Ст. 2.1 КОАП РФ. Административное правонарушение
1. Административным правонарушением признается противоправное, виновное действие (бездействие) физического или юридического лица, за которое настоящим Кодексом или законами субъектов Российской Федерации об административных правонарушениях установлена административная ответственность.
2. Юридическое лицо признается виновным в совершении административного правонарушения, если будет установлено, что у него имелась возможность для соблюдения правил и норм, за нарушение которых настоящим Кодексом или законами субъекта Российской Федерации предусмотрена административная ответственность, но данным лицом не были приняты все зависящие от него меры по их соблюдению.
3. Назначение административного наказания юридическому лицу не освобождает от административной ответственности за данное правонарушение виновное физическое лицо, равно как и привлечение к административной или уголовной ответственности физического лица не освобождает от административной ответственности за данное правонарушение юридическое лицо, за исключением случаев, предусмотренных частями 4 и 5 настоящей статьи.
4. Юридическое лицо не подлежит административной ответственности за совершение административного правонарушения, за которое должностное лицо или иной работник данного юридического лица привлечены к административной ответственности либо его единоличный исполнительный орган, имеющий статус юридического лица, привлечен к административной ответственности, если таким юридическим лицом были приняты все предусмотренные законодательством Российской Федерации меры для соблюдения правил и норм, за нарушение которых предусмотрена административная ответственность, за исключением случаев, предусмотренных частью 5 настоящей статьи.
5. Если за совершение административного правонарушения юридическому лицу назначено административное наказание в виде административного штрафа, который устанавливается в соответствии с пунктом 3 или 5 части 1 статьи 3.5 настоящего Кодекса, должностное лицо или иной работник данного юридического лица либо его единоличный исполнительный орган, имеющий статус юридического лица, не подлежат административной ответственности.
См. все связанные документы >>>
< Статья 1.8. Действие законодательства об административных правонарушениях в пространстве
Статья 2.2. Формы вины >
1. Часть первая комментируемой ст. 2.1 КоАП РФ определяет понятие административного правонарушения.
Исторически в правовой науке и в законодательстве сложились два подхода к пониманию административных правонарушений.
В конце XIX века значительно возросло количество административных актов, нарушающих права индивидов. Поэтому наиболее развитые государства вынуждены были признать себя ответственными за действия своей администрации, даже если эти действия совершались в соответствии с предоставленной ей компетенцией. Возникла необходимость законного и обоснованного разрешения споров между представителями власти и гражданами. Поэтому в развитых государствах мира был образован институт административной юстиции — важнейшее средство общественного контроля за деятельностью администраций.
Второй подход, который условно называют карательным, первоначально, до возникновения понятия административных правонарушений в собственном смысле, доминировал в Германии в XVIII — XIX вв. Проступки, за которые наступала ответственность, назывались exekutivstrafen, позднее — полицейскими, или фискальными, деликтами. Они представляли собой уголовные проступки. Лица, их совершившие, несли уголовную ответственность. В целом законодательством Пруссии, а затем Германии закреплялось административное усмотрение на уголовное принуждение. Таким образом, сложилось иное понимание административных правонарушений — как неисполнение населением административных предписаний государственной власти либо совершение таких действий, наказание за которые назначались в административном порядке. Целью подобных наказаний было не восстановление нарушенного права, а наказание за ослушание.
В силу ряда причин именно «прусский» подход получил второе рождение в нашем государстве в XIX веке и после 1917 года. Произошла трансформация административных правонарушений в иное явление, обозначаемое прежним термином. Из средства контроля за решениями органов государственной власти институт административных правонарушений, как, собственно, и вся отрасль административного права, превратился в придаток уголовного права, обеспечивая контроль государства над обществом, охраняя правопорядок угрозой наказания (Честнов И.Л. Институт административных правонарушений в системе права: Дис.
Таким образом, и в настоящее время понятие административного правонарушения в российском законодательстве и правовой науке связано прежде всего с карательным характером административной ответственности.
Согласно комментируемой статье административное правонарушение представляет собой деяние, которое может проявляться в двух формах: действие и бездействие. Из его определения в юридической науке обычно выделяют следующие признаки административного правонарушения:
— противоправность..jpg){kind=icon}
Противоправность означает, что совершением данного деяния (действия или бездействия) обязательно нарушены нормы права. Никакое деяние не может быть признано административным правонарушением и за его совершение не может наступить административная ответственность, если при этом не были нарушены нормы права. Так, например, административное правонарушение, предусмотренное ст. 12.6 КоАП РФ: «Нарушение правил применения ремней безопасности или мотошлемов», связано с нарушением правил, установленных п. 2.1.2 Правил дорожного движения Российской Федерации (утверждены Постановлением Совета Министров — Правительства Российской Федерации от 23 октября 1993 г. N 1090): при движении на транспортном средстве, оборудованном ремнями безопасности, быть пристегнутым и не перевозить пассажиров, не пристегнутых ремнями. При управлении мотоциклом быть в застегнутом мотошлеме и не перевозить пассажиров без застегнутого мотошлема;
— виновность. Виновность означает, что являющееся административным правонарушением деяние совершается при наличии вины.
Отсутствие вины не позволяет считать данное деяние (даже противоправное) административным правонарушением. Вина может выступать в двух формах: в форме умысла и в форме неосторожности (см. об этом комментарий к ст. 2.2 КоАП РФ). Статья 1.5 КоАП РФ непосредственно указывает, что лицо подлежит административной ответственности только за те административные правонарушения, в отношении которых установлена его вина, а п. 3 ст. 26.1 КоАП РФ — что по делу об административном правонарушении выяснению подлежит виновность лица в совершении административного правонарушения.
Часть 2 комментируемой статьи регламентирует особенности определения вины юридических лиц:
— наказуемость. Она означает, что за совершение данного деяния предусмотрена административная ответственность. Иногда за совершение противоправного деяния законодательством предусмотрена иная ответственность (дисциплинарная, уголовная и др.) либо не установлено никакой ответственности. В последнем случае деяние, несмотря на его противоправность, возможную виновность и общественную опасность, не может быть признано административным правонарушением.
Таковое деяние имеет некоторые признаки, характерные для административного правонарушения (общественная опасность, противоправность, виновность), за исключением наказуемости, и именно в силу отсутствия последнего административным правонарушением не является.
В то же время не за каждое деяние, даже содержащее все вышеназванные признаки, будет наступать административная ответственность. Отсутствие в деянии состава административного правонарушения исключает возможность привлечения лица, его совершившего, к административной ответственности.
2. Как было отмечено выше, вина является обязательным условием привлечения лица к административной ответственности, однако традиционная концепция вины как психического отношения лица к совершенному им деянию малоприменима к определению виновности юридических лиц. Юридическим лицом является искусственно созданный посредством юридической фикции субъект права, поэтому как таковое оно не осуществляет никакой психической деятельности.
В связи с этим в научной литературе и в нормативных документах предлагались различные подходы к определению вины юридических лиц. Так, распространенным является понимание вины юридических лиц как психологического отношения к содеянному коллектива, определяемого по доминирующей воле в этом коллективе (Петров М.П. Административная ответственность организаций (юридических лиц): Автореф. дис. … канд. юрид. наук. Саратов, 1998. С. 6). Аналогичное по конструкции понятие вины содержится в ст. 110 Налогового кодекса РФ.
В науке административного права имеет место и иной подход к вине юридического лица.
Он основан на приоритете объективного аспекта в деятельности юридического лица. При таком рассмотрении вина юридического лица определяется как «комплекс негативных элементов, характеризующихся дезорганизацией деятельности юридического лица, непринятием им необходимых мер для надлежащего исполнения возложенных на него обязанностей, неприложением требуемых усилий для предупреждения правонарушений и устранения их причин» (Овчарова Е.В. Административная ответственность юридических лиц: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. М., 2001. С. 13).
Эта концепция оказалась положена в основу законодательного определения вины, данного в ч. 2 комментируемой статьи. Суть данного подхода заключается в определении реальной возможности или невозможности для юридического лица соблюсти те нормы и правила, за нарушение которых и установлена административная ответственность. В юридической литературе данный подход к определению вины юридического лица получил название комплексного, включающего объективный и субъективный критерии.
Как отмечает А.С. Дугенец, объективная вина — это вина организации, с точки зрения государственного органа, назначающего административное наказание в зависимости от характера конкретных действий или бездействия юридического лица, нарушающих установленные правила поведения; это то, что известно как объективное вменение; субъективная вина — отношение организации в лице ее коллектива, администрации, должностных лиц к противоправному деянию (Дугенец А.С. Административная ответственность в российском праве: Автореф. дис. … д-ра юрид. наук. М., 2005. С. 11).
Конституционный Суд Российской Федерации в своем Определении от 21 апреля 2005 г. N 119-О указал, что положения ч. 2 ст. 2.1 КоАП РФ, предусматривающие основания, при обязательном наличии которых юридическое лицо может быть признано виновным в совершении административного правонарушения, направлены на обеспечение действия презумпции невиновности (ст. 1.5 КоАП РФ) и имеют целью исключить возможность привлечения юридических лиц к административной ответственности при отсутствии их вины.
Несмотря на указание в КоАП РФ на необходимость установления вины юридических лиц для привлечения их к ответственности, проблему все же трудно считать решенной. Совершенно очевидно, что такие формулировки, как «имелась возможность для соблюдения правил и норм», «не были приняты все зависящие от него меры», носят оценочный характер и оставляют широкий простор для усмотрения правоприменителя. Это, собственно, и было подтверждено Конституционным Судом Российской Федерации в том же Определении от 21 апреля 2005 г.: установление того, имелась ли у юридического лица возможность для соблюдения норм и правил, за нарушение которых предусмотрена административная ответственность, и были ли приняты все зависящие от него меры по их соблюдению, а также проверка доказательств, свидетельствующих о наличии или отсутствии его вины (умышленной или неосторожной), связано с исследованием фактических обстоятельств дела, что является прерогативой судов общей и арбитражной юрисдикции и не входит в компетенцию Конституционного Суда РФ, определенную ст.
125 Конституции РФ и ст. 3 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации» (данная позиция была подтверждена Конституционным Судом Российской Федерации также в Определениях от 02.04.2009 N 486-О-О; от 19.05.2009 N 572-О-О и от 07.12.2010 N 1620-О-О).
В Постановлении от 25.02.2014 N 4-П Конституционный Суд Российской Федерации указал, что «содержательно вина юридического лица в совершении административного правонарушения может выражаться различным образом — в полном игнорировании требований законодательства, в уклонении от исполнения отдельных правовых предписаний, в неиспользовании всех доступных средств для соблюдения установленных правил и т.п. Составообразующего значения для квалификации совершенного юридическим лицом административного правонарушения эти обстоятельства не имеют, однако в правоприменительной практике назначения административного наказания их учет не лишен смысла».
На необходимость выяснения виновности лица в совершении административного правонарушения обращал внимание Пленум Высшего Арбитражного Суда РФ в п.
16 Постановления от 02.06.2004 N 10 «О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при рассмотрении дел об административных правонарушениях» (Постановление сохраняет свою силу до принятия соответствующих решений Пленумом Верховного Суда Российской Федерации).
В соответствии с п. 16 Постановления выяснение виновности лица в совершении административного правонарушения осуществляется на основании данных, зафиксированных в протоколе об административном правонарушении, объяснений лица, в отношении которого ведется производство по делу об административном правонарушении, в том числе об отсутствии возможности для соблюдения соответствующих правил и норм, о принятии всех зависящих от него мер по их соблюдению, а также на основании иных доказательств, предусмотренных частью 2 статьи 26.2 КоАП РФ.
Рассматривая дело об административном правонарушении, арбитражный суд в судебном акте не вправе указывать на наличие или отсутствие вины должностного лица или работника в совершенном правонарушении, поскольку установление виновности названных лиц не относится к компетенции арбитражного суда.
Соответственно, органы и должностные лица при привлечении юридического лица к административной ответственности обязаны выяснить наличие именно его вины в его действиях, а не переносить автоматически вину работников данного юридического лица на все лицо в целом.
Однако на практике, как правило, правоприменители исходят из того, что наличие вины работника юридического лица в совершенном правонарушении свидетельствует о том, что данное юридическое лицо не приняло все зависящие от него меры по соблюдению установленных норм и правил. Так, например, Девятый арбитражный апелляционный суд, рассматривая дело о привлечении к административной ответственности потребительского общества «Органика» по ч. 2 ст. 14.5 КоАП РФ (Неприменение контрольно-кассовой техники в установленных законодательством Российской Федерации о применении контрольно-кассовой техники случаях), в частности, указал: по смыслу ч. 3 ст. 2.1 КоАП РФ вина конкретного работника в совершении административного правонарушения не может являться основанием для освобождения юридического лица от административной ответственности за правонарушение.
Поскольку Столярова Р.Д. осуществляла свою деятельность от имени и в интересах потребительского общества (Заявителя) и является его работником (пайщиком), то названное Общество является ответственным за применение ККТ (Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 15 июня 2017 г. по делу N А40-8138/2017). Арбитражный суд Камчатского края, признавая виновным общество с ограниченной ответственностью «Курильский пролив» в совершении административного правонарушения, предусмотренного ч. 1 ст. 18.1 КоАП РФ (Нарушение правил пересечения Государственной границы Российской Федерации лицами и (или) транспортными средствами либо нарушение порядка следования таких лиц и (или) транспортных средств от Государственной границы Российской Федерации до пунктов пропуска через Государственную границу Российской Федерации и в обратном направлении), указал: ответственность за административное правонарушение по части 1 статьи 18.1 КоАП РФ наступает вне зависимости от вины конкретных должностных лиц Общества.
Неисполнение данными должностными лицами (в частности, капитаном судна) своих должностных обязанностей не исключает возможности привлечения самого юридического лица к административной ответственности в силу части 3 статьи 2.1 названного Кодекса (решение Арбитражного суда Камчатского края от 12 мая 2017 г. по делу N А24-1294/2017). Аналогичные по смыслу заключения можно встретить и во многих иных актах судебных органов.
Пленум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации также отметил, что, в отличие от физических лиц, в отношении юридических лиц КоАП РФ формы вины (статья 2.2 КоАП РФ) не выделяет. Следовательно, и в тех случаях, когда в соответствующих статьях Особенной части КоАП РФ возможность привлечения к административной ответственности за административное правонарушение ставится в зависимость от формы вины, в отношении юридических лиц требуется лишь установление того, что у соответствующего лица имелась возможность для соблюдения правил и норм, за нарушение которых предусмотрена административная ответственность, но им не были приняты все зависящие от него меры по их соблюдению (часть 2 статьи 2.
1 КоАП РФ). Обстоятельства, указанные в части 1 или части 2 статьи 2.2 КоАП РФ, применительно к юридическим лицам установлению не подлежат (п. 16.1 Постановления).
Верховный Суд Российской Федерации в своих постановлениях неоднократно констатировал, что наличие возможности для соблюдения правил и норм, за нарушение которых предусмотрена административная ответственность, всегда анализируется судами при рассмотрении дел в отношении юридических лиц (см., например: Постановления от 09.11.2016 N 303-АД16-12333 по делу N А04-2847/2016; от 04.10.2016 N 306-АД16-12487 по делу N А06-8433/2015; от 04.12.2015 N 308-АД15-10495 по делу N А32-36328/2014 и др.)
При этом в качестве обоснования наличия вины юридического лица в совершении административного правонарушения суды, как правило, указывают на то, что указанными юридическими лицами не представлены доказательства, свидетельствующие о том, что правонарушение вызвано чрезвычайными обстоятельствами и другими непредвиденными, непреодолимыми препятствиями, находящимися вне их контроля (см.
, например: Постановление Двадцать первого арбитражного апелляционного суда от 15 февраля 2017 г. по делу N А83-4040/2016; решение Арбитражного суда города Москвы от 13 февраля 2017 г. по делу N А40-237018/2016; решение Арбитражного суда города Москвы от 15 февраля 2017 г. по делу N А40-254089/2016; и др.).
Хотя по общему правилу установление вины юридического лица в совершенном им административном правонарушении является обязательным, КоАП РФ содержит несколько исключений из этого правила. В соответствии с ч. ч. 3 — 6 ст. 2.10 КоАП РФ при реорганизации юридических лиц (слиянии, присоединении, разделении, преобразовании) вновь возникшие юридические лица несут ответственность независимо от того, было ли известно привлекаемому к административной ответственности юридическому лицу о факте административного правонарушения до завершения реорганизации, то есть при отсутствии его вины. Более подробно см. об этом комментарий к ст. 2.10.
3. Назначение административного наказания юридическому лицу не освобождает от административной ответственности за данное правонарушение виновное физическое лицо, равно как и привлечение к административной или уголовной ответственности физического лица не освобождает от административной ответственности за данное правонарушение юридическое лицо.
Как указал Конституционный Суд Российской Федерации в своем Постановлении от 25.02.2014 N 4-П, «такое правовое регулирование, будучи обусловленным спецификой административной деликтоспособности юридических лиц, сопряженной с причастностью к совершению административных правонарушений не отдельных индивидов, а создаваемых в установленном законом порядке коммерческих и некоммерческих организаций, на которые как на участников гражданского оборота возлагаются и сопутствующие осуществляемой ими деятельности риски и которые — в отличие от физических лиц — не признаются субъектами уголовной ответственности, является конституционно допустимым (Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 27 апреля 2001 года N 7-П, от 26 ноября 2012 года N 28-П и от 17 января 2013 года N 1-П)».
Согласно позиции Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, выраженной в Постановлении от 02.06.2004 N 10, «в случае, если до рассмотрения арбитражным судом дела о привлечении к административной ответственности юридического лица (а равно дела об оспаривании решения административного органа о привлечении к административной ответственности юридического лица) судом общей юрисдикции рассмотрено дело о привлечении к административной или уголовной ответственности за данное нарушение физического лица (а равно дело об оспаривании решения административного органа о привлечении к административной ответственности физического лица), квалификация, данная судом общей юрисдикции совершенному деянию, с учетом статьи 69 АПК РФ не является обязательной для арбитражного суда.
При этом оценка, данная судом общей юрисдикции, обстоятельствам, которые установлены в рассмотренном им деле, принимается во внимание арбитражным судом» (п. 16.2).
Федеральная антимонопольная служба в Методических рекомендациях по применению антимонопольными органами статьи 2.9 КоАП (в части прекращения дел об административных правонарушениях, связанных с нарушением антимонопольного законодательства, по малозначительности) (http://orel.f.isfb.ru), указала, что в случае освобождения юридического лица, совершившего административное правонарушение, от административной ответственности в соответствии со статьей 2.9 КоАП РФ (то есть в связи с малозначительностью) следует решить вопрос об освобождении от административной ответственности за данное правонарушение и физического лица.
Прокурор разъясняет — Прокуратура Костромской области
Прокурор разъясняет
- 12 мая 2022, 21:17
Прокуратура города Костромы: Административная ответственность юридических лиц
Текст
Поделиться
Частью 2 ст.
2.1 КоАП РФ установлен порядок определения вины юридического лица: юридическое лицо признается виновным в совершении административного правонарушения, если будет установлено, что у него имелась возможность для соблюдения правил и норм, за нарушение которых настоящим Кодексом или законами субъекта Российской Федерации предусмотрена административная ответственность, но данным лицом не были приняты все зависящие от него меры по их соблюдению.
Согласно ч. 1 ст. 2.10 КоАП РФ юридические лица подлежат административной ответственности за совершение административных правонарушений в случаях, предусмотренных статьями особенной части КоАП РФ или законами субъектов Российской Федерации об административных правонарушениях.
Согласно ч. 2 ст. 2.10 КоАП РФ в случае, если в статьях особенной части КоАП РФ не указано, что установленные данными статьями нормы применяются только к физическому лицу или только к юридическому лицу, данные нормы в равной мере действуют в отношении и физического, и юридического лица, за исключением случаев, если по смыслу данные нормы относятся и могут быть применены только к физическому лицу.
В ч. 2 ст. 3.2 КоАП РФ перечислены виды наказаний, которые могут быть применены к юридическим лицам – наказание в виде предупреждения, административного штрафа, административного приостановление деятельности.
В соответствии с. 3 ст.2.1 КоАП РФ назначение административного наказания юридическому лицу не освобождает от административной ответственности за данное правонарушение виновное физическое лицо, равно как и привлечение к административной или уголовной ответственности физического лица не освобождает от административной ответственности за данное правонарушение юридическое лицо. За одно и тоже административное правонарушение к ответственности привлекали одновременно юридическое лицо и его должностное лицо, из этого правила исключений не было.
26.03.2022 Федеральным законом №70-ФЗ внесены изменения в статью 2.1 КоАП РФ, которая дополнена частями 4 и 5, из которых следует, что если за совершение административного правонарушения юридическому лицу назначено административное наказание в виде административного штрафа, который устанавливается с пунктом 3 или 5 ч.
1 ст. 3.5 КоАП РФ, то должностное лицо или иной работник данного юридического лица не подлежат административной ответственности. То есть, в установленных случаях после привлечения к ответственности юридического лица административная ответственность должностного лица будет исключена.
Прокуратура города Костромы: Административная ответственность юридических лиц
Частью 2 ст. 2.1 КоАП РФ установлен порядок определения вины юридического лица: юридическое лицо признается виновным в совершении административного правонарушения, если будет установлено, что у него имелась возможность для соблюдения правил и норм, за нарушение которых настоящим Кодексом или законами субъекта Российской Федерации предусмотрена административная ответственность, но данным лицом не были приняты все зависящие от него меры по их соблюдению.
Согласно ч. 1 ст. 2.10 КоАП РФ юридические лица подлежат административной ответственности за совершение административных правонарушений в случаях, предусмотренных статьями особенной части КоАП РФ или законами субъектов Российской Федерации об административных правонарушениях.
Согласно ч. 2 ст. 2.10 КоАП РФ в случае, если в статьях особенной части КоАП РФ не указано, что установленные данными статьями нормы применяются только к физическому лицу или только к юридическому лицу, данные нормы в равной мере действуют в отношении и физического, и юридического лица, за исключением случаев, если по смыслу данные нормы относятся и могут быть применены только к физическому лицу.
В ч. 2 ст. 3.2 КоАП РФ перечислены виды наказаний, которые могут быть применены к юридическим лицам – наказание в виде предупреждения, административного штрафа, административного приостановление деятельности.
В соответствии с. 3 ст.2.1 КоАП РФ назначение административного наказания юридическому лицу не освобождает от административной ответственности за данное правонарушение виновное физическое лицо, равно как и привлечение к административной или уголовной ответственности физического лица не освобождает от административной ответственности за данное правонарушение юридическое лицо.
За одно и тоже административное правонарушение к ответственности привлекали одновременно юридическое лицо и его должностное лицо, из этого правила исключений не было.
26.03.2022 Федеральным законом №70-ФЗ внесены изменения в статью 2.1 КоАП РФ, которая дополнена частями 4 и 5, из которых следует, что если за совершение административного правонарушения юридическому лицу назначено административное наказание в виде административного штрафа, который устанавливается с пунктом 3 или 5 ч.1 ст. 3.5 КоАП РФ, то должностное лицо или иной работник данного юридического лица не подлежат административной ответственности. То есть, в установленных случаях после привлечения к ответственности юридического лица административная ответственность должностного лица будет исключена.
Следующая попытка президентского переворота Трампа может сработать
После дня выборов, 3 ноября 2020 года, президент Дональд Трамп провел 10 недель, участвуя в первой в истории США попытке государственного переворота с целью украсть пост президента. Как известно, Трамп потерпел неудачу.
Однако в случае повторного назначения в 2024 году еще одна попытка президентского переворота Трампа с гораздо большей вероятностью увенчается успехом, если не будут исправлены ошибочные законы, принятые в 1845 и 1887 годах и все еще действующие сегодня.
Большинство усилий Конгресса по недопущению повторения событий 6 января 2021 года было сосредоточено на необходимости исправления Закона о подсчете голосов на выборах 1887 года (ECA), который устанавливает процесс подсчета Конгрессом голосов президентских выборщиков. Двухпартийная группа сенаторов в настоящее время работает над пакетом реформ по восстановлению ЕСА.
Но это зияющая лазейка в другом устаревшем законе, Законе о днях президентских выборов 1845 года (Закон 1845), который создает, пожалуй, самую опасную возможность для Трампа украсть результаты президентских выборов 2024 года.
Любой закон о реформе ЕСА, который Конгресс рассмотрит и примет в ближайшие месяцы, должен закрыть огромную лазейку, открытую Законом 1845 года.
Главным архитектором стратегии переворота Трампа был Джон Истман, юрист, тесно сотрудничавший с Трампом.
Ключи к стратегии переворота были тройными: непрерывные ложные заявления Трампа о мошенничестве на выборах; вице-президент Майк Пенс помешал Конгрессу утвердить Байдена 6 января в качестве президента; и привлечение поддерживающих Трампа законодательных собраний штатов в ключевых штатах, где победил Байден, чтобы отклонить выбор избирателей и помочь предоставить президентских выборщиков, необходимых для избрания Трампа.
Попытка государственного переворота не удалась по нескольким причинам, включая «провалы» каждого из этих трех элементов:
Во-первых, ни Трамп, ни кто-либо еще не представил ни малейшего доказательства в поддержку ложных заявлений о том, что мошенничество на выборах повлияло на выборы. Таких доказательств до сих пор не представлено.
Во-вторых, вице-президент Пенс правильно выполнил свои конституционные обязанности. Перед лицом сильного давления со стороны Трампа — и толпы, скандирующей «Повесить Пенса», в то время как Трамп молча стоял в стороне — Пенс завершил свою министерскую роль, чтобы подсчитать голоса выборщиков в 3:41 утра 7 января.
В-третьих, усилия по привлечению лидеров законодательных собраний штатов и членов парламента штатов, находящихся на полях сражений, для отмены результатов выборов так и не увенчались успехом. Эта отчаянная попытка в последнюю минуту после того, как союзники Трампа проиграли десятки дел в судах, произвела впечатление отчаянной уловки.
Однако в 2024 году республиканские чиновники и должностные лица штатов будут лучше подготовлены и смогут пересилить избирателей на президентских выборах, если это необходимо, чтобы захватить президентский пост.
Закон 1845 года открывает перед законодательным собранием штата возможность после президентских выборов отклонить выбор избирателей своего штата и вместо этого выбрать собственного кандидата в президенты от законодательного собрания, назначив выборщиков президента представлять штат.
Конституция дает законодательным собраниям штатов право определять способ выбора штатами своих президентских выборщиков. Так, статья II, раздел 1, пункт 2 Конституции предусматривает, что:
Каждый штат назначает способом, установленным его Законодательным собранием , количество выборщиков, равное общему количеству сенаторов и представителей, на которое штат может иметь право в Конгрессе […] (курсив мой. )
В настоящее время законодательные органы каждого штата в стране внедрили «метод» выбора избирателей, делегировав этот выбор избирателям в день выборов. Хотя для штата было бы конституционно отозвать эту делегацию и вернуть себе право назначать выборщиков президента, это политически неосуществимо.
В первые дни Республики законодательные собрания штатов выбирали президентских выборщиков. Но избиратели выбирают выборщиков от своего штата, за некоторыми исключениями, с 1828 года. Со времен Гражданской войны законодательные собрания штатов выбирали президентских выборщиков только дважды — во Флориде (1868 год) и в Колорадо (1876 год).
Тем временем Конституция дает Конгрессу право определять время избрания президентских выборщиков. Статья II, Раздел 1, Пункт 4 Конституции предусматривает:
Конгресс может определить Время избрания выборщиков и День, когда они должны проголосовать; этот день будет одинаковым на всей территории Соединенных Штатов. (Выделение добавлено.)
Конгресс осуществил это право в Акте 1845 года, установив «время» выбора выборщиков как «вторник, следующий за первым понедельником ноября».
Таким образом, в соответствии с Законом 1845 г. выборщики президента избираются в этот день выборов. (Даже если подсчет голосов не завершен в день выборов, выбор избирателей в штате признается сделанным избирателями в день выборов.)
Однако Закон 1845 г. содержит опасное исключение из этого правила. В Законе говорится, что если штат «не сделает выбор» в назначенный день выборов, «тогда избиратели могут быть назначены на следующий 90 037 день в порядке, установленном законом штата».0038 ». (Выделение добавлено.)
Конгресс в 1845 году включил это исключение по двум узким причинам, которые относились к тем временам в начале 19 века, но не применяются сегодня таким же образом.
Во-первых, два штата в то время требовали абсолютного большинства голосов для выбора президентских выборщиков, и это положение позволяло законодательным собраниям штатов вмешиваться, если после голосования не было абсолютного большинства. Сегодня этой проблемы не существует, поскольку ни одно государство не требует абсолютного большинства голосов на президентских выборах.
Во-вторых, Конгресс опасался, что плохая погода в день выборов может помешать гражданам штата прийти на избирательные участки. В экстремальных и маловероятных обстоятельствах это все еще может быть проблемой сегодня, но для решения этой проблемы можно написать гораздо более узкое исключение, не давая законодательным собраниям штатов возможности назначать выборщиков президента штата после выборов.
Вот проблема с языком Акта 1845 года в его нынешнем виде. Закон 1845 года дает законодательному собранию штата право выбирать президентских выборщиков после выборов, объявляя, что избиратели в штате «не смогли» сделать выбор в день выборов.
Таким образом, в 2024 году возможен следующий сценарий.
Рано утром в среду, 6 ноября 2024 года, Ассошиэйтед Пресс объявляет, что президент Джо Байден с небольшим перевесом выиграл выборы в Аризоне и Пенсильвании в напряженной гонке против кандидата от республиканцев Дональда Трампа. Это дает Байдену голоса выборщиков, необходимые ему для победы над Трампом в повторении президентских выборов 2020 года.
Но неделю спустя законодательные собрания штатов Аризоны и Пенсильвании, контролируемые Республиканской партией, встречаются на специальных заседаниях и, ссылаясь на Акт 1845 года, принимают резолюции, безосновательно заявляющие о широкомасштабном мошенничестве на выборах или о других проблемах с голосованием в их государств, и поэтому избиратели «не смогли сделать выбор».
Законодательные собрания двух штатов быстро принимают законы, согласно которым законодательные собрания должны назначать президентских выборщиков. Это соответствует Закону 1845 года и его исключению, которое предусматривает, что после «неудачного выбора» штата выборщики президента будут назначаться «в порядке, установленном законом штата».
Законодательные органы Аризоны и Пенсильвании продолжают назначать выборщиков президента Трампа, чтобы они представляли штаты в Коллегии выборщиков, отменяя выбор избирателей в своих штатах, давая Трампу голоса, необходимые ему для победы в Коллегии выборщиков, и делая Трампа, а не Байдена , президент.
Кажется надуманным? Не совсем.
В свете попытки государственного переворота, предпринятой Трампом после выборов 2020 года, и продолжающегося убеждения значительной части республиканских чиновников и избирателей в том, что Байден является «нелегитимным президентом», нет никаких сомнений в том, что Трамп будет агрессивно предпринимать подобные усилия, чтобы захватить власть. президентом, если избиратели снова отвергнут его, и что некоторые официальные лица и законодатели могут поддержать его усилия.
Окончательное решение о законности такой попытки, скорее всего, окажется в руках назначенного республиканцами большинства в Верховном суде. Вот почему для Конгресса важно закрыть лазейку в Акте 1845 года.
Прошлым летом покойный бывший исполняющий обязанности генерального солиситора Уолтер Деллинджер разработал закон, исправляющий Закон 1845 года и лишающий законодательные собрания штатов возможности отменять выбор избирателей на президентских выборах. (Я работал с Уолтером над подготовкой закона.)
Предлагаемая редакция значительно сузит исключения в Законе 1845 г.:
«Всякий раз, когда какой-либо штат не может провести выборы с целью выбора избирателей в день, установленный законом, из-за чрезвычайных погодных обстоятельств или подобных форс-мажорных обстоятельств, губернатор штата может назначить дату проведения новых выборов.
не ранее чем через одну неделю и не позднее чем через три недели после установленного дня выборов».
Это изменение не устранит возможность оспорить фальсификацию избирателей на президентских выборах, но не позволит законодательным собраниям штатов после дня выборов заменить выбор избирателей своим выбором президентских выборщиков. Это оставило бы выбор президента в руках избирателей.
Конечно, даже если Конгрессу не удастся закрыть опасную лазейку в Законе 1845 г., кандидат или избиратель по-прежнему сможет оспаривать федеральные надлежащие правовые процедуры и равную защиту любым избирателям, избранным законодательным собранием штата, которое отвергло закон. выбор избирателей. Можно также потребовать судебного определения того, что государство, о котором идет речь, не «не смогло сделать выбор» в день выборов.
Но эти судебные иски были бы новыми, и шансы на победу в нынешнем Верховном суде в лучшем случае неопределенны.
Пересмотр Закона 1845 года Конгрессом — единственный безопасный способ помешать законодательным собраниям штатов отрицать выбор своих избирателей на президентских выборах. Конгресс должен принять меры, чтобы предотвратить новую попытку государственного переворота со стороны Трампа или кого-либо еще, чтобы избиратели, а не законодательные собрания штатов, продолжали выбирать президента Соединенных Штатов.
Рубрики:
Президентские выборы 2020 г. , Президентские выборы 2024 г., Конституция, Дональд Трамп, вмешательство в выборы, закон о выборах, выборы, нападение на Капитолий США 6 января, администрация Трампа
Переворот в Тунисе: демократия потеряна?
Фактический роспуск парламента президентом Кайсом Сайедом в июле 2021 года, отказ от конституции и нападки на оппозицию — явные признаки того, что Тунис больше не является демократией и вернулся к авторитарной стратегии арабских лидеров прошлого и настоящего. Я вижу три основные причины такого резкого конца десятилетней демократии в Тунисе: 1) неспособность сопровождать политическую реформу социально-экономическими выгодами для граждан; 2) последующий подъем популизма; и 3) ошибки исламской партии. Чтобы двигаться вперед в Тунисе и арабском мире, демократические силы должны увязывать свободу, развитие и социальную справедливость.
O 25 июля 2021 года, после нескольких месяцев экономических и медицинских трудностей, вызванных covid-19, вспыхнули крупные протесты против правительства Туниса. В тот же вечер президент Кайс Саид объявил, что увольняет премьер-министра Хичема Мечичи, приостанавливает работу парламента, отменяет юридическую неприкосновенность законодателей и руководит их государственным обвинением. По иронии судьбы, Саид утверждал, что он принимает эти меры во имя Конституции 2014 года, которая запрещает такую неконтролируемую концентрацию полномочий.
Через месяц Сайед объявил о продлении на неопределенный срок этих исключительных мер. 22 сентября он издал президентский указ, подтверждающий приостановку неприкосновенности депутатов, заявив, что законодательство будет «принято в форме декрета-закона, обнародованного президентом», и введя длинный список полномочий, которые сделают любого потенциального диктатор в мире завистников. Все эти указы противоречат духу и тексту Конституции 2014 года, которая сейчас де-факто отменена. Этот президентский указ знаменует собой конец демократического перехода, который Тунис начал десять лет назад после свержения многолетнего диктатора Зина аль-Абидина Бен Али.
Об авторе
Монсеф Марзуки был избран Учредительным собранием Туниса в 2011 году президентом страны и занимал эту должность до конца 2014 года.
Просмотреть все работы Монсефа Марзуки
Фактический роспуск парламента , отказ от конституции и аресты политических оппонентов и журналистов являются явными признаками того, что Тунис больше не является демократией и что он вернулся к жизни по старому сценарию арабских диктаторов прошлого и настоящего.
Почему процесс демократизации в арабском мире кажется таким трудным? Обречен ли этот процесс на провал даже в стране, которая, казалось бы, предлагает наиболее благоприятные условия для его успеха? Аналитики называют множество причин, от экономических и социальных трудностей до так называемой культурной несовместимости, от наследия колониализма до вторжения иностранных держав в поддержку авторитарной консервации.
Не существует единого причинно-следственного объяснения этой неудачи, поскольку контексты сложны и различаются от страны к стране. Я могу предложить объяснение только для страны, процесс демократизации которой я наблюдал и в котором принимал участие более сорока лет. Опираясь на свой опыт главы Тунисской лиги прав человека (1989–94), лидер демократической оппозиционной партии (2001–2011), президент республики (2011–2014) и сегодня, в очередной раз, как противник зарождающейся диктатуры, вижу три основные причины возвращения Диктатура в Тунисе. Это: 1) неспособность политической системы, созданной в 2011 году, связать политические права и социально-экономические права; 2) подъем популизма; и 3) негативную роль, которую играют чувства по отношению к политическому исламу.
Политические и экономические права: недостающее звено
В первые дни восстания 2011 года тунисский средний класс и беднейшие общины из отдаленных районов объединились, чтобы свергнуть режим Бен Али. Средний класс больше не мог терпеть лишение индивидуальных и коллективных свобод, которыми в полной мере пользовались его коллеги по другую сторону Средиземного моря. Бедняки больше не могли мириться с лишением социально-экономических прав, особенно в свете вопиющей коррумпированности правящих элит.
Требования среднего класса были быстро удовлетворены. После 2011 года тунисцы вскоре обрели беспрецедентный уровень политической свободы. Свобода выражения мнений и объединений, включая свободу проведения публичных протестов, быстро стала новой нормой. Через несколько месяцев после революции тунисцы свободно избрали учредительное собрание, перед которым была поставлена историческая задача разработать конституцию для нового демократического государства. Три года спустя, 27 января 2014 года, Тунис принял свою первую демократическую конституцию в надежде навсегда покончить с диктатурой.
К сожалению, у бедняков, безработных и забытых во внутренних районах страны было меньше причин приветствовать создание демократического государства. Конечно, они тоже выиграли от атмосферы свободы, но их надежда на лучшую экономическую жизнь была разрушена. Хуже того, для некоторых из беднейших слоев населения революция сделала и без того шаткое положение еще более мрачным.
Гонку за выполнением экономических ожиданий так же быстро, как и политических, было невозможно выиграть, учитывая глубокий финансовый и экономический кризис, который Тунис пережил в 2011 году. Десятилетия кумовства и коррупции со стороны правящих семей и их окружения оставили страну с анемичной экономика. В то время как коррупция была основной причиной экономических испытаний Туниса, мало кто из аналитиков заметил, что столь необходимая антикоррупционная политика, которую проводило правительство (в которой я принимал участие), на самом деле ухудшила положение беднейших членов общества. Например, когда государство вернуло себе более трехсот коррумпированных предприятий и сельскохозяйственных предприятий, это в одночасье лишило работы тысячи людей. Чтобы смягчить экономический удар от «осушения болота», правительству требовался массовый приток помощи или наличных денег. Тунис не имел доступа к таким ресурсам. Таким образом, антикоррупционные меры, в которых остро нуждалась экономическая система страны, привели к дальнейшему ухудшению непосредственного экономического положения тех, кто и без того был наиболее тяжело обременен кумовством прежнего режима.
Я стремился улучшить экономическое положение подавляющего большинства наших сограждан, так как это было ключевой целью революции. Работая с трехпартийным правительством «тройки», которое было у власти во время моего президентства, я начал разрабатывать программы борьбы с бедностью. В 2012 году я отправил советников в Бразилию для изучения политики президента Луиса Инасиу Лулы да Силвы, которая может дать нам много полезных уроков. Однако время было не на нашей стороне. Такие программы борьбы с бедностью дадут результаты только в долгосрочной перспективе. Кроме того, отчаяние и разочарование населения росло с каждым днем, пропорционально их экономическому беспорядку.
Контрреволюционные силы воспользовались этой волной недовольства, дав грандиозные обещания во время парламентских и президентских выборов 2014 года. Избрание моего преемника Бежи Каида Эссебси в конце декабря 2014 года не улучшило экономическую ситуацию, а наоборот. Единственный закон, который он принял в парламенте в 2017 году, назывался Законом о национальном примирении. По сути, это был закон об амнистии для коррумпированных бизнесменов. Этот закон способствовал усилению коррупции и обострению политической нестабильности. Несмотря на создание первой в стране демократической конституции и укрепление таких политических институтов, как независимая избирательная комиссия, экономические проблемы создали идеальные условия для возникновения популизма.
Подъем популизма
Президент Саид был избран на пост президента Республики в 2019 году подавляющим большинством голосов. Как и большинство популистских лидеров (Альберто Фухимори в Перу в 1990 г., Родриго Дутерте на Филиппинах в 2016 г., Жаир Болсонару в Бразилии в 2018 г., Владимир Зеленский в Украине в 2019 г.), Саид был избран благодаря трем воображаемым качествам: новая, чистая и прямолинейная личность. Они считали его новичком, потому что он не принадлежал к традиционному политическому классу, дискредитированному своими неудачами и презираемому за предполагаемую низость. Они считали его чистым в силу отсутствия у него политического опыта. И они считали его прямолинейным, потому что он сказал им то, что они хотели услышать, а именно, что они стали жертвами кучки неумелых и нечестных политиков. Как их новый лидер, он пообещал избирателям, что избавит страну от мошенников. Завершение его работы позволит гражданам насладиться быстрым возвращением добродетели, процветания и безопасности.
Разочарование тунисцев раздробленным политическим классом, который, похоже, больше заинтересован в тайных сделках, чем в разработке политики для преодоления экономических кризисов, понятно. Драматическое неумелое управление кризисом в области здравоохранения, вызванным COVID-19, только усугубило разочарование людей в политике элиты. Тем не менее, экономические и политические меры, предпринятые президентом Сайедом после его переворота в июле 2021 года, не сулят ничего хорошего для его способности чудесным образом решить проблемы тунисцев. Его агрессивное отношение к любому иностранному донору во имя так называемой защиты суверенитета Туниса оттолкнуло инвесторов и доноров. В 2020 году агентство Moody’s присвоило Тунису кредитный рейтинг B-минус, но с 2021 года он упал до C9.0003
Тем временем авторитарная позиция Сайеда по отношению к своим противникам выглядит зловеще. В начале сентября Хьюман Райтс Вотч осудила его «репрессивную политику». 1 Выступая 20 сентября 2021 года из Сиди-Бузида, города внутри страны, где началось восстание против Бен Али, президент выступил с расплывчатым призывом к насилию, говоря о «предателях» и призывая граждан «очистить страну». В ноябре Amnesty International сообщила, что за предыдущие три месяца в Тунисе было проведено больше судебных процессов в военных судах, чем за предыдущее десятилетие. 2
Использование страха перед политическим исламом
Наконец, ситуация в Тунисе ясно показывает ядовитое воздействие непосредственного и постоянного препятствия: инструментализация ненавистников исламизма ненавистниками демократии. Даже когда в Тунисе в 1970-х годах начало формироваться продемократическое движение, вопрос о роли и интеграции исламизма вызвал серьезный раскол среди активистов, которые поддерживали права человека и выступали против авторитаризма. В то время очень немногие, как и я, считали, что, хотя мы, очевидно, должны отказаться от насильственного экстремизма, мы должны включить умеренных исламистов в нашу общую борьбу против авторитаризма.
Этот подход к интеграции и умеренности, который уже вызывал споры до арабских восстаний, стал еще более униженным после прихода исламистов к власти в Тунисе и Египте в 2011 году. соответствующие восстания только усилили антиисламистские настроения маргинальной части демократического движения каждой страны, которая численно незначительна, но политически влиятельна. Широкая народная поддержка каирского переворота 2013 года фельдмаршала Абдель Фаттаха ас-Сиси среди так называемых либеральных и левых интеллектуалов и политиков — не только в Египте, но и в Тунисе — свидетельствовала о том, что местные элиты были больше напуганы политическим исламом, чем диктатурой.
Однако не только антиисламистский истеблишмент выступил против демократических институтов и вышел на улицы 25 июля 2021 года в Тунисе. Протестующие, которые прошли маршем к парламенту, который стал одним из самых ненавистных символов борющегося процесса демократизации, были в основном молодыми людьми из исторически маргинализированных районов. Их гнев на исламистов не идеологичен. Они обвиняют исламистов в предательстве своего обещания обеспечить чистое и эффективное управление, в том, что они отдают приоритет политике мелких соглашений и закулисных сделок с партиями бывшего режима, а также в том, что они катастрофически не умеют справляться со смертельными медицинскими и экономическими кризисами.
Отчаянно желая быть принятыми антиисламистами и элитой бывшего режима, руководство Ennahdha соглашалось на всевозможные сделки и сделки с политиками и бизнесменами бывшего режима. Эта шизофреническая стратегия не только не принесла лидерам Ennahdha уважения их идеологических врагов среди тунисских левых или представителей прежнего режима, но также оттолкнула Ennahdha от сил революции и лишенной гражданских прав молодежи, которые первоначально восприняли обещание Ennahdha о чистой политика такая привлекательная. В этом заключается парадокс, который отличает исламистов в Тунисе.
Тунисский сценарий демонстрирует демократический тупик, в котором сейчас находится большинство арабских стран. Многие арабы смешивают ненависть к политическому исламу с ненавистью к самой демократии. Политика торга исламистов оттолкнула принципиальные революционные силы и усилила обиду и подозрительность, которые маргинализированные молодые люди испытывали к представительной демократии и партийной политике. Исламисты непреднамеренно помогли убить демократию своим морально несостоятельным участием в ней.
Политический ислам не только помог убить демократию, но и нанес себе много ран. Когда он заявляет о себе, мощные социальные и экономические группы мобилизуются против него и используют его как пугало для оправдания восстановления коррумпированных и авторитарных режимов. Напротив, когда политический ислам идет на компромисс с партиями прежнего режима, политический ислам теряет все остатки своего авторитета среди своей собственной народной базы.
Уже более десяти лет демократический эксперимент во всем арабском мире парализован ядовитым напряжением между неудавшейся политикой исламистов, заключающейся в переговорах, и антиполитикой авторитаризма, основанной на страхе и репрессиях. Новым поколениям активистов и интеллектуалов арабского мира придется отказаться от этого ложного выбора и придумать новые формулы инклюзивного и демократического политического участия, если они хотят осуществить мечту о достоинстве, подотчетности и социальной справедливости, которая десять лет назад мобилизовала арабский народ. назад.
Использование собственных средств демократии против нее
Оглядываясь назад на последние десять лет, я сбит с толку и напуган той легкостью, с которой враги демократии захватили средства демократии, чтобы противостоять, развращать и уничтожать демократию.
Бизнесмены и политики бывшего режима использовали свободу прессы в качестве оружия против революции и демократии. Коррумпированные СМИ старой системы оскверняли, очерняли и нападали на активистов и лидеров переходного периода. Свобода объединений позволила антидемократическим партиям организовывать демократию и бороться с ней в Тунисе, а также оказывать безоговорочную поддержку государственному перевороту в Египте и диктатуре Башара Асада в Сирии. Свободные выборы превратились в повод для усиления пропаганды ненависти и дезинформации через социальные сети.
Вот почему я убежден, что после демократической революции идти на компромисс со старой системой опасно. Да, мы должны проявить гуманность и добиваться национального примирения, в частности, путем установления правосудия переходного периода. Однако, как я всегда настаивал, мы не должны идти на компромисс с системой, основанной на коррупции, мошенничестве и манипуляциях. Демократия должна устранить его, как это сделал Нельсон Мандела с апартеидом, а не примириться с ним, как это сделала Эннада в Тунисе.
Что касается политического ислама, то я по-прежнему придерживаюсь того, во что верил в 1970-е годы. Мы не можем возобновить и продолжить эксперимент по демократизации в Тунисе и других арабских странах, если мы исключим из него целый слой населения и лишим исламистские партии и их сторонников права участвовать в политике в рамках верховенства права. Это верно, даже если нельзя не признать, насколько неэффективной и ошибочной или лишенной их политики и политического видения была их политика с тех пор, как они были у власти.
Часто забывают, что в первой половине прошлого века Египет, Ирак и Сирия пережили короткие периоды парламентской демократии. Все они стали жертвами военных переворотов, идеология которых во многом была вдохновлена советской моделью, а именно авторитарным режимом и плановой экономикой, призванной удовлетворить потребности социальной справедливости и экономического развития.
Сегодня надеждам на демократию в арабских странах и, возможно, в других странах мира угрожает не советская модель, а китайская модель: экономическое развитие в сочетании с политической диктатурой. Эта модель уже широко применяется в арабском мире, в основном в Египте, Саудовской Аравии и Объединенных Арабских Эмиратах. Какой парадокс, когда эти государства, являющиеся лучшими клиентами США в регионе, пытаются навязать Тунису китайскую модель.
Если мы хотим уйти от этой модели, которая сегодня является главной угрозой (как идеологической, так и политической) демократии в мире, мы должны связать свободу, развитие и социальную справедливость. В противном случае демократия — это лишь скобка между диктатурами.
Наша борьба за демократию проиграна? Ответ — да; но это поражение временное. Диктатура, будь то военная в Египте или популистская в Тунисе, имеет мало шансов улучшить экономическое положение населения. Кроме того, установление демократического режима, каким бы шатким и несовершенным он ни был, дало незабываемый вкус свободы молодому поколению и влиятельным слоям общества, таким как журналисты, юристы, активисты НПО и т.д. Давайте поддержим их всеми нашими усилиями. От этого зависят жизни наших сограждан.
ПРИМЕЧАНИЯ
1. «Тунис: Репрессивная политика президента ущемляет права — десятки человек подвергнуты произвольным домашним арестам», Хьюман Райтс Вотч, 11 сентября 2021 г., www.