяется подписями указанных лиц.

11. При производстве обыска участвуют лицо, в помещении которого производится обыск, либо совершеннолетние члены его семьи. При производстве обыска вправе присутствовать защитник, а также адвокат того лица, в помещении которого производится обыск.

(часть одиннадцатая в ред. Федерального закона от 29.05.2002 N 58-ФЗ)

12. При производстве обыска составляется протокол в соответствии со статьями 166 и 167 настоящего Кодекса.

13. В протоколе должно быть указано, в каком месте и при каких обстоятельствах были обнаружены предметы, документы или ценности, выданы они добровольно или изъяты принудительно. Все изымаемые предметы, документы и ценности должны быть перечислены с точным указанием их количества, меры, веса, индивидуальных признаков и по возможности стоимости.

14. Если в ходе обыска были предприняты попытки уничтожить или спрятать подлежащие изъятию предметы, документы или ценности, то об этом в протоколе делается соответствующая запись и указываются принятые меры.

15. Копия протокола вручается лицу, в помещении которого был произведен обыск, либо совершеннолетнему члену его семьи. Если обыск производился в помещении организации, то копия протокола вручается под расписку представителю администрации соответствующей организации.

16. Обыск может производиться и в целях обнаружения разыскиваемых лиц и трупов.

Открыть полный текст документа

Осмотр и обыск в жилище без решения суда

Следственные действия, производство которых связано с ограничением конституционных прав и свобод граждан, и перечисленные в ч.2 ст.29 УПК РФ, выполняются только по судебному решению в порядке установленном в ст. 165 УПК РФ. То есть чтобы получить разрешение суда на производство обыска в жилище следователь с согласия руководителя следственного органа, а дознаватель с согласия прокурора, обращаются в суд с соответствующим постановлением, которое содержит ходатайство о производстве обыска.

Однако, в соответствии со ст. 165 УПК РФ в исключительных случаях отдельные следственные действия органы расследования вправе производить без судебного решения по постановлению следователя (дознавателя). К таким следственным действиям относятся: осмотр жилища, обыск в жилище, выемка в жилище, личный обыск, выемка заложенной или сданной в ломбард вещи.

В законе не дано понятие «исключительных случаев»,их характеристик и их перечня. В приказе Генерального прокурора РФ от 02.06.2011 № 162 к «исключительным обстоятельствам» относятся обстоятельства, когда промедление может: повлечь утрату следов преступления и других доказательств, позволит скрыться лицам, совершившим преступление, негативно повлиять на возмещение причиненного ущерба.

На практике безотлагательными случаями являются случаи когда при производстве следственных действий внезапно возникают основания для производства обыска, поступили сведения о том, что лицо, владеющее предметами, имеющими значение для уголовного дела, принимает меры к их уничтожению или сокрытию, необходимо обнаружить и задержать преступника и другие.

ПРОЦЕССУАЛЬНЫЙ ПОРЯДОК ПРОВЕДЕНИЯ ОСМОТРА В СЛУЧАЕ, НЕ ТЕРПЯЩЕМ ОТЛАГАТЕЛЬСТВА

К следственным действиям которые чаще всего производятся до возбуждения уголовного дела относится осмотр места происшествия В соответствии с ч. 2 ст. 176 УПК РФ в случаях, не терпящих отлагательства, осмотр места происшествия может быть произведен до возбуждения уголовного дела. Разрешение суда на производство этого следственного действия не требуется, но если местом происшествия является жилище, то осмотр в этом случае является одновременно и осмотром жилища, а потому в этом случае для производства осмотра требуется либо согласие совершеннолетних лиц, проживающих в нем, либо судебное решение.

Как правило, проживающие в жилище лица дают свое согласие на проведение осмотра жилища в котором совершено преступление. Если же эти лица не дают своего согласия на осмотр, то провести его следователь может только получив разрешение суда и только после возбуждения уголовного дела.

На практике возникают ситуации, когда необходимо незамедлительно осмотреть место происшествия, а обращение в суд за разрешением на производство осмотра может существенно затруднить расследование. В этом случае следователь (дознаватель) руководствуется ч. 5 ст. 165 УПК РФ. В этом случае он не получает согласие руководителя следственного органа (прокурора), а выносит постановление о производстве осмотра жилища в случаях, не терпящих отлагательства. Это постановление предъявляется следователем (дознавателем) владельцу или иному лицу, проживающему в данном жилище, под роспись.

После производства осмотра следователь (дознаватель) в течение 24 часов уведомляет суд и прокурора о производстве такого осмотра.

ОБЫСК И ЛИЧНЫЙ ОБЫСК В СЛУЧАЕ, НЕ ТЕРПЯЩЕМ ОТЛАГАТЕЛЬСТВА

После вынесения постановления о возбуждении уголовного дела, в исключительных случаях, не терпящих отлагательства, следователь может произвести обыск в жилище, личный обыск без получения разрешения суда.

В соответствии с ч.2 ст.184 УПК РФ обыск в отношении лица, находящегося в обыскиваемом помещении следователь может произвести при наличии достаточных оснований полагать, что лицо скрывает при себе предметы или документы, которые могут иметь значение для уголовного дела. Производя обыск в помещении, следователь (дознаватель) может вынести постановление о производстве обыска лица, не имеющего процессуального статуса в уголовном деле, или, например, свидетеля без получения разрешение суда. Если следователь не получил разрешение на обыск и личный обыск произведен в ходе обыска служебного помещения (а не жилища), то он должен уведомить суд о производстве личного обыска в порядке, предусмотренном ч. 5 ст. 165 УПК РФ, хотя из анализа ст.ст. 182, 184, 165 УПК РФ такой обязанности у следователя нет.

ОБЫСК В ЖИЛИЩЕ В СЛУЧАЕ, НЕ ТЕРПЯЩЕМ ОТЛАГАТЕЛЬСТВА

В соответствии со ст.165 УПК РФ следователь выносит постановление о производстве обыска в жилище и предъявляет его присутствующим лицам . Затем в соответствии с установленной законом процедурой производит процессуальные, а также поисковые действия, которые фиксируются в протоколе обыска. Протокол обыска составляется в соответствии с требованиями ст. ст. 182, 166 УПК РФ. После проведения обыска следователь уведомляет об этом суд и прокурора.

Принимая постановление о безотлагательном проведении обыска в жилище, личного обыска, равно как и осмотра в жилище, без согласия лиц, проживающих в нем, следователь должен руководствоваться ст. 7 УПК РФ, в соответствии с которой это постановление должно быть законным, обоснованным и мотивированным и подкрепляться соответствующими материалами уголовного дела.

Участники процесса вправе обжаловать прокурору незаконность осмотра жилища без судебного решения. Прокурор обязан проверить, своевременно ли следователь уведомил прокуратуру об этом осмотре, требовать от следователя предоставить данные о том, что обстоятельства не терпели отлагательства, и дать правовую оценку действиям следователя

Если следователь проводит обыск в жилище или помещении лица, которое не имеет процессуального статуса, то ему так же должно быть разъяснено право на обжалование законности обыска в суд.

Об обыске: подробный разбор

Слово «обыск» у жителей нашей страны плотно ассоциируется со словом «ордер», а безграмотные сценаристы криминальных сериалов вместе с авторами бульварных детективов способствуют распространению этого заблуждения в народе. Так вот, следует запомнить: никаких «ордеров на обыск» в отечественном законодательстве нет. И в ближайшее время не предвидится.

Целью обыска, как логичным образом следует из названия этого следственного действия, является обнаружение предметов, документов, ценностей, орудий преступления и чего угодно еще, что может иметь значение для уголовного дела. На формулировку предлагаю обратить особое внимание: «может иметь». Она по сути своей охватывает практически все, на что хватит фантазии лица, проводящего обыск: от документов, описывающих финансово-хозяйственную деятельность обыскиваемого, до носочков, в которые он мог быть одет неделю назад. Во всяком случае, все, что посчитает нужным забрать следователь, он имеет забрать полное право — предъявлять ему по этому поводу претензии на месте неконструктивно и бессмысленно.

При этом важный момент: вне зависимости от всего остального, во время обыска изымаются предметы, изъятые из оборота. То есть, если у вас дома хранится двадцать грамм кокаина, например, а пришли к вам делать обыск по экономическому преступлению, то кокаин в любом случае заберут. C’est la vie.

Обыск может проводиться как в жилом, так и в нежилом помещении: для простоты изложения будем использовать условные термины «квартира» и «офис». Но и в том и в другом случае основанием к проведению обыска является постановление следователя. То есть это документ, который следователь составляет самостоятельно, и на котором ему не нужна ничья виза. Ни руководителя, ни прокурора, ни суда.

Выглядит он, как обычный бланк формата А4, на котором указываются ФИО, звание (классный чин) и должность лица, вынесшего постановление, номер уголовного дела, в рамках которого производится обыск, и краткая мотивировка того, почему интересующие следствие предметы или документы могут находиться по конкретному адресу.

В случае, когда обыск проводится в жилище, следователь может предъявить судебное решение с указанием адреса проведения обыска: и вот здесь следите за руками. Я не зря написал: «может предъявить». Для обыска в жилище вещь это, конечно, желательная, но не обязательная.

По общему правилу, для его получения следователь обращается в суд с мотивированным ходатайством разрешить обыскать жилище, и суд в течение 24 часов с момента поступления ходатайства принимает по нему решение. Но! Закон предусматривает и возможность так называемого «узаконивания обыска». То есть, это означает, что в случае, не терпящем отлагательства, следователь вправе провести обыск в квартире без судебного решения, сообщить об этом в течение 72 часов суду и прокурору, и попытаться этот обыск узаконить – мотивировав перед судом свои действия. То есть, по факту, получить разрешение задним числом. А вот что именно включается в перечень «случаев, не терпящих отлагательства» — вопрос открытый, и решается в каждом отдельном случае индивидуально.

Если суд посчитает, что случай действительно был не терпящим отлагательства, и никакой возможности получить судебное решение до обыска не было – то он признает обыск законным. Если же суд посчитает, что спешить поводов не имелось, то обыск не узаконивается, и все, что в его ходе было обнаружено и изъято, впоследствии в качестве доказательства в уголовном деле фигурировать не может. И это – ситуация для следствия в высшей степени неприятная. Приведу простой и наглядный пример из жизни.

Следователь в ходе допроса свидетеля Иванова получает информацию о том, что в квартире Васи Пупкина хранится, скажем, карабин, из которого, предположительно, грохнули некоего Петю. Так как Васина квартира рассматривается с точки зрения закона в качестве жилища, для того, чтобы ее обшмонать, необходимо судебное постановление. Но следователь не хочет заморачиваться, лень ему прямо сейчас материалы для суда готовить, и решает узаконить обыск постфактум.

