Исковое заявление о признании сделки действительной и регистрации сделки: образец, пример составления
В _________ федеральный суд
Г. ____________
Истец : _______________________
прож., _______________________
Заинтересованное лицо :
_______________________
_______________________
ИСКОВОЕ ЗАЯВЛЕНИЕ
О признании сделки действительной
и регистрации сделки
Согласно свидетельства о праве на наследство от __________ г. _______________ принадлежала ___ доля домостроения по ул. _______________ в г. ______.
Указанную долю домостроения ________________ в начале ____ г. продала мне, что подтверждается письменной распиской.
Как следует из расписки, ____________ продала мне квартиру в общем дворе по ул. _______________, и получила от меня __ тыс. р.
С этого времени я являюсь фактическим пользователем купленной доли.
Тем самым, договор был исполнен реально.
В установленном законом порядке, как того требовало действовавшее на тот период законодательство, оформить договор купли-продажи между нами нотариально и зарегистрировать право собственности в органах госрегистрации – в БТИ г. ___________ я не смог в виду того, что _______________ умерла.
Согласно ст.165 ГК РФ, если сделка, требующая государственной регистрации, совершена в надлежащей форме, но одна из сторон уклоняется от ее регистрации,суд вправе по требованию другой стороны вынести решение о регистрации сделки. В этом случае сделка регистрируется в соответствии с решением суда.
Поскольку сторона сделки — ________________ — умерла и утрачена возможность подачи ею заявления о регистрации сделки в Росреестр РФ по РД, указанное следует расценивать, как уклонение от регистрации и в данном случае применимы положения ст. 165 ГК РФ.
Имеются также основания для регистрации сделки в судебном порядке, признав ее действительной, признать за мной право собственности на ___ долю домовладения по ул. ______________ в г. ________.
На основании изложенного и ст.165 ГК РФ
ПРОШУ :
Признать договор купли-продажи ___ доли домовладения по ул. __________________ в г. __________, заключенный между ______________ и __________________ _________ г. действительным, признать за мной право собственности на указанное имущество за мной, обязав Росреестр РФ по РД зарегистрировать сделку на основании решения суда.
Приложение:
Копия искового заявления.
Копия расписки.
Копия технического паспорта.
Копия свидетельства о праве наследство.
Копия справки о смерти.
Квитанция об оплате госпошлины.
____________ г. ________________
Признание сделки действительной, как основание для возникновения права собственности на жилье | Консультация юриста
Ответ:
По вопросу признания права собственности на квартиру по приобретательной давности
В пункте 1 статьи 240 Гражданского кодекса Республики Казахстан (Общая часть) содержится понятие приобретательной давности, под которой следует понимать один из способов приобретения права собственности на имущество посредством длительного владения указанным имуществом.
Основные критерии приобретательной давности
Не всякое длительной владение имуществом (движимым или недвижимым) может служить основанием для установления права собственности на него по основанию приобретательной давности.
Действующее законодательство устанавливает, что для установления права собственности на имущество, по основанию приобретательной давности, необходимо наличие трех основных критериев владения таким имуществом (пункт 1 статьи 240 Гражданского кодекса):
- владение должно быть добросовестным;
- владение должно быть открытым;
- владение должно быть непрерывным.
20 апреля 2006 года Верховным Судом Республики Казахстан было принято Нормативное постановление «О практике рассмотрения судами споров о праве на жилище, оставленное собственником», которым было раскрыто понятие вышеназванных критериев.
Согласно пункту 10 вышеуказанного Нормативного постановления Верховного Суда, добросовестность владения означает, что лицо стало владельцем жилища правомерно, то есть оно оказалось у данного владельца в результате событий и действий, которые прямо признаются законом, иными правомерными актами, либо не противоречит им, но не получили правового оформления (например, передача собственником жилища без соблюдения предусмотренной законом формы договора купли-продажи, аренды и т.д.).
Открытость владения означает, что лицо не принимает никаких мер, направленных на то, что бы скрыть обстоятельство владения жилищем, несет бремя содержания жилища, оплачивает коммунальные услуги и т.д.
Непрерывность владения означает, что жилище находится во владении данного лица в течение определенного периода времени, без передачи права владения третьим лицам.
Для приобретения недвижимого имущества, лицу необходимо владеть им добросовестно, открыто и непрерывно, в течение 7 лет. В отношении же иного имущества, этот срок составляет 5 лет.
Таким образом, лишь при наличии всех выше указанных критериев в совокупности, лицо владеющее имуществом, вправе признать на нее право собственности по основанию приобретательной давности.
В данном случае можно сделать вывод о том, что имеются все необходимые условия для признания права собственности на квартиру по приобретательной давности.
По вопросу признания сделки действительной
В части признания сделки действительной
Пунктом 1 статьи 151 Гражданского кодекса установлено, что сделки совершаются устно или в письменной форме (простой или нотариальной).
В приведенном случае имеется расписка от собственника квартиры, о получении денежной суммы в счет проданной квартиры, а также имеется доверенность на право продажи квартиры, невзирая на то, что срок ее действия истек.
Согласно пункту 2 статьи 154 Гражданского кодекса, если сделка, требующая нотариального удостоверения, фактически исполнена сторонами или одной из сторон, по своему содержанию не противоречит законодательству и не нарушает прав третьих лиц, суд по заявлению заинтересованной стороны вправе признать сделку действительной. В этом случае последующее нотариальное удостоверение сделки не требуется.
Как следует из обзора судебной практики Верховного Суда Республики Казахстан по вопросам о праве собственности на жилое помещение, действующее законодательство не требует обязательного нотариального удостоверения сделок с недвижимостью. Однако анализ судебной практики показал, что суды при признании сделок действительными, правомерно руководствуются статьей 154 Гражданского кодекса, по аналогии, поскольку согласно пункту 1 статьи 154 Гражданского кодекса, сделки могут совершаться как в простой письменной форме, так и в нотариальной форме, в случаях, когда это предусматривается законом или предусмотрено соглашением сторон. Следовательно, договоры купли-продажи жилых помещений могут быть нотариально удостоверены, что предполагает в случае спора возможность ссылки на статьи 152, 153, а также 154 Гражданского кодекса.
Более того, в абзаце 3 пункта 8 Нормативного постановления Верховного Суда Республики Казахстан «О судебной практике по делам об установлении фактов, имеющих юридическое значение» предусматривается, что факты владения, пользования и распоряжения имуществом, приобретенным по сделке, не оформленной в соответствии с законодательством, не могут быть установлены. В этом случае заявитель вправе обратиться в суд с иском о признании права собственности или признании сделки действительной.
Аналогичное положение закреплено в Нормативном постановлении Верховного Суда Республики Казахстан «О некоторых вопросах разрешения споров, связанных с защитой права собственности на жилище», согласно которому также предусмотрена возможность признания сделки действительной судом.
Таким образом, с учетом положений действующего законодательства, а также с учетом имеющихся документов (расписки о получении денег, нотариально удостоверенной доверенности на право распоряжения квартирой), есть все правовые основания для предъявления иска в суд, о признании сделки действительной (как альтернативный вариант).
В части установления факта принадлежности право устанавливающего документа
Предъявляя иск о признании сделки действительной, необходимо учитывать то обстоятельство, что в регистрационном свидетельстве, как право устанавливающем документе, имеется ошибка в написании фамилии продавца, которую также необходимо устранить, поскольку в последующем указанная ошибка может служить основанием для отказа в государственной регистрации прав на недвижимое имущество в органах юстиции.
Обусловлено это положениями статьи 31 Закона Республики Казахстан «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество», согласно которой отказ в государственной регистрации осуществляется при несоответствии субъектов и объектов правоотношений. Поскольку по сведениям правового кадастра, указанная квартира зарегистрирована за лицом, под другой фамилией, то при наличии решения суда о признании сделки действительной между Вами и продавцом, с указанием в решении суда ее действительной фамилии, регистрирующий орган вправе отказать в государственной регистрации прав на недвижимое имущество.
В соответствии с частью 1 статьи 291 Гражданского процессуального кодекса Республики Казахстан, суд устанавливает факты, от которых зависит возникновение, изменение или прекращение личных либо имущественных прав граждан или организаций. Суд рассматривает дела об установлении фактов принадлежности право устанавливающих документов (за исключением воинских документов, паспорта, удостоверения личности и свидетельств, выдаваемых органами записи актов гражданского состояния) лицу, имя, отчество или фамилия которого, указанные в документе, не совпадают с именем, отчеством или фамилией этого лица по паспорту или удостоверению личности, или свидетельству о рождении.
Таким образом, для исключения возможных отрицательных последствий, при дальнейшей регистрации прав на квартиру в органах юстиции, необходимо в суд (в качестве первого требования) заявить требование об установлении факта принадлежности регистрационного свидетельства продавцу.
Пунктом 7 Нормативного постановления Верховного Суда «О судебной практике по делам об установлении фактов, имеющих юридическое значение», по требованию об установлении факта принадлежности право устанавливающих документов лицу, имя, отчество или фамилия которого, указанные в документе, не совпадают с именем, отчеством или фамилией этого лица по паспорту или удостоверению личности, или свидетельству о рождении на стадии приема заявления, а в случае его принятия при подготовке дела к судебному разбирательству суды должны требовать от заявителя представления доказательств того, что право устанавливающий документ принадлежит ему и организация, выдавшая его, не имеет возможности внести в него соответствующие исправления.
Таким образом, Вам, как заинтересованному лицу, необходимо обосновать невозможность устранения данного факта тем, что продавец выехала за пределы Республики Казахстан, и ее место нахождения неизвестно, а Вы не являетесь стороной приватизации.
Государственная регистрация прав на квартиру в органах юстиции
В соответствии с пунктом 1 статьи 44 Закона «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество», право (обременение права) на недвижимое имущество, установленное судебным актом, подлежит регистрации на общих основаниях. Регистрирующий орган не вправе отказать в регистрации прав, установленных решением суда.
Согласно пункту 6 статьи 24 Закона «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество», документы, подтверждающие возникновение, изменение и прекращение прав на недвижимое имущество и иные объекты государственной регистрации, представляются в регистрирующий орган в двух экземплярах. То есть в регистрирующий орган необходимо будет представить две копии решения, заверенных судом.
Таким образом, вступившее в законную силу решение суда о признании сделки действительной на квартиру по приобретательной давности, либо о признании сделки действительной, будет являться основанием для регистрации права собственности на квартиру за новым собственником.
defacto.kz
Судья Верховного Суда Д.Тумабеков: «Как признаются сделки недействительными и применение последствий их недействительности», «Zakon.kz», 07.09.2017 г.
Отношения, связанные с недействительностью сделок, нельзя смешивать с обязательственными правоотношениями.
Анализ статистических данных по категориям судебных дел, рассмотренных всеми судами страны, показывает, что с установлением в стране рыночных отношений в значительной степени увеличилось число дел по спорам вытекающих из договорных отношений.
Одной из самых распространенных категорий дел явились дела по искам о признании сделок недействительными и применения последствий недействительности сделки. На практике возникло множество вопросов в части установления суммы государственной пошлины, а также вопросы возврата или истребования имущества, полученного лицом по незаконной сделке.
Однозначного ответа на эти и другие вопросы действующее законодательство не дает, что порождает разночтения в толковании закона при его применении в ходе рассмотрения конкретного гражданского дела.
Учитывая изложенное, государством была принята Концепция правовой политики на период с 2010 до 2020 года, утвержденная Указом президента №858 от 24 августа 2009 года.
В пункте 2.4 Концепции отмечается необходимость совершенствования института признания сделок недействительными, концептуально определиться в отношении применимости двухсторонней реституции при недействительности сделки, если приобретатель вещи по сделке является добросовестным, и у которого в предусмотренных законом случаях эта вещь не может быть истребована. Указывается на необходимость уточнения понятия сделок, их состава и последствий неисполнения сделок, методами гражданского права обеспечить баланс интересов собственника имущества, утратившего права на недвижимость в результате неправомерных действий третьих лиц, и добросовестного приобретателя.
Во исполнение Концепции Верховным Судом была проведена значительная работа по анализу и обобщению сложившейся судебной практики по делам данной категории. Были организованы и проведены круглые столы на соответствующую тему. Судьи судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда принимали активное участие в международных конференциях и семинарах с участием экспертов по вопросам права из Германии.
В результате была разработано и принято на пленарном заседании Верховного Суда Нормативное постановление №6 от 7 июля 2016 года «О некоторых вопросах недействительности сделок и применения судами последствий их недействительности». Данное нормативное постановление стало основой и фундаментом для принятия Закона РК от 27 февраля 2017 года №49-VI, «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты по вопросам совершенствования гражданского законодательства». В указанных нормативных актах разъясняется понятие разделения недействительности сделок на ничтожные и оспоримые сделки, что явилось новшеством в материальном праве, регулирующее гражданско-правовые отношения.
Кроме того, был разработан и принят парламентом новый гражданско-процессуальный кодекс РК, где в частности был урегулирован вопрос порядка определения цены иска, что внесло определенность на законодательном уровне по вопросам определения и установления судом суммы госпошлины в каждом конкретном случае.
