Комментарии ст 285 ук рф: Статья 285 Уголовного кодекса РФ в новой редакции с Комментариями и последними поправками на 2023 год

Содержание

Иная личная заинтересованность: проблемы правоприменения

23 августа 2022

Судебная практикаУголовное право и процесс

Одним из необходимых признаков состава преступления, предусмотренного диспозицией ст. 285 «Злоупотребление должностными полномочиями» УК РФ, является совершение преступления из корыстной или иной личной заинтересованности. Помимо ст. 285 УК иная личная заинтересованность предусмотрена в качестве квалифицирующего признака еще восемью статьями Кодекса: ст. 145.1, 170, 181, ст. 285.4, п. «е» ч. 3 ст. 286, ст. 292, ч. 3 ст. 299, ст. 325.

Если к определению и доказыванию судебными и следственными органами признака корыстной заинтересованности на практике особых претензий нет, то в отношении иной личной заинтересованности налицо две очевидные проблемы.

Первая: необоснованное расширение перечня побудительных к действию мотивов, которые могут рассматриваться как иная личная заинтересованность.

Вторая: формальный подход следственных органов и судов к установлению и обоснованию наличия иной личной заинтересованности, а также устранение от доказывания наличия иной личной заинтересованности по конкретным уголовным делам.

Из формулировки признака в диспозиции ст. 285 УК следует, что под иной личной заинтересованностью следует понимать желание виновного получить любую выгоду, за исключением имущественной. Согласно п. 16 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 16 октября 2009 г. № 19 «О судебной практике по делам о злоупотреблении должностными полномочиями и о превышении должностных полномочий» (далее – Постановление Пленума ВС № 19) иная личная заинтересованность – это стремление должностного лица извлечь выгоду неимущественного характера, обусловленное такими побуждениями, как карьеризм, семейственность, желание приукрасить действительное положение, получить взаимную услугу, заручиться поддержкой в решении какого-либо вопроса, скрыть свою некомпетентность и т.п. То есть ВС однозначно указывает, что обязательным является получение выгоды неимущественного характера.

Указанное разъяснение является важным для практики. Дело в том, что человек как существо разумное в подавляющем большинстве случаев совершает действия, руководствуясь тем или иным интересом. Соответственно, если исходить при квалификации деяний по ст. 285 УК исключительно из трактовки, содержащейся в данной норме Кодекса, любые действия при отсутствии корыстной заинтересованности можно квалифицировать по ст. 285 УК по признаку иной личной заинтересованности. Однако Верховный Суд не случайно ограничивает иную заинтересованность именно стремлением должностного лица извлечь выгоду неимущественного характера, приведя открытый перечень примеров такой выгоды и нацеливая суды на установление обстоятельств их наличия (отсутствия).

Помимо указанного постановления Пленума ВС при определении иной личной заинтересованности суды нередко руководствуются ст. 10 Закона о противодействии коррупции, в которой под личной заинтересованностью понимается возможность получения доходов в виде денежных средств, а также иного имущества, в том числе имущественных прав, услуг имущественного характера, результатов выполненных работ или каких-либо выгод (преимуществ) должностным лицом и (или) состоящими с ним в близком родстве или свойстве лицами (родителями, супругами, детьми, братьями, сестрами, а также братьями, сестрами, родителями, детьми супругов и супругами детей), гражданами или организациями, с которыми должностное лицо и (или) лица, состоящие с ним в близком родстве или свойстве, связаны имущественными, корпоративными или иными отношениями.

То есть как иная личная заинтересованность трактуется желание виновного получить для себя выгоду неимущественного характера в силу не только семейственности, но и дружеских и иных близких отношений с лицами, являющимися выгодоприобретателями в результате совершенных противоправных действий.

Одной из негативных тенденций при отнесении деяний должностного лица к совершенным из иной личной заинтересованности является обоснование указанной заинтересованности ложно понятыми служебными интересами. Данная тенденция имеет давнюю историю, а споры о возможности такой квалификации существовали еще во времена действия уголовного закона СССР. Несмотря на то что большинство ученых склоняются к недопустимости обоснования иной личной заинтересованности ложно понятыми служебными интересами, которые не сулят виновному выгоды неимущественного характера, некоторые следственные органы и суды по-прежнему используют данную формулировку в процессуальных решениях.