Выезжает на место, проводит обыск, действительно обнаруживает ружье, направляет его на экспертизу: а не из этого ли карабина пристрелили Петю? И уведомляет суд и прокурора о произведенном обыске и улове в виде ружья.

Однако судья, получивший это самое уведомление, находится в дурном настроении. То ли кофе утром сгорел, то ли жена мозг высверлила, но факт остается фактом: обыск он не узаконил. Доколупался до мелких и незначительных моментов, на которые в другой ситуации и внимания бы не обратил, посчитал, что 24 часа ситуация вполне себе терпела, и не было никакой необходимости так торопиться. И признает проведенный обыск незаконным.

Это автоматически означает, что обнаруженное ружье доказательством по уголовному делу быть не может. Более того, и экспертиза, даже в том случае, если выяснится, что именно из этого карабина убили Петю, тоже будет являться недопустимым доказательством. По правилу «плодов отравленного дерева». То есть это означает, что недопустимое доказательство может породить только недопустимое доказательство.

В итоге получается что? Да, ружье то самое, и хранилось оно у Васи. Однако изъято оно было незаконно, доказательством выступать не может, и потому, например, для пристегивания Васи к делу его использовать нельзя. Вася радостный гуляет, а следователь раздвигает булки, и его долго и сладострастно сношает руководство, прокурор и еще целый ряд ответственных лиц. И поделом.

Таким образом, что мы имеем в сухом остатке. Обыск проводится на основании постановления следователя или дознавателя. Это постановление не требует удостоверения печатью, на нем не нужны ничьи визы: это просто лист А4 с подписью должностного лица, его вынесшего. В нем в обязательном порядке указываются номер уголовного дела, в рамках расследования которого производится обыск, а также адрес офиса или квартиры, которую будут обыскивать. В случае производства обыска в квартире, требуется судебное постановление: оно может быть получено как до обыска, так и в некоторых случаях – после него.

 

Но! Если Вам предъявляется судебное постановление о разрешении провести обыск в жилище, однако там указан не Ваш адрес — это повод к тому, чтобы сотрудников в корректной форме послать далеко и надолго.

За другим судебным постановлением, например. Однако не следует этим злоупотреблять на ровном месте: техническая ошибка в адресе, опечатка, явная несуразность в написании адреса, которая не препятствует однозначному установлению смысла написанного, основанием для отказа от обыска быть не может. Поясню на примерах.

Вы живете в квартире 10 дома № 12 по улице Пушкина. К вам приходят и показывают судебное решение об обыске по адресу: Пушкина, д. 12, кв. 15 — это не Ваш адрес, и на основании этого судебного решения шмонать вашу квартиру нельзя.

 

Вам показывают судебное решение об обыске по адресу: ул. Пушкна, д. 12, кв. 10 — в названии улицы опечатка, и она никак обыску не препятствует.

 

Вам показывают судебное решение об обыске по адресу: ул. Пущена, д. 12, кв. 10 — это не Ваш адрес, улица неясна (то ли Пущина, то ли Пушкина, то ли Путена), и на опечатку также не тянет, обыск откладывается.

 

Еще один важный момент: если в постановлении следователя. которое Вам предъявляется с целью обыска офиса, указан неверный адрес, Вам это ничем не поможет, и вот почему. Как уже указывалось раньше, постановление оформляется следователем самостоятельно — и ничто не помешает ему положить папку на капот автомашины и заполнить бланк с уточненным адресом на месте. Три минуты выиграть получится — а вот раздражение со стороны сотрудников будет обеспечено. Стоит серьезно подумать, а стоит ли оно того, и не стоит ли, к примеру, придержать информацию об ошибке в постановлении до удобного момента.

Именно для того, чтобы иметь впоследствии возможность предъявлять те или иные претензии, необходимо внимательно ознакомиться с предъявляемыми документами, и зафиксировать ключевые моменты: кто и когда вынес постановление, по какому уголовному делу, какой датой вынесено постановление, какой адрес в нем указан. Особо отметим, что обязанности предоставить кому бы то ни было копию постановления у следователя нет. Ни владелец квартиры, ни арендатор офиса, ни их юристы, ни адвокат, официально допущенный в дело, на месте производства обыска копию требовать не вправе. Впрочем, если нет острой ситуации и конфликта, то можно вежливо попросить у следователя разрешения сфотографировать документ — скорее всего, не откажет.

Итак, мы остановились на моменте: вы сидите у себя дома и пьете кофе, или же, как водится, шаритесь по соцсетям на работе, когда в дверь внезапно стучат. Абсолютно необязательно, что стучать будут громко, нагло и сопровождать это криком – у нас же тут не малобюджетная криминальная фильма. Обычно первый контакт происходит спокойно, незачем сразу настраивать клиента против себя. От громких стуков у некоторых граждан открываются диарея и энурез, а сотрудникам по всему этому еще ходить потом…

Сотрудники и понятые. Протокол и замечания к нему. Подбросили!

В первую очередь, об чем нужно помнить. На месте производства любого следственного действия главным и направляющим процесс лицом всегда является следователь. Именно поэтому на предъявляемые Вам документы сотрудников (читай, ксивы), смотреть нужно внимательно и искать, в первую очередь, следователя. Вероятнее всего, именно он протянет Вам для ознакомления постановление: зафиксируйте фамилию в памяти. За все, что происходит на месте производства следственного действия, отвечает именно этот человек.

Представиться должны все сотрудники, принимающие участие в процессе – от оперов до экспертов. Но есть и исключение, если сначала к вам залетели бойцы в масках и камуфляже, то спрашивать у них документы я бы не стал. Все равно не покажут, а вот проблем на хребет наскрести себе можно.

 

Стоит просто запомнить: все, кто показывают свои лица, представляются. Все, кто в масках – не представляются. Перепутать сложно.

Неважно, что на месте обыска еще десять оперов и столько же тяжелых, они все в данном случае – лишь послушные (в идеале) инструменты следака. Ход следственного действия, расстановку оперов и распределение понятых по территории офиса или квартиры, составление протокола и разрешение либо не разрешение вам совершения тех или иных действий – только в его власти. Понимание этого здорово способно сэкономить время и нервы: когда вместо того, чтобы решать важные вопросы с лицом, которое может их решить, нервничающие клиенты начинают по очереди подходить к иным сотрудникам, которые вяло затягивают время и ничего внятного не говорят. А они и не должны.

 

Кстати говоря, о сотрудниках. Их, на самом деле, может быть сколь угодно много – но впоследствии окажется, что были на месте обыска только те, которые вписаны следователем в протокол производства следственного действия. Там под эти надобности специальная графа выделена, и при ознакомлении с протоколом крайне желательно посчитать – а все ли из присутствующих в ней указаны. А то ситуации разные бывают, знаете ли.

 

Вдруг у вас ваза китайская пропадет после обыска, а потом выяснится, что на нем были два стажера и следак, а толпы веселых оперов, которые ее и спиздили, чтобы бычки у себя в кабинете тушить, там вовсе не было. Для предупреждения подобных ситуаций законодатель и предусмотрел возможность внесения замечаний в протокол следственного действия.

 

Вам необходимо спокойно и четко обозначить, какие именно замечания вы хотите внести в протокол, и не забыть удостоверить каждое из них своей подписью. Кстати говоря, точно такое же право имеют и понятые, это важно – можно напомнить им об этом при случае. Замечания внесут – следователь может, конечно, покочевряжиться, но внесет. Отсутствие места в протоколе, предложение потом направить какое-нибудь ходатайство, и все прочее – не основание к тому, чтобы отказать в праве внесения замечаний всех участвующих лиц в протокол следственного действия.

Протокол же, нелишним будет заметить, составляется либо в ходе следственного действия, либо сразу после его окончания. То есть вопить о том, что без протокола обыска не будет, не стоит – следователь имеет полное право начать заполнять протокол тогда, когда посчитает нужным, находясь в оговоренных временных рамках. На практике такое бывает редко, но стоит иметь это в виду. В целом, если память у вас хорошая, можете положиться на нее, и в случае необходимости внести свои замечания после. Если не уверены (что рекомендуется), лучше подстраховаться и вооружиться ручкой и бумагой. На ней краткими заметками указывать моменты, которые потом нужно не забыть отразить в протоколе.

Конечно же, нет необходимости указывать там, что вы не согласны с возбуждением уголовного дела, ничего не делали противозаконного, опера не поздоровались, войдя в хату, а следак так и вовсе стульчак в сортире не поднял. Все эти обстоятельства для дальнейших ваших телодвижений никакого значения не имеют. Вообще.

 

А вот указать, что фактически на обыске присутствовали лица, не являющиеся понятыми, и не представившиеся в качестве сотрудников, числом таким-то – стоит. О том, что эти лица неоднократно покидали помещение, где находился следователь и понятые, и были в этот промежуток времени неподконтрольны – нужно. О пассивной роли понятых, которые трепались с операми, и не следили за происходящим – прям стоит. Но! Только в том случае, если все описанное выше реально происходило, а не явилось плодом Вашей фантазии.

 

И здесь мы подходим к очень важному моменту. 

 

Понятые на обыске – это Ваши друзья.

Да-да, даже если их притащили с собой сотрудники, и понятые – студенты, проходящие практику. Даже если это соседи, которые вас ненавидят за оставленный у дверей мусор. Кто угодно – и сейчас объясню, почему.

 

Дело в том, что навык профессионально обманывать  в ответ на заковыристые вопросы развит у всех людей неравномерно. К примеру, у сотрудников силовых структур, особенно следственно-оперативного аппарата он вырабатывается сам собой. Именно поэтому, кстати говоря, зачастую сотрудники получают меньшие срока и имеют меньше проблем на следствии. Они понимают, на какие вопросы отвечать нужно, на какие не нужно, а на какие нельзя не при каких условиях. Так вот, у понятых таких навыков, скорее всего, нет.

 

Что влечет за собой очевидное следствие. В случае возникновения к понятым тех или иных вопросов, спустя какое-то время после обыска, при грамотной работе Вашего адвоката в суде, скажем, при попытке исключить протокол из числа доказательств, соврать грамотно, красиво и убедительно они, вероятнее всего, не смогут. Это на словах все Львы Толстые, а на деле – открыто врать суду, в присутствии кучи народу, да еще складно и не теряясь, не так просто, как кажется. Вспомните, что и стишок-то в школе не каждый рассказать перед классом мог, а ведь у большей части людей навыков публичного выступления нет.