В соответствии с подпунктом 13) части первой статьи 104 ГПК, цена иска определяется рыночной стоимостью имущества на день предъявления иска в суд. Цена иска определяется и указывается в исковом заявлении в соответствии с подпунктом 1) части первой статьи 104 ГПК, если иск связан с возмещением стоимости подлежащего возврату имущества, стоимости пользования имуществом, выполненных работ или оказанных услуг в денежном выражении в случае невозможности возврата имущества в натуре по недействительной сделке.
В названных случаях государственная пошлина с подаваемых в суд исковых заявлений о признании недействительными сделок взимается как с исковых заявлений имущественного характера (подпункт 1) пункта 1 статьи 535 Кодекса «О налогах и других обязательных платежах в бюджет» (Налоговый кодекс). По иску о недействительности сделки, не связанному с возвратом имущества или с возмещением его стоимости, государственная пошлина взимается как с исковых заявлений неимущественного характера (подпункт 7) пункта 1 статьи 535 Налогового кодекса).
Если на стадии принятия иска о признании сделки недействительной суд установит, что в исковом заявлении не указано предметом иска – требование о применении последствий признания сделки недействительной, то данное обстоятельство не может являться основанием для отказа в принятии искового заявления или его возвращения. Нормы подпункта 3) части первой статьи 152 ГПК в этом случае неприменимы, поскольку отсутствие в исковом заявлении данного требования не относится к неустранимому недостатку, влекущему возвращение искового заявления на основании статьи 152 ГПК.
Требование о применении последствий недействительности сделки уточняется судом на стадии подготовки дела к судебному разбирательству (пункт 3 нормативного постановления Верховного Суда от 7 июля 2016 года № 6 «О некоторых вопросах недействительности сделок и применении судами последствий их недействительности»). Судья должен установить, какие факты, влекущие за собой возникновение, изменение или прекращение материального правоотношения, являющегося предметом иска, указывает истец. То есть определить основания иска (пункт 16 нормативного постановления Верховного Суда от 11 июля 2003 года № 5 «О судебном решении»).
В соответствии с нормами ГК сделка может быть недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания в силу прямого указания на ее недействительность в законе (ничтожная сделка). Такое деление сделок на ничтожные и оспоримые важно в правоприменительной практике.
Если суд при рассмотрении спора, в котором стороны ссылаются на те или иные сделки как на доказательства по делу, установит, что сделка совершена с нарушением требований, предъявляемых к форме, содержанию, участникам сделки, а также к свободе их волеизъявления, то суд определяет, должна ли эта сделка согласно требованиям закона признаваться судом недействительной по иску заинтересованного лица (оспоримая сделка). Либо она недействительна в силу прямого указания закона, то есть независимо от такого признания (ничтожная сделка). Если будет установлено, что сделка является оспоримой, то суд должен разъяснить сторонам их право на обращение в суд с самостоятельным требованием о признании данной сделки недействительной.
Однако, если будет установлено, что сделка недействительна в силу прямого указания закона (к примеру, недействительна сделка, совершенная лицом, не достигшим четырнадцати лет (малолетним), кроме сделок, предусмотренных статьей 23 ГК (пункт 3 статьи 159 ГК), то суд оценивает сделку как недействительную полностью или в части ее отдельных условий, констатирует недействительность сделки и применяет последствия ее недействительности. При таких обстоятельствах обращение в суд с иском о признании такой сделки недействительной не требуется.
Требование о применении последствий недействительности ничтожной сделки может быть предъявлено любым заинтересованным лицом независимо от того, заявлено ли требование о признании ничтожной сделки недействительной. Установленная законом ничтожность сделки не препятствует заинтересованному лицу требовать судебного признания недействительности такой сделки.
В случае если суд установит, что сделка, на которую стороны ссылаются как на доказательство по делу, является оспоримой, то суд должен разъяснить сторонам их право на обращение в суд с самостоятельным иском о признании данной сделки недействительной. Это вытекает из норм статьи 9 ГК, из смысла и содержания которой следует, что обращение в суд с иском о признании сделки недействительной является одним из способов защиты гражданских прав, закрепленных в статье 9 ГК.
Отношения, связанные с недействительностью сделок, нельзя смешивать с обязательственными правоотношениями. В частности договор купли-продажи не может быть признан недействительным по тому основанию, что не произведена оплата имущества (товара) либо не передано имущество (товар), являющийся предметом договора. В подобной ситуации налицо нарушение договорных обязательств, что позволяет стороне договора требовать взыскания неуплаченной суммы с соответствующими штрафными санкциями, либо передачи товара, либо изменения или расторжения договора в случаях и порядке, предусмотренном статьями 401 — 404 ГК.
По спорам, связанным с недействительностью сделки, особенно на недвижимое имущество, может применяться целый комплекс правовых норм, регулирующих различные отношения собственности. При этом нередко должны учитываться и утратившие силу нормативные правовые акты, действовавшие на момент возникновения спорного правоотношения.
В связи с этим важно отметить, что в ГК с момента его принятия неоднократно вносились изменения и дополнения относительно недействительности сделок. Огромный пласт поправок, как уже было сказано выше, по недействительности сделок внесен в ГК и другие специальные законы Законом Республики Казахстан от 27 февраля 2017 года № 49-VI «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Республики Казахстан по вопросам совершенствования гражданского, банковского законодательства и улучшения условий для предпринимательской деятельности».
Поэтому при рассмотрении споров по данной категории дел следует учитывать, что нормативный правовой акт, предусматривающий поправки в прежний порядок регулирования отношений по недействительной сделке и применение последствий ее недействительности, применяется к правоотношениям, возникшим после введения его в действие. Исключение составляют случаи, когда обратная сила нормативного правового акта или его части предусмотрена им самим или актом о введении его в действие (пункт 5 нормативного постановления Верховного Суда «О некоторых вопросах недействительности сделок и применении судами последствий их недействительности»).
Следует исходить из того, что согласно статье 157 ГК основания недействительности сделки, а также лица, имеющие право требовать признания ее недействительной, устанавливаются не только ГК (статьи 158, 159, 160, 337, 411 и другие), но и иными законодательными актами.
К примеру, согласно подпункту г) пункта 1 статьи 65 Закона «О банках и банковской деятельности в Республике Казахстан» с началом действия консервации банка и на ее срок все сделки, совершенные от имени и за счет банка без ведома и письменного согласия временной администрации (временного управляющего банком), признаются недействительными. В силу норм пункта 2 статьи 66 Закона «Об акционерных обществах» несоблюдение установленных названным Законом и иными законодательными актами Республики Казахстан требований к порядку совершения обществом сделки с участием его аффилиированных лиц является основанием для признания судом сделки недействительной по иску любого заинтересованного лица. Несоблюдение требований, предусмотренных указанным законом при совершении крупной сделки и сделки, в совершении которой имеется заинтересованность, а также совершение иных сделок с нарушением требований законодательства Республики Казахстан, могут повлечь за собой признание данных сделок недействительными в судебном порядке по иску заинтересованных лиц в порядке и по основаниям, предусмотренным законодательством Республики Казахстан (пункт 1 статьи 74 Закона «Об акционерных обществах»). В соответствии с пунктом 2 статьи 73 Закона «О железнодорожном транспорте» соглашения сторон, имеющие целью ограничить или устранить ответственность, установленную названным Законом, недействительны. Основания для признания недействительным контракта на недропользование предусмотрены в статье 74 Закона «О недрах и недропользовании». Согласно пункту 4 статьи 37 Закона «О зерне» сделки по реализации зернохранилища (элеватора, хлебоприемного пункта) хлебоприемным предприятием, совершенные с нарушением пунктов 1 — 3 названной статьи, могут быть признаны недействительными судом по иску держателей зерновых расписок и иных заинтересованных лиц. Нормы о недействительности сделок содержатся в Кодексе «О браке (супружестве) и семье» (статья 43), Законах «О внутреннем водном транспорте» (пункт 2 статьи 82), «О реабилитации и банкротстве» (статья 7) и других законодательных актах. Приведенные нормы законов применяются как при рассмотрении дел о признании сделок недействительными, так и при рассмотрении других категорий дел, где судами дается оценка тем или иным сделкам (на которые ссылаются стороны в обоснование своих требований и возражений) на предмет их недействительности.
Пункт 3 статьи 157 ГК до 2011 года устанавливал, что при признании сделки недействительной каждая из сторон обязана возвратить другой стороне все полученное по сделке, а при невозможности возврата в натуре — возместить стоимость в деньгах. То есть последствия в виде реституции. Такой подход законодателя создавал в правоприменительной практике множество вопросов и проблем, что вызвало необходимость во внесении изменений и дополнений в пункт 3 статьи 157 ГК. Законом от 25 марта 2011 года № 421-IV «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Республики Казахстан по вопросам совершенствования гражданского законодательства» внесены изменения дополнения в статью 157 ГК, в частности, в пункт 3 относительно последствий недействительных сделок. То есть помимо последствий в виде реституции, законодателем делается ссылка на «иные последствия».
В связи с принятием Закона Республики Казахстан от 27 февраля 2017 года № 49-VI «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Республики Казахстан по вопросам совершенствования гражданского, банковского законодательства и улучшения условий для предпринимательской деятельности» общие положения о последствиях недействительности сделки предусмотрены не в статье 157, а в статье 157-1 ГК. Соответственно, ранее предусмотренная норма в пункте 3 статьи 157 в редакции названного Закона нашла свое закрепление уже в пункте 3 статьи 157-1 ГК.
Согласно пункту 3 статьи 157-1 ГК при недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а при невозможности возврата в натуре (в том числе, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) – возместить стоимость подлежащего возврату имущества, стоимость пользования имуществом, выполненных работ или оказанных услуг в деньгах, если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены ГК или иными законодательными актами Республики Казахстан.
В соответствии с пунктом 2 статьи 157-1 ГК недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения, если иное не предусмотрено ГК, законодательными актами или не вытекает из существа или содержания сделки.
При наличии правовых оснований сделка признается недействительной, и недействительность такой сделки наступает с момента ее совершения, т.к. такая сделка не порождает юридических последствий, достижения которых добивались совершившие ее стороны, а влечет последствия ее недействительности. Соответственно недействительность сделки – это причина, а реституция, если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены ГК – ее следствие.
В нормативном постановлении Верховного Суда «О некоторых вопросах недействительности сделок и применении судами последствий их недействительности» даны разъяснения по всем вопросам правоприменения. Разъяснено, что иные последствия недействительности сделки предусмотрены в пунктах 4 и 5 статьи 157 (конфискация), статье 260 (виндикация) и других нормах ГК.
Истребование имущества собственником из чужого незаконного владения (виндикация) согласно статье 260 ГК в одних случаях может применяться как защита права собственности без признания сделки недействительной вследствие ее отсутствия, а в других случаях – как последствия недействительной сделки с учетом имеющихся обстоятельств. В целях правильного применения последствий недействительности сделки судам необходимо установить стороны по сделке, является ли одна из сторон собственником имущества, какие конкретно наступили последствия по недействительной сделке и, исходя из этого, определить, какой нормой ГК регулируется применение таких последствий.
Если сделка совершена лицом, которое не имело права ее совершать, то последствия недействительности сделки, по общему правилу, наступают в виде истребования имущества собственником из чужого незаконного владения на основании статьи 260 ГК (виндикация). В случаях, когда истребование имущества осуществляется собственником у других лиц, применение последствий в виде виндикации зависит от наличия или отсутствия следующих обстоятельств: является ли сделка по отчуждению имущества возмездной или безвозмездной; от добросовестности или недобросовестности приобретателя; способа выбытия имущества из владения собственника: помимо воли последнего или по его воле.
В соответствии с пунктом 2 статьи 261 ГК, если имущество приобретено безвозмездно от лица, которое не имело права его отчуждать, собственник вправе истребовать имущество во всех случаях. Недобросовестным приобретателем является тот, кто мог знать или предполагать из сложившейся обстановки, места совершения сделки, цены и других подобных факторов о том, что продавец не имел права распоряжаться данным имуществом. При таких обстоятельствах собственник имеет право на виндикацию своего имущества во всех случаях.
Добросовестный приобретатель – это лицо, которое до передачи ему имущества по возмездной сделке не знало или не должно было знать о том, что лицо, у которого приобретено это имущество, не имело права его отчуждать (пункт 1 статьи 261 ГК).
Приобретатель не может быть признан добросовестным, если к моменту совершения возмездной сделки в отношении спорного имущества имелись юридические притязания третьих лиц, о которых ему было известно, и если такие притязания впоследствии признаны в установленном порядке правомерными.
При рассмотрении судами последствий недействительности сделки предъявление ответчиком встречных требований о признании лица добросовестным приобретателем не требуется, так как разрешение этого вопроса входит в обязанность суда при оценке доказательств по делу. Признание судом приобретателя добросовестным не является основанием для отказа в удовлетворении предъявленного собственником иска об истребовании имущества у добросовестного приобретателя.
Истребование собственником имущества у добросовестного приобретателя возможно только при наличии оснований, предусмотренных статьей 261 ГК (безвозмездность приобретения имущества добросовестным приобретателем, утеря имущества собственником или лицом, которому имущество было передано собственником во владение, либо похищение у того или другого лица, либо выбытие из их владения иным путем помимо их воли).
Признание судом первой сделки недействительной в силу статьи 157-1 ГК не влечет каких-либо юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и она недействительна с момента ее совершения, если иное не предусмотрено ГК, законодательными актами или не вытекает из существа или содержания сделки.
Вследствие признания сделки недействительной у истца возникает право на истребование имущества из чужого незаконного владения у добросовестного приобретателя в порядке статей 260 и 261 ГК либо на применение иных последствий по недействительным сделкам. Реституция и виндикация, применяемые в качестве последствий недействительности сделок, имеют схожие цели, возврат утраченного имущества. При реституции требование о возврате полученного имущества по недействительной сделке по общему правилу влечет возврат встречного предоставления за полученное имущество. При виндикации ввиду отсутствия обязательственных отношений между истцом и ответчиком, последний не может заявлять какие-либо требования к истцу (виндиканту). Применение виндикации как последствия недействительности сделки не лишает ответчика права на подачу самостоятельного иска к лицу, реализовавшего ему спорное имущество, о возврате полученных по недействительной сделке денежных средств или иного имущества, а также требовать возмещения причиненного ущерба.
Нормами ГК предусматриваются случаи ограничения по истребованию имущества у добросовестного приобретателя. В силу статьи 262 ГК деньги, а также ценные бумаги на предъявителя не могут быть истребованы от добросовестного приобретателя. В соответствии с пунктом 3 статьи 261 ГК истребование имущества по основаниям, указанным в пункте 1 данной статьи, не допускается, если имущество было продано в порядке, установленном для исполнения судебных решений. Такое правовое регулирование отвечает целям обеспечения стабильности исполнения судебных актов и защиты добросовестного приобретателя. По смыслу и содержанию данной нормы истребование имущества, проданного в порядке исполнения судебного решения, возможно только в случае признания незаконными действий судебного исполнителя, в том числе результатов проведенных торгов.
Особые последствия недействительности сделки наступают при заключении мнимых или притворных сделок. Мнимая, или как ее еще называют фиктивная сделка, совершается лишь для вида. В ней отсутствуют намерения участников создать для себя права и обязанности, намерения вызвать юридические последствия. Отсутствие воли сторон по сделке на наступление определенных юридических последствий, которое может подтверждаться наличием или отсутствием определенных действий (бездействия) сторон и другими доказательствами по делу (к примеру, отсутствие передачи имущества и тому подобное) влечет недействительность мнимых сделок. При рассмотрении дел по притворным сделкам судам необходимо исходить из смысла пункта 2 статьи 160 ГК. По правилам названной нормы закона рассматриваемая категория сделок состоит из двух видов: прикрывающая (притворная) и прикрываемая.
Пример. Договор купли-продажи автомашины прикрывается выдачей доверенности на право управления и распоряжения ею. Договор займа и следующий за ним договор залога прикрываются оформлением договоров дарения или купли-продажи. Завещание жилого дома прикрыто договором дарения этого дома. Притворная сделка, совершенная с целью прикрыть другую сделку, недействительна. Поэтому необходимо применять правила, относящиеся к той сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учетом характера сделки. Необходимо правильно оценивать действия и доводы сторон, представленные ими доказательства по притворной сделке (прикрывающую и прикрываемую).
Пример. По спору о притворности договора дарения жилого дома, когда собственник этого дома фактически не дарил, а завещал дом, при оценке действий и доводов сторон не всегда учитывается то, что договор дарения согласно пункту 1 статьи 506 ГК обязательно сопровождается передачей дара в собственность одаряемому.
Поэтому при установлении фактических обстоятельств дела необходимо проверить, передан жилой дом одаряемому во исполнение договора дарения, либо даритель не имел намерения при жизни передавать его в собственность другому лицу и поэтому в нём на протяжении долгого времени продолжал проживать. Фактически собственник завещал этот дом, оформив это притворной сделкой — договором дарения.
Договора дарения фактически заключаются и удостоверяются нотариусами без учета норм статьи 506 ГК, из смысла и содержания которой следует, что по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность, либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу, либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом.
При заключении договора дарения в тексте договора не указывается, что даритель безвозмездно передает или обязуется передать одаряемому вещь в собственность. В договоре дарения нотариусами используются такие слова, как «подарил», «дарит», из которых невозможно определить, передает одна сторона другой безвозмездно вещь или обязуется ее передать другой стороне в собственность, что является нарушением требований статьи 506 ГК. В итоге получается, что стороны фактически не достигают соглашения по существенным условиям договора дарения, как это требуют нормы статьи 393 ГК. Соответственно такой договор нельзя считать заключенным. По нему у сторон не возникает никаких прав и обязанностей.
Данные обстоятельства должны исследоваться и оцениваться при рассмотрении дел о признании сделки недействительной и применении последствий ее недействительности.
Определенные вопросы в правоприменительной практике возникают относительно необходимости отмены государственной регистрации прав на недвижимое имущество, совершенной по недействительной сделке.
При разрешении этого вопроса судам следует исходить из того, что в силу норм статьи 33 Закона Республики Казахстан «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество» аннулирование записей в регистрационном листе правового кадастра осуществляется регистрирующим органом на основании решения суда, вступившего в законную силу. При этом наличие обременений не должно препятствовать исполнению судебного акта о признании сделки или иного правоустанавливающего документа недействительными.
При наличии обременений в случае аннулирования записи о регистрации возникновения права на недвижимое имущество регистрирующий орган должен в течение семи рабочих дней со дня поступления судебного акта уведомить залогодержателя или соответствующий уполномоченный орган, по решению которого наложено ограничение, о произведенном аннулировании записи в регистрационном листе правового кадастра.
В связи с этим не подлежат удовлетворению требования истца о признании недействительной, незаконной государственной регистрации прав на недвижимое имущество, об аннулировании записей в регистрационном листе правового кадастра.
В случае отказа уполномоченного органа в аннулировании записей в регистрационном листе правового кадастра на основании актов суда, вступивших в законную силу, лицо, чьи права нарушены данным отказом, вправе обжаловать указанные действия (бездействие) в порядке, установленном главой 29 ГПК (пункт 22 нормативного постановления Верховного Суда «О некоторых вопросах недействительности сделок и применении судами последствий их недействительности»).
sud.gov.kz
Судебная практика по делам о признании сделок недействительными и применении их последствий (Тумабеков Дуйсен Абдурахманович, Судья Верховного Суда РК)
Судебная
практика по делам о признании сделок
недействительными и применении их последствий
Тумабеков Дуйсен Абдурахманович,
Судья Верховного Суда Республики Казахстан
* Настоящая статья подготовлена на основе выступления автора на Международной научно-практической конференции в рамках ежегодных цивилистических чтений на тему «Недействительные сделки в гражданском праве», посвященной 75-летию профессора Рольфа Книпера, проведенной 19-20 мая 2016 года в городе Алматы Научно-исследовательским институтом частного права Каспийского университета, Германским обществом по международному сотрудничеству (GIZ), Юридической фирмой «Зангер» и Казахстанским Международным Арбитражем.
В Концепции правовой реформы политики Республики Казахстан на период 2010 по 2020 годы, утвержденной Указом Президента Республики Казахстан от 24 августа 2009 года №858, отмечено о необходимости совершенствования института признания сделок недействительными. Выработка законодательных стимулов добровольного страхования сделок, последующее признания, которых незаконными, содержит риск изъятия предмета сделки у одной из сторон. Уточнение понятия сделок, их состава и последствий неисполнения сделок.
При этом подчеркнуто, что определение для Казахстана амбициозной цели — вхождение в 2050 году в число 30-ти самых развитых государств мира предъявляет высокие требования к национальной правовой системе, которая должна эффективно обеспечивать проводимый курс страны на повышение качества жизни человека, общества и укрепление государственности.
Поэтому казахстанская правовая система должна быть способна на равных конкурировать в вопросах удобства применения и надежности защиты прав с законодательством развитых стран мира. В условиях всеобщей глобализации и роста мировой конкуренции многие страны столкнулись с необходимостью модернизации правовых систем и максимального приближения их к нуждам людей и интересам инвесторов. Известно, что конкурентоспособная правовая система привлекает под свою юрисдикцию больше бизнеса и инвестиций, способствует реализации смелых и передовых идей, плодами которых затем пользуются во всем мире, принося дивиденды стране, в которой реализованы эти идеи [1].
В настоящее время в судах республики наметилась тенденция увеличения количества гражданских дел по спорам, возникающим между участниками различных правовых сделок.
При рассмотрении дел данной категории суды испытывают определенные затруднения при оценке представленных сторонами доказательств в качестве обоснования своих требований и возражений, а также при применении норм материального права.
В частности, при рассмотрении дел о признании сделки недействительной или действительной, при отсутствии оснований, предусмотренных статьей 159 Гражданского кодекса Республики Казахстан (далее — ГК), суды зачастую вынуждены обращаться к нормам статей 157,158,160 ГК, которые предусматривают недействительность сделок в результате их несоответствия закону и нравственности, а также в случае их мнимости, притворности и тому подобное [2].
Вместе с тем, толкование и применение вышеперечисленных норм закона на практике приобрели противоречивый характер, а в отдельных случаях у судей встречается некоторая субъективность в подходе, что вызывает увеличение потока жалоб на решение и постановления судов первой и второй инстанций.
Во многом сложившаяся ситуация объясняется тем, что физические и юридические лица в силу своей юридической неграмотности, в результате отсутствия качественной юридической помощи, либо желания скрыть реальные отношения, порой заключают сделки, несоответствующие тем, которые они фактически имели в виду.
К примеру, широкое распространение получили замена договора купли-продажи выдачей доверенности, договора займа и следующего за ним договора залога -оформлением договорами дарения, купли-продажи, завещания — договором дарения и т.п.
Оценивая с точки зрения закона заключение подобных сделок, суды зачастую исходят из принципа соблюдения добровольности волеизлияния сторон при заключении сделок, свободы заключения договора.
Между тем, данный подход к разрешению спора не всегда гарантирует его законность и обоснованность, что, естественно, вызывает несогласие с решениями, выносимых судами, и порождает в последующем их обжалование.
При рассмотрении вопроса о недействительности сделок, на мой взгляд, прежде всего, следует исходить из самого понятия сделки.
В Гражданском кодексе Республики Казахстан институт сделок содержится в главе 4 (статьи 147 - 162).
Согласно статье 147 ГК, сделками признаются действия граждан и юридических лиц, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей.
Таким образом, из определения сделки следует, что она является действием. То есть представляет собой волевой, сознательный и целенаправленный акт субъекта гражданского права. При этом и внутренняя воля, и волеизъявление должны формироваться без воздействия искажающих их подлинное значение факторов.
Например, нельзя утверждать о наличии у лица желания совершить сделку, когда она совершена под влиянием насилия, или о надлежащем волеизъявлении, когда сделка заключена вследствие заблуждения. Необходимо отметить, что между волей, т.е. желанием совершить сделку, и волеизъявлением может возникнуть несоответствие. В связи с этим на практике возникают затруднения при решении вопроса: чему следует отдавать предпочтение — воле или волеизъявлению.
Очевидно, что, разрешая вопрос о недействительности сделок, суды исходят из того, что сделка - это проявление правомерного, разрешаемого, чаще всего установленного законом, поведения. Вместе с тем, правомерность поведения не требует, чтобы все виды сделок были прямо предусмотрены законом. Вполне возможны сделки, которые не предусмотрены законом, но требуется, чтобы они не противоречили закону, не нарушали его запретов, что следует из смысла и содержания норм статьи 7 ГК.
Необходимо отметить, что в ГК прямо не применяются термины «ничтожная» или «оспоримая» сделка. В то же время, статья 159 ГК озаглавлена «Основания недействительности сделок». Это указывает на то, что законодателем использованы понятия, которые включают в себя, как основания признания сделок недействительными, так, и основания недействительности сделок в силу закона, т.е. независимо от такого признания судом.
В качестве общих оснований недействительности сделки выступают противоречие заключенной сделки требованиям законодательства, а также совершение ее с целью, заведомо противной основам правопорядка или нравственности (статья 158 ГК).
Вместе с этим общим правилом, в нормах ГК (в статьях 159, 160, 168, 193-1, 220, 294, 307, 315 и т.д.) и других законодательных актах установлены формулировки оценок конкретных нарушений, допущенных при совершении сделки. Они устанавливаются законодателем путем использования выражений императивного характера, таких как: «сделка недействительна», «сделка является недействительной» (пункты 1, 2, 3 статьи 159 ГК, статей 168, 315, 319, 414, 428, 429, 506, 508, 510, 526, 530, 641 ГК и т.д.).
В нормах ГК и в других законодательных актах также присутствует формулировка «сделка может быть признана недействительной» (пункты 4-11 статьи 159 ГК, статьи 220, 441 ГК).
К примеру, недействительна сделка, совершенная лицом, не достигшим четырнадцати лет (малолетним), кроме сделок предусмотренных статьей 23 ГК, т.е. такая сделка недействительна, а по сути ничтожная уже в силу прямого указания на это закона (пункт 3 статьи 159 ГК). Однако сделка, совершенная лицом, достигшим четырнадцати лет, без согласия его законных представителей, кроме сделок, которые он по закону имеет право совершать самостоятельно, может быть признана судом недействительной по иску законных представителей. То есть эта сделка может быть признана недействительной только по решению суда (оспоримая) (пункт 4 статьи 159 ГК).
На мой взгляд, такое различие в нормативном обозначении недействительности сделок является важным не только при рассмотрении дел о признании сделок недействительными, но и при рассмотрении других категорий дел, где судами дается оценка тем или иным сделкам (на которые ссылаются стороны в обоснование своих требований и возражений) на предмет их действительности или недействительности.
В случае, если суд при рассмотрении спора, в котором стороны ссылаются на те или иные сделки, как на доказательство по делу, установит, что сделка совершена с нарушением требований, предъявляемых к форме, к содержанию, к участникам сделки, к свободе их волеизъявления (эти нарушения имеются как в совокупности, так и по отдельности), суд, исходя из норм, регулирующих данную сделку, обязан, установить, должна ли эта сделка согласно требованиям закона признаваться недействительной судом по иску заинтересованного лица (оспоримая сделка), либо она недействительна в силу прямого указания на это в законе, т.е. независимо от такого признания (ничтожная сделка).
Если суд установит, что сделка является оспоримой, то он разъясняет сторонам их право на обращение в суд с иском о признании данной сделки недействительной, поскольку до признания этой сделки судом недействительной она влечет определенные юридические последствия.
Однако, если судом будет установлено, что сделка является ничтожной, констатирует недействительность сделки и применяет последствия ее недействительности. В этом случае обращения в суд с иском о признании такой сделки недействительной не требуется.
Сказанное весьма важно, поскольку имеет отнюдь не чисто теоретическое значение, где среди ученых-правоведов существуют разные мнения относительно недействительности сделок, но и практическое значение [3].
Вот пример из практики по конкретному делу в судах города Алматы, поддержанной Верховным Судом Республики Казахстан.
Так, истец Б. обратился в суд с иском к акимату города Алматы, ГКП «Алматыжер» о взыскании компенсации за принудительное прекращение права собственности. Суд первой инстанции, удовлетворяя исковое требование, исходил из того, что 9 июля 2009 года сотрудники ГКП «Алматыжер» с судебным исполнителем незаконно произвели снос кафе, принадлежащего истцу на праве собственности на основании договора дарения от 2 июня 2009 года. Постановлением апелляционной судебной коллегией Алматинского городского суда решение районного суда отменено и вынесено новое решение об отказе в удовлетворении иска. Принятое судом апелляционной инстанцией решение, постановлением кассационной коллегии оставлено без изменения.
Надзорная судебная коллегия Верховного Суда Республики Казахстан, согласившись с выводами судов апелляционной и кассационной инстанций, мотивировала принятое решение следующими обстоятельствами. Так, судами установлено, что 4 ноября 2002 года акимат города Алматы предоставил спорный земельный участок К. для эксплуатации кафе и торгового павильона со сроком возврата участка 4 ноября 2005 года. В соответствии с пунктом 3.2 договора аренды арендатор обязан освободить земельный участок и произвести снос временных строений без выплаты компенсации. Вступившим в законную силу решением суда от 15 апреля 2009 года удовлетворен иск акимата об освобождении земельного участка.
По мнению коллегии Верховного Суда, выводы апелляционной и кассационной коллегий полностью соответствуют требованиям законности и справедливости. Доводы истца о том, что он является собственником снесенного кафе, не прияты во внимание коллегией, поскольку договор дарения, на основании которого истец приобрел право собственности на спорное имущество, заключен с лицом, не имеющий на то право. Следовательно, сделка совершена с целью, заведомо противоправной основам правопорядка и нравственности. Гражданин К., не обладая правом собственности на земельный участок, на котором расположено кафе, по смыслу статей 33, 37 Земельного кодекса Республики Казахстан, не имел права на отчуждение принадлежащего ему на праве частной собственности здания кафе. Кроме того, договор дарения был заключен после вступления в законную силу решения суда об освобождении земельного участка и сносе строения. При таких обстоятельствах, независимо от наличия у истца правоустанавливающего документа, в качестве подтверждения его права на компенсацию, суд надзорной инстанции, применив нормы пункта 1 статьи 158 ГК, оценил данный договор как недействительную (ничтожную) сделку.
В соответствии с пунктом 1 статьи 158 ГК, т.е. в силу прямого указания закона, недействительна сделка, содержание которой не соответствует требованиям законодательства, а также совершенная с целью, заведомо противоправной основам правопорядка или нравственности. Поэтому закон не требует признание такой сделки недействительной в судебном порядке.
Касаясь вопроса недействительности сделок, отмечу, что анализ судебной практики по делам о признании сделок недействительными, показал, что, несмотря на очевидность несоответствия заключенных договоров действующему законодательству, стороны по сделке не заявляют требования о признании сделки недействительной. Более того, часто ответчик признает иск и просит суд удовлетворить требования истца.
В связи с этим показательно, как пример, гражданское делу по иску ТОО «Астана Жолпроект» к ГУ «Управление пассажирского транспорта и автомобильных дорог города Астаны» о взыскании задолженности.
Истец, в обоснование своего требования сослался на договор о государственных закупках, заключенный между сторонами 14 ноября 2014 года по осуществлению технического надзора и технологического сопровождения за ходом работ по среднему ремонту дорог и сооружений транспортной инфраструктуры города Астаны.
Судами установлено, что договор заключен с существенными нарушениями требований Бюджетного кодекса Республики Казахстан, Закона Республики Казахстан «О государственных закупках», в отсутствии выделенных из бюджета средств на проведение работ.
Договор был заключен 14 ноября 2014 года на сумму 30 млн. тенге без соблюдения процедур по государственным закупкам, установленных Законом Республики Казахстан «О государственных закупках» [4]. Более того, стороны этим же числом подписали дополнительное соглашение об увеличении стоимости работ на сумму 124 251 155 тенге.
Указанные договор и дополнительное соглашение не прошли обязательную регистрацию в территориальном подразделении центрального уполномоченного органа по исполнению бюджета, как это требуют нормы пункта 5 статьи 96 Бюджетного кодекса Республики Казахстан. Следовательно, они не вступили в силу [5].
Однако, между сторонами в декабре 2014 года, т.е. в течение месяца со дня заключения договора, был подписан акт выполненных работ на общую сумму 124 251 155 тенге.
При таких обстоятельствах, а также, принимая во внимание требования пункта 1 статьи 158 ГК и требования пункта 11 Нормативного постановления Верховного Суда Республики Казахстан от 14 декабря 2012 года № 5 «О применении судами законодательства о государственных закупках», суды, оценив сделку как недействительную, не приняли данный договор в качестве доказательства [6].
Примечательно то, что представителем ответчика исковые требования были признаны в полном объеме, несмотря на очевидное несоответствие договора требованиям законодательства.
Аналогичного характера судами города Астаны были рассмотрены гражданские дела: по иску ТОО «Гефест Контракт» к ГУ «Войсковая часть 20015», ГУ «Управление начальника тыла Вооруженных Сил РК» Министерства обороны Республики Казахстан о взыскании суммы долга в размере 4 612 077 тенге по договору; по иску ТОО «Казмунайгаз — Сервис» к ГУ «Министерство энергетики Республики Казахстан» о взыскании задолженности по договору оказания услуг от 31 октября 2015 года. Договора, на которые ссылались стороны, были заключены с грубейшими нарушениями требований законодательства, в силу чего являлись недействительными, а по существу - ничтожными сделками.
Практика показывает, что в отношении такого рода сделок, одни суды исходят из того, что сделка, на которую ссылается истец, никем не оспорена и в установленном порядке не признана судом недействительной. Поэтому принимают данную сделку в качестве доказательства в обоснование принятого решения. При этом разъясняют сторонам право на подачу самостоятельного иска о признании сделки недействительной, что создается ненужную волокиту, жалобы и нарекания со стороны участников процесса.
С подобным подходом трудно согласиться. Утверждение, что незаконная или безнравственная сделка является действительной до тех пор, пока не признана судом недействительной, в условиях, когда ни одна из сторон не заинтересована в признании ее недействительной, способствует возникновению серьезной угрозы эффективности обеспечения защиты прав и интересов граждан, а в отдельных случаях — государственных интересов.
Для наглядности приведу еще один пример.
Прокуратурой Алматинской области была проведена проверка соблюдения законности и обеспечения государственных интересов при изъятии земельных участков для государственных нужд за период 2012 — 2013 годы под строительство Большой Алматинской кольцевой автомобильной дороги.
По результатам проверки установлено, что при заключении договоров выкупа размер компенсации стоимости изымаемого земельного участка определен по договоренности сторон. При этом цена сделки была определена по рыночной стоимости, что противоречит требования пункта 2 статьи 67 Закона Республики Казахстан «О государственном имуществе» [7]. Согласно данной норме закона цена сделки определяется по той цене, по которой имущество ранее было приобретено собственником.
Выявленные нарушения послужили основанием для обращения прокурором в суд с иском о признании недействительными договоров выкупа изымаемых земельных участков и приведения сторон в первоначальное положение.
При рассмотрении данных исков в судах Алматинской области сложилась неоднозначная практика.
В частности, одни суды вынесли решение об удовлетворении требований прокурора и признали договора выкупа недействительными в связи с нарушением требований пункта 2 статьи 67 названного закона. Другие суды отказали в удовлетворении иска прокурора, поскольку, по мнению судов, истцом не были приведены конкретные основания недействительности сделок, предусмотренные статьей 159 ГК. Ссылка прокурора на нормы статей 157, 158 ГК признаны судами недостаточными.
Между тем, согласно требованиям пункта 2 статьи 67 Закона Республики Казахстан «О государственном имуществе», стоимость земельного участка, отчуждаемого для государственных нужд, перешедшего к собственнику по гражданско-правовой сделке, определяется в размере стоимости, указанной в договоре, но не превышающей рыночную стоимость.
Аналогичные требования содержатся в нормах статей 85, 87 Земельного кодекса Республики Казахстан [8].
Исходя из сказанного, следует, что сделки совершенные по выкупу земельных участков для государственных нужд не соответствуют требованиям законодательства и по существу являются ничтожными в силу прямого указания в законе.
Учитывая данное обстоятельство, Надзорная судебная коллегия Верховного Суда Республики Казахстан по результатам рассмотрения дел в порядке надзора вынуждена неоднократно давать разъяснения по правильному применению норм гражданского законодательства по делам об изъятия земельных участков для государственных нужд.
Обозначенные проблемы из-за отсутствия в настоящее время в законодательстве прямого закрепления деления недействительных сделок ни ничтожные и оспоримые, существование серьезной неопределенности относительно необходимости судебной процедуры признания сделки недействительной, вызывает затруднения в правоприменительной практике.
В пользу законодательного закрепления деления сделок ни ничтожные и оспоримые свидетельствует судебная практика и по уголовным делам.
К примеру, при рассмотрении уголовного дела о лжепредпринимательстве, суды, устанавливая извлечение подсудимыми имущественной выгоды, дают оценку законным по форме, но фиктивных по цели и содержанию сделкам, которые не свидетельствуют о намерении заниматься предпринимательской деятельностью (обналичивание денежных средств, посреднические услуги и тому подобное). То есть оценивают такие сделки, как недействительные в силу указания закона (ничтожные), поскольку они совершены с целью, заведомо противной основам правопорядка (статья 158 ГК) [9].
Таких примеров из судебной практики по уголовным делам можно привести множество.
Однако, если бы такие сделки должны были признаваться недействительными судом только по иску заинтересованного лица, то неизвестно как долго разрешалось бы уголовное дело при таких требованиях закона.
Таким образом, очевидно, что необходимость законодательного закрепления деления недействительных сделок на ничтожные и оспоримые возникла достаточно давно и ждет своего скорейшего решения. В этой связи отмечу, что на постсоветском пространстве соответствующее деление впервые было закреплено в Модельном Гражданском кодексе для государств — участников Содружества Независимых Государств, принятом Постановлением Межпарламентской Ассамблеи государств - участников Содружества Независимых Государств, г. Санкт-Петербург, 29 октября 1994 года и являющимся рекомендательным законодательным актом Содружества Независимых Государств(далее — Модельный кодекс) [10].
Несмотря на рекомендательный характер Модельного кодекса, нормативное закрепление деления недействительных сделок было принято практически во всех странах участниц Содружества, кроме Казахстана.
Практика показала, что отказ от норм, регламентирующих соответствующее деление сделок, создает предпосылки для обязательности прохождения судебной процедуры признания сделки недействительной, что в свою очередь приводит к несоразмерным затратам на судебные тяжбы, к убыткам, вызванным совершением неправомерной сделкой, отсутствию возможности для признания сделки недействительной в случае пропуска срока исковой давности и т.п.
Поэтому, с учетом опыта стран СНГ, в целях повышения уровня защищенности участников договорных отношений от возможной судебной волокиты, а также упрощения порядка пресечения очевидных правонарушений, с учетом сложившейся судебной практики, по моему мнению, требуется пересмотреть существующую концепцию недействительности сделок и согласиться с тем предложением, которое содержится в Модельном кодексе по разделению недействительных сделок на ничтожные и оспоримые.
Довольно сложным, на мой взгляд, на сегодня является вопрос о последствиях недействительных сделок.
Законом предусмотрено, что недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения, если иное не предусмотрено ГК, законодательными актами или не вытекает из существа или содержания сделки.
По общему правилу при недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, т.е. наступает последствие в виде двухсторонней реституции (статья 157 ГК).
При применении данной нормы закона на практике возникает вопрос: должен ли суд при отсутствии в иске требования о возврате всего полученного по недействительной сделке, обязывать в решении ответчика произвести возврат полученного им по сделке.
По этому вопросу сложилась довольно противоречивая и разнообразная судебная практика.
Суды в некоторых случаях руководствуются Нормативным постановлением Верховного Суда Республики Казахстан от 11 июля 2003 года № 5 «О судебном решении».
В пункте 19 постановления определено, что при удовлетворении иска по делам о признании того или иного права суд обязан указать в резолютивной части решения не только о наличии права, но и о правовых последствиях, которые влечет за собой такое признание [11]. И это, думаю, следует признать правильным, поскольку применение последствий недействительности сделок обеспечивает наиболее полное разрешение спорных правоотношений.
К сожалению, не всегда суды применяют указанные последствия, мотивируя свое решение отсутствием требования истца в этой части, а в законе нет четкой нормы, обязывающей суды применять последствия признания сделок недействительными. В результате спор зачастую остается не разрешенным в полном объеме.
На практике нередки случаи, когда, совершив сделку (которая впоследствии признается недействительной), лицо, приобретшее по ней имущество, в дальнейшем вновь производит отчуждение этого имущества. Впоследствии данное имущество может неоднократно переходить от одного лица к другому в результате совершения целого ряда следующих друг за другом сделок.
При такой ситуации истец (собственник имущества) обычно предъявляет иски о признании всех совершенных с его имуществом сделок недействительными и требует по ним применения двухсторонней реституции, что удовлетворяется судами.
По моему мнению, такие действия являются ошибочным, т.к. приводят к нарушению прав добросовестного приобретателя, который считает, что приобрел имущество у собственника, следовательно, сам стал собственником.
Подобный подход делает «мертвыми», неработающими положения норм статьи 260 ГК об истребовании имущества из чужого незаконного владения, а также статьи 261 ГК об истребовании имущества у добросовестного приобретателя (виндикация).
В соответствии с пунктом 8 статьи 157 ГК первая сделка, признанная судом недействительной, считается недействительной с момента ее совершения и не влечет юридических последствий, ради которых она заключалась, в том числе переходе титула собственника к приобретателю по этой сделке. При этом, по общему правилу, применение последствий недействительности сделки в форме двухсторонней реституции не ставится в зависимость от добросовестности сторон, в том числе приобретателя, главное — определить и доказать основания недействительности сделки. При признании сделки недействительной приобретатель по ней не становится собственником имущества. Соответственно, он не вправе распоряжаться данным имуществом, т.е. определять юридическую судьбу имущества. Таким образом, получается, что все последующие сделки с имуществом, полученного по недействительной сделке, совершаются с лицами, не являющиеся, собственниками имущества, то есть эти сделки являются ничтожными, как не соответствующие требованиям законодательства. Поэтому право лица, считающего себя собственником, не подлежат защите с использованием правового механизма, установленного статьей 157 ГК, с применением соответственно реституции. В данном случае должны применяться нормы статьи 260 ГК, согласно которым собственник вправе истребовать свое имущество из чужого незаконного владения, путем предъявления виндикационного иска. Такой подход вытекает из норм пункта 3 статьи 157 ГК, из смысла и содержания которых следует, что применение двухсторонней реституции возможно, лишь в случае, если иные последствия не предусмотрены настоящим кодексом.
Ранее нормы пункта 3 статьи 157 ГК не содержали таких положений и ограничивались
лишь применением последствий в виде реституции, что порождало определенные трудности в применении как норм статьи 157 ГК, так и статей 260,261 ГК.
Поэтому в Концепции правовой политики Республики Казахстан на период с 2010 до 2020 года» была поставлена задача концептуально определиться в отношении применимости двухсторонней реституции при признании сделки недействительной, с учетом того обстоятельства, что приобретатель вещи по сделке является добросовестным и у которого в предусмотренном законом случаях эта вещь не может быть истребована.
В целях реализации поставленных задач Законом Республики Казахстан от 25 марта 2011 года № 421-IV «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Республики Казахстан по вопросам совершенствования гражданского законодательства» были внесены изменения в пункты 1, 3,8 статьи157 ГК, устранившие имеющиеся в законодательстве пробелы. Внесенные изменения определили возможность применения к недействительной сделке реституцию только в случаях, если иные последствия не предусмотрены ГК.
К иным последствиям, в частности, законодатель относит право собственника истребовать свое имущество из чужого незаконного владения либо у добросовестного приобретателя на основании ничтожности сделки или сделки признанной судом недействительной.
Как уже было сказано, не во всех случаях признания сделки недействительной в качестве последствия можно применить реституцию.
В случае совершения с имуществом нескольких сделок, реституция применяется как последствие лишь к первой сделке при признании ее недействительной, как к сделке совершенной между собственником и приобретателем имущества. К последующим сделкам (второй, третьей и т.д.) реституция не применима, поскольку эти сделки совершаются между лицами не имеющих полномочий на отчуждение имущество и новыми приобретателями. В данном случае последствия наступают в виде истребования имущества из чужого незаконного владения (статья 260 ГК) или истребование у добросовестного приобретателя (при наличии условий, предусмотренных статьей 261 ГК), выселения и т.п.
Следует отменить, что истребование собственником имущества из чужого незаконного владения, а также у добросовестного приобретателя, в одних случаях может применяться как последствия недействительности сделки (сделок), а в других — в качестве самостоятельного способа защиты права собственника.
В первом случае, в отличие от второго, если имущество приобретено на основании совершенной сделки, то собственник имущества при наличии к тому оснований должен защищать право собственности путем обращения в суд с иском о признании сделки недействительной. Истребование имущества из чужого незаконного владения или у добросовестного приобретателя в этом случае будет применяться как последствие недействительности сделки.
Во втором случае, когда сделка является ничтожной, судебная защита нарушенных прав должна состоять в прямом применении судом последствий ее недействительности без предварительного судебного признания ее недействительной.
Реституция и виндикация, как последствия недействительной сделки, имеют схожие цели, а именно: возврат утраченного имущества. Вместе с тем, при реституции требование о возврате полученного имущества по недействительной сделке по общему правилу влечет возврат встречного предоставления за полученное имущество. При виндикации же, ввиду отсутствия обязательственных отношений между истцом и ответчиком последний не может заявлять, какие-либо требования к истцу (виндиканту).
В теории гражданского права виндикационным считается иск не владеющего собственника к владеющему не собственнику об изъятии индивидуально-определенного имущества из его незаконного владения. Субъектом права обращения с иском о виндикации является собственник, который обязательно должен доказать свое право на спорное имущество. В этом состоит основное отличие реституции от виндикации. Однако, данное обстоятельство не может означать правоту существующего мнения о том, что виндикация не может быть применена в качестве последствия недействительности сделок, поскольку виндикационный иск является производной от права собственности.
Такое толкование норм закона, на мой взгляд, является ошибочным, поскольку сторонники такого мнения не принимают во внимание, то обстоятельство, что предметом рассматриваемых категорий дел в суде является истребование спорного имущества у лица, которое незаконно владеет им на основании незаконной (ничтожной) сделки.
Причиной такого расхождения во мнениях, является вся та же неопределенность в законодательстве, отсутствия четкого деления недействительных сделок на ничтожные и оспоримые, а также оснований и порядка применения наступивших последствий по недействительной сделке.
Полагаю, что, разрешая вопросы по недействительным сделкам, следует не только руководствоваться мнениями ученых-теоретиков, имеющимися в юридической литературе. Необходимо также принимать во внимание судебную практику, которая вскрывает те или иные проблемы по данному вопросу и свидетельствует о необходимости скорейшего их разрешения путем внесения изменений и дополнений в действующее законодательство.
Здесь уместно будет привести слова великого полководца — Александра Суворова, о том, что теория без практики — мертва, практика без теории — слепа.
Иными словами любое теоретическое исследование по недействительным сделкам и выводы по ним должны проверяться на практике. Только после проверки правильности этих выводов и подтверждение их практикой можно утверждать о правильности теоретических высказываний. Таким образом, обеспечивается взаимосвязь между теорией и практикой.
Только соединение теории с практикой по недействительным сделкам поможет найти правильные решения в этом вопросе, что позволит достигнуть усовершенствования судебной практики по делам, связанным с недействительностью сделок, и повысить уровень защищенности участников договорных отношений как от возможной судебной волокиты, с одной стороны, так и от судебных ошибок — с другой.
Список использованных источников:
1. Указ Президента Республики Казахстан от 24 августа 2009 года № 858 «О Концепции правовой политики Республики Казахстан на период с 2010 до 2020 года» // САПП Республики Казахстан, 2009, № 35, ст. 331.
2. Гражданский кодекс Республики Казахстан от 27 декабря 1994 года // Ведомости Верховного Совета Республики Казахстан, 1994, № 23-24 (приложение).
3.См. об этом: Басин Ю.Г. Сделки. Алматы, 1996. С. 24-25; Гражданское право. Учебник / Под ред. Ю.Г. Басина и М.К. Сулейменова. Алматы, 2000. С. 282; Диденко А.Г. Курс лекций. Гражданское право. Алматы, 2006. С. 320-325; Нестерова Е.В. Проблемы нормативного закрепления ничтожных и оспоримых сделок в законодательстве Республики Казахстан. // http://online.zakon.kz/Document/?doc_id=34933281; Диденко А.Г. Вызовы времени: теория недействительных сделок и ее отражение в современной правовой действительности. Алматы, 2016 // http://online.zakon.kz/Document/?doc _id=32648705; Диденко А.Г. О чужих и своих ошибках. 2016. // http://www.zakon.kz/4779197-o-chuzhikh-i-svoikh-oshibkakh-didenko.html; Сулейменов М.К. Нормативное закрепление категории ничтожной сделки в законодательстве Казахстана: вызовы времени или повторение чужих ошибок? 2016 // http://www.zakon.kz/4779047-normativnoe-zakreplenie-kategorii.html
4. См.: Закон Республики Казахстан от 4 декабря 2015 года № 434-V ЗРК «О государственных закупках» // Ведомости Парламента Республики Казахстан, 2015 г., № 23-II, cт. 171.
5. См.: Бюджетный кодекс Республики Казахстан от 4 декабря 2008 года № 95-IV // Ведомости Парламента Республики Казахстан, 2008 г., № 21 (2525) ст. 93.
6. См.: Нормативное постановление Верховного Суда Республики Казахстан от 14 декабря 2012 года № 5 «О применении судами законодательства о государственных закупках» // «Казахстанская правда» от 05.01.2013 г., № 3 (27277).
7. См.: Закон Республики Казахстан от 1 марта 2011 года № 413-IV «О государственном имуществе» // Ведомости Парламента Республики Казахстан, 2011 г., № 5 (2582), ст. 42.
8. См.: Земельный кодекс Республики Казахстан от 20 июня 2003 года № 442 // Ведомости Парламента Республики Казахстан, 2003 г., № 13, ст. 99.
9. См.: Нормативное постановление Верховного Суда Республики Казахстан от 12 января 2009 года № 1 «О некоторых вопросах применения законодательства о лжепредпринимательстве» // «Казахстанская правда» от 28 февраля 2009 года № 55-56 (25799-25800).
10.См.: Нормативное постановление Верховного Суда Республики Казахстан от 12 января 2009 года № 1 «О некоторых вопросах применения законодательства о лжепредпринимательстве» // «Казахстанская правда» от 28 февраля 2009 года № 55-56 (25799-25800).
11. См.: Нормативное постановление Верховного Суда Республики Казахстан от 11 июля 2003 года № 5 «О судебном решении» // Бюллетень Верховного Суда Республики Казахстан, 2003 г., № 8.
Источник, интернет-ресурс: Тумабеков Д.А.
www.zakon.kz
Исковое заявление о признании сделки действительной: образец, пример составления
В _________ федеральный суд
Г. _________
Истец : ___________________
Прож., __________________________
Ответчик: УФРС РФ по РД
Адрес: __________________________
ИСКОВОЕ ЗАЯВЛЕНИЕ
О признании сделки действительной
По договору дарения ______________ подарила мне принадлежавшее ей на праве собственности домовладение ,расположенное по ул. _____________ в г. ___________.
Договор дарения был составлен ____________ года в письменной форме, содержит все реквизиты договора дарения, однако в виду незнания закона был зарегистрирован только в БТИ г. __________ ,поскольку, как пояснено в договоре нотариусом, он должен был быть зарегистрирован только в БТИ города .
В виду смерти матери , наступившей ____________ года мне отказали в регистрации договора в органах госрегистрации.
Моя мать на момент заключения договора дарения находилась в здравом уме , могла подписывать договора и выражать свою волю в отношении своего имущества.
Мать проживала со мной более ___ лет , я ухаживала за ней и она неоднократно высказывала желание оформить дарственную на мое имя .
Согласно ст.165 ГК РФ Если сделка,требующая государственной регистрации,совершена в надлежащей форме ,но одна из сторон уклоняется от ее регистрации,суд вправе по требованию другой стороны вынести решение о регистрации сделки. В этом случае сделка регистрируется в соответствии с решением суда .
Поскольку сторона сделки ____________ умерла, и утрачена возможность подачи ею заявления о регистрации сделки в УФРС РФ по РД , указанное следует расценивать как уклонение и в данном случае применимы положения ст. 165 ГК РФ .
Имеются основания для регистрации сделки в судебном порядке, признав ее действительной .
На основании изложенного и ст.165 ГК РФ
ПРОШУ :
Признать договор дарения целого домовладения по ул. _____________ в г. ___________ от __________ года, заключенный между ______________________ и ________________________ действительным и вынести решение о регистрации указанного договора.
Приложение :
Договор дарения
Копия иска
Копия передаточного акта
Копия свидетельства о смерти _________________
Квитанция об уплате госпошлины ____ руб
___________________
sudsovetnik.ru
Иск о признании сделки действительной: образец, пример составления
В ___________ федеральный суд
г. ________________
Истец : __________________________
Прож. __________________________
Ответчик : Администрация г. ______________
____________________________
ООО «_________________»
____________________________
ИСКОВОЕ ЗАЯВЛЕНИЕ
О признании сделки действительной и признании
постановления Администрации недействительным в части
Согласно договора аренды земельного участка, заключенного со мной совхозом ____________ в __________ году я вырастил на арендованном земельном участке мерою __ га виноградники. Впоследующем, договора были пролонгированы, поскольку первичным договором было предусмотрено такое условие, учитывая специфичность целей, для которых земля бралась в аренду.
После прекращения деятельности совхоза «_______________» ГУП «____________», к которому земли перешли, перезаключали неоднократно со мной договора аренды земельного участка.
Виноградники мои на __ га давали и дают урожай и являются фактически на землях бывшего совхоза единственными восстановленными и ухоженными после вырубок в __-е годы.
Учитывая вышеприведенные обстоятельства ГУП « ____________ » в ____ году заключил со мной договор аренды земельного участка для выращивания винограда сроком на ___ лет.
По указанному договору мною уплачивались в срок арендные платежи, условия договора мною полностью выполнялись. По условиям договора регистрацию договора должны были произвести арендодатели, однако регистрацию они не произвели, ГУП ___________ документов для регистрации не представили и впоследующем, был ликвидирован,имущество было продано с торгов.
В результате ликвидации стороны договора я был лишен возможности зарегистрировать договор в установленном порядке в органах госрегистрации.
Согласно ст.165 ГК РФ Если сделка требующая госрегистрации, совершена в надлежащей форме, но одна из сторон уклоняется от ее регистрации, суд вправе по требованию другой стороны вынести решение о регистрации сделки. В этом случае сделка регистрируется в соответствии с решением суда.
Ликвидацию юридического лица следует расценивать как уклонение от госрегистрации права арендодателя. Иного способа защиты прав законом не предусмотрено.
На момент возникновения спора другая сторона по сделке — арендодатель ликвидирована, в связи с чем, ее права и обязательства прекращаются без перехода прав и обязанностей в порядке правопреемства к другим лицам ( ст.61 ГК РФ ). По указанным основаниям ГУП винсовхоз __________ не может обратиться с заявлением в регистрационные органы. Однако, свое волеизъявление по передаче имущества истцу, юридическое лицо — ГУП им _________ до ликвидации выразило путем фактической передачи имущества — земель и подписания договоров аренды, в том числе, от ___________ года, о передаче земель в аренду сроком на ___ лет мне.
Несмотря на то, что земельный участок, на котором находятся виноградники был в аренде у меня, указанная земля оказалась включенной для передачи в аренду другому юридическому лицу ООО «________________» на ___ лет согласно Постановлению Главы Администрации г. ___________ от __________ года за № ____ « О предоставлении ООО « ____________________« в аренду сроком на ___ лет земельного участка в поселке ___________».
Договор аренды земельного участка под виноградники от ___________ года ,заключенный ГУП винсовхоз им. ___________ со мной не расторгнут, земля фактически мною используется на законном основании, в Администрации города имелись мои обращения о передаче мне земли в собственность, я имел преимущественное право на перезаключение договора аренды, в связи с чем, считаю передача моего земельного участка (виноградников на территории 5 га ) ООО __________________ незаконна и подлежит исключению __ га из земель виноградников, переданных указанной фирме.
Согласно п.1 ст. 621 ГК РФ, если иное не установлено законом или договором аренды, арендатор, надлежащим образом исполнявший свои обязанности, по истечении срока договора имеет, при прочих равных условиях, преимущественное право перед другими лицами на заключение договора аренды на новый срок.
Администрацией города не было даже предложено мне перезаключить договор аренды перед тем, как отдать находящиеся у меня земли-виноградники третьим лицам, чем были грубо нарушены мои права арендатора.
Из вышеприведенного Постановления Администрации города следует, что ответчикам передан з\у мерою _____ га в пос. ________, из них _____ га виноградники. В указанные земли под виноградники входят и находящиеся у меня в аренде на ___ лет __ га земли, в вязи с чем, постановление в части __ га виноградников подлежит признать недействительным, исключив их из размера переданной ООО ___________________ земли — виноградников.
Даже после передачи на основании постановления этих земель ответчику, фактически они ими не пользуются и находятся в моем пользовании и владении. Споров относительно использования земель не имеется, однако, разрешение ситуации ,возникшей из- за того , что в Администрации не имелось сведений об использовании мною 5 га и наличии договора аренды на 49 лет , без судебного решения невозможно.
Согласно ст. 22 п.9 ЗК РФ Изменение условий договора аренды з\у без согласия его арендатора и ограничение установленных договором аренды з\у прав его арендатора не допускаются. Досрочное расторжение договора аренды з\у, заключенного на срок более чем пять лет, по требованию арендодателя возможно только на основании решения суда при существенном нарушении договора аренды з\у его арендатором.
На основании изложенного и ст.8,165,621 ГК РФ ,ст.22 ЗК РФ,
ПРОШУ :
Признать договор аренды земельного участка под виноградники, заключенный между ГУП им. ___________ комитета правительства РД « __________ » в лице директора ______________ и мною от ___________ года действительным
Указать в резолютивной части решения суда « В соответствии с п.п.3 п.1 ст.8 и 165 ГК РФ настоящее решение является основанием для государственной регистрации сделки-договора аренды з\у от ___________ года в УФРС РФ по РД» .
Признать Постановление Главы Администрации г. ___________ от _________ года за № _____ в части передачи __ га земли под виноградники в поселке ___________ ___________ района г. _________ недействительным.
Признать за мною права арендатора на указанные земли в порядке ст. 59 ЗК РФ
Приложение :
Ответ Управления Роснедвижимости
Экспликация земель ООО «__________________«
Договор аренды от _____________ года
Постановление Администрации
Заявление на имя Главы Администрации города
Ответ с Администрации г. ____________
Ответ кадастровой палаты
Копия искового заявления
Квитанция об оплате госпошлины
_____________________
sudsovetnik.ru
Судебная практика по делам о признании сделок недействительными и применении их последствий (Тумабеков Дуйсен Абдурахманович, Судья Верховного Суда РК)
Судебная практика по делам о признании сделок недействительными и применении их последствий (Тумабеков Дуйсен Абдурахманович, Судья Верховного Суда РК)
Судебная практика по делам о признании сделок
недействительными и применении их последствий
Тумабеков Дуйсен Абдурахманович,
Судья Верховного Суда Республики Казахстан
* Настоящая статья подготовлена на основе выступления автора на Международной научно-практической конференции в рамках ежегодных цивилистических чтений на тему «Недействительные сделки в гражданском праве», посвященной 75-летию профессора Рольфа Книпера, проведенной 19-20 мая 2016 года в городе Алматы Научно-исследовательским институтом частного права Каспийского университета, Германским обществом по международному сотрудничеству (GIZ), Юридической фирмой «Зангер» и Казахстанским Международным Арбитражем.
В Концепции правовой реформы политики Республики Казахстан на период 2010 по 2020 годы, утвержденной Указом Президента Республики Казахстан от 24 августа 2009 года №858, отмечено о необходимости совершенствования института признания сделок недействительными. Выработка законодательных стимулов добровольного страхования сделок, последующее признания, которых незаконными, содержит риск изъятия предмета сделки у одной из сторон. Уточнение понятия сделок, их состава и последствий неисполнения сделок.
При этом подчеркнуто, что определение для Казахстана амбициозной цели – вхождение в 2050 году в число 30-ти самых развитых государств мира предъявляет высокие требования к национальной правовой системе, которая должна эффективно обеспечивать проводимый курс страны на повышение качества жизни человека, общества и укрепление государственности.
Поэтому казахстанская правовая система должна быть способна на равных конкурировать в вопросах удобства применения и надежности защиты прав с законодательством развитых стран мира. В условиях всеобщей глобализации и роста мировой конкуренции многие страны столкнулись с необходимостью модернизации правовых систем и максимального приближения их к нуждам людей и интересам инвесторов. Известно, что конкурентоспособная правовая система привлекает под свою юрисдикцию больше бизнеса и инвестиций, способствует реализации смелых и передовых идей, плодами которых затем пользуются во всем мире, принося дивиденды стране, в которой реализованы эти идеи [1].
В настоящее время в судах республики наметилась тенденция увеличения количества гражданских дел по спорам, возникающим между участниками различных правовых сделок.
При рассмотрении дел данной категории суды испытывают определенные затруднения при оценке представленных сторонами доказательств в качестве обоснования своих требований и возражений, а также при применении норм материального права.
В частности, при рассмотрении дел о признании сделки недействительной или действительной, при отсутствии оснований, предусмотренных статьей 159 Гражданского кодекса Республики Казахстан (далее – ГК), суды зачастую вынуждены обращаться к нормам статей 157,158,160 ГК, которые предусматривают недействительность сделок в результате их несоответствия закону и нравственности, а также в случае их мнимости, притворности и тому подобное [2].
Вместе с тем, толкование и применение вышеперечисленных норм закона на практике приобрели противоречивый характер, а в отдельных случаях у судей встречается некоторая субъективность в подходе, что вызывает увеличение потока жалоб на решение и постановления судов первой и второй инстанций.
Во многом сложившаяся ситуация объясняется тем, что физические и юридические лица в силу своей юридической неграмотности, в результате отсутствия качественной юридической помощи, либо желания скрыть реальные отношения, порой заключают сделки, несоответствующие тем, которые они фактически имели в виду.
К примеру, широкое распространение получили замена договора купли-продажи выдачей доверенности, договора займа и следующего за ним договора залога -оформлением договорами дарения, купли-продажи, завещания — договором дарения и т.п.
Оценивая с точки зрения закона заключение подобных сделок, суды зачастую исходят из принципа соблюдения добровольности волеизлияния сторон при заключении сделок, свободы заключения договора.
Между тем, данный подход к разрешению спора не всегда гарантирует его законность и обоснованность, что, естественно, вызывает несогласие с решениями, выносимых судами, и порождает в последующем их обжалование.
При рассмотрении вопроса о недействительности сделок, на мой взгляд, прежде всего, следует исходить из самого понятия сделки.
В Гражданском кодексе Республики Казахстан институт сделок содержится в главе 4 (статьи 147 – 162).
Согласно статье 147 ГК, сделками признаются действия граждан и юридических лиц, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей.
Таким образом, из определения сделки следует, что она является действием. То есть представляет собой волевой, сознательный и целенаправленный акт субъекта гражданского права. При этом и внутренняя воля, и волеизъявление должны формироваться без воздействия искажающих их подлинное значение факторов.
Например, нельзя утверждать о наличии у лица желания совершить сделку, когда она совершена под влиянием насилия, или о надлежащем волеизъявлении, когда сделка заключена вследствие заблуждения. Необходимо отметить, что между волей, т.е. желанием совершить сделку, и волеизъявлением может возникнуть несоответствие. В связи с этим на практике возникают затруднения при решении вопроса: чему следует отдавать предпочтение – воле или волеизъявлению.
Очевидно, что, разрешая вопрос о недействительности сделок, суды исходят из того, что сделка – это проявление правомерного, разрешаемого, чаще всего установленного законом, поведения. Вместе с тем, правомерность поведения не требует, чтобы все виды сделок были прямо предусмотрены законом. Вполне возможны сделки, которые не предусмотрены законом, но требуется, чтобы они не противоречили закону, не нарушали его запретов, что следует из смысла и содержания норм статьи 7 ГК.
Необходимо отметить, что в ГК прямо не применяются термины «ничтожная» или «оспоримая» сделка. В то же время, статья 159 ГК озаглавлена «Основания недействительности сделок». Это указывает на то, что законодателем использованы понятия, которые включают в себя, как основания признания сделок недействительными, так, и основания недействительности сделок в силу закона, т.е. независимо от такого признания судом.
В качестве общих оснований недействительности сделки выступают противоречие заключенной сделки требованиям законодательства, а также совершение ее с целью, заведомо противной основам правопорядка или нравственности (статья 158 ГК).
Вместе с этим общим правилом, в нормах ГК (в статьях 159, 160, 168, 193-1, 220, 294, 307, 315 и т.д.) и других законодательных актах установлены формулировки оценок конкретных нарушений, допущенных при совершении сделки. Они устанавливаются законодателем путем использования выражений императивного характера, таких как: «сделка недействительна», «сделка является недействительной» (пункты 1, 2, 3 статьи 159 ГК, статей 168, 315, 319, 414, 428, 429, 506, 508, 510, 526, 530, 641 ГК и т.д.).
В нормах ГК и в других законодательных актах также присутствует формулировка «сделка может быть признана недействительной» (пункты 4-11 статьи 159 ГК, статьи 220, 441 ГК).
К примеру, недействительна сделка, совершенная лицом, не достигшим четырнадцати лет (малолетним), кроме сделок предусмотренных статьей 23 ГК, т.е. такая сделка недействительна, а по сути ничтожная уже в силу прямого указания на это закона (пункт 3 статьи 159 ГК). Однако сделка, совершенная лицом, достигшим четырнадцати лет, без согласия его законных представителей, кроме сделок, которые он по закону имеет право совершать самостоятельно, может быть признана судом недействительной по иску законных представителей. То есть эта сделка может быть признана недействительной только по решению суда (оспоримая) (пункт 4 статьи 159 ГК).
На мой взгляд, такое различие в нормативном обозначении недействительности сделок является важным не только при рассмотрении дел о признании сделок недействительными, но и при рассмотрении других категорий дел, где судами дается оценка тем или иным сделкам (на которые ссылаются стороны в обоснование своих требований и возражений) на предмет их действительности или недействительности.
В случае, если суд при рассмотрении спора, в котором стороны ссылаются на те или иные сделки, как на доказательство по делу, установит, что сделка совершена с нарушением требований, предъявляемых к форме, к содержанию, к участникам сделки, к свободе их волеизъявления (эти нарушения имеются как в совокупности, так и по отдельности), суд, исходя из норм, регулирующих данную сделку, обязан, установить, должна ли эта сделка согласно требованиям закона признаваться недействительной судом по иску заинтересованного лица (оспоримая сделка), либо она недействительна в силу прямого указания на это в законе, т.е. независимо от такого признания (ничтожная сделка).
Если суд установит, что сделка является оспоримой, то он разъясняет сторонам их право на обращение в суд с иском о признании данной сделки недействительной, поскольку до признания этой сделки судом недействительной она влечет определенные юридические последствия.
Однако, если судом будет установлено, что сделка является ничтожной, констатирует недействительность сделки и применяет последствия ее недействительности. В этом случае обращения в суд с иском о признании такой сделки недействительной не требуется.
Сказанное весьма важно, поскольку имеет отнюдь не чисто теоретическое значение, где среди ученых-правоведов существуют разные мнения относительно недействительности сделок, но и практическое значение [3].
Вот пример из практики по конкретному делу в судах города Алматы, поддержанной Верховным Судом Республики Казахстан.
Так, истец Б. обратился в суд с иском к акимату города Алматы, ГКП «Алматыжер» о взыскании компенсации за принудительное прекращение права собственности. Суд первой инстанции, удовлетворяя исковое требование, исходил из того, что 9 июля 2009 года сотрудники ГКП «Алматыжер» с судебным исполнителем незаконно произвели снос кафе, принадлежащего истцу на праве собственности на основании договора дарения от 2 июня 2009 года. Постановлением апелляционной судебной коллегией Алматинского городского суда решение районного суда отменено и вынесено новое решение об отказе в удовлетворении иска. Принятое судом апелляционной инстанцией решение, постановлением кассационной коллегии оставлено без изменения.
Надзорная судебная коллегия Верховного Суда Республики Казахстан, согласившись с выводами судов апелляционной и кассационной инстанций, мотивировала принятое решение следующими обстоятельствами. Так, судами установлено, что 4 ноября 2002 года акимат города Алматы предоставил спорный земельный участок К. для эксплуатации кафе и торгового павильона со сроком возврата участка 4 ноября 2005 года. В соответствии с пунктом 3.2 договора аренды арендатор обязан освободить земельный участок и произвести снос временных строений без выплаты компенсации. Вступившим в законную силу решением суда от 15 апреля 2009 года удовлетворен иск акимата об освобождении земельного участка.
По мнению коллегии Верховного Суда, выводы апелляционной и кассационной коллегий полностью соответствуют требованиям законности и справедливости. Доводы истца о том, что он является собственником снесенного кафе, не прияты во внимание коллегией, поскольку договор дарения, на основании которого истец приобрел право собственности на спорное имущество, заключен с лицом, не имеющий на то право. Следовательно, сделка совершена с целью, заведомо противоправной основам правопорядка и нравственности. Гражданин К., не обладая правом собственности на земельный участок, на котором расположено кафе, по смыслу статей 33, 37 Земельного кодекса Республики Казахстан, не имел права на отчуждение принадлежащего ему на праве частной собственности здания кафе. Кроме того, договор дарения был заключен после вступления в законную силу решения суда об освобождении земельного участка и сносе строения. При таких обстоятельствах, независимо от наличия у истца правоустанавливающего документа, в качестве подтверждения его права на компенсацию, суд надзорной инстанции, применив нормы пункта 1 статьи 158 ГК, оценил данный договор как недействительную (ничтожную) сделку.
В соответствии с пунктом 1 статьи 158 ГК, т.е. в силу прямого указания закона, недействительна сделка, содержание которой не соответствует требованиям законодательства, а также совершенная с целью, заведомо противоправной основам правопорядка или нравственности. Поэтому закон не требует признание такой сделки недействительной в судебном порядке.
Касаясь вопроса недействительности сделок, отмечу, что анализ судебной практики по делам о признании сделок недействительными, показал, что, несмотря на очевидность несоответствия заключенных договоров действующему законодательству, стороны по сделке не заявляют требования о признании сделки недействительной. Более того, часто ответчик признает иск и просит суд удовлетворить требования истца.
В связи с этим показательно, как пример, гражданское делу по иску ТОО «Астана Жолпроект» к ГУ «Управление пассажирского транспорта и автомобильных дорог города Астаны» о взыскании задолженности.
Истец, в обоснование своего требования сослался на договор о государственных закупках, заключенный между сторонами 14 ноября 2014 года по осуществлению технического надзора и технологического сопровождения за ходом работ по среднему ремонту дорог и сооружений транспортной инфраструктуры города Астаны.
Судами установлено, что договор заключен с существенными нарушениями требований Бюджетного кодекса Республики Казахстан, Закона Республики Казахстан «О государственных закупках», в отсутствии выделенных из бюджета средств на проведение работ.
Договор был заключен 14 ноября 2014 года на сумму 30 млн. тенге без соблюдения процедур по государственным закупкам, установленных Законом Республики Казахстан «О государственных закупках» [4]. Более того, стороны этим же числом подписали дополнительное соглашение об увеличении стоимости работ на сумму 124 251 155 тенге.
Указанные договор и дополнительное соглашение не прошли обязательную регистрацию в территориальном подразделении центрального уполномоченного органа по исполнению бюджета, как это требуют нормы пункта 5 статьи 96 Бюджетного кодекса Республики Казахстан. Следовательно, они не вступили в силу [5].
Однако, между сторонами в декабре 2014 года, т.е. в течение месяца со дня заключения договора, был подписан акт выполненных работ на общую сумму 124 251 155 тенге.
При таких обстоятельствах, а также, принимая во внимание требования пункта 1 статьи 158 ГК и требования пункта 11 Нормативного постановления Верховного Суда Республики Казахстан от 14 декабря 2012 года № 5 «О применении судами законодательства о государственных закупках», суды, оценив сделку как недействительную, не приняли данный договор в качестве доказательства [6].
Примечательно то, что представителем ответчика исковые требования были признаны в полном объеме, несмотря на очевидное несоответствие договора требованиям законодательства.
Аналогичного характера судами города Астаны были рассмотрены гражданские дела: по иску ТОО «Гефест Контракт» к ГУ «Войсковая часть 20015», ГУ «Управление начальника тыла Вооруженных Сил РК» Министерства обороны Республики Казахстан о взыскании суммы долга в размере 4 612 077 тенге по договору; по иску ТОО «Казмунайгаз – Сервис» к ГУ «Министерство энергетики Республики Казахстан» о взыскании задолженности по договору оказания услуг от 31 октября 2015 года. Договора, на которые ссылались стороны, были заключены с грубейшими нарушениями требований законодательства, в силу чего являлись недействительными, а по существу — ничтожными сделками.
Практика показывает, что в отношении такого рода сделок, одни суды исходят из того, что сделка, на которую ссылается истец, никем не оспорена и в установленном порядке не признана судом недействительной. Поэтому принимают данную сделку в качестве доказательства в обоснование принятого решения. При этом разъясняют сторонам право на подачу самостоятельного иска о признании сделки недействительной, что создается ненужную волокиту, жалобы и нарекания со стороны участников процесса.
С подобным подходом трудно согласиться. Утверждение, что незаконная или безнравственная сделка является действительной до тех пор, пока не признана судом недействительной, в условиях, когда ни одна из сторон не заинтересована в признании ее недействительной, способствует возникновению серьезной угрозы эффективности обеспечения защиты прав и интересов граждан, а в отдельных случаях — государственных интересов.
Для наглядности приведу еще один пример.
Прокуратурой Алматинской области была проведена проверка соблюдения законности и обеспечения государственных интересов при изъятии земельных участков для государственных нужд за период 2012 – 2013 годы под строительство Большой Алматинской кольцевой автомобильной дороги.
По результатам проверки установлено, что при заключении договоров выкупа размер компенсации стоимости изымаемого земельного участка определен по договоренности сторон. При этом цена сделки была определена по рыночной стоимости, что противоречит требования пункта 2 статьи 67 Закона Республики Казахстан «О государственном имуществе» [7]. Согласно данной норме закона цена сделки определяется по той цене, по которой имущество ранее было приобретено собственником.
Выявленные нарушения послужили основанием для обращения прокурором в суд с иском о признании недействительными договоров выкупа изымаемых земельных участков и приведения сторон в первоначальное положение.
При рассмотрении данных исков в судах Алматинской области сложилась неоднозначная практика.
В частности, одни суды вынесли решение об удовлетворении требований прокурора и признали договора выкупа недействительными в связи с нарушением требований пункта 2 статьи 67 названного закона. Другие суды отказали в удовлетворении иска прокурора, поскольку, по мнению судов, истцом не были приведены конкретные основания недействительности сделок, предусмотренные статьей 159 ГК. Ссылка прокурора на нормы статей 157, 158 ГК признаны судами недостаточными.
Между тем, согласно требованиям пункта 2 статьи 67 Закона Республики Казахстан «О государственном имуществе», стоимость земельного участка, отчуждаемого для государственных нужд, перешедшего к собственнику по гражданско-правовой сделке, определяется в размере стоимости, указанной в договоре, но не превышающей рыночную стоимость.
Аналогичные требования содержатся в нормах статей 85, 87 Земельного кодекса Республики Казахстан [8].
Исходя из сказанного, следует, что сделки совершенные по выкупу земельных участков для государственных нужд не соответствуют требованиям законодательства и по существу являются ничтожными в силу прямого указания в законе.
Учитывая данное обстоятельство, Надзорная судебная коллегия Верховного Суда Республики Казахстан по результатам рассмотрения дел в порядке надзора вынуждена неоднократно давать разъяснения по правильному применению норм гражданского законодательства по делам об изъятия земельных участков для государственных нужд.
Обозначенные проблемы из-за отсутствия в настоящее время в законодательстве прямого закрепления деления недействительных сделок ни ничтожные и оспоримые, существование серьезной неопределенности относительно необходимости судебной процедуры признания сделки недействительной, вызывает затруднения в правоприменительной практике.
В пользу законодательного закрепления деления сделок ни ничтожные и оспоримые свидетельствует судебная практика и по уголовным делам.
К примеру, при рассмотрении уголовного дела о лжепредпринимательстве, суды, устанавливая извлечение подсудимыми имущественной выгоды, дают оценку законным по форме, но фиктивных по цели и содержанию сделкам, которые не свидетельствуют о намерении заниматься предпринимательской деятельностью (обналичивание денежных средств, посреднические услуги и тому подобное). То есть оценивают такие сделки, как недействительные в силу указания закона (ничтожные), поскольку они совершены с целью, заведомо противной основам правопорядка (статья 158 ГК) [9].
Таких примеров из судебной практики по уголовным делам можно привести множество.
Однако, если бы такие сделки должны были признаваться недействительными судом только по иску заинтересованного лица, то неизвестно как долго разрешалось бы уголовное дело при таких требованиях закона.
Таким образом, очевидно, что необходимость законодательного закрепления деления недействительных сделок на ничтожные и оспоримые возникла достаточно давно и ждет своего скорейшего решения. В этой связи отмечу, что на постсоветском пространстве соответствующее деление впервые было закреплено в Модельном Гражданском кодексе для государств — участников Содружества Независимых Государств, принятом Постановлением Межпарламентской Ассамблеи государств – участников Содружества Независимых Государств, г. Санкт-Петербург, 29 октября 1994 года и являющимся рекомендательным законодательным актом Содружества Независимых Государств(далее – Модельный кодекс) [10].
Несмотря на рекомендательный характер Модельного кодекса, нормативное закрепление деления недействительных сделок было принято практически во всех странах участниц Содружества, кроме Казахстана.
Практика показала, что отказ от норм, регламентирующих соответствующее деление сделок, создает предпосылки для обязательности прохождения судебной процедуры признания сделки недействительной, что в свою очередь приводит к несоразмерным затратам на судебные тяжбы, к убыткам, вызванным совершением неправомерной сделкой, отсутствию возможности для признания сделки недействительной в случае пропуска срока исковой давности и т.п.
Поэтому, с учетом опыта стран СНГ, в целях повышения уровня защищенности участников договорных отношений от возможной судебной волокиты, а также упрощения порядка пресечения очевидных правонарушений, с учетом сложившейся судебной практики, по моему мнению, требуется пересмотреть существующую концепцию недействительности сделок и согласиться с тем предложением, которое содержится в Модельном кодексе по разделению недействительных сделок на ничтожные и оспоримые.
Довольно сложным, на мой взгляд, на сегодня является вопрос о последствиях недействительных сделок.
Законом предусмотрено, что недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения, если иное не предусмотрено ГК, законодательными актами или не вытекает из существа или содержания сделки.
По общему правилу при недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, т.е. наступает последствие в виде двухсторонней реституции (статья 157 ГК).
При применении данной нормы закона на практике возникает вопрос: должен ли суд при отсутствии в иске требования о возврате всего полученного по недействительной сделке, обязывать в решении ответчика произвести возврат полученного им по сделке.
По этому вопросу сложилась довольно противоречивая и разнообразная судебная практика.
Суды в некоторых случаях руководствуются Нормативным постановлением Верховного Суда Республики Казахстан от 11 июля 2003 года № 5 «О судебном решении».
В пункте 19 постановления определено, что при удовлетворении иска по делам о признании того или иного права суд обязан указать в резолютивной части решения не только о наличии права, но и о правовых последствиях, которые влечет за собой такое признание [11]. И это, думаю, следует признать правильным, поскольку применение последствий недействительности сделок обеспечивает наиболее полное разрешение спорных правоотношений.
К сожалению, не всегда суды применяют указанные последствия, мотивируя свое решение отсутствием требования истца в этой части, а в законе нет четкой нормы, обязывающей суды применять последствия признания сделок недействительными. В результате спор зачастую остается не разрешенным в полном объеме.
На практике нередки случаи, когда, совершив сделку (которая впоследствии признается недействительной), лицо, приобретшее по ней имущество, в дальнейшем вновь производит отчуждение этого имущества. Впоследствии данное имущество может неоднократно переходить от одного лица к другому в результате совершения целого ряда следующих друг за другом сделок.
При такой ситуации истец (собственник имущества) обычно предъявляет иски о признании всех совершенных с его имуществом сделок недействительными и требует по ним применения двухсторонней реституции, что удовлетворяется судами.
По моему мнению, такие действия являются ошибочным, т.к. приводят к нарушению прав добросовестного приобретателя, который считает, что приобрел имущество у собственника, следовательно, сам стал собственником.
Подобный подход делает «мертвыми», неработающими положения норм статьи 260 ГК об истребовании имущества из чужого незаконного владения, а также статьи 261 ГК об истребовании имущества у добросовестного приобретателя (виндикация).
В соответствии с пунктом 8 статьи 157 ГК первая сделка, признанная судом недействительной, считается недействительной с момента ее совершения и не влечет юридических последствий, ради которых она заключалась, в том числе переходе титула собственника к приобретателю по этой сделке. При этом, по общему правилу, применение последствий недействительности сделки в форме двухсторонней реституции не ставится в зависимость от добросовестности сторон, в том числе приобретателя, главное — определить и доказать основания недействительности сделки. При признании сделки недействительной приобретатель по ней не становится собственником имущества. Соответственно, он не вправе распоряжаться данным имуществом, т.е. определять юридическую судьбу имущества. Таким образом, получается, что все последующие сделки с имуществом, полученного по недействительной сделке, совершаются с лицами, не являющиеся, собственниками имущества, то есть эти сделки являются ничтожными, как не соответствующие требованиям законодательства. Поэтому право лица, считающего себя собственником, не подлежат защите с использованием правового механизма, установленного статьей 157 ГК, с применением соответственно реституции. В данном случае должны применяться нормы статьи 260 ГК, согласно которым собственник вправе истребовать свое имущество из чужого незаконного владения, путем предъявления виндикационного иска. Такой подход вытекает из норм пункта 3 статьи 157 ГК, из смысла и содержания которых следует, что применение двухсторонней реституции возможно, лишь в случае, если иные последствия не предусмотрены настоящим кодексом.
Ранее нормы пункта 3 статьи 157 ГК не содержали таких положений и ограничивались
лишь применением последствий в виде реституции, что порождало определенные трудности в применении как норм статьи 157 ГК, так и статей 260,261 ГК.
Поэтому в Концепции правовой политики Республики Казахстан на период с 2010 до 2020 года» была поставлена задача концептуально определиться в отношении применимости двухсторонней реституции при признании сделки недействительной, с учетом того обстоятельства, что приобретатель вещи по сделке является добросовестным и у которого в предусмотренном законом случаях эта вещь не может быть истребована.
В целях реализации поставленных задач Законом Республики Казахстан от 25 марта 2011 года № 421-IV «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Республики Казахстан по вопросам совершенствования гражданского законодательства» были внесены изменения в пункты 1, 3,8 статьи157 ГК, устранившие имеющиеся в законодательстве пробелы. Внесенные изменения определили возможность применения к недействительной сделке реституцию только в случаях, если иные последствия не предусмотрены ГК.
К иным последствиям, в частности, законодатель относит право собственника истребовать свое имущество из чужого незаконного владения либо у добросовестного приобретателя на основании ничтожности сделки или сделки признанной судом недействительной.
Как уже было сказано, не во всех случаях признания сделки недействительной в качестве последствия можно применить реституцию.
В случае совершения с имуществом нескольких сделок, реституция применяется как последствие лишь к первой сделке при признании ее недействительной, как к сделке совершенной между собственником и приобретателем имущества. К последующим сделкам (второй, третьей и т.д.) реституция не применима, поскольку эти сделки совершаются между лицами не имеющих полномочий на отчуждение имущество и новыми приобретателями. В данном случае последствия наступают в виде истребования имущества из чужого незаконного владения (статья 260 ГК) или истребование у добросовестного приобретателя (при наличии условий, предусмотренных статьей 261 ГК), выселения и т.п.
Следует отменить, что истребование собственником имущества из чужого незаконного владения, а также у добросовестного приобретателя, в одних случаях может применяться как последствия недействительности сделки (сделок), а в других – в качестве самостоятельного способа защиты права собственника.
В первом случае, в отличие от второго, если имущество приобретено на основании совершенной сделки, то собственник имущества при наличии к тому оснований должен защищать право собственности путем обращения в суд с иском о признании сделки недействительной. Истребование имущества из чужого незаконного владения или у добросовестного приобретателя в этом случае будет применяться как последствие недействительности сделки.
Во втором случае, когда сделка является ничтожной, судебная защита нарушенных прав должна состоять в прямом применении судом последствий ее недействительности без предварительного судебного признания ее недействительной.
Реституция и виндикация, как последствия недействительной сделки, имеют схожие цели, а именно: возврат утраченного имущества. Вместе с тем, при реституции требование о возврате полученного имущества по недействительной сделке по общему правилу влечет возврат встречного предоставления за полученное имущество. При виндикации же, ввиду отсутствия обязательственных отношений между истцом и ответчиком последний не может заявлять, какие-либо требования к истцу (виндиканту).
В теории гражданского права виндикационным считается иск не владеющего собственника к владеющему не собственнику об изъятии индивидуально-определенного имущества из его незаконного владения. Субъектом права обращения с иском о виндикации является собственник, который обязательно должен доказать свое право на спорное имущество. В этом состоит основное отличие реституции от виндикации. Однако, данное обстоятельство не может означать правоту существующего мнения о том, что виндикация не может быть применена в качестве последствия недействительности сделок, поскольку виндикационный иск является производной от права собственности.
Такое толкование норм закона, на мой взгляд, является ошибочным, поскольку сторонники такого мнения не принимают во внимание, то обстоятельство, что предметом рассматриваемых категорий дел в суде является истребование спорного имущества у лица, которое незаконно владеет им на основании незаконной (ничтожной) сделки.
Причиной такого расхождения во мнениях, является вся та же неопределенность в законодательстве, отсутствия четкого деления недействительных сделок на ничтожные и оспоримые, а также оснований и порядка применения наступивших последствий по недействительной сделке.
Полагаю, что, разрешая вопросы по недействительным сделкам, следует не только руководствоваться мнениями ученых-теоретиков, имеющимися в юридической литературе. Необходимо также принимать во внимание судебную практику, которая вскрывает те или иные проблемы по данному вопросу и свидетельствует о необходимости скорейшего их разрешения путем внесения изменений и дополнений в действующее законодательство.
Здесь уместно будет привести слова великого полководца — Александра Суворова, о том, что теория без практики — мертва, практика без теории — слепа.
Иными словами любое теоретическое исследование по недействительным сделкам и выводы по ним должны проверяться на практике. Только после проверки правильности этих выводов и подтверждение их практикой можно утверждать о правильности теоретических высказываний. Таким образом, обеспечивается взаимосвязь между теорией и практикой.
Только соединение теории с практикой по недействительным сделкам поможет найти правильные решения в этом вопросе, что позволит достигнуть усовершенствования судебной практики по делам, связанным с недействительностью сделок, и повысить уровень защищенности участников договорных отношений как от возможной судебной волокиты, с одной стороны, так и от судебных ошибок — с другой.
Список использованных источников:
1. Указ Президента Республики Казахстан от 24 августа 2009 года № 858 «О Концепции правовой политики Республики Казахстан на период с 2010 до 2020 года» // САПП Республики Казахстан, 2009, № 35, ст. 331.
2. Гражданский кодекс Республики Казахстан от 27 декабря 1994 года // Ведомости Верховного Совета Республики Казахстан, 1994, № 23-24 (приложение).
3.См. об этом: Басин Ю.Г. Сделки. Алматы, 1996. С. 24-25; Гражданское право. Учебник / Под ред. Ю.Г. Басина и М.К. Сулейменова. Алматы, 2000. С. 282; Диденко А.Г. Курс лекций. Гражданское право. Алматы, 2006. С. 320-325; Нестерова Е.В. Проблемы нормативного закрепления ничтожных и оспоримых сделок в законодательстве Республики Казахстан. // http://online.zakon.kz/Document/?doc_id=34933281; Диденко А.Г. Вызовы времени: теория недействительных сделок и ее отражение в современной правовой действительности. Алматы, 2016 // http://online.zakon.kz/Document/?doc _id=32648705; Диденко А.Г. О чужих и своих ошибках. 2016. // http://www.zakon.kz/4779197-o-chuzhikh-i-svoikh-oshibkakh-didenko.html; Сулейменов М.К. Нормативное закрепление категории ничтожной сделки в законодательстве Казахстана: вызовы времени или повторение чужих ошибок? 2016 // http://www.zakon.kz/4779047-normativnoe-zakreplenie-kategorii.html
4. См.: Закон Республики Казахстан от 4 декабря 2015 года № 434-V ЗРК «О государственных закупках» // Ведомости Парламента Республики Казахстан, 2015 г., № 23-II, cт. 171.
5. См.: Бюджетный кодекс Республики Казахстан от 4 декабря 2008 года № 95-IV // Ведомости Парламента Республики Казахстан, 2008 г., № 21 (2525) ст. 93.
6. См.: Нормативное постановление Верховного Суда Республики Казахстан от 14 декабря 2012 года № 5 «О применении судами законодательства о государственных закупках» // «Казахстанская правда» от 05.01.2013 г., № 3 (27277).
7. См.: Закон Республики Казахстан от 1 марта 2011 года № 413-IV «О государственном имуществе» // Ведомости Парламента Республики Казахстан, 2011 г., № 5 (2582), ст. 42.
8. См.: Земельный кодекс Республики Казахстан от 20 июня 2003 года № 442 // Ведомости Парламента Республики Казахстан, 2003 г., № 13, ст. 99.
9. См.: Нормативное постановление Верховного Суда Республики Казахстан от 12 января 2009 года № 1 «О некоторых вопросах применения законодательства о лжепредпринимательстве» // «Казахстанская правда» от 28 февраля 2009 года № 55-56 (25799-25800).
10.См.: Нормативное постановление Верховного Суда Республики Казахстан от 12 января 2009 года № 1 «О некоторых вопросах применения законодательства о лжепредпринимательстве» // «Казахстанская правда» от 28 февраля 2009 года № 55-56 (25799-25800).
11. См.: Нормативное постановление Верховного Суда Республики Казахстан от 11 июля 2003 года № 5 «О судебном решении» // Бюллетень Верховного Суда Республики Казахстан, 2003 г., № 8.
www.dk.kz