Так, согласно приговору Магаданского городского суда Магаданской области от 1 июля 2022 г.

по делу № 1-183/2022 Ц. был осужден за злоупотребление должностными полномочиями, руководствуясь личными мотивами, связанными с ложным пониманием интересов службы, с целью придания видимости совершения исполнительных действий и улучшения показателей своей работы.

Полагаю, что понимание интересов службы – даже ложное – если оно не сопряжено со стремлением извлечь выгоду неимущественного характера, не может рассматриваться как преступное в целях квалификации по ст. 285 УК. Очевидно, что конкретное восприятие должностным лицом его служебных полномочий и интересов службы характеризует лишь отношение данного лица к ним и не может выступать побудительным мотивом к действиям, а также рассматриваться как иная личная заинтересованность, а при наличии законных оснований должно влечь меры дисциплинарной, а не уголовной ответственности. Законодатель выделил личную заинтересованность в качестве обязательного признака субъективной стороны должностного преступления, чтобы показать, что виновный был нацелен на совершение преступления в личных, а не служебных целях, и в этом плане неважно, правильно ли он понимал интересы службы.

Так, В.Ф. Кириченко отмечал, что, «указывая на личную заинтересованность, законодатель имел в виду противопоставить ее интересам учреждения или предприятия и, поскольку речь идет о совершении преступления, – не только подлинным, но и ложно понятым»¹.

Вторая проблема, связанная с применением ст. 285 УК в части квалификации признака наличия иной личной заинтересованности, заключается в том, что органы расследования при предъявлении обвинения часто формально относятся к обоснованию наличия иной личной заинтересованности в совершении злоупотребления должностными полномочиями, используя в процессуальных решениях предположения, а суды при вынесении итоговых решений «переписывают» трактовки следствия, не приводя доказательства, их подтверждающие.

При этом суды нередко описывают личную заинтересованность с помощью не подтвержденных доказательствами мотивов, присущих практически любому должностному лицу и сотруднику любой организации: стремление оправдать свое назначение на должность, проявить себя умелым руководителем, способным принимать самостоятельные решения и выполнять поставленные задачи (см. постановление Хамовнического районного суда от 12 июля 2022 г.), получить положительную оценку работы (см. приговор Марксовского городского суда Саратовской области от 18 мая 2017 г. по делу № 1-33/2017), заручиться поддержкой руководства для повышения по службе и пр. При этом зачастую считается априори установленным факт совершения виновного общественного деяния именно по указанным мотивам, без выяснения и исследования обстоятельств, подтверждающих подобный вывод.

Такой подход органов предварительного следствия и судов, на мой взгляд, не только нарушает презумпцию невиновности, но и является устранением от доказывания обстоятельств, указанных в ст. 73 УПК РФ.

Представляется, что обозначенные проблемы можно хотя бы частично решить путем внесения изменений и дополнений в Постановление Пленума ВС № 19, разъясняющее порядок рассмотрения судами уголовных дел по ст. 285 и ст. 286 УК. В частности, необходимо обязать суды при рассмотрении уголовных дел по ст. 285 УК устанавливать – и при их наличии указывать в приговоре – в чем конкретно выразилась иная личная заинтересованность осужденного, какую выгоду неимущественного характера для себя лично или какую выгоду имущественного или неимущественного характера для своих родственников и знакомых он хотел получить, в силу каких именно причин получение выгоды имущественного или неимущественного характера родственниками или знакомыми виновного представляло интерес для него самого (например, в силу семейственности, дружеских отношений и пр.) и какие доказательства подтверждают выводы суда в указанной части.

Полагаю, дополнительная регламентация позволит сузить область судейского усмотрения и создаст дополнительные гарантии, исключающие возможность необоснованного привлечения к уголовной ответственности по ст. 285 УК.

¹ См. Кириченко В. Ф. Ответственность за должностные преступления по советскому уголовному праву. М., 1956. С. 112.

23 августа 2022

Судебная практикаУголовное право и процесс

Когда обвиняют в злоупотреблении должностными полномочиями по ст.285 УК РФ?

Дата публикации: 20.08.2021

Последнее изменение: 06.09.2021

Злоупотребление полномочиями является одним из распространенных должностных преступлений. Подобные действия подрывают авторитет государства и нарушают нормальную работу органов власти.

Чтобы квалифицировать преступление по статье 285 УК РФ – злоупотребление должностными полномочиями, должны соблюдаться следующие условия:

Обвиняемый занимает государственную должность, либо имеет определенные полномочия согласно должностной инструкции.
Обвиняемый совершает действие или бездействие, используя полномочия против служебных интересов.
Наступают последствия, существенно нарушающие права и законные интересы граждан, организаций, общества и государства. Иногда эти последствия могут быть тяжкими.
Между действием и последствиями есть причинная связь.
Действия совершаются с корыстным мотивом в личных целях или интересах родственников, приближенных лиц.

Если какой-то из этих признаков не может быть доказан, с обвиняемого либо снимается уголовное преследование, либо преступление квалифицируется по другой статье.

Должностные лица и границы полномочий

В статье говорится о том, что преступление совершается должностным лицом. Кто будет считаться должностным лицом и на основании чего? К таким лицам относятся государственные служащие, чиновники, руководители госпредприятий, все сотрудники правоохранительных органов. Полномочия могут исполняться постоянно, временно или по поручению.

Компетенции каждого представителя власти или госслужащего обозначаются в контракте, должностной инструкции либо в приказе.

Чем злоупотребление отличается от превышения?

Действия, совершенные по статьям 285 и 286 УК РФ, имеют общие черты:

Совершаются должностными лицами.
Лицо действует умышленно.

Теперь об отличиях.

Чтобы считать деяние превышением должностных полномочий, действия должны быть активными. Лицо, совершающее преступление выходит за рамки полномочий, то есть, совершает действия, на которые не имеет права, которых нет в должностных инструкциях или приказах. Ущерб может быть выражен в финансах, а также в нарушении интересов и прав людей и организаций. Мотив в данном случае не важен.

Примеры:

незаконное задержание в камере без подачи заявления о правонарушении, вследствие чего у задержанного ухудшилось состояние здоровья;
помещение автомобиля на штраф-стоянку за незначительные нарушения;
подписание актов выполненных работ, при том, что работы в полном объеме не были сделаны.

Злоупотребление выражается как в активных действиях, так и в бездействии. Если лицо по долгу службы обязано пресекать незаконные действия своих подчиненных, но в своих же интересах закрывает на это глаза, это признается бездействием. Все деяния совершаются в рамках служебных компетенций. Обязательно присутствует корыстная или другая личная заинтересованность, зачастую для того, чтобы продвинуться по карьере. Ущерб чаще всего наносится материальным средствам.

Примеры:

организация труда заключенных в личных целях – конвоирам был отдан приказ доставить заключенных на место стройки;
подписание документов на выдачу загранпаспорта при наличии у гражданина другого загранпаспорта за вознаграждение;
сокрытие факта недостачи имущества;
использование муниципального имущества для незаконного извлечения дохода.

Если у вас похожая проблема, позвоните,

и я скажу вам, что можно предпринять уже сейчас

Позвонить * Первичная консультация носит характер обзорной
и не содержит четких инструкций

Наказание

Мера наказания зависит от того, кто совершал преступление и какие наступили последствия.

Санкции могут быть следующими:

штраф;
временное лишение права работать на определенных должностях или заниматься определенной деятельностью;
принудительные работы;
арест;
лишение свободы.

Максимальный срок лишения свободы по данному преступлению составляет 10 лет. Такое наказание наступает за действия, которые повлекли за собой тяжкие последствия.

В каких случаях лицо может быть освобождено от уголовной ответственности?

Если сотрудник действовал из соображений безопасности других людей, общества или государства. Например, чтобы освободить людей из здания, полицейские взрывают черный ход, чем наносят ущерб зданию, принадлежавшему государству. Наказать их за это нельзя, поскольку на кону стояли жизни людей.
Если представитель власти действует по приказу, который он воспринимает как законный. Например, старший смены отдает заведомо ложный приказ и подчиненный его выполняет, не зная о том, что он ложный. В этой ситуации подчиненный от ответственности освобождается, осужден будет старший смены.

Смягчающими обстоятельствами могут послужить: полное признание вины, положительная характеристика, наличие несовершеннолетних детей.

Привлекают ли к статье 285 за принуждение к вакцинации?

Власти всячески «мотивируют» граждан пройти вакцинацию, в том числе и в принудительном порядке. Предприятия должны отчитаться по вакцинации своих сотрудников, иначе есть риск штрафов и приостановки деятельности. Руководители предприятий и государственных учреждений давят на сотрудников и угрожают им увольнением, если те в ограниченные сроки не сделают прививку. Является ли это злоупотреблением должностными полномочиями?

Вопрос так и остается спорным. Все усложняется тем, что обстановка ежедневно меняется, законы трактуются неоднозначно, последствия вакцинации не до конца изучены, вакцина не всегда есть в наличии, чтобы соблюсти заданные сроки.

С одной стороны, если сотрудник не согласен с правилами организации, в которой работает, ему разумно найти другую работу. С другой стороны, государство таким образом нарушает права тех, кто по личным убеждениям и по состоянию здоровья отказывается от прививки.

В том, где грань между принуждением и здравым смыслом, лучше разбираться по каждой ситуации отдельно. Если вы директор компании и на вас давит государство – действия будут одни, если вы сотрудник, и вам угрожают увольнением – действия будут другими.

Что делать, если обвиняют в злоупотреблении должностными полномочиями

Если против вас выдвигаются обвинения в злоупотреблении должностными полномочиями, при первой же возможности обратитесь к адвокату.

Как показывает практика, для того чтобы попасть под обвинение по статье 285 УК РФ, совершенно не обязательно быть высокопоставленным чиновником или начальником полиции с большим кругом полномочий. Попасть под обвинение может самый простой государственный служащий, в обязанности которого входит организационная работа и управленческие функции. Кроме того, нередки случаи, когда злоупотребление происходило по незаконному распоряжению начальства, чей авторитет иной раз ставится превыше закона.

Чтобы все это распутать, необходимо обратиться к адвокату. В ходе расследования предстоит выяснить, что входило в компетенции обвиняемого, каков был мотив, и к каким последствиям все это привело.

Если же в отношении вас поступили неправомерно сотрудники правоохранительных органов, начальство или представители власти, вы имеете полное право отстаивать свои права и интересы в суде. Для этого обратитесь к адвокату как можно скорее.

Тенденции уголовной политики России в условиях пандемического кризиса

Аннотация

Статья предназначена для оценки законодательных новаций, появившихся в Уголовном кодексе Российской Федерации в период распространения пандемии вируса короны (COVID-19), с точки зрения их целесообразности и необходимости. В рамках исследования тенденций уголовной политики России на основе анализа изменений в тексте уголовного и административного законодательства за 1-летний период (апрель 2020 г. – апрель 2021 г.) были выделены пять основных тенденций с учетом вести мониторинг научных публикаций. Научно обоснованная оценка выявленных тенденций позволила ответить на важные вопросы в сферах эффективного применения уголовного законодательства, а именно: эффективность реагирования государства на запросы общества в период кризиса, связанного с пандемией; удобство использования новинок; криминологическая обоснованность введенных запретов. В исследовании применялся системный и структурный подход; формальный, правовой, социологический, формально-логический метод экспертной оценки. В исследовании также выделяется явная тенденция со стороны законодателя к расширению сферы уголовной ответственности, чтобы отразить процесс цифровизации в формировании уголовного законодательства. В качестве вывода отмечается, что современные тенденции уголовной политики не отвечают критериям системности и комплексности подхода. Предлагаются первоочередные меры по исправлению ситуации.

Ключевые слова: Уголовная политика, пандемические преступления, тенденции уголовного права

Введение

Общественные и политические процессы, происходящие в обществе, всегда влияют на поправки в уголовное законодательство. Однако любое законодательное нововведение должно быть направлено на удовлетворение общественных потребностей, констатировано или признано и соответствовать целям уголовного права. За последний год законодательные нововведения получили неоднозначную оценку как академического сообщества, так и практиков (Gradoń, 2020; Sidorenko et al., 2021). Вызывают сомнение целесообразность и достаточность уголовно-правовых норм, а также качество законодательной техники и перспективы их массового применения.

Постановка проблемы

Современная уголовная политика, направленная на защиту интересов личности, общества и государства, должна быть чутко реагирующей на возникающие вызовы и угрозы.

В 2020 году все мировое сообщество столкнулось с пандемией (COVID-19), которая потребовала от государств принятия мер, в том числе уголовных, для сдерживания ее распространения. Этот период характеризовался криминализацией общественно опасных деяний, вызванных пандемией, с одной стороны, и внесением противоречивых и непоследовательных изменений в уголовное законодательство, с другой. Чрезмерная криминализация предполагает признание преступлениями деяний, не причиняющих существенного вреда законным интересам личности, общества и государства, а также появление дублирующих положений, уже существующих в уголовном законе. Уголовно-правовые запреты, связанные с использованием информационно-коммуникационных технологий (в том числе сети Интернет), имеют тенденцию к усилению.

Предполагается необходимость мониторинга основных тенденций изменения уголовного законодательства в период действия противоэпидемических мер (апрель 2020 г. – апрель 2021 г.) с целью выявления направлений уголовной политики и оценки успешности ее реализации. было за последний год.

Исследовательские вопросы

Научно-обоснованная оценка основных направлений уголовной политики России в период пандемии позволит решить важные вопросы в области эффективного правоприменения уголовного законодательства: эффективность реагирования государства на запросы общества в условиях кризиса, вызванного пандемия; удобство использования инноваций; криминологическая обоснованность введенных запретов.

Цель исследования

Научно-обоснованный мониторинг изменений, вносимых в текст уголовного законодательства Российской Федерации, с целью выявления тенденций уголовной политики в период пандемических кризисных мероприятий (апрель 2020 г. — апрель 2021 г.) и оценки эффективности этой политики.

Методы исследования

В исследовании использовались системный и структурный подходы; формально-правовой, социологический, формально-логический, метод экспертных оценок.

Основу данных исследования составили научные публикации и рекомендации, действующие положения Уголовного кодекса Российской Федерации, результаты авторской экспертизы мнений специалистов 36 юристов об актуальных тенденциях современной уголовной политики России. Федерация.

Находки

В рамках исследования тенденций уголовной политики России в период пандемии и их предпосылок (Сидоренко и др., 2021) на основе анализа изменений в тексте уголовного и административного законодательства за период 1 года (апрель 2020 г. апрель 2021 г.) с учетом соответствующих научных публикаций выявлено 5 основных тенденций, которые отчасти отражают традиционные, давние тенденции трансформации уголовного права, а отчасти являются следствием обострения существующих социальных проблем ( цифровизация, использование информационных и телекоммуникационных сетей для совершения преступлений, манипулирование фейковой информацией) в пандемию.

Тренд 1. Реагирование на «пандемическую ситуацию»

Данная группа изменений была мотивирована исключительно необходимостью борьбы с распространением опасного вируса, что привело к увеличению количества сдерживающих норм: например, ужесточение уголовной ответственности по ст. 236 УК РФ Федерации «Нарушение санитарно-эпидемиологических правил» и криминализация действий по созданию и тиражированию фейковых новостей в статьях 207.1 и 207.2 УК РФ. С момента введения этих норм в уголовный закон уже возбуждено 82 уголовных дела (В России более 80 уголовных…, 2021).

С одной стороны, введенные ограничения и запреты имеют общую функцию – соблюдение правил безопасности; с другой стороны, в результате нововведений физические лица подлежат более строгой уголовной ответственности, а юридические лица за почти идентичные деяния — административной ответственности. Мы считаем это несправедливым критерием дифференциации общественной ответственности.

По результатам опроса введение новых видов преступлений по статьям 207.1 и 207.2 УК РФ поддерживают только 6 экспертов. Остальные 22 эксперта считают идею криминализации неправильным решением законодателя. Из них 18 требуют административной ответственности; 7 выступают за создание общего состава преступления, предусматривающего ответственность за публичное «распространение заведомо ложных сведений» различных видов.

Несмотря на своевременность внесения изменений в УК РФ, данная тенденция требует дополнительного внимания и переоценки законодателем для повышения эффективности публичной отрасли права в сфере обеспечения информационной безопасности.

Направление 2. Состав преступления на основе «создания угрозы» вместо «причинения вреда»

Вид состава преступления, указанный в названии, характеризует запрещенное деяние, выделяя «угрозу вредных последствий» в результате совершения преступления. Неоднозначность пределов такого запрета и невозможность отграничения таких видов преступлений от административно наказуемых затрудняют применение закона. Тенденции массового использования в тексте УК РФ состава преступления, «создающего угрозу», решительно противостоит 29опрошенных экспертов. Из них 19 подчеркивают, что такие конструкции значительно затрудняют определение конкретной опасности и момента завершения преступления.

Эта тенденция нуждается в пересмотре и прочной теоретической и практической основе для правильного толкования элементов таких преступлений.

Тренд 3. Цифровизация общества

Следующее направление уголовной политики предопределено общемировой тенденцией резко возросшего использования информационно-телекоммуникационных сетей для широкого спектра нужд (Глотко и др., 2020; Липински и др., 2020). Всеобщая цифровизация создает возможность совершить преступление в виртуальном пространстве или стать жертвой цифрового посягательства (Győry, 2020). Обеспокоенность международного сообщества обоснована резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН «Противодействие использованию информационно-коммуникационных технологий в преступных целях» от 27.12.2019 г.. В отечественном уголовном законодательстве эта озабоченность проявилась (пока только на словах) в тенденции расширения сферы ответственности за совершение преступлений: статьи 110.1, 110.2, 128.1, 137, 205.2, 230, 238.1, 242, 242.1, 242.2. , 280, 280.1, 354.1 УК РФ.

Всеобщая цифровизация – наше ближайшее будущее. Поэтому способ и средства совершения преступления (например, кражи), будь то в реальном (материальном) мире или в виртуальном (цифровом) пространстве, будет лишь вопросом выбора виновного.

Дополнительным аргументом для исключения данного обстоятельства из числа оснований дифференциации уголовной ответственности является тот факт, что все вышеуказанные статьи УК РФ предполагают публичное совершение преступления. Интернет является наиболее доступным способом обеспечения публичности распространяемой информации (как ложной, так и правдивой).

По результатам опроса негативный эффект всеобщей цифровизации, проявляющийся в форме совершения преступлений – «с использованием информационно-телекоммуникационных сетей» – может быть заключен в признак «публичности», по мнению большинства эксперты (20). Иным путем, поддержанным 7 исследователями, может быть включение этого обстоятельства путем введения «условного» фактора по аналогии с состоянием опьянения, отягчающим наказание, в ч. 1.2 ст. 63 УК РФ. .

Продолжающийся процесс цифровизации делает изменения в действующем законодательстве неизбежными, однако эти поправки должны носить прогностический характер.

Направление 4. Обеспечение внутриполитической безопасности

Данная группа изменений предопределена внутриполитическими факторами и продолжает прежнее направление уголовной политики, выработанное в связи с «протестными настроениями» в стране и направленное на усиление контроля над информационными потоками. Увеличение числа лиц, привлекаемых к уголовной ответственности по статьям 128. 1, 330.1, 354.1 УК РФ, обусловлено применением сложных конструкций, существенно стирающих границы между уголовным и административным правом.

Возвращение в уголовное законодательство традиционного насильственного хулиганства можно было бы признать правомерным. Любой вид насилия в деянии (Лопашенко и др., 2020) автоматически ставит его в центр внимания уголовно-правовой озабоченности. Почти половина опрошенных экспертов (20) считают, что к уголовному хулиганству следует относить только физическое насилие, чтобы не путать с мелким хулиганством (хулиганством).

Таким образом, хаотичность в принятии корректирующих норм к тексту уголовного закона диктует необходимость компенсационных мер на этапе правоприменения.

Направление 5. Антикоррупционная деятельность правительства

Попытка конкретизировать признаки должностного лица, способного к совершению преступлений, запрещенных главой 30 УК РФ, вызвала неоднозначную реакцию. Причина расширения характеристик должностного лица, заложенных в статье 285 УК РФ, по мнению создателей проекта, носит в основном процессуальный характер – жертвы злоупотреблений должностных лиц часто не заинтересованы в публичном раскрытии и не обращаются в правоохранительные органы.

По мнению 17 опрошенных экспертов, изменения, внесенные в ст. 285 УК РФ перегружают нормативную базу и делают ее чрезмерно казуистичной. Остальные 15 экспертов также считают неприемлемым использование уголовного права для решения задач уголовно-процессуального права. Более простым способом могла бы быть адаптация положений Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации к вновь возникающим требованиям.

Криминализация дачи взятки арбитру в отдельной статье 200.7 УК РФ признана спорной. Тридцать экспертов указали на возможность использования ресурсов, уже имеющихся в Уголовном кодексе, вместо того, чтобы вводить конкретный состав преступления. В частности, практичнее было бы либо применить ст. 201 УК РФ, устанавливающую ответственность за злоупотребления в отношении коммерческих служащих, либо расширить перечень субъектов, предусмотренных ст. 204 или ст. 202 УК.

Эта тенденция сводит на нет значение уголовного права. Бесконечное добавление уголовно-правовых норм и расширение уголовной репрессии превращают наиболее репрессивную отрасль законодательства в инструмент исправления диспозитивной части нормативного материала.

Заключение

Подводя итоги, приходим к следующим выводам:

1. Достойна высокой оценки эффективность реагирования российского государства на запросы общества в период пандемии в сфере уголовно-правового нормотворчества. В то же время признаем, что техническая сторона преобразований, внесенных в текст закона, является дискуссионной.

2. Изменения, которые претерпел текст уголовного закона за последние 14 месяцев, не имеют прямого отношения к пандемии. Последнее выявило проблемные стороны взаимодействия человека в цифровой среде и стало катализатором принятия необходимых законодательных решений, объективно необходимых в современных условиях.

3. Подавляющее большинство изменений, внесенных в текст Уголовного кодекса Российской Федерации за выявленный период, относится к словесным преступлениям, т. е. к преступлениям, связанным с распространением и обменом информацией. Исходя из реакции экспертов, предполагается, что данные виды посягательств не получили должной оценки законодателем. Это направление можно обозначить как приоритетное для современной российской уголовной политики, требующее концептуального подхода и предиктивного мышления.

4. Современная уголовная политика характеризуется импульсивностью законодательных решений, носит бессистемный характер и не отвечает объективным общественным потребностям. Имеет тенденцию чрезмерная криминализация большого количества деяний, не проявляющих достаточного уровня общественной опасности, а также ужесточение уголовной ответственности за деяния, совершенные с использованием информационно-телекоммуникационных сетей (в том числе сети Интернет).

Ссылки

Глотко А.В., Полякова А.Г., Кузнецова М.Ю., Коваленко К.Е., Шичиях Р.А., Мельник М.В. (2020). Основные направления государственного регулирования отраслевой цифровизации. Вопросы предпринимательства и устойчивого развития, 7(3), 2181.
14746/sr.2020.4.2.10″ data-itc-referenceid=»B2″>
Градонь, К. (2020). Преступность во времена чумы: пандемия фейковых новостей и вызовы правоохранительным и разведывательным кругам. Реестр общества, 4 (2), 133–148. DOI:
. Академия Google
Перекрёстная ссылка
Дьери, К. (2020). Борьба с фальшивыми новостями или борьба с неудобной правдой?: О измененном венгерском преступлении запугивания, VerfBlog, 4 (11). https://verfassungsblog.de/fighting-fake-news-or-fighting-inconvenient-truths/
В России возбуждено более 80 уголовных дел по факту непреднамеренного заражения коронавирусом. (2021). https://news.mail.ru/incident/45979862/?frommail=1&exp_id=915.
Липинский Д. А., Ромашов Р. А., Голенок С. Г., Евдокимов К. Н., Мусаткина А. А. (2020). Цифровизация российского общества: проблемы, вызовы и перспективы существования в новых условиях. В книге «Государственное управление и региональное управление в России» (стр. 329).-337). Спрингер.
Лопашенко Н. А., Голикова А. В., Кобзева Е. В. (2020). Социальная опасность преступности: понятие и критерии проверки. Правоохранительные органы, 4(4), 124-140.
Сидоренко Е.Л., Арзуманова Л.Л., Амвросова О.Н. (2021). Адаптивность и гибкость права в условиях цифровизации. В инженерной экономике: решения и решения с евразийской точки зрения (стр. 523–532). Спрингер Природа.

Информация об авторских правах

Эта работа находится под лицензией Creative Commons Attribution-NonCommercial-NoDerivatives 4.0 International License.