Даже если опера или следователь подготовят понятых перед допросом, и еще раз им напомнят все обстоятельства произошедшего. Даже если они напоят их чаем и заставят вызубрить протокол наизусть – рассказать вложенную в голову сказку сможет не каждый и не всегда. Поэтому не нужно пренебрегать простой фразой в ходе обыска:

 

«Прошу понятых обратить внимание на …»

Опять же, не злоупотреблять. Человек – не телефон с 128 ГБ памяти, у него есть свойство при обилии информации отключать входящие каналы связи, и тогда он по своему функционалу мало отличается от тумбочки у шифоньера. Поэтому, только по делу и максимально кратко, без ненужных подробностей и деталей вашей нелегкой судьбы.

 

«Прошу понятых обратить внимание на то, что оперативник Петров прошел в соседнюю комнату без меня, следователя и вас, понятые. Отсутствует уже двадцать секунд, запомните этот момент, пожалуйста». – так говорить можно и нужно.

 

«Понятые, понятые!!! Он же в комнату один пошел, он же подбросит сейчас что-нибудь, например, пять грамм спайса в зип-локе, или два магазина боевых патронов к Макару 9 миллиметров!!!» – вот так кричать не нужно. Во-первых, понятые шуганутся, ибо не ждут от вас такой подлянки. Во-вторых, не поймут, кто и куда пошел – им вообще все до звезды, на самом деле, к окончанию второго часа обыска. Концентрировать внимание столь длительное время без регулярных тренировок сложно, и даже в самой напряженной ситуации вы можете расслабиться.

 

Именно поэтому подбросы (крайне редкое явление) всякого «не вашего» происходят обычно ближе к концу мероприятия. В начале обыска вы собраны, злы и готовы защищаться. Потом же вы видите хмурые лица следака и оперов, заканчивается шестой лист протокола, понятые уже открыто зевают, и вас посещает чувство безысходности и печали. Все, мол, решено, чего трепыхаться, мотать нервы себе и этим симпатичным людям… Поэтому крайне важно не отпускать ситуацию из внимания до самого конца.

 

И если уж речь зашла, почему подброс – явление редкое. Потому что мало обнаружить некую вещь в квартире или офисе у человека, следователю затем в рамках расследования уголовного дела придется объяснить, как эта вещь и когда там оказалась. Отсюда следует вывод, что если кому-то что-то и подбрасывают, то делают это с учетом специфики обыскиваемого. Наркоману, который торчит на мефедроне, при необходимости подкинут его. Грабителю, который дергает цепочки с припозднившихся гражданок, какую-нибудь из завалявшихся побрякушек в сейфах у оперов. Но, опять же – это мероприятие рискованное, и мало стоящее тех проблем, что может за собой повлечь. Поэтому с огромной вероятностью средневзятый гражданин, не замазанный ни в какой криминальной движухе, с ним на практике не столкнется.

 

Да, и что же делать, если подбросили? Да все то же. Если вы успели заметить этот момент – то привлекайте внимание понятых, как именно – указано выше. Если не

успели, и внезапно увидели, как из вашего шкафа достают чего-то совсем не ваше – первое и главное правило. Сразу же заявить и проследить, чтобы в протоколе заявление было отражено: вещь не ваша, откуда она, что из себя представляет, кому принадлежит и кем положена в это место, вы не знаете. И второе: ни в коем случае не брать ее в руки и не рассматривать. Прием достаточно старый, основанный на человеческом рефлексе. Когда чего-то вам протягивают, то обязательно нужно взять, не будет же человек, да еще если и с улыбкой, стоять с протянутой рукой из-за вашей невежливости?

 

И вот стоите вы весь такой возмущенный, что какую-то железку или пакет вам на белье шелковое положили, а следователь смотрит на вас сочувствующе и протягивает в руки этот самый пакетик: гляньте, мол, точно не ваше? А то может, нафталину бросили в шкаф, да запамятовали, а нам тут лишние строчки в протоколе оформлять. Возьмете – потом доказать, что не ваша вещь, будет очень сложно. На ней будут ваши пальцы, ее следы будут у вас на руках – а вот записи в протоколе, что вам ее в руки протянули перед опечатыванием, не будет. Если вы на ее внесении туда не настоите и понятых на это не соориентируете.

 

Кстати говоря, понятых на обыске должно быть не менее двух человек, и они должны быть, как указано в законе, «совершеннолетними лицами, не заинтересованными в исходе уголовного дела. Не допускаются также участники уголовного судопроизводства, их родственники и близкие родственники». Ну и само собой, следователи и оперативники понятыми быть также не могут – впрочем, вживую я попыток такого цирка не видел, все же прокуратура не дремлет. Или дремлет, но не всегда.

 

Если вы обратили внимание, никаких других требований к личностям понятых нет. Они не должны быть психически адекватными, они не должны быть трезвыми и выспавшимися. Они вообще никому ничего не должны, поэтому на практике вполне возможна ситуация, когда в понятых у вас на обыске будет пара гоблинов: один еще не отошедший от последнего ширялова, а другой — трясущийся с похмелья и состоящий с рождения на учете у психиатра местный шизик. Закон позволяет. У нас же все равны. Ведь голосовать и тот, и другой могут без проблем, с чего бы лишить их права быть понятыми?

 

И еще один важный момент: никакого права требовать замены понятых, иначе как по основаниям, приведенным выше, у вас нет. То, что они вам не нравятся, то, что их привели с собой опера, то, что они со следователем курят – не основание к их отводу. Можно как вариант вежливо попросить пригласить еще одного или двух понятых, и в некоторых случаях следователь может пойти на эту уступку, чтобы не обострять ситуацию. Но помните, что это – право, а не обязанность следователя. Он вам не девочек в сауну на выбор привел, а обеспечил фиксацию хода и содержания следственного действия незаинтересованными лицами. А уж как они вам на морду лица или на запах – вопрос десятый.

 

Как ищут и где ищут

А теперь представим себе, что у вас в квартире есть некие места, о которых никто не знает. И в которых вы что-нибудь такое интересное храните. Конечно же, вам кажется, что они подобраны с большой оригинальностью, и там никто ничего не найдет – ведь не придет же в голову мысль тупым мусорам залезть туда, куда придумали заныкать запрет умный вы. Так вот, это ошибка восприятия. Начиная с того момента, что, если в момент, когда пришли на шмон, что-то компрометирующее дома есть – умным себя уже считать можно лишь с большой натяжкой. Это раз.

 

Второе. Люди очень похожи друг на друга. И живут чаще всего в квартирах с относительно одинаковыми планировкой, наборами мебели и бытовой техники, и количество мест, в которых можно спрятать ту или иную вещь, конечно. То их число ограничено и вероятность того, что именно вам удастся спрятать какую-нибудь гадость именно туда, куда ее никто до этого не прятал и не находил, мала. Просто подумайте: у вас обыск в жизни впервые. А у следака и оперов их прошли уже десятки и сотни. Поэтому свежие идеи типа замышить ствол на скотч за барабан стиральной машинки, или же приныкать несколько грамм веселых веществ в выключателе рольставен – это не оригинальность, а ежедневная, печальная рутина.

 

Тем более, что закон прямо говорит: вскрывать, развинчивать, отрывать, отделять, распарывать, снимать, а в случае необходимости даже разрушать путем удара в квартире или офисе, где производится обыск, можно все. Нет, гуманный законодатель, конечно, оговаривается: не причиняя излишнего ущерба. Здесь, как и зачастую в праве, вопрос излишества причиненного ущерба является следствием оценочного мнения суда. На моей памяти такое пару раз было, но это скорее исключение, чем правило, и сотрудники стараются под такое не подставляться. Разве что в порядке пролетарской ненависти – когда цыганам на обысках крушили плазменные панели и били трехметровые зеркала в отделанной розовым мрамором ванной… Ну дак цыгане после и не жаловались. Лучше ведь зеркала, чем ребра, согласитесь?

 

Частная жизнь и маленькие слабости

Так вот, мы остановились на том, что искать могут где угодно. Аргументы про «Это личный ящик моей жены в комоде, и у нее там лежат наши интимные игрушки» не проканает. Ящик откроют и осмотрят, опять же – не придавая ненужной огласке тайны вашей личной жизни. Следователь ведь принимает меры к тому, чтобы не были оглашены выявленные в ходе обыска обстоятельства частной жизни лица, в помещении которого был произведен обыск, его личная и (или) семейная тайна, а также обстоятельства частной жизни других лиц. Это цитата из закона, если что.

 

Но надеяться на то, что спрятанная в коробке с вибратором флэшка или же замотанный в явно несвежие трусы пакет не найдут, или из врожденной скромности или брезгливости в такие места не посмотрят, я бы не стал. Приятного в этом мало, конечно, но работа есть работа. Если нужно будет – и в корзине с грязным бельем пороются, все швы прощупав, и три мешка мусора на кухне переберут, отделяя важное от неважного.

 

Равно как неактуальны затеи вроде: «А я от этого сейфа сам ключ найти не могу, ничем не могу помочь». Сейф или заберут с собой, или откроют на месте, подручными средствами. В зависимости от того, зачем к вам пришли, они могут быть и с собой. Причем можете мне поверить, сделают это с большим любопытством.

Вот вы ж любили в детстве подарки на новый год вскрывать, момента этого ждали, верно? Так вот запертый сейф, от которого «никак не могут найти ключи» – это такой же новогодний подарок для следственной группы. От пустых сейфов редко теряют ключи… Только очень нехорошие граждане с целью поиздеваться над следователем. Впрочем, о таких гадких гражданах, понапрасну транжирящих свое и госслужащих время, мы говорить не будем. Зачем себе настроение портить?

 

Работает в случае вашего недовольства все то же правило: корректно отражаем замечания в протоколе, никакие отношения на месте не выясняем. Это потом, с адвокатом, или же успокоившись и присев на уютную шконку в СИЗО, можно всецело посвятить себя написанию жалоб, ходатайств и прочих нужных бумаг. На месте Ваше недовольство ни во что конструктивное не выльется не при каких обстоятельствах. В лучшем случае, просто не будут обращать внимания, в худшем можно и в браслетах остаток мероприятия провести.

 

Если вы считаете, что кафель вам, например, поломали в туалете просто так: запомните этот момент, проследите, чтоб он был отражен в протоколе, и поставьте зарубку в памяти. Но какой смысл разоряться по этому поводу после его разрушения или в процессе? Практически – никакого. Теоретически – развлечете понятых, когда им еще на таком цирке побывать доведется. Что называется, личный выбор каждого.

СДЕЛАЕМ ВЫВОДЫ :

1) Главным лицом, с которым стоит взаимодействовать на месте обыска, является следователь. Все остальные ему подчиняются – и протокол ведет (что важно) именно он. Или же кто-либо по его поручению, что редкость. Но в любом случае, определяет, кто, где и когда находится, какие понятые будут и будут ли они вообще, именно следователь. Все остальные пляшут под его дудку и выполняют указания. Никакого ограничения по количеству сотрудников на обыске нет. До бесконечности.

 

2) Понятые присутствуют на обыске по общему правилу в количестве не менее двух человек (можно и больше, если следователь за). Совершеннолетние особи, не из числа сотрудников, не из числа прочих лиц, заинтересованных в исходе уголовного дела, не из числа участников уголовного судопроизводства и их родни. Жена, мама или двоюродная тетя из Крыжополя не вканают никак – ни ваши, ни следователя. В остальном же, хоть кто и хоть откуда.

 

3) Понятые – лучшие друзья. Они могут наравне с вами делать замечания, подлежащие внесению в протокол, без ограничения их количества. Но они люди, и грузить их без необходимости не стоит. А еще стоит помнить, что даже если они постараются потом в открытую врать, то получится у них это, скорее всего, хреново. Поэтому чем плотнее вы наладите с ними контакт на обыске, тем лучше. Помните, что у нас население любит страстотерпцев и жертв уголовного преследования.

4) По вашему требованию в протокол обыска вносится все, что кажется вам важным. Не злоупотребляйте правом: бессмысленно-эмоциональной херни писать не нужно. Только по обыску, конкретно и кратко, заверяя каждое дополнение к протоколу своей подписью. Отказать вам в этом нельзя. Протокол составляется либо в ходе следственного действия, либо сразу после него.

 

5) Искать будут везде, где посчитают нужным. Стоимость ремонта, сломанных замков, раскуроченной техники и сброшенного под ноги постельного белья не имеет для следственной группы никакого значения. Не стоит лишний раз гнать волну по этому поводу: если так сильно захочется, можно впоследствии писать жалобы не несоразмерное причинение имущественного ущерба при обыске, но в процессе делать этого не стоит. Понту не даст от слова совсем, а обстановку напряжет.

 

6) Заберут также все, что покажется актуальным и интересным. Если взяли лишнего, вернут – не сразу, конечно, но вернут. На месте оспаривать необходимость изъятия тех или иных предметов или документов, конечно, можно – но в 99 % случаев это ни к чему не приведет. Поставьте себя на место следователя: он хочет чего-то забрать, вы против – логично же, что это лишний аргумент в пользу забрать и внимательно ознакомиться? Не украдут же, право слово..

 

Изъятие и упаковка

Обнаруженные в ходе обыска предметы и документы в том случае, если следователь принимает решение о том, что они подлежат изъятию, не просто скидываются в мешок и утаскиваются в отдел. Они, напротив, упаковываются: с тем, чтобы исключить возможность совершения каких-либо действий с ними, и на каждой изъятой вещи появляется небольшая бирка. Ее цель – подписями понятых и следователя удостоверить факт изъятия и целостности упаковки.

Например, в ходе обыска изымается пистолет. Он упаковывается в пакет и сверху запечатывается биркой – при этом бирка, по идее, должна исключать возможность несанкционированного доступа к изъятому предмету. Чтобы его не могли заменить на какой-нибудь другой, чтобы на нем не стерлись / появились левые следы пальцев рук и не творились прочие непотребства, которыми периодически грешат недобросовестные сотрудники правоохранительных органов.

На бирке должна наличествовать печать следственного органа, стоять подписи понятых (всех, участвовавших в производстве следственного действия) и подпись самого следователя. Помните, что на бирку необходимо смотреть максимально внимательно – в особенности, на способ, которым она крепится к пакету / мешку / коробке и т.д. То есть, если изымается коробка, например, то бирка должна быть установлена таким образом, чтобы исключить возможность открытия коробки без ее повреждения или удаления. Для этого обычно используется лучший друг следователя и криворукого кузовщика: скотч aka липкая лента.

Обратите внимание: обыскиваемый на бирке не расписывается, равно как и его защитник. Но вот указать в протоколе, например, что упаковка такой-то вещи, по вашему мнению, не обеспечивает должной недоступности изъятой вещи, можно и нужно. Скажем, если изъятый пакет с порошком опечатывается не поверх горловины пакета, обмотанной нитью, а бирка клеится на бок пакета. Понятые просмотреть этот факт могут – а вот обыскиваемому такую беспечность проявлять не рекомендуется. Потому как срок, если что, мотать не понятым.

 

А нужен ли все-таки адвокат, и если да, то как обеспечить его присутствие?

Адвокат при обыске – человек полезный. Ну, когда он сам на этом следственном действии присутствует не впервые, и реально понимает, куда и зачем нужно смотреть. (Вот здесь, здесь и здесь я рассказывал об этом подробно). Но есть маленькая проблема: адвокаты очень редко живут в одних квартирах со своими доверителями. Соответственно, когда внезапно в вашей квартире начинается обыск, адвоката рядом с вероятностью 99 % не будет – и здесь встает тонкий и щекотливый вопрос.

Дело в том, что следователь не обязан обеспечивать присутствие адвоката на следственном действии. Не обязан – то есть, он сам для этого никаких активных действий предпринимать не будет. И в этом одно из принципиальных отличий обыска от, скажем, предъявления обвинения. Во втором случае без адвоката веселье не начинается – а в первом начинается, и даже очень. Как это выглядит на практике.

Звонок в дверь. Вы смотрите в глазок, понимаете, что пришли перетряхивать ваши вещички и чувствуете, что без адвоката вы этот тяжелый момент переживать не хотите. Как делают глупые люди? Правильно, они через дверь сообщают следователю, что откроют дверь только в присутствии своего адвоката, который вскоре прибудет на место производства обыска.

Но. Дело в том, что следователь не обязан адвоката ждать. Как мы помним, следователь самостоятелен в тактике и методике проведения следственных действий – поэтому, как только человек отказывается открыть дверь по требованию сотрудников, и заявляет о том, что будет ждать адвоката – он совершает ошибку. Потому как следующим и абсолютно законным шагом становится вскрытие дверей. Ждать защитника, объяснять ему, как проехать, приносить ему стул и чистить пепельницу следователь не обязан. От слова совсем.

Но, с другой стороны, адвокат имеет право присутствовать при производстве следственного действия – налицо дилемма. Как же быть? Просто. Адвокат должен быть на телефоне и способным прибыть в максимально короткий срок. Подождать его 15 минут – возможно, и подождут, чтобы не накалять атмосферу. Ждать его несколько часов не будет никто. Более того, по прибытии адвокат должен иметь не только удостоверение адвоката, но и ордер. Именно на основании удостоверение и ордера адвокат может вступить в дело и принять участие в следственном действии.

У хорошего, годного адвоката всегда есть незаполненные ордера с собой, в любое время суток. У шкетенка, который только начинает свой путь по скользкой адвокатской дорожке, возникает необходимость ехать за ордерами в коллегию, соблюдая установленный порядок, предоставляя заключенное с клиентом соглашение – что в случае с обыском лишает все мероприятие смысла. Поэтому адвокатов выбирать нужно внимательно и аккуратно, и если уж мутите что-то не сильно законное – то выбирать того, что живет поближе к дому.

И вот, скажем, адвокат приехал. Поднимается на этаж, пытается пройти в квартиру, а молчаливое оцепление его внутрь не пускает, отвечая на все вопросы и цитирование федерального законодательства волшебным выражением «не положено». Такое тоже может быть – поморозить адвоката на лестнице или во дворе, это самое милое дело, а способов для этого придумана масса. Можно усомниться в подлинности удостоверения или ордера, можно просто не замечать того, что он рвется в квартиру, можно взять ордер на предмет «ознакомиться» и просто порвать его, убрав в карман. И пусть потом доказывает, что ордер вообще в принципе был. В этом случае – забота уже не ваша, а его – он профессионал, и берет за свою работу деньги. Куда, кому и с какими словами звонить, он должен знать сам.

Но в большинстве случаев адвоката рано или поздно, но на место обыска пустят. И вот как только адвокат допущен на место обыска, то он имеет возможность находиться рядом с вами безотрывно, и вы можете разговаривать столько, сколько вашей душе угодно. В отличие от всех остальных присутствующих.

 

Разговорчики в строю и телефоны на кармане

Следователь вправе запретить лицам, присутствующим в месте, где производится обыск, покидать его, а также общаться друг с другом или иными лицами до окончания обыска.

Что это означает в практическом разрезе? Про общение между присутствующими все понятно, и даже более того – следователь вправе развести присутствующих по разным комнатам, например. И лишить вас тем самым теплой руки любимой жены, которую можно нервно сжимать в ожидании, пока не найдут заныканный гердос. Но вот кто такие иные лица?

А здесь все еще проще. Вам и иным присутствующим может быть запрещено пользоваться сотовым телефоном или иными средствами связи. Ни смс, ни мессенджеров, ни звонков, ни голубиной почты – а в случае нарушения этого правила, следователь вправе на время производства обыска изолировать вас от вашего средства связи. Проще говоря, забрать телефон, либо выключить из розетки телефон домашний. Если же вы попытаетесь перешептываться с соседями по несчастью при наличии прямого на то запрета, то имейте в виду: соседа могут просто закрыть в ванной, например. Были прецеденты.

Еще раз отметим, что это правило не касается общения с адвокатом – с ним можете трепаться столько, сколько вашей душе угодно, равно как и обмениваться какими-либо предметами, желательно не запрещенными в обороте. Широкое хождение имеет прием, когда ушлые обыскиваемые, не желая предоставлять свой телефон следователю, под тем или иным предлогом передают его адвокату, а тот уже прячет его в широкие штанины, и на все предложения его выдать реагирует остро и кричит про свой особый правовой статус. И он прав: действительно, обыскать адвоката в обход закона – сложно и рискованно. То есть даже если он не поможет вам, как юрист, он может сработать в качестве относительно надежного сейфа. Именно поэтому грамотный следователь, если ему интересен сотовый телефон обыскиваемого, забирает его в первую очередь – особенно, если адвокат при этом отсутствует.

Кстати говоря, ваш отказ назвать пароль для разблокировки телефона, планшета, ноутбука или арифмометра никакой ответственности за собой не влечет, и не является, как иногда говорят особо ушлые сотрудники, равнозначным отказу от дачи показаний. Про отказ от дачи показаний, кстати, поговорим подробно в отдельной статье – тема обширная донельзя.

И вот тут мы плавно подошли к вопросу личного обыска, который может производится в рамках обыска квартиры или офиса. Да, такое возможно. И да, это абсолютно законно – более того, не требует составления отдельного протокола, и может быть произведено походя. При этом стоит отметить, что подвергнуть личному обыску можно любого из присутствующих в квартире лиц – в том случае, если есть основания полагать, что лицо скрывает при себе интересующие следствие предметы или документы. Как уже неоднократно упоминалось ранее, достаточность этих оснований – остается на усмотрение следователя.

При этом действуют те же самые правила, что и при личном досмотре: обыскиваемый и обыскивающий должны быть одного и того же пола, равно как и присутствующие при этом понятые и специалисты. Иных лиц при этом присутствовать не должно – и при этом абсолютно неважно, забирают ли у вас в ходе личного обыска просто телефон из кармана, или с фонариком в прямую кишку заглядывают. Зачастую следователь, если не планирует раздевать обыскиваемого, вопрос с понятыми одного пола игнорирует: и это для обыскиваемого подарок. Потому как является грубым нарушением требований закона к производству следственного действия, и вполне может повлечь его признание незаконным. Поэтому если вы такой косяк в работе обыскивающих заметили – нужно молчать и еще раз молчать, а никак не радостно кричать о выявленном нарушении.

Адвокатская палата города Москвы | Новости

1 сентября 2020 года Басманный районный суд города Москвы признал незаконным обыск в жилище адвоката Елены Шулеповой, проведённый без санкции суда и без участия уполномоченного представителя адвокатской палаты. Председатель Комиссии Совета Адвокатской палаты Москвы по защите прав адвокатов Роберт Зиновьев отметил позитивную тенденцию последних судебных актов, согласно которым благодаря вмешательству Мосгорсуда признаются незаконными допросы адвокатов и обыски в их жилищах, проведённые без соблюдения специальных гарантий и процедур. Представитель Елены Шулеповой адвокат Андрей Толстых сообщил, что судья в своём постановлении указала на три нарушения, допущенные следствием: обыски в жилище адвоката проведены без соблюдения этих условий; несоблюдение срока уведомления суда о производстве обыска; неверный адрес жилища в постановлении следователя. Адвокат Елена Шулепова выразила благодарность Комиссии по защите прав адвокатов и её председателю, оказывавшим ей постоянную и грамотную поддержку.

2 апреля 2020 года, не имея судебного разрешения, следственно-оперативная группа обыскала квартиру и дом, в которых проживают адвокат Елена Шулепова и её супруг — следователь следственного департамента МВД Александр Брянцев, являющийся фигурантом уголовного дела. Перед началом и в ходе этих следственных действий Елена Шулепова заявляла о нарушении требований ст. 450.1 УПК РФ, в которой установлены особенности производства обыска в отношении адвоката. Так, она указывала на отсутствие судебных решений о производстве обыска в её жилище и помещении, используемом для профессиональной деятельности. Шулепова также обращала внимание следствия на необходимость присутствия при обыске уполномоченных представителей соответствующей адвокатской палаты. В протоколах обысков были сделаны отметки о замечаниях Елены Шулеповой.

После проведения обысков следователь представил в Басманный суд г. Москвы ходатайства о признании законными производства «неотложных следственных действий» и материалы дела в обоснование этих ходатайств. В этих материалах, имелся, в том числе, рапорт с недостоверной информацией о том, что по адресам производства обысков проживает лишь Александр Брянцев и без упоминания о проживающей там же Елены Шулеповой, имеющей статус адвоката. Материалы, представленные следователем, не содержали также и приложений к протоколам обысков со сделанных ею заявлениями и замечаниями. Несмотря на всё это, суд признал следственные действия законными. 30 апреля Елена Шулепова обжаловала решения столичного суда в апелляции. 25 июня апелляционным постановлением Московского городского суда было отменено решение Басманного районного суда, а материалы дела отправлены на новое судебное рассмотрение в ином составе суда. 1 сентября 2020 года, исследовав и проверив вновь представленные материалы дела, выслушав участников процесса, Басманный районный суд города Москвы признал произведённые обыски незаконными.

Председатель Комиссии Совета Адвокатской палаты города Москвы Роберт Зиновьев, комментируя это решение, выразил надежду на то, что ломается порочная судебная практика: «Данный судебный акт очень важен и имеет широкое правоприменительное значение, в том числе и для регионов. Судебные постановления, постфактум легитимирующие обыски у адвокатов невзирая на грубейшие нарушения при их проведении, перестают быть индульгенцией для следователей, не утруждающих себя исполнением требований закона. Как и в недавнем случае с адвокатом Анжеликой Тамбовской, здесь не обошлось без вмешательства Московского городского суда. Весной этого года Басманный районный суд города Москвы вынес постановление, которым признал незаконным вызов старшим следователем СКР адвоката Анжелики Тамбовской на допрос по делу её доверителей, удовлетворив жалобу адвоката, несмотря на активное сопротивление следователя. Как мы видим, порочная практика одобрения судами незаконных вызовов адвокатов на допрос и проведения обысков в жилищах адвокатов начинает давать сбои». 

Представитель Елены Шулеповой адвокат Андрей Толстых рассказал, что судья обстоятельно и грамотно расписала в постановлении все нарушения, допущенные следствием, и назвал данное решение важным для адвокатов. «Вчера состоялось два заседания, в которых рассматривалось проведение незаконных обысков в жилищах адвоката Елены Шулеповой на территории Москвы и Московской области по уголовному делу в отношении её мужа. В обоих случаях следствие действовало бесцеремонно –   не было ни судебных решений о проведении обысков, ни представителей адвокатской палаты. В ходе обыска было сообщено, что они проводятся в жилище адвоката, однако реакции на это не последовало. 6 апреля Басманный районный суд признал обыски законными. В Мосгорсуде мы обжаловали это решение, и оно было отменено, а материалы дела отправлены на доследование в составе нового суда. И сейчас судья Басманного районного суда указала на все допущенные следователем нарушения: обыски у адвоката без соблюдения специальных гарантий и процедур, предусмотренных законом. Второе нарушение – следствие уведомило суд об обыске на четвёртые сутки, хотя согласно УПК следственные органы обязаны сделать это не позднее трёх суток с момента производства следственного действия. Помимо этого, в постановлении следователя был указан неверный адрес производства обыска. Мы выражаем благодарность Комиссии Совета Адвокатской палаты города Москвы по защите прав адвокатов, которая оказывала нам всестороннюю и постоянную поддержку», — сказал адвокат.

Фото: Известия.

: Четвертая поправка — Обыск и конфискация :: Аннотированная Конституция США :: Justia

Право людей на безопасность в своих лицах, домах, документах и ​​имуществе от необоснованных обысков и конфискований не должно нарушаться, и никакие ордера не могут выдаваться, кроме как по вероятной причине, подкрепленной Клятвой или подтверждением, и в частности описанием место, подлежащее обыску, и лица или вещи, подлежащие изъятию.


Аннотации

Обыск происшествий до ареста. — Норма общего права, разрешающая обыск лица арестованного как случай ареста, вызвала в Суде мало споров. 240 Суд подтвердил факт обыску незаконного (хотя и не неконституционного) ареста. 241 В центре спора — объем обыска. Поскольку было заявлено общее правило, что объем необоснованного обыска должен быть строго привязан и оправдан обстоятельствами, делающими его оправдание допустимым, а также потому, что было правило, что обыск арестованного был оправдан с целью предотвращения разрушения доказательств и для предотвращения доступа к оружию, 242 было заявлено суду, что обыск лица обвиняемого, арестованного за нарушение правил дорожного движения, в результате которого был обнаружен героин в скомканной пачке сигарет, был недопустимым, поскольку мог быть никаких неопровержимых доказательств правонарушения, за которое он был арестован, и никакое оружие не могло быть спрятано в пачке сигарет.Суд отклонил этот аргумент, постановив, что «никаких дополнительных оснований» для ареста подозреваемого под стражей на основании вероятной причины не требуется. 243

Суд отклонил индивидуальную оценку обысков, проведенных после ареста 244 , и вместо этого принял категорическую оценку обысков после ареста. Так, в делах Riley v. California , 245 Суд отказал в расширении постановления по делу United States v. Robinson на поиск цифровых данных, содержащихся в сотовом телефоне, найденном у арестованного.В частности, Суд отличил поиск сотовых телефонов, которые содержат огромное количество личных данных, от ограниченного физического досмотра, о котором идет речь в Robinson . 246 Сосредоточившись в первую очередь на том, что поиск сотовых телефонов предотвратит уничтожение улик, правительство утверждало, что данные сотовых телефонов могут быть уничтожены удаленно или зашифрованы с течением времени. Однако Суд не принял во внимание распространенность этих событий и эффективность необоснованных обысков для их пресечения.Скорее, Суд отметил, что помимо обыска сотового телефона существовали и другие средства для защиты содержащихся в нем данных, включая выключение телефона или помещение телефона в сумку, которая изолирует его от радиоволн. 247 Из-за того, что на карту поставлены более существенные интересы конфиденциальности, когда цифровые данные задействованы в обыске после ареста, и из-за наличия менее навязчивых альтернатив обычаю без ордера, Суд в деле Riley пришел к выводу, что, как « простое »категоричное правило, прежде чем полиция сможет обыскать инцидент с сотовым телефоном для ареста, полиция должна« получить ордер ».” 248

Через два года после Riley Суд снова разработал новое яркое правило в отношении обысков после ареста в другой «ситуации [], которую нельзя было представить, когда была принята Четвертая поправка». 249 В деле Birchfield v. North Dakota Суд рассмотрел вопрос о том, проводились ли принудительные анализы дыхания и крови для определения концентрации алкоголя в крови (BAC) водителя автомобиля после ареста этого водителя по подозрению в «вождении в нетрезвом виде», »Являются необоснованными в рамках инцидента с обыском, чтобы арестовать исключение из требования ордера Четвертой поправки. 250 При рассмотрении законов, устанавливающих уголовную ответственность за отказ сдать анализ дыхания или крови, как и в случае с Riley , Суд опирался на общий балансирующий подход, используемый для оценки обоснованности данной категории обысков, взвешивая индивидуальные интересы конфиденциальности причастны к таким испытаниям против любых законных государственных интересов. 251 Что касается тестов дыхания , суд Берчфилда посчитал вторжение в частную жизнь, создаваемое такими тестами, как «почти незначительное», поскольку тест на дыхание функционально эквивалентен процессу использования соломинки для питья напитка и дает ограниченный объем полезной информации для сотрудников правоохранительных органов. 252 Напротив, Суд пришел к выводу, что обязательный анализ крови вызывает более серьезные интересы конфиденциальности, 253 , поскольку анализы крови проникают в кожу, извлекают часть тела субъекта и предоставляют гораздо больше информации, чем тест алкотестера. 254 Что касается заинтересованности государства в получении показаний BAC для лиц, арестованных за вождение в нетрезвом виде, Birchfield суд признал «первостепенную заинтересованность» правительства в сохранении общественной безопасности на автомагистралях, включая необходимость государства предотвращать вождение в нетрезвом виде в во-первых, путем введения уголовных наказаний за отказ сотрудничать с расследованием вождения в нетрезвом виде. 255 Взвешивая эти конкурирующие интересы, Суд в конечном итоге пришел к выводу, что Четвертая поправка разрешает проведение необоснованных тестов на дыхание в случае ареста за вождение в нетрезвом виде, потому что «влияние тестов дыхания на личную жизнь невелико», тогда как «потребность в тестах на определение уровня BAC велика». 256 Поступая таким образом, Суд отклонил альтернативу требования к государству получить ордер до проведения дыхательного теста BAC, отметив (1) необходимость четких, категоричных правил для предоставления полиции адекватных указаний в контексте инцидент при обыске с целью ареста и (2) потенциальные административные расходы, которые могут возникнуть, если ордер будет требоваться перед каждым тестом алкотестера. 257 Тем не менее, Суд пришел к «другому выводу» в отношении анализов крови , установив, что такие анализы «значительно более инвазивны» и их «разумность должна оцениваться в свете наличия менее навязчивой альтернативы анализу. дыхательный тест ». 258 Как следствие, Суд постановил, что, хотя безосновательная проверка дыхания после ареста за вождение в нетрезвом виде категорически допустима в качестве разумного обыска в соответствии с Четвертой поправкой, безосновательный анализ крови не может быть оправдан инцидентом с обыском для доктрины ареста. 259

Тем не менее, судьи давно не соглашаются с масштабами обыска с целью задержания, поскольку он распространяется не только на человека, но и на территорию, в которой это лицо арестовано — чаще всего либо его помещения, либо его автомобиль. Некоторые ранние дела шли в обе стороны на основании некоторых тонких различий, 260 , но в деле Harris v. United States , 261 Суд одобрил обыск четырехкомнатной квартиры в связи с арестом по ордеру за одно преступление. , где в ходе обыска были обнаружены доказательства еще одного преступления.Год спустя, в деле Trupiano v. United States , 262 рейд на винокурню привел к аресту человека, обнаруженного в помещении, и изъятию оборудования; Суд отменил приговор, поскольку у офицеров было время получить ордер на обыск, но они не сделали этого. «Обыск или выемка без ордера как инцидент с законным арестом всегда считались строго ограниченным правом. Он проистекает из неотъемлемой необходимости ситуации во время ареста.Но на пути к необходимости должно быть нечто большее, чем просто законный арест ». 263

субъект 264 , в котором сотрудники полиции арестовали обвиняемого в его однокомнатном офисе на основании ордера на арест и приступили к полному обыску помещения. Суд отметил, что вопрос заключался не в том, было ли у офицеров время и возможность получить ордер на обыск, а в том, был ли обыск с целью задержания обоснованным. Хотя Rabinowitz ссылался на обыски в районе, находящемся под «непосредственным контролем» арестованного, 265 не приводил никаких стандартов, по которым этот район должен был определяться, и обширные обыски были разрешены в соответствии с этим правилом. 266

В делах Chimel v. California , 267 , однако, была утверждена более узкая точка зрения, снова был подчеркнут приоритет ордеров и был установлен стандарт, с помощью которого можно было установить объем обысков, связанных с арестом. «После ареста офицер, производящий арест, имеет смысл обыскать арестованного с целью изъятия любого оружия, которое последний может попытаться использовать для сопротивления аресту или для побега. В противном случае безопасность офицера могла быть поставлена ​​под угрозу, а сам арест сорвался.Кроме того, для лица, производящего арест, вполне разумно искать и изымать какие-либо доказательства личности арестованного, чтобы предотвратить их сокрытие или уничтожение. И область, в которую может попасть задержанный, чтобы захватить оружие или вещественные доказательства, должна, конечно, регулироваться аналогичным правилом. Пистолет, лежащий на столе или в ящике перед арестованным, может быть столь же опасен для арестованного, как и тот, который спрятан в одежде арестованного. Таким образом, есть достаточное основание для обыска арестованного и области, «находящейся под его непосредственным контролем», — толкуя эту фразу как область, из которой он может завладеть оружием или разрушаемыми доказательствами.”

«Однако нет никакого сопоставимого оправдания для обычного обыска в любой комнате, кроме той, в которой происходит арест, или, если на то пошло, для обыска во всех ящиках стола или других закрытых или скрытых местах в самой комнате. Такие обыски, при отсутствии общепризнанных исключений, могут производиться только на основании ордера на обыск ». 268

Хотя жизнеспособность Chimel в течение некоторого времени находилась под сомнением, поскольку Суд уточнил и применил свой анализ разумных и оправданных ожиданий конфиденциальности, 269 он в некоторых, но не во всех контекстах сохранил измененное обоснование.Так, в делах Mincey v. Arizona , 270 Суд отклонил попытку штата создать исключение «место убийства» для необоснованного обыска всей квартиры, продолжавшегося более четырех дней. Обитатель был арестован и выслан, и это правда, как отметил Суд, что лицо, заключенное под стражу на законных основаниях, имеет ограниченное право на неприкосновенность частной жизни, но не имеет ограниченного права на неприкосновенность частной жизни во всем своем доме. И в деле United States v. Chadwick , 271 , подчеркивая разумные ожидания человека в отношении личной жизни в своем багаже ​​или другом багаже, Суд постановил, что после того, как полиция арестует и обездвиживает подозреваемого, законно изъятые сумки не подлежат досмотру. без ордера. 272 Однако в ходе заключения арестованного подозреваемого в тюрьму полиция может провести инвентаризационный досмотр личных вещей этого человека, в том числе содержимого сумки через плечо, поскольку «объем обыска в полицейском участке может при некоторых обстоятельствах быть даже больше, чем те, кто поддерживает обыск сразу после ареста ». 273

Chimel , однако, был квалифицирован по другому соображению. Офицеры могут не только обыскивать районы, находящиеся под непосредственным контролем задержанного, чтобы уменьшить любую угрозу, исходящую от задержанного, но они могут продлить этот обыск, если может существовать угроза со стороны «невидимых третьих лиц в доме».«Защитная очистка» всего помещения (включая дом арестованного) может быть предпринята по менее вероятной причине, если у офицеров есть «разумное убеждение», основанное на «четко сформулированных фактах», что в подлежащей очистке зоне может находиться человек представляя опасность для тех, кто находится на месте ареста. 274

Заявив, что это «никоим образом не изменяет основополагающие принципы, установленные в деле Chimel », Суд в деле New York v. Belton 275 постановил, что сотрудники полиции, произведшие обоснованный арест находящегося в транспортном средстве пассажира мог произвести одновременный обыск всего пассажирского салона автомобиля, включая обнаруженные в нем контейнеры.Полагая, что довольно простое правило, понятное властям в этой области, было желательным, Суд постановил, что «предметы внутри относительно узкого компаса пассажирского салона автомобиля на самом деле обычно, если не неизбежно, находятся в пределах зоны, в которой задержанный может дотянуться, чтобы схватить оружие или вещественные доказательства [м] ». 276

Belton «широко понимался как разрешающий инцидент при обыске транспортного средства с арестом недавнего пассажира, даже если задержанный не мог получить доступ к транспортному средству во время обыска. 277 Однако в делах Arizona v. Gant , 278 Суд отклонил это понимание Belton 279 и постановил, что «[полиция] может обыскивать транспортное средство, происшедшее после недавнего ареста пассажира, только если задержанный находится в пределах досягаемости от пассажирского салона во время обыска, или есть основания полагать, что в транспортном средстве есть доказательства преступления ареста ». 280


обысков без ордера

Четвертая поправка к U.S. Конституция действует для защиты граждан от необоснованных обысков и арестов со стороны правоохранительных органов. Четвертая поправка была разработана с целью защиты личных интересов. Этот интерес называется «разумным ожиданием конфиденциальности». Он защищен Поправкой, которая ограничивает, когда и как полиция может проводить обыск дома, документов, вещей или физического лица гражданина.

Важно отметить, что Четвертая поправка защищает граждан только от «необоснованных» обысков.Это означает, что «разумные» поиски могут иметь приоритет перед защитой человека, предусмотренной Четвертой поправкой. Если не может быть найдено никаких разумных ожиданий конфиденциальности, Четвертая поправка не может защитить человека от проводимого поиска.

При определении того, имел ли человек разумные надежды на неприкосновенность частной жизни, суды обычно задают следующие два вопроса:

  1. Действительно ли этот человек ожидал некоторой степени конфиденциальности?
  2. Готово ли общество признать ожидания этого человека относительно того, что составляет конфиденциальность?

Если ответ на оба вышеуказанных вопроса положительный, то Четвертая поправка, скорее всего, защитит конфиденциальность этого человека.Полиции, как правило, необходимы вероятная причина, а также ордер на обыск, прежде чем им будет разрешено нарушить разумные ожидания человека в отношении конфиденциальности. При определенных обстоятельствах полиция может провести обыск без ордера. Однако вероятная причина всегда должна присутствовать.

Что такое ордер на обыск? Что такое вероятная причина?

Ордер на обыск — это постановление суда, подписанное судьей, которое позволяет правоохранительным органам обыскивать определенное место в поисках определенных предметов или материалов с целью уголовного расследования.Обычно сюда входят такие помещения, как дом или офис человека. Чтобы получить ордер на обыск, полиции необходимо сначала доказать судье, что у них есть вероятная причина для нарушения права гражданина на неприкосновенность частной жизни.

Под вероятной причиной понимается основание полагать, что существуют доказательства в связи с преступлением с использованием собственности этого лица. Четвертая поправка не определяет вероятную причину. Скорее, это термин, разработанный судьями и адвокатами, чтобы помочь в определении разумности обыска.Это происходит, когда факты и обстоятельства ситуации сочетаются со знаниями и опытом сотрудника полиции, которые заставляют его полагать, что преступная деятельность имеет место. Другими словами, вероятная причина может рассматриваться как нечто большее, чем простое подозрение, но меньшее, чем «вне разумного сомнения».

Возможная причина может быть установлена ​​несколькими способами. Вот некоторые общие примеры:

  • Собственные наблюдения офицера, такие как вид, звуки и запахи;
  • Косвенные доказательства; и / или
  • Информация от информаторов, свидетелей и потерпевших, особенно заявления о деятельности подозреваемого.

Когда полиция может проводить обыск без ордера?

Есть ряд исключений из правила, согласно которому полицейские должны получить ордер, доказав вероятную причину, для проведения обыска. Некоторые распространенные примеры включают, но не обязательно ограничиваются:

  • Обыск : полицейскому разрешается ненадолго обыскать верхнюю одежду человека на предмет наличия оружия. Это мера безопасности, но не означает, что офицер может просто обыскивать всех, с кем контактирует, во имя безопасности.Офицер по-прежнему должен указать на конкретные факты, которые вызывают у них разумные подозрения, чтобы в первую очередь остановить человека. Обыскивая верхнюю одежду подозрительного человека в поисках оружия, офицер может нащупать другие предметы, которые вызывают у него подозрение.
    • Если «простота» этих предметов сразу дает офицеру понять, что предмет может быть незаконным, они могут изъять эти предметы. Однако полицейский должен использовать наименее интрузивные средства, доступные для изъятия этих предметов.Наименее навязчивые средства обычно ограничивают офицера возможности залезть в карманы подозреваемого;
  • Поиск по согласию : Поиск по согласию относится к человеку, свободно и добровольно давшему согласие на проведение обыска сотрудником полиции. Хотя у полиции нет юридических обязательств информировать общественность о том, что она может отказаться дать согласие на обыск, она не может принуждать, обманывать или запугивать кого-либо, чтобы дать свое согласие.
    • Примером этого может быть офицер, спрашивающий человека, могут ли они зайти внутрь, чтобы осмотреться.Конечно, человек может отказать в просьбе офицера, если у него нет ордера на обыск помещения. Если офицер в ответ заявляет, что у него есть законные полномочия на обыск в помещении, а отказ от него в этом приведет к чьему-либо аресту, обыск, скорее всего, будет незаконным. Единственное лицо, которое может дать согласие на обыск, — это лицо или лицо, контролирующее помещение, которое полиция желает обыскать;
  • Plain View Doctrine : Если полиция находится в районе на законных основаниях, ей не требуется ордер на обыск для поиска и изъятия любых доказательств, которые могут быть на виду;
  • Обыск «Инцидент с арестом :» Офицерам не требуется ордер на обыск после ареста человека.Офицеру разрешено обыскивать человека и его окрестности. Государственные интерпретации области непосредственного контроля могут варьироваться, но в целом все, что находится в физической досягаемости подозреваемого, считается честной игрой;
  • Обыск автомобиля «Инцидент с целью ареста :» Офицерам не требуется ордер на обыск бардачка в автомобиле, если человек, которого они арестовывают, недавно был в указанном автомобиле. Есть два дополнительных обстоятельства: если задержанный может получить доступ к транспортному средству, или защитить доказательства, которые могут быть обнаружены в транспортном средстве;
  • Защитная проверка после ареста : После ареста полицейские могут искать скрытых сообщников, проходя через дом, чтобы провести краткий визуальный осмотр.Однако они должны обосновать этот обыск разумной верой в то, что на самом деле в помещении прячется опасный сообщник; и
  • Чрезвычайные исключения : Как правило, полиции не требуется ордер на проведение обыска, когда ограничения по времени делают это нецелесообразным.

Нужен ли мне поверенный для обысков без ордера?

Хотя есть некоторые обстоятельства, при которых ордер на обыск не требуется для законного обыска и выемки, крайне важно, чтобы ваши права были защищены и все поисковые стороны несли ответственность.

Опытный государственный юрист поможет вам разобраться в ваших правах и юридических возможностях, а также при необходимости представит вас в суде.

Хосе Ривера

Ответственный редактор

Редактор


Последнее обновление: 11 июн.2020 г.

Что означает четвертая поправка?

Считается ли конкретный тип обыска разумным с точки зрения закона, определяется путем уравновешивания двух важных интересов.На одной стороне шкалы — вмешательство в права человека по Четвертой поправке. На другой чаше весов находятся законные государственные интересы, такие как общественная безопасность.

Степень, в которой человек защищен Четвертой поправкой, частично зависит от места обыска или изъятия. Миннесота против Картера , 525 U.S. 83 (1998).

Дом

Обыски и выемки в доме без ордера считаются необоснованными.
Пэйтон против Нью-Йорка , 445 U.S. 573 (1980).

Однако есть и исключения. Обыск без санкции может быть законным:

Если офицеру дано согласие на обыск; Davis v. United States , 328 U.S. 582 (1946)
Если обыск связан с законным арестом; США против Робинсона , 414 U.S. 218 (1973)
При наличии вероятной причины для обыска и неотложных обстоятельств; Payton v. New York , 445 U.S. 573 (1980)
Если предметы находятся на видном месте; Мэриленд v.Macon, 472 U.S. 463 (1985).

Персона

Когда офицер наблюдает необычное поведение, которое приводит его к разумному заключению о возможной преступной деятельности, он может ненадолго остановить подозрительного человека и провести разумное расследование, направленное на подтверждение или опровержение подозрений офицера.
Терри против Огайо, 392 U.S. 1 (1968)
Миннесота против Дикерсона , 508 U.S. 366 (1993)

Школы

Школьным чиновникам не нужно получать ордер перед обыском учащегося, находящегося в их ведении; скорее, обыск студента должен быть разумным только при всех обстоятельствах.
Нью-Джерси против TLO , 469 U.S. 325 (1985)

Машины

Если есть вероятные основания полагать, что в транспортном средстве есть доказательства преступной деятельности, сотрудник полиции может на законных основаниях обыскать любое место в транспортном средстве, в котором могут быть обнаружены доказательства.
Аризона против Ганта , 129 S. Ct. 1710 (2009 г.),

Офицер может остановить движение, если у него есть основания подозревать нарушение правил дорожного движения или преступную деятельность.
Берекмер против Маккарти , 468 U.S. 420 (1984),
США против Арвизу , 534 U.S. 266 (2002).

Офицер может обыскать водителя и пассажиров во время законной остановки движения; полиции не обязательно полагать, что кто-либо из пассажиров автомобиля причастен к преступной деятельности.
Аризона против Джонсона , 555 U.S. 323 (2009).

Использование собаки для обнаружения наркотиков для обхода экстерьера автомобиля, подлежащего действующей остановке движения, не требует разумных, объяснимых подозрений.
Иллинойс против Кабалеса , 543 U.S. 405 (2005).

Особые опасения правоохранительных органов иногда оправдывают остановки шоссе без каких-либо индивидуальных подозрений.
Иллинойс против Лидстера, 540 U.S. 419 (2004).

Офицер на международной границе может проводить обычные остановки и обыски.
США против Монтойя де Эрнандес , 473 U.S. 531 (1985).

Штат может использовать пункты пропуска трезвости на шоссе с целью борьбы с вождением в нетрезвом виде.
Департамент государственной полиции штата Мичиган против Зитца , 496 U.S. 444 (1990).

Штат может создавать контрольно-пропускные пункты на автомагистралях с кратковременными остановками и добиваться добровольного сотрудничества в расследовании недавнего преступления, совершенного на этой автомагистрали.
Иллинойс против Лидстера , 540 U.S. 419 (2004).

Однако штат не может использовать программу контрольно-пропускных пунктов на автомагистралях, основной целью которых является обнаружение и пресечение незаконных наркотиков.
Город Индианаполис против.Эдмонд , 531 U.S. 32 (2000).

Верховный суд США отказался расширить полномочия полиции по розыску

ВАШИНГТОН, 23 июня (Рейтер) — Полиция не имеет неограниченных полномочий входить в дом без ордера при преследовании лица, подозреваемого в незначительном преступлении, постановил Верховный суд США в среду. в случае с автомобилистом из Калифорнии, которого полицейский гнал домой за то, что он гудел во время прослушивания музыки.

Отказавшись одобрить широкое толкование полномочий полиции, судьи передали победу водителю Артуру Лангу, который оспаривает свою судимость за вождение в нетрезвом виде после того, как офицер дорожного патруля Калифорнии вошел в его гараж без ордера и совершил поездку. тест на трезвость.

Суд решением 9-0, автором которого является либеральная судья Елена Каган, вернул дело в Апелляционный суд Калифорнии. Судьи отклонили вывод суда низшей инстанции о том, что ордер не требуется ни в какой ситуации, в которой полиция преследует, даже если преступление является незначительным.

«Бегство подозреваемого в совершении правонарушения не всегда оправдывает проникновение в дом без санкции», — написал Каган.

«Офицер должен рассмотреть все обстоятельства дела преследования, чтобы определить, есть ли чрезвычайная ситуация с правоохранительными органами», — добавил Каган.

Хотя судьи единогласно отклонили решение суда низшей инстанции, между ними возникли разногласия по поводу закона. Главный судья Джон Робертс написал в отдельном мнении, к которому присоединился консервативный судья Сэмюэл Алито, что полиция должна иметь возможность завершить арест, когда они преследуют кого-то, даже если подозреваемый входит в дом.

«Конституция не требует этого абсурдного и опасного результата. Мы не должны навязывать его», — написал Робертс.

В 2016 году Ланге столкнулся в своем гараже с офицером Аароном Вайкертом.Постановление не решило окончательно, можно ли использовать доказательства теста на трезвость против Ланге, который утверждал, что оно было получено в нарушение четвертой поправки к Конституции США, запрещающей необоснованные обыски и изъятия.

Постановление было вынесено в период повышенного внимания к полицейским полномочиям и применению силы в Соединенных Штатах после нескольких громких инцидентов в последние годы, связанных с действиями правоохранительных органов. В прошлом году во многих городах вспыхнули протесты против жестокости полиции и расизма.

Наблюдая за вождением Ланге и подав его гудок, Вайкерт начал следовать за ним и намеревался остановить его за нарушение местных ограничений шума, незначительное нарушение, за которое влечет небольшие штрафы, но не сразу включил аварийные огни полицейской машины, согласно документам в дело.

Ланге уже был на подъездной дорожке, когда офицер догнал его и включил аварийное освещение. Вайкерт свернул на подъездную дорожку, когда Ланге въехал на машине в свой гараж.Позже Ланге сказал, что не знал, что офицер следил за ним.

Дверь гаража уже собиралась закрываться, когда Вайкерт просунул ногу под дверь, не давая ей закрыться.

Вайкерт сказал, что почувствовал запах алкоголя, и приказал Ланге пройти тест на трезвость. Было установлено, что Ланге более чем в три раза превышал установленный законом предел и был обвинен в вождении в нетрезвом виде (DUI) и нарушении правил шума.

Суды низшей инстанции вынесли решение против Ланге, посчитав инцидент «преследованием по горячим следам», позволившим проникновение без санкции.

Ланге не признал оспаривания преступления DUI и был приговорен к 30 дням тюремного заключения и трем годам испытательного срока.

Апелляционный суд Калифорнии в 2019 году оставил в силе приговор Ланге. Затем Ланге попросил Верховный суд постановить, что полицейские не могут уклоняться от требования ордера, преследуя кого-либо до своего дома, когда лежащее в основе поведение является правонарушением.

Согласно прецеденту Верховного суда, офицеры могут входить в дом без ордера, когда они преследуют подозреваемого в преступлении.

Отчетность Лоуренса Херли; Редактирование Уиллом Данхэмом

Когда полиция может проводить обыск без ордера?

Когда незнакомец просматривает ваши вещи, даже если у него есть значок и пистолет, — это странно, агрессивно и неловко. Просто кажется неправильным, что офицер может делать это без одобрения судьи.

Хотите верьте, хотите нет, но Конституция в определенной степени соглашается. Четвертая поправка защищает наше священное право на личную безопасность, свободное от вмешательства правительства, запрещая большинство полицейских обысков без ордера.Но бывают исключения, когда полиция может обыскивать без ордера.

Закон о безосновательном розыске важен и сложен

Прежде чем я перечислю исключения, поймите следующее: это всего лишь базовое описание обоснованных необоснованных обысков. Закон здесь действительно сложный. То, что разрешено, зависит от фактов каждого дела — плюс, есть множество исключений из этих исключений, которые могут сделать безосновательный обыск неконституционным, сделав неприемлемыми доказательства.

Вот что вам нужно знать: если вам предъявлено обвинение в совершении преступления на основании обыска без ордера или даже на основании ордера, вам понадобится опытный адвокат по уголовным делам, который внимательно изучит обыск с натренированным взглядом.Вот почему: если ваш адвокат сможет доказать, что обыск неконституционен или недействителен, судья выбросит доказательства, что может означать увольнение или уменьшение обвинений, с которыми вы можете смириться.

Когда полиция может обыскивать без ордера

Вот основные ситуации, когда полиция может обыскивать без ордера. Опять же, то, что вы думаете, что ваше дело подпадает под одно из этих исключений, не означает, что оно действительно так, и даже если так, это не значит, что полиция все сделала правильно. Вам нужен опытный адвокат по уголовным делам, чтобы собрать факты и исследовать ваше дело, чтобы заставить полицию соблюдать надлежащие стандарты.

  • «Остановись и поищи». Полиция может ненадолго остановить вас и обыскать оружие, если посчитает, что вы незаконно вооружены и опасны. Это включает в себя поиск вас на остановке движения.
  • «Исключение для автомобилей». Полиция может обыскать ваш автомобиль, если у них есть вероятная причина, по которой он содержит доказательства преступления. Это может быть любая часть автомобиля или любой контейнер в нем, если эти предметы могут скрывать конкретные улики, которые, по мнению офицеров, содержатся в машине.
  • Обыск автомобиля при задержании на остановке . Эти обыски ограничиваются районом, куда вы могли добраться во время обыска, если только полиция не считает, что в вашем автомобиле есть улики, связанные с вашим арестом.
  • Обыск после ареста . Полиция может полностью обыскать вас после ареста, если арест законен. Они могут даже обыскать вас прямо перед арестом, но арест должен быстро последовать за обыском.
  • «Неотложные обстоятельства. Это означает чрезвычайную ситуацию, оправдывающую проникновение в дом или здание. Это может произойти, когда у офицеров есть вероятная причина полагать, что улики имеются, и они разумно полагают, что они могут быть уничтожены или удалены до того, как они смогут получить ордер. Они также могут войти, чтобы помешать подозреваемому скрыться или когда существует опасность для полиции или других лиц внутри или за пределами дома. Это называется «защитный проход».
  • Обычный вид . Полиция может искать или конфисковывать улики, которые явно инкриминируют, если у полицейских есть законное право находиться там, где они их видели.
  • На ощупь . Когда полиция законно обыскивает и прикасается к объекту, который явно является компрометирующим, они могут это получить. Классический пример — обыск, когда офицер обнаруживает пистолет, спрятанный в кармане куртки.
  • Анонимные подсказки. Проще говоря, они не нравятся закону. Чтобы оправдать необоснованный обыск на основании этих данных, полиция должна выполнить строгие требования, подтверждающие, что они имеют право доверять информатору.
  • По горячим следам .Преследуя убегающего подозреваемого, полиция может войти в любое здание, которое подозреваемый заходит.
  • Оставление . Если подозреваемый бросает улику в общественном месте, она считается заброшенной. Это может произойти во время полицейской погони, когда полицейские видят, как подозреваемый бросает трещину в камне, которую затем находит преследующий офицер.
  • Инвентарный поиск . При конфискации имущества — например, когда полиция забирает вашу машину после ареста — сотрудники могут обыскивать ее без ордера при условии, что они следуют стандартной процедуре.

И последнее, но не менее важное: фаворит всех времен: согласие. Ваше согласие делает любой обыск разумным, даже если в остальном он противоречит Конституции, при условии, что вы соглашаетесь на обыск свободно и добровольно. Тем не менее, достоверность этих поисков может быть тщательно проверена. Были случаи, когда дела отклонялись за недействительное согласие.

Это не работа для любителя

Если ваше дело основано на безосновательном обыске, вы любитель тщательно проанализировать все факты и тонкости закона и разработать то, что может быть для вас выигрышной защитой.Пришло время инвестировать в профессионала, который поможет вам добиться наилучшего результата в вашем случае.

Если у вас есть еще вопросы о поиске, напишите нам по электронной почте или в чате. Вы можете позвонить нам по телефону (888) 230-1841 или (864) 582-0416 , чтобы назначить бесплатную встречу без каких-либо обязательств, чтобы начать разработку стратегии защиты с одним из наших опытных адвокатов по уголовным делам.

Полиция обыскивает сотовые телефоны без ордера

Верховный суд США (SCOTUS) на этой неделе рассмотрел два дела, касающихся того, должны ли полицейские иметь возможность обыскивать сотовый телефон арестованного без ордера.Судьи взвесили тонкую грань между тем, что представляет собой нарушение прав человека по Четвертой поправке, и важностью получения доказательств для привлечения к уголовной ответственности.

Во вторник SCOTUS заслушал два дела о том, что полиция имела неограниченный доступ к информации, хранящейся на чьем-то смартфоне, без предварительного получения ордера на обыск. Учитывая, что первоначальные права, предоставленные американским гражданам, защищающие их от незаконного обыска и изъятия, не могли предсказать, что когда-нибудь люди смогут носить такой объем личной информации о своей личности, Верховный суд теперь сталкивается с затруднением с точки зрения того, какие правоохранительные органы должностные лица должны иметь доступ без получения ордера.Принимая во внимание тот факт, что теперь люди могут хранить на своих мобильных телефонах личные данные на протяжении всей жизни или больше, включая фотографии, сообщения и записи, остается вопрос, является ли эта легкодоступная информация той же областью частной собственности, которая принадлежит человеку. дом или машина.

Полиция уже давно может обыскивать имущество, которое они находят у человека во время ареста, без ордера из соображений безопасности полиции, а также для предотвращения уничтожения улик.Теперь Верховный суд должен решить, следует ли рассматривать обыск чьего-либо сотового телефона и огромные объемы информации, содержащейся в нем, таким же образом. Высказывались опасения по поводу того, что сотовые телефоны могут быть заблокированы или зашифрованы, чтобы полиция не могла получить доступ к уликам, если обыск сотового телефона откладывается до тех пор, пока полицейские не получат ордер.

Судьи Верховного суда до сих пор, похоже, разделились по этому вопросу, причем некоторые утверждали, что полиция должна иметь возможность искать только материалы, имеющие отношение к аресту.Предоставление полиции неограниченного доступа к личной информации, хранящейся на мобильном телефоне человека, может быть серьезным нарушением конфиденциальности, и люди, арестованные даже за незначительные преступления, могут стать объектом неоправданного вторжения в их частную жизнь, если такие обыски будут продолжены.

Мобильные технологии и смартфоны оказывают все более значительное влияние на уголовный процесс и американскую систему правосудия. Ожидается, что Верховный суд примет решение к концу июня.Мы с нетерпением ожидаем этого решения, поскольку оно окажет глубокое влияние на уголовное преследование и конституционные права всех американских граждан.

Верховный суд отказался расширить полномочия полиции на обыск домов

Верховный суд отказал в понедельник, чтобы упростить для национальной полиции доступ в частные дома и проведение обыска без ордера по соображениям безопасности.

Суд единогласно постановил, что полиция Род-Айленда зашла слишком далеко, войдя в дом в поисках оружия, принадлежащего мужчине, который согласился пройти обследование психического здоровья.Полиция заявила, что они действовали в рамках одной из своих общественных функций по опеке, которая допускает обыски без ордера.

Но, вынося решение против полиции, несколько судей ясно дали понять, что они не решали, что полиция не может входить в дом без ордера на проверку пожилого человека, которому может потребоваться медицинская помощь.

Случай возник, когда Эдвард Канилья из Крэнстона поссорился со своей женой, достал из спальни пистолет и положил его на обеденный стол.Он попросил ее застрелить его «сейчас и покончить с этим».

Его жена ночевала в отеле, но на следующее утро не смогла связаться с Канильей по телефону, поэтому она попросила полицию провести проверку благосостояния. Они убедили его пойти в больницу для психиатрической экспертизы, но только после того, как полиция согласилась не конфисковать его огнестрельное оружие.

После того, как он ушел, они все равно вошли в дом, нашли два пистолета и забрали оружие.

Канилья подал в суд, утверждая, что полиция нарушила его права в соответствии с Четвертой поправкой, обыскав дом без ордера.Но он проиграл иск в судах низшей инстанции.

Постановление Верховного суда, вынесенное в понедельник, гласило, что исключение по уходу за населением из Четвертой поправки является узким, вытекающим из решения 1973 года, согласно которому полиция может обыскивать конфискованную машину в поисках незащищенного огнестрельного оружия.

Офицеры полиции призваны выполнять множество гражданских задач, выходящих за рамки их обычных обязанностей правоохранительных органов, но это признание не является «бессрочной лицензией на их выполнение где угодно», — написал судья Кларенс Томас в суде.

Оставить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *