Гк рф статья 87: Статья 87 ГК РФ. Основные положения об обществе с ограниченной ответственностью

Содержание

Ст. 87 ГК РФ. Основные положения об обществе с ограниченной ответственностью

1. Обществом с ограниченной ответственностью признается хозяйственное общество, уставный капитал которого разделен на доли; участники общества с ограниченной ответственностью не отвечают по его обязательствам и несут риск убытков, связанных с деятельностью общества, в пределах стоимости принадлежащих им долей.

Участники общества, не полностью оплатившие доли, несут солидарную ответственность по обязательствам общества в пределах стоимости неоплаченной части доли каждого из участников.

2. Фирменное наименование общества с ограниченной ответственностью должно содержать наименование общества и слова «с ограниченной ответственностью».

3. Правовое положение общества с ограниченной ответственностью и права и обязанности его участников определяются настоящим Кодексом и законом об обществах с ограниченной ответственностью.

Абзац утратил силу с 1 сентября 2014 года. — Федеральный закон от 05. 05.2014 N 99-ФЗ.

См. все связанные документы >>>

< Статья 86.1. Крестьянское (фермерское) хозяйство

Статья 88. Участники общества с ограниченной ответственностью >

1. Общество с ограниченной ответственностью как организационно-правовая форма в Российской Федерации была введена с принятием Гражданского кодекса РФ (ГК), который вступил в силу с 1 января 1995 г.

На сегодняшний день оно является одной из наиболее распространенных и перспективных форм осуществления предпринимательской деятельности.

Общество с ограниченной ответственностью — это организационно-правовая форма коммерческих непубличных корпоративных организаций, которая имеет ряд отличительных особенностей, благодаря которым и считается наиболее привлекательной для осуществления предпринимательской деятельности. К числу таких особенностей относится ограничение ответственности участников такого общества стоимостью взноса в его уставный капитал, что снижает риск ведения предпринимательской деятельности (при этом сам размер уставного капитала не очень значителен).

Кроме того, она предусматривает возможность его участника лично осуществлять и контролировать указанную деятельность.

Определение общества с ограниченной ответственностью в новой редакции комментируемой статьи не претерпело существенных изменений. Законодатель ограничился добавлением слова «хозяйственное» к слову «общество».

Принципиально здесь ничего не меняется, однако новая формулировка является более четкой. Размер доли участника общества в уставном капитале общества определяется в процентах или в виде дроби. Размер доли участника общества должен соответствовать соотношению номинальной стоимости его доли и уставного капитала общества.

Само название «общество с ограниченной ответственностью» говорит о том, что его участники не отвечают по обязательствам общества, поскольку их ответственность ограничена стоимостью вкладов участников. Каждый участник обществ с ограниченной ответственностью будет нести не ответственность, а только определенные риски, которые выражаются в возможностях утраты внесенного им имущественного вклада в уставный капитал обществ в случаях недостаточности у него имущества с целью расчета с кредитором.

По существу это риски убытка от деятельности обществ, но убыток этот не в виде реального ущерба, так как имущество, внесенное в уставный капитал обществ, становится собственностью последних, а значит, утрачено участниками, в форме упущенной выгоды (неполучение запланированного дохода от работы обществ).

Однако по-другому будет складываться ситуация, если участники общества не полностью оплатили доли в уставный капитал. В этом случае они несут солидарную ответственность по обязательствам общества в пределах стоимости неоплаченной части доли каждого из участников (часть 2 п. 1 ст. 87 ГК).

Это значит, что требование по обязательствам общества может быть предъявлено к такому участнику в полном объеме. Норма п. 1 комментируемой статьи, согласно которой участники ООО, внесшие вклады в уставный капитал не полностью, несут солидарную ответственность по обязательствам общества в пределах стоимости неоплаченной части вклада каждого из участников, направлена на обеспечение прав и законных интересов кредиторов ООО и представляет собой некоторую санкцию для тех участников общества, которые не выполнили своих обязательств по оплате причитающейся части уставного капитала.

2. В гражданском обороте общества с ограниченной ответственностью выступают от своего имени, в роли которого выступают их фирменные наименования (фирмы). Закон предъявляет ряд специальных требований к фирменному наименованию общества с ограниченной ответственностью. Так, например, они в обязательном порядке должны иметь указания на организационно-правовую форму (п. 1 ст. 4 Закона «Об обществах с ограниченной ответственностью») при помощи включения в наименования слов «с ограниченной ответственностью». Помимо этого, фирменные наименования обществ не должны вводить в заблуждение. Общества должны иметь наименования на русском языке. Закон обществам предоставляет право иметь наименования на иностранном языке и языках народов России, а кроме этого, сокращенные наименования.

3. В настоящее время помимо ГК общество с ограниченной ответственностью регулируется также Федеральным законом от 08.02.1998 N 14-ФЗ (ред. от 29.07.2017) «Об обществах с ограниченной ответственностью».

Задайте вопрос юристу:

+7 (499) 703-46-71 — для жителей Москвы и Московской области
+7 (812) 309-95-68 — для жителей Санкт-Петербурга и Ленинградской области

Статья 87 Гражданского кодекса РФ в новой редакции с Комментариями и последними поправками на 2022 год

Новая редакция Ст. 87 ГК РФ

Абзац второй утратил силу с 1 сентября 2014 г.

Комментарий к Ст. 87 ГК РФ

Принципиальными чертами общества с ограниченной ответственностью (далее — ООО) являются объединение капиталов и ограничение ответственности участников по обязательствам общества. В ООО личное участие в деятельности компании не обязательно. Участники могут поручить управление общества опытному менеджеру, которому они доверяют и которого они могут контролировать, и в любое время решить вопрос об его отстранении от должности.

Гражданский кодекс содержит лишь общую регламентацию деятельности ООО, нормы Кодекса являются фундаментом построения для норм специальных законов.

Специальный закон.

Подробное регулирование деятельности ООО осуществляется Федеральным законом от 08.02.1998 N 14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью» (далее по тексту комментария п. 4 § 2 гл. 4 и судебной практики — Закон).

Специальный закон.

Некоторые особенности правового положения ООО, созданных в специальных сферах деятельности, регулируются также другими законами, например Федеральным законом от 02.12.1990 N 395-1 «О банках и банковской деятельности».

Судебная практика.

Статьей 87 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что особенности правового положения кредитных организаций, созданных в форме обществ с ограниченной ответственностью, права и обязанности их участников определяются законами, регулирующими деятельность кредитных организаций. Судам необходимо иметь в виду, что круг вопросов, указанных в приведенных нормах Закона и Кодекса, по которым особенности правового регулирования названных в них обществ могут устанавливаться в иных федеральных законах, является исчерпывающим. По другим вопросам, в том числе связанным с гарантиями и способами защиты прав участников обществ (кроме кредитных организаций, созданных в форме обществ с ограниченной ответственностью), применяются общие положения Закона (Постановление Пленумов ВС РФ и ВАС РФ от 09.12.1999 N 90/14).

Наука.

Форма общества с ограниченной ответственностью является едва ли не самой привлекательной среди всех хозяйственных товариществ и обществ. Она сочетает в себе замкнутый характер объединений лиц и режим ответственности, установленный для объединения капиталов. Немаловажно и то, что в сравнении с акционерными обществами у обществ с ограниченной ответственностью гораздо ниже организационно-управленческие издержки. Это связано с тем, что внутренняя организация обществ с ограниченной ответственностью гораздо проще, а в их правовом регулировании значительно выше удельный вес диспозитивных норм.

Г.Е.Авилов

Другой комментарий к Ст. 87 Гражданского кодекса Российской Федерации

1. Общество с ограниченной ответственностью в настоящее время является широко распространенной и наиболее популярной организационно-правовой формой предпринимательства в отечественной правовой системе. Модель ООО, закрепленная ГК, отражает наиболее принципиальные моменты подобной организационно-правовой формы, характерные для большинства зарубежных правопорядков. Однако ООО в том виде, как оно конструируется Кодексом, оказалось находящимся в промежуточном положении между союзом лиц (персональным торговым товариществом) и союзом капиталов (капиталистической торговой организацией, корпорацией), что связано главным образом с требованием наличия у подобного общества двух учредительных документов, одним из которых является учредительный договор. Такое положение, по замыслу законодателя, возможно, объясняется необходимостью наличия между участниками ООО особых доверительных отношений, составляющих основу успешного функционирования общества.

Ограничение ответственности участников такого общества стоимостью взноса в уставный капитал, а следовательно, снижение риска ведения предпринимательской деятельности сочетаются с возможностью участника лично осуществлять и контролировать указанную деятельность.

В п. 1 комментируемой статьи приводится легальная дефиниция организационно-правовой формы ООО. Сравнение этого определения с понятием хозяйственного товарищества или общества, закрепляемого п. 1 ст. 66 ГК, позволяет указать наиболее принципиальные черты ООО, выделяющие его среди прочих юридических лиц торгового права. Общество с ограниченной ответственностью является коммерческой организацией с ограниченной ответственностью его участников по обязательствам такого общества, уставный капитал (основной капитал) которого разделен на доли, не имеющие одинаковой фиксированной номинальной стоимости (как в случае с акциями). Подобное общество может быть учреждено как одним лицом, так и группой лиц. В определении ООО, содержащемся в п. 1 ст. 87, отсутствует один из квалифицирующих признаков правовой конструкции ООО, также отличающих его от иных хозяйственных обществ: число участников (учредителей) подобной организации ограничено предельным размером в 50 участников (п. 1 ст. 88, п. 3 ст. 7 Закона об ООО).

Норма, согласно которой участники ООО, внесшие вклады в уставный капитал не полностью, несут солидарную ответственность по обязательствам общества в пределах стоимости неоплаченной части вклада каждого из участников, направлена на обеспечение прав и законных интересов кредиторов ООО и представляет собой некоторую санкцию для тех участников, которые не выполнили своих обязательств по оплате причитающейся части уставного капитала. Как указывалось выше (см. комментарий к п. 1 ст. 66), основной капитал коммерческой организации, в том числе уставный капитал ООО, представляет собой, среди прочего, минимальную имущественную основу деятельности юридического лица торгового права, гарантирующую интересы кредиторов (см. также комментарий к п. 1 ст. 90 ГК РФ). Следовательно, если отдельные участники (единственный участник) не исполняют свои обязанности по внесению вкладов в уставный капитал, уровень защиты имущественных интересов кредиторов подобного общества существенно понижается.

Для удобства кредиторов общества ГК предусматривает солидарную ответственность участников ООО в случае неисполнения обязанности по внесению вкладов в уставный капитал: кредитор общества вправе обратиться к любому из его участников и потребовать исполнения им денежного обязательства (обязательства по уплате денежных сумм), стороной которого является общество, требуя при этом исполнения в сумме, меньшей или равной стоимости части вклада, не внесенной участником, либо превышающей эту сумму, если иные участники не полностью внесли в установленные сроки свои вклады, в таком случае кредитор вправе требовать исполнения одним участником денежного обязательства в сумме, не превышающей стоимости невнесенных вкладов всех участников (ст. 323 ГК РФ).

Солидарная ответственность участников ООО, не полностью внесших вклады в уставный капитал общества, предусматриваемая п. 1 ст. 87, является частным случаем по отношению к ст. 322 ГК, согласующимся как с духом, так и буквой названной нормы права (см. комментарий к ст. 322). Здесь происходит не только закрепление в законе (ГК) основания солидарной ответственности, но также реализуется основная идея, заложенная в ст. 322: с одной стороны, обязательства отдельных участников по оплате уставного капитала третьим лицам сложно определить как долевые, т.е. установить ответственность конкретного учредителя (участника), так как подобные обязанности лежат в области так называемых внутренних, или внутрифирменных, отношений, а с другой стороны, такие обязательства, хотя и опосредованно, направлены на осуществление в будущем предпринимательской деятельности.

Поскольку в п. 1 ст. 87 не указано иное, солидарная ответственность учредителей (участников) ООО по его обязательствам в части, относящейся к стоимости невнесенных вкладов, является примером ответственности одного лица или лиц (участников) по обязательствам другого (ООО). Очевидно, что подобная ответственность представляет собой пример дополнительной ответственности в смысле п. 1 ст. 399 ГК, а потому предусматриваемую абз. 2 п. 1 ст. 87 ответственность участников (учредителей) ООО следует относить к субсидиарной; соответственно, порядок реализации такой ответственности подчиняется правилам ст. 399.

2. Общество с ограниченной ответственностью, будучи коммерческой организацией, имеет не простое наименование, а фирму, т.е. фирменное наименование, позволяющее выделять подобное лицо среди иных участников гражданского оборота, а также связывать с фирмой особые привилегии, предоставляемые участникам торгового (предпринимательского) оборота, при условии соблюдения специальных регистрационных процедур (исключительное право на фирму, возможность передачи права пользования фирмой на условиях франчайзинга и проч.). Норма п. 2 ст. 87 развивает ст. 54 ГК и предусматривает необходимость включения в фирменное наименование ООО указания на его организационно-правовую форму.

Более детально вопросы создания и использования фирменного наименования ООО регламентируются ст. 4 Закона об ООО, где проводится неизвестное п. 2 ст. 87 ГК различие между фирменным наименованием на русском и иностранных языках, а также полным и сокращенным фирменным наименованием ООО. Согласно п. 1 ст. 4 названного Закона ООО в любом случае обязано иметь полное фирменное наименование, хотя допускается наличие у общества также сокращенного фирменного наименования (полное фирменное наименование общества на русском языке). При этом полное фирменное наименование, которое должно иметься у любого ООО, созданного по законодательству РФ, выражается на русском языке. Прочие формы выражения фирменного наименования ООО (сокращенное фирменное наименование на русском языке, полное и/или сокращенное фирменное наименование (наименования) на языках народов Российской Федерации и/или иностранных языках) не являются обязательными, но в то же время и не запрещены, хотя и не могут полностью заменять собой полное фирменное наименование общества на русском языке.

К содержанию фирменного наименования общества на русском языке п. 2 ст. 87 ГК и п. 1 ст. 4 названного Закона предъявляют ряд требований. Так, полное фирменное наименование ООО должно содержать полное наименование общества и слова «с ограниченной ответственностью»; сокращенное фирменное наименование ООО должно содержать полное или сокращенное наименование общества и слова «с ограниченной ответственностью» либо аббревиатуру ООО. При этом фирменное наименование общества на русском языке в любом случае не может содержать иные термины и аббревиатуры, отражающие его организационно-правовую форму, в том числе заимствованные из иностранных языков (например, GmbH, LLC), если иное не предусмотрено федеральными законами и иными правовыми актами РФ. Последнее из указанных ограничений тем менее не препятствует созданию фирменных наименований, содержащих в уникальном наименовании (телефирмы) транслитерацию иностранных наименований или слов (например, «Ойл продактс» «СиАйЭс Репризентатив Офис» и проч. ), если это не нарушает основ морали и нравственности, не затрагивает прав третьих лиц.

Некоторая коллизия между п. 1 ст. 54 ГК, с одной стороны, и п. 2 ст. 87 ГК и п. 1 ст. 4 указанного Закона — с другой, неоднократно порождала на практике споры, каким образом следует конструировать полное фирменное наименование ООО. Так, п. 1 ст. 54 ГК предусматривает включение в наименование юридического лица (а фирменное наименование коммерческой организации является разновидностью наименования юридического лица) указания на его организационно-правовую форму, в то же время п. 2 ст. 87 и вслед за ним п. 1 ст. 4 указанного Закона ограничиваются лишь требованием включения в фирменное наименование ООО наименования общества и слов «с ограниченной ответственностью». Соответственно, если конструировать полное фирменное наименование ООО, следуя п. 1 ст. 54 ГК, то его полное фирменное наименование должно включать в себя уникальную часть (собственно наименование общества, например «Максимум»), а также указание на организационно-правовую форму — «общество с ограниченной ответственностью». Если же конструировать полное фирменное наименование ООО, следуя п. 2 ст. 87 и п. 1 ст. 4 указанного Закона, то наряду с уникальной частью («Максимум») в фирменном наименовании достаточно указать лишь слова «с ограниченной ответственностью», опустив слово «общество».

Как показывает текущая правоприменительная практика органов, осуществляющих государственную регистрацию юридических лиц, указанное противоречие было разрешено в пользу п. 1 ст. 54 ГК, а потому по общему правилу полное фирменное наименование ООО на русском языке должно включать в себя и собственно наименование общества (уникальную составляющую, в приведенном выше примере это слово «Максимум»), или так называемое тело фирмы, и слова, указывающие на организационно-правовую форму, а именно «общество с ограниченной ответственностью».

Аналогичный подход применим также к сокращенному фирменному наименованию ООО на русском языке: сокращенное наименование может быть образовано в результате как редуцирования (сокращения) уникальной составляющей фирменного наименования ООО, если такая возможность допускается в принципе (например, тело фирмы «Производственная торговая фирма «Максимум» может быть сокращено до ПТФ «Максимум», однако сложно представить сокращение тела фирмы в фирменном наименовании «Максимум» без изменения существа такого наименования), так и редуцирования наименования организационно-правовой формы общества с ограниченной ответственностью до аббревиатуры ООО. Иными словами, сокращенное фирменное наименование ООО на русском языке состоит из тела фирмы (полного или сокращенного) и слов «общество с ограниченной ответственностью» или аббревиатуры ООО.

Современное отечественное законодательство не предусматривает необходимости следовать принципу истинности фирмы для хозяйственных товариществ и обществ, а потому по общему правилу фирменное наименование ООО, точнее уникальная его часть (тело фирмы) не должно обязательно отражать характер деятельности такого общества либо состав его участников. Так, ООО, содержащее в своем фирменном наименовании указание на производственную деятельность, вправе осуществлять торговлю так же, как и ООО, не содержащее таких указаний, а, например, ООО «Морские продукты» может вообще не иметь какого-либо отношения к производству или реализации таких продуктов.

Между тем отсутствие требования истинности фирмы, характерное для российского законодательства, посвященного ООО, не означает полную свободу в создании фирменного наименования ООО, поскольку действующее законодательство предусматривает ряд ограничений, направленных на то, чтобы предотвратить введение в заблуждение участников хозяйственного оборота относительно характера деятельности отдельных организаций. Так, согласно ст. 7 Закона о банках ни одно юридическое лицо в Российской Федерации, за исключением получившего от Банка России лицензию на осуществление банковских операций, не может использовать в своем наименовании слова «банк», «кредитная организация» или иным образом указывать на то, что данное юридическое лицо имеет право на осуществление банковских операций.

Аналогичные ограничения установлены на использование слов, связанных с государственной символикой: так, слова «Россия», «Российская Федерация» и образованные на их основе слова и словосочетания могут использоваться в наименованиях негосударственных организаций только с согласия Правительства РФ и в соответствии с принятыми законодательными актами РФ (Постановление Верховного Совета РФ от 14 февраля 1992 г. N 2355-1 «О порядке использования наименований «Россия», «Российская Федерация» и образованных на их основе слов и словосочетаний в названиях организаций и других структур» // Ведомости РФ. 1992. N 10. Ст. 470; 2004. N 35. Ст. 3607; Постановление Правительства РФ от 7 декабря 1996 г. N 1463 «Об использовании в названиях организаций наименований «Россия», «Российская Федерация» // СЗ РФ. 1996. N 51. Ст. 5816).

3. Норма п. 3 комментируемой статьи не предусматривает каких-либо материально-правовых норм, непосредственно регулирующих деятельность или внутреннюю структуру ООО, а представляет собой скорее некоторый юридико-технический прием, определяющий связь Кодекса и норм федеральных законов, регулирующих деятельность ООО. Так, п. 3 данной статьи предусматривает издание специального федерального закона, посвященного ООО. Таким является Закон об ООО, введенный в действие с 1 марта 1998 г. <*>. Именно Закон об ООО является тем нормативным правовым актом, который должен развивать положения ст. ст. 87 — 94 ГК, притом делать это так, чтобы не противоречить нормам ГК (п. 2 ст. 3 ГК РФ). Подобный подход декларируется п. 1 ст. 1 Закона об ООО, предусматривающим, что указанный Закон «определяет в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации правовое положение общества с ограниченной ответственностью, права и обязанности его участников, порядок создания, реорганизации и ликвидации общества».
———————————
<*> Действие Закона об ООО распространяется на все ООО, включая те, которые приобрели такую организационно-правовую форму в соответствии со ст. 6 Федерального закона от 21 октября 1994 г. «О введении в действие части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» (СЗ РФ. 1994. N 32. Ст. 3302), предусматривающей применение норм законодательства об ООО к ранее созданным товариществам с ограниченной ответственностью и обязывающей последних привести свои учредительные документы в соответствие с нормами гл. 4 Кодекса об обществах с ограниченной ответственностью в порядке и сроки, определенные Законом об ООО (п. 1 Постановления Пленумов ВС РФ и ВАС РФ от 9 декабря 1999 г. N 90/14). Учредительные документы ООО (товариществ с ограниченной ответственностью — ТОО) до приведения их в соответствие с Законом об ООО не являются недействительными, а действуют, но только в части, не противоречащей Закону об ООО. При этом, если Законом об ООО предусмотрено, что определенные отношения могут регулироваться в уставе ООО иным образом, чем указано в этом Законе, такие положения устава общества (ТОО), созданного до 1 марта 1998 г. (дата введения в действие Закона об ООО), сохраняют силу до регистрации устава в новой редакции (внесения изменений в устав). В случае неприведения обществом (ТОО) учредительных документов в соответствие с Законом об ООО до 1 июля 1999 г. (п. 3 ст. 59 Закона об ООО) общество (товарищество) может быть ликвидировано в судебном порядке по требованию органа, осуществляющего государственную регистрацию юридических лиц, либо иных государственных органов и органов местного самоуправления, которым право на заявление такого требования предоставлено федеральным законом. До завершения ликвидации общества — исключения его из государственного реестра юридических лиц — оно действует, руководствуясь нормами Закона об ООО и положениями устава, не противоречащими ему (п. 26 Постановления Пленумов ВС РФ и ВАС РФ от 9 декабря 1999 г. N 90/14).

Следует помнить, что нормы Закона об ООО, впрочем, как и соответствующие положения ГК, ориентированы преимущественно на общества, состоящие из нескольких участников. Между тем допущение компаний одного лица (в том числе ООО, имеющих одного участника), создаваемых в форме корпораций, т.е. юридических лиц, в принципе ориентированных на нескольких участников, столкнулось на практике с рядом трудностей, вызванных тем, что отдельные правовые построения, созданные специально для организаций с несколькими участниками, не только не применимы к компаниям одного лица, но зачастую просто не согласуются с деятельностью такого рода организаций. Для снятия подобного противоречия законодатель вынужден в отношении компаний одного лица исключать действие некоторых правовых построений, ориентированных лишь на юридические лица, состоящие из нескольких участников, либо, напротив, вводить специальное правовое регулирование для ООО, состоящих из одного участника. Именно поэтому необходимо помнить о норме абз. 4 п. 2 ст. 7 Закона об ООО, согласно которой положения этого Закона распространяются на общества с одним участником постольку, поскольку в данном Законе не предусмотрено иное и поскольку это не противоречит существу соответствующих отношений. Очевидно, что аналогичный принцип применим и к нормам ГК, посвященным ООО. Соответственно, там, где законодатель детально не урегулировал тот или иной вопрос деятельности компании одного лица, решение может быть найдено исходя из назначения торгового юридического лица. Так, к ООО, состоящим из одного участника, исходя из существа отношений, не применимы правила о выходе участника (ст. 94 ГК, ст. 26 Закона об ООО), порядке совершения сделок, в которых заинтересован единственный участник (ст. 45 Закона об ООО), хотя ни ГК, ни Закон об ООО не предусматривают на сей счет каких-либо четких ограничений.

Нормы, посвященные регулированию правового положения ООО, содержащиеся в иных федеральных законах, не должны противоречить положениям ГК и Закону об ООО; принципиальные отличия в этом случае могут закрепляться лишь для кредитных организаций, однако опять-таки постольку, поскольку это допускается п. 3 ст. 87, а именно законами, регулирующими деятельность кредитных организаций, могут определяться особенности правового положения кредитных организаций, созданных в форме ООО, а также права и обязанности их участников. Подобные особенности закреплены в ст. ст. 7, 10 — 12, 23 Закона о банках.

Между тем Закон об ООО, несмотря на декларирование принципа соответствия ГК, в обход указанной нормы п. 3 ст. 87 расширил круг ООО, особенности правового положения которых могут устанавливаться специальными законами. Так, согласно п. 2 ст. 1 Закона об ООО иные федеральные законы могут определять особенности правового положения, порядка создания, реорганизации и ликвидации ООО в сферах банковской, страховой и инвестиционной деятельности, а также в области производства сельскохозяйственной продукции.

Анализ текущей законодательной политики и развития правоприменительной практики позволяет прийти к заключению, что расширение перечня ООО, особенности правового положения которых могут устанавливаться специальными законами в силу п. 2 ст. 1 Закона об ООО и вразрез с нормой п. 3 ст. 87, было спокойно воспринято и, более того, не вызвало каких-либо возражений. Так, высшие судебные инстанции, давая разъяснение п. 2 ст. 1 Закона об ООО, не усмотрели в подобной норме какого-либо существенного противоречия ГК и рекомендовали лишь строго придерживаться буквального текста п. 2 ст. 1 этого Закона. При сложившейся ситуации следует прийти к заключению, что если соответствующее ООО относится к сфере, поименованной в п. 2 ст. 1 Закона об ООО, то, несмотря на явное противоречие п. 3 ст. 87, особенности правового положения такого общества и/или регулирования иных вопросов, указанных в п. 2 ст. 1 Закона об ООО, могут предусматриваться иными федеральными законами.

Россия: Эксперт ООН встревожена продолжающимися преследованиями правозащитников

ЖЕНЕВА (14 сентября 2022 г.) – Специальный докладчик ООН по вопросу о положении правозащитников Мэри Лоулор сегодня повторила свой призыв к российскому правительству прекратить преследование правозащитников. правозащитники. В своем заявлении она сказала:

«В последние годы я видела много случаев, когда российских правозащитников привлекали к уголовной ответственности за их законную деятельность и осуществление свободы слова. Поэтому я по-прежнему обеспокоен использованием уголовных положений, введенных вскоре после вторжения в Украину, для подавления критических голосов. По закону о фейковых новостях о войне с момента его принятия 4 марта 2022 года к уголовной ответственности уже привлечено 114 человек. Кроме того, глубокую тревогу вызывает то, что власти ввели еще больше новых преступлений, которые могут быть использованы против правозащитников и создать удушающую атмосферу. воздействие на гражданское общество.

14 июля российский парламент принял поправки в Уголовный кодекс , вводящие лишение свободы на срок до восьми лет для осужденных за «конфиденциальное сотрудничество» с иностранным государством, международной или иностранной организацией. Предполагается, что «сотрудничество» наказуемо только в том случае, если его целью является содействие «действиям, заведомо направленным против государственной безопасности». Однако на практике нет никаких гарантий, что правозащитная деятельность не будет рассматриваться как угроза государственной безопасности. Тот же закон криминализирует широко определяемые «публичные призывы к действиям, направленным против государственной безопасности» с максимальным наказанием в виде семи лет лишения свободы.

Дальнейшее расширение законов об «иностранных агентах» и «нежелательных организациях» также вызывает беспокойство. Правительство годами прибегало к ним для ограничения правозащитной деятельности, стигматизации правозащитников и их дискриминации.

С 2015 года 65 иностранных и международных неправительственных организаций признаны «нежелательными» и запрещены в России без обращения в суд. У некоторых из них были правозащитные и гуманитарные программы. Людям, продолжающим участвовать в этих организациях, финансировать или организовывать их деятельность, грозит до шести лет лишения свободы. Закон, принятый парламентом 14 июля, распространил эту ответственность на действия, совершенные за границей, фактически направленные против правозащитников в изгнании.

Всего 276 человек, многие из которых защищают и продвигают права человека, в настоящее время числятся в различных реестрах «иностранных агентов», введенных десять лет назад и с тех пор постоянно расширяемых и дополняемых. Новый закон, вступающий в силу 1 декабря, закрепит и еще больше расширит регулирование. Власти смогут назначать «иностранными агентами» любого, кого они считают находящимся под смутным «иностранным влиянием» и занимающимся широким спектром деятельности, в том числе связанной с правами человека. Помимо обременительных требований по маркировке и отчетности, «иностранные агенты» столкнутся с 18 ограничениями своей деятельности. Кроме того, действующие и бывшие участники, сотрудники, учредители, руководители и члены органов управления группировок «иностранных агентов» будут внесены в единый реестр «аффилированных лиц иностранных агентов».

Российские правозащитники рассказали мне, как этот стигматизирующий ярлык отпугивает некоторых партнеров и даже людей, чьи права они защищают. Новые расплывчатые и широкие положения закона еще больше маргинализируют правозащитное сообщество, что совершенно недопустимо.

Еще одна дискриминационная законодательная инициатива касается защитников прав ЛГБТ+. Более девяти лет их законная деятельность была ограничена, и теперь любое публичное обсуждение вопросов сексуальной ориентации и гендерной идентичности может быть полностью запрещено законом.

В широком смысле «пропаганда нетрадиционных сексуальных отношений среди несовершеннолетних» является административным правонарушением, введенным в 2013 году. Оно может наказываться штрафом до одного миллиона рублей (16 476 евро) и административным арестом на срок до 15 суток, выдворение из страны для неграждан и временное приостановление деятельности юридического лица.

Как минимум три новых законопроекта, один из которых находится на рассмотрении в парламенте, а еще два проходят предварительные процедуры согласования, предлагают запретить распространение информации о «нетрадиционных сексуальных отношениях» среди людей любого возраста. Если парламент примет один из них, штрафы могут возрасти до десяти раз, а власти могут заблокировать эту информацию в сети без обращения в суд, а также запретить ее распространение в СМИ и фильмах.

При принятии любых новых законов Российская Федерация должна помнить о своих обязательствах по созданию благоприятных условий для правозащитников и гарантировать свободу объединения и выражения мнений. Эти законы и законопроекты, наоборот, представляются дискриминационными и не соответствуют строгим критериям допустимых ограничений.

Я также с сожалением отмечаю, что правительство продолжает широкомасштабные усилия по подавлению критических голосов и демонтажу гражданского общества.

Количество задержаний в связи с антивоенными протестами, по сообщениям, превысило 16 400 человек. Еще больше правозащитников были вынуждены покинуть страну из-за профессиональных рисков. По данным Генпрокуратуры, доступ к Twitter, Facebook и Instagram остается ограниченным, а количество веб-сайтов, заблокированных после вторжения в Украину, достигло ошеломляющих 138 000. Работа большинства независимых СМИ по-прежнему приостановлена или остановлена.

5 сентября Басманный районный суд Москвы лишил «Новую газету» , лауреата Нобелевской премии мира и одно из старейших российских СМИ, пишущих о правах человека, лицензии на печать. Основанием послужило сообщение о незначительных нарушениях, якобы совершенных 16 лет назад. 15 сентября Верховный суд рассмотрит вопрос о том, следует ли отозвать лицензию у сайта «Новой газеты» .

14 сентября Мосгорсуд примет решение о роспуске Союза журналистов и работников СМИ. Союз — общественная организация, защищающая права работников СМИ по всей России. Прокуратура Москвы потребовала его роспуска за несколько «грубых нарушений закона». Нарушения, как сообщается, включали агитацию в поддержку преследуемых журналистов, сбор средств для независимого СМИ и правозащитного проекта, неуказанные публикации, «дискредитирующие» российскую армию, неуказанные нарушения устава, публикацию предполагаемых «фейковых военных новостей» членом Союза. , а также предполагаемая неуплата членских взносов некоторыми журналистами. Сообщается, что работа Союза приостановлена по решению суда с 4 июля.

Призываю российские власти немедленно прекратить репрессии против правозащитников и отменить ограничительные и дискриминационные законы.

Я вновь призываю международное сообщество поддержать правозащитников в России и за рубежом.

В отношении визовых и въездных ограничений, рассматриваемых некоторыми государствами, я хотел бы подчеркнуть, что любые меры, затрагивающие российских граждан за рубежом, должны учитывать риск для правозащитников и не подвергать их дальнейшей опасности.

Российское правительство изо дня в день уничтожает гражданское общество, и если мир не протянет руку помощи российским правозащитникам сейчас, он столкнется с последствиями для прав человека в ближайшие десятилетия».

Специальный докладчик связывается с соответствующими органами по этим вопросам.

КОНЕЦ

Г-жа Мэри Лоулор (Ирландия) Специальный докладчик по вопросу о положении правозащитников . В настоящее время она является адъюнкт-профессором бизнеса и прав человека в Дублинском Тринити-колледже. Она была основателем Front Line Defenders — Международного фонда защиты правозащитников. В качестве исполнительного директора с 2001 по 2016 год она представляла компанию Front Line Defenders и играла ключевую роль в ее развитии. Г-жа Лоулор ранее была директором ирландского офиса Amnesty International с 1988 по 2000 год, после того как стала членом совета директоров в 1975 году и была избрана его президентом с 1983 по 1987 г.

Специальные докладчики являются частью так называемых специальных процедур Совета по правам человека. Специальные процедуры, крупнейший орган независимых экспертов в системе ООН по правам человека, — это общее название независимых механизмов Совета по установлению фактов и мониторингу, которые рассматривают ситуации в конкретных странах или тематические вопросы во всех частях мира. Эксперты специальных процедур работают на общественных началах; они не являются сотрудниками ООН и не получают зарплату за свою работу. Они независимы от любого правительства или организации и действуют в своем личном качестве.

Для получения дополнительной информации и запросов СМИ , пожалуйста, свяжитесь с Orsolya Toth (+41 229179913 / ototh@ohchr. org ) или напишите на [email protected] 0 0 .

По вопросам СМИ, связанным с другими независимыми экспертами ООН, обращайтесь к Ренато де Соуза ([email protected]) или Дхарише Индрагуптхе ([email protected])
Следите за новостями, связанными с независимым представителем ООН эксперты по правам человека в Твиттере @UN_SPExperts

Беспокоитесь о мире, в котором мы живем?
Тогда ВСТУПАЙТЕ за чьи-то права сегодня.
#Standup4humanrights
и посетите веб-страницу по адресу http://www.standup4humanrights.org

Нью-Йоркский план принудительного «удаления» психически больных тестирует ограничения закона

1 (Reuters 1) — План мэра Нью-Йорка Эрика Адамса предоставить правоохранительным органам больше полномочий для принудительной госпитализации людей, борющихся с психическими заболеваниями и бездомными, подвергся широкой критике за его зависимость от государственного принуждения и подверженность полицейским злоупотреблениям.
Адамс объявил 29 ноября, что он приказал нескольким агентствам обновить свою политику и провести обучение, чтобы начать «удаление» людей, которые кажутся психически больными и демонстрируют «неспособность удовлетворить основные жизненные потребности, даже если не было никаких недавних опасных действий. наблюдалось». Усилия включают Департамент полиции Нью-Йорка и полицию Столичного транзитного управления.
Программа представляет собой попытку выполнить обещания мэра, выступающего за борьбу с преступностью, по борьбе с «преступлениями в метро», которые, по словам Адамса в октябре, были «движимы людьми с проблемами психического здоровья».

Но этот план основан на сомнительной правовой стратегии, почти идентичной той, что применялась в городе 35 лет назад, и, похоже, ему суждено подстегнуть судебный процесс. Более того, существующие исследования показывают, что план вряд ли достигнет заявленных целей.
Заявление мэра от 29 ноября о политике привлекло широкую огласку, и позже он прокомментировал, что ведет город в «неизведанные воды, куда другие боялись идти», сообщила New York Times 2 декабря. Но на самом деле приказ реализует руководство, впервые выпущенное в феврале Управлением психического здоровья штата9.0003
Кейт Смарт, пресс-секретарь мэра, сказала мне, что программа дополняет предложения по увеличению инвестиций в жилье и психическое здоровье. Она сказала, что директива Адамса просто основывается на существующей политике и фактически не расширяет полномочия полиции.

Джеймс Пластирас, представитель Управления психического здоровья, сказал мне, что служебная записка представляет собой интерпретацию существующего закона, а не новую политику или программу.
Независимо от того, описывается ли новая политика как «неизведанная» или она основывается на существующей политике, интерпретация Адамсом и штатом законов Нью-Йорка о психической гигиене дает полиции беспрецедентную власть без необходимой подготовки. В целом, эта политика нова в том смысле, что теперь полиция может в одностороннем порядке выявлять психические заболевания и задерживать людей, не представляющих угрозы, — аспект, наиболее резко критикуемый защитниками психического здоровья и другими защитниками.

Департамент полиции Нью-Йорка не сразу ответил на запрос о комментарии.
Харви Розенталь, генеральный директор Нью-Йоркской ассоциации психиатрических реабилитационных служб, заявил, что его организация считает эту политику неконституционной.
«Принуждение — неудачная, травмирующая стратегия, — сказал Розенталь. «Мы знаем, что работает, и какое-то время мы знали, что нужно, чтобы привлечь даже самых бедствующих людей, но мы не выносили это на улицу».
Группа Розенталя призвала к большему количеству добровольных информационно-просветительских и общественных программ, таких как, например, кризисные центры передышки.

Закон Нью-Йорка о психической гигиене, как он написан, позволяет полиции задерживать кого-либо для психиатрической экспертизы, если человек «выглядит» психически больным и «ведет себя» таким образом, который может «привести к серьезному вреду человеку или другие».
Обычно это интерпретируется как требование, согласно которому люди представляют непосредственный и явный физический риск для себя или других. В заявлении Адамса на прошлой неделе говорится, что «неспособность удовлетворить основные жизненные потребности» сама по себе эквивалентна поведению, которое может привести к серьезному вреду.
Интерпретация штата и Адамса основывается на юридическом аргументе о том, что очевидная неспособность (на первый взгляд) психически нездоровых людей удовлетворить свои основные потребности, что может быть связано с крайней бедностью, в большинстве случаев может привести к причинению вреда сами себя.
Это широкий стандарт, который включает, например, неправильную одежду в холодную погоду.
В февральской записке Управления психического здоровья требование о неизбежном риске, которое иначе можно было бы описать как действующий закон или нормативный текст, было сформулировано как «заблуждение».
Директива Адамса согласна с этой интерпретацией, и его администрация аналогичным образом описала юридический стандарт о неминуемой опасности как «устойчивый миф». , в том числе угрозы членовредительства и «другое поведение», демонстрирующее, что человек опасен для себя. Оно не предполагает явной небрежности или отсутствия доступа.
Мэры Нью-Йорка на протяжении многих лет периодически объявляли программы удалить психически больных людей с улиц, по крайней мере, в течение последних четырех десятилетий (защитники и эксперты в области психического здоровья и гражданских прав в настоящее время в значительной степени отвергают попытки принудительного лечения, даже если они ограничиваются обученными медицинскими работниками). 0003
Стратегия мэра Эда Коха 1987 года расширила интерпретацию членовредительства до неспособности обеспечить себя — то, что эта администрация творчески назвала «пассивным пренебрежением к себе», согласно сообщениям журнала New York в мае 1988 года и ABA Journal в январе. 2017.
Первое дело в программе Коха привело к иску против города Джойс Браун, более известной как Билли Боггс, сообщил журнал Американской ассоциации юристов. Город одержал узкую, частичную победу, но Боггс получила право не лечиться принудительно, и официальные лица освободили ее.
Позже президент Рональд Рейган сослался на ее освобождение как на пример силы гражданских прав в Америке, в отличие от Советского Союза, сообщил ABA Journal.
План города также подвержен другим юридическим атакам.
В 2016 году судья штата распорядился об освобождении человека, принудительно задержанного в рамках программы бывшего мэра Билла де Блазио «Безопасность Нью-Йорка», направленной на то же